«У моего отца было много любовниц, – подумала Виктория, задумчиво беря в руки сорочку, лежавшую на стульчике рядом с ванной. – Что, если среди них были проститутки из Ист-Энда? Возможно, он был знаком с Молли и сэр Френсис получил о нем информацию от нее?»

Виктория закусила губу. Нет, спрашивать у Хопкинса о том, общался ли ее отец с проститутками, было нельзя. Нужно было найти другой способ выяснить это.

Глава 17

– Мисс Виктория… – Хопкинс подвинул ее стул к кухонному столу. – Я имел счастье беседовать с доктором Эшем, и мне удалось узнать, что он проводил вскрытие, в том числе и тела Молли.

– Как же вам это удалось?

Виктория села за стол, намазала тост маслом, и Хопкинс сразу же подал ей обычный завтрак – яичницу-глазунью.

– Дело в том, что вчера вечером, после того как дамы покинули нас, я поехал в клуб, где регулярно бывает доктор Эш. Я застал его там, и он совершенно добровольно рассказал мне о том, что я хотел знать. Мне даже удалось узнать подробности убийства. – Хопкинс налил чашку чаю сначала Виктории, затем себе и тоже сел за кухонный стол. Виктория только теперь заметила на столе в вазе подснежники, такие красивые с зелеными листьями.

– Как вам уже известно из рассказа обеих дам, – продолжал Хопкинс, – Молли перерезали горло. Во рту у нее был кляп.

– Она была связана?

– Нет, ведь Скотленд-Ярд утверждает, что Молли стала жертвой ограбления, однако я предполагаю, что убийца искал не деньги и украшения, а заметки, спрятанные у Молли. Он заставил ее отдать их ему, а затем убил, – Хопкинс отпил чай.

– Я тоже считаю, что убийца искал у Молли информацию, – кивнула Виктория.

– По словам доктора Эша, она была убита между тремя и пятью часами утра. Что вполне соответствует обычному для Молли распорядку дня, как нам и говорили мисс Кейтлин и мисс Орла.

– Надеюсь, Кейтлин удастся провести нас в здание незамеченными.

– В этом я почти уверен. По моему мнению, мисс Кейтлин обладает многими талантами. – Хопкинс подлил еще чаю и лишь после этого указал на утренний выпуск «Таймс», лежавший рядом с тарелкой Виктории. – Кстати, в газете опубликована ваша довольно интересная фотография.

– Моя? – удивилась Виктория.

В следующий миг она поняла, о чем идет речь, и поспешно развернула газету. В разделе, посвