– То и другое, мэм, – ответил он. – И вдвойне, если не возражаете. Я не завтракал.

– Черный. – Это было первое слово, которое произнес помощник шерифа. – Благодарю.

Шериф повернулся к Джеффу и сказал:

– Итак, что здесь произошло? Начнем со вчерашнего вечера. Кто-то посторонний приходил сюда, приезжал, кроме ваших гостей?

– Свадебный агент, – сказал Джефф. – Ее интересовали размеры библиотеки, и мы оговаривали цветы для свадьбы.

– Небольшое фортепьяно, которое она предлагала, не подходило по размерам, – добавила Мел. – Так что у нас не будет живой музыки. – В ее голосе не было разочарования из-за того, что не получится грандиозной свадьбы, на которую они с Джеффом рассчитывали. Она была достаточно деловой женщиной, чтобы не переживать из-за подобных проблем.

– Должно быть, мисс Эди Харрисон занимается свадьбой? – спросил шериф.

– Да, – ответил Джефф. – Мы женимся через два дня.

– Я понимаю, вы немного расстроены случившимся, но если бы вы ответили еще на несколько вопросов, это помогло бы делу. Когда вы отправились спать?

– Мел уснула примерно в десять. Я, наверное, на полчаса позже. На рассвете она проснулась и вышла на кухню за печеньем, там она споткнулась о Бумера и закричала. Сначала на крик прибежал я, а потом Уокер и Фейт.

– Кто обнаружил открытый сейф?

– Я, – сказал Уокер.

– Вы к нему прикасались? – спросил его шериф.

– Нет.

– Вы уверены? Большинство людей заглянули бы туда только для того, чтобы удостовериться, что там пусто.

– Я смотрю телевизор, – с легкостью в голосе ответил Уокер и сильнее налег на трость, зная, что ничто так не уверяет полицейских в искренности, как проявление слабости. – Не хотел смазать картину преступления.

– Спасибо, – сказал шериф, когда Фейт поставила перед ними чашки с кофе. Шартелл сделал большой глоток и вздохнул, оценив хорошо приготовленный напиток. – Очень вкусный кофе, мэм, – сказал он и повернулся к Джеффу:

– Кто первым вошел в библиотеку?

– Я, – сказал Джефф. – Я хотел позвонить по телефону и вызвать ветеринара. Уокер пошел со мной. Вот тогда он и увидел открытый сейф и эти наушники, которые свисали с ручки сейфа, из чего сделал вывод, что нас ограбили.

– Знаешь, чем пользуются взломщики сейфов, не так ли? – спросил шериф Уокера.

– Я знаю, что сейф был открыт, только и всего, – улыбнулся Уокер и еще сильнее оперся на трость.

Шериф неопределенно хмыкнул.

– Где была собака вчера вечером?

Джефф пожал плечами.

– Пес заскулил примерно в полночь, и я его выпустил.

– Такое часто случается?

– Всякий раз, когда ему удается нас убедить, что сил терпеть у него нет, – сказала Мел. – Обычно такое случается каждую ночь. Я думаю, папа Монтегю и Тига позволяли ему бегать по ночам и он не привык сдерживаться.

– Есть ли в доме следы взлома? – спросил шериф.

– Мы не смотрели, – потрясенно сказала Мел. – Я пойду…

– Садись, дорогая, – быстро сказал Джефф. Он подошел к ней и, взяв ее за подбородок, нежно поцеловал. – Позволь мне позаботиться обо всем. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась. – Он повернулся к шерифу:

– Мы с Уокером проверили. Сломан замок на французских дверях в библиотеке.

– Кто-нибудь что-то слышал? – спросил шериф.

– Библиотека далеко от спальни, – сказал Джефф. – Мы ничего не слышали.

– А Дэвис и мисс Антигуа?

– Отец все еще спит, а Тига могла уже отправиться проверять свои ловушки с крабами. – Джефф резко махнул рукой. – Если бы они что-то слышали, они бы нас разбудили.

Зазвонил телефон.

– Извините меня. Наверное, это наш страховой агент, – сказал Джефф и вышел.

Мел с обеспокоенным видом вышла вслед за своим будущим мужем. Но все услышали, как за дверью она спросила:

– В сейфе разве было что-то ценное, Джефф? Я думала, там только старые бумаги и вещи.

– Ничего такого, о чем тебе стоило бы волноваться, дорогая.

Голоса стихли, когда дверь библиотеки закрылась.

– Мистер Монтегю сказал мне по телефону, что вы оставили в сейфе кое-какие драгоценности. – Шериф посмотрел на Фейт.

– Да. – Ее губы дрогнули при упоминании о потере.

– Ценные вещи, как я полагаю?

– Да. У меня есть фотографии и описание каждой вещи, а также результаты оценки отдельных камней. Я дам их вам если это поможет делу.

– Это прекрасно, мэм, – сказал шериф, растягивая слова. – Не все так хорошо готовы к ограблению.

Глаза Уокера сощурились. У него был кое-какой опыт, и он знал, что в маленьких городках существует твердое предубеждение, что в преступлении всегда виноваты приезжие, пока не доказана их невиновность. Фейт не понимала этого и уставилась шерифу прямо в глаза.

– Я – ювелир-дизайнер, – отчетливо сказала она. – И это естественно, что у меня есть фотографии и описание изделий. Я только что приехала с выставки в Саванне, и у меня много проспектов собственных работ.

Шериф ухмыльнулся.

– Фейт – один из немногих дизайнеров, которых пригласили на эту выставку, – сказал Уокер. – Все ее изделия разошлись, кроме трех вещей. Их-то она и положила в сейф.

– Самые ценные, как я полагаю, – заметил шериф.

– Нет. – Уокер по-другому оперся на трость и улыбнулся, как деревенский парень, каким он был когда-то. – Самое дорогое растаяло быстро, как мороженое. Осталось чуть-чуть. Это была по-настоящему прибыльная поездка.

Седые брови шерифа поднялись, когда он понял, что Фейт могла бы и не нуждаться в деньгах от страховки.

– Так о каких потерях мы говорим? Пара сотен? Тысяча или две?

– Примерно шестьдесят восемь тысяч долларов, – ответила Фейт. – Это только стоимость материала. Я все еще не слишком известный художник. Никакая страховая компания не возместит мне стоимость тех месяцев работы, которые ушли на изготовление этих вещей. В общем, когда грабитель открыл сейф, я потеряла зарплату трех месяцев работы и три проекта. Их нельзя восстановить. Они уникальны.

– Теперь, после этой выставки, тебя уже нельзя назвать неизвестным художником, – заметил Уокер. – Я сам поговорю с людьми из страховой компании. Они добавят ноль, а возможно, два, чтобы получилась справедливая рыночная стоимость.

Она наградила его улыбкой, от которой напряженные линии вокруг его рта расслабились.

– Это не деньги, это только… – Она пожала плечами..

– Я понимаю, – сказал Уокер, беря ее руку. Он нежно пожал ее. Уокер повернулся к шерифу. – Она немного расстроена, – сказал он. – Трудно не расстроиться из-за ограбления.

– Шестьдесят восемь тысяч долларов. Охо-хо, – шериф покачал головой. – И это были только маленькие вещицы?

– Верно, – сказала Фейт, и ее голос надломился. – Как сказал Уокер, поездка оказалась выгодной.

– Когда вы положили драгоценности в сейф? – спросил шериф.

– В десять. Прямо перед тем, как лечь спать.

Нахмурившись, шериф отпил еще глоток кофе.

– Дэвис Монтегю занимался этим?

– Нет. Я сама.

– Кто-нибудь видел вас?

Глаза Фейт сузились и сверкнули.

– Нет.

– Но вы знаете код.

– Нет. Джефф волновался насчет драгоценностей. Он открыл мне сейф, а потом вышел из комнаты. Я положила драгоценности в него и пошла спать.

Шериф посмотрел на Уокера:

– А где ты был?

– Принимал ванну, чтобы ослабить боль в ноге.

– И ничего не слышали? – упорствовал шериф, глядя на Фейт и на Уокера.

При мысли о прошлой ночи гнев Фейт рассеялся. Вспоминая Уокера и удовольствие от любви с ним, она не знала, краснеть ей или облизывать губы.

Да, тогда были какие-то звуки, но совсем не те, которые интересовали шерифа.

– Только на рассвете, – сказал Уокер, но он вспомнил то же самое, что и Фейт. – Потом она услышала крик и разбудила меня. А что было после, вы знаете.

– Значит, никто не слышал никакого шума, никаких шагов или движения в доме. Вы встали, а сейф открыт.

Уокер кивнул.

Шериф смотрел на Гарольда, который, после того как сделал пометки в блокноте, допил остатки кофе и ждал сигнала.

– Хорошо, мы взглянем на сейф и на дверь, но я, черт побери, должен сказать, что такие дела довольно трудно раскрываются, – предупредил шериф.

– Эскизы моих украшений очень необычны, – сказала Фейт. – Когда их будут продавать, мы вычислим.

– Может, да, а может, нет. – Шериф допил кофе. Поставив кружку на стойку, он сказал:

– Если вору хватило сноровки открыть сейф с таким вот механизмом, он не из тех парней, кто хочет быстрых денег. Он достаточно умен и сплавит товар где-то в другом месте.

– Тогда чем скорее вы распространите описание, тем больше шансов раскрыть преступление, – сказала Фейт. – Я принесу вам фотографии.

– Спасибо, мэм, – сухо сказал шериф, – Но не очень-то надейтесь увидеть что-нибудь из этих вещей снова. Тут не так, как в телевизоре. Тут вытаскивают камни и вставляют их в другую оправу.

– То, о чем вы мне рассказываете, – криминальная нажива, – сказала сухо Фейт.

– Бывает такое, мэм, бывает. Рано или поздно, один из этих умников напивается и начинает хвастаться не тому, кому надо. И мы его – к ногтю.

У Фейт было такое чувство, что это произойдет скорее позже, чем раньше. Если вообще когда-то произойдет.

* * *

Уокер пробирался сквозь кусты, направляясь к лагерю агентов. Как только дом скрылся из поля зрения, он больше не прятался. Не прошел он и пятидесяти футов, как из тени развесистой сосны возникла Пил.

– Что, черт возьми, происходит в семье Монтегю? – требовательно и нетерпеливо спросила она.

– Попробуй поговорить с местным шерифом, – коротко ответил Уокер. Его уже напрягли расспросы представителей закона.

– Приятель, я не говорю с местными. Они терпеть не могут, когда федеральный агент вламывается в сферу их влияния, – сказала она и прихлопнула комара.

Уокер попытался не улыбаться.

– Я понимаю. Ты хочешь обменяться мнениями?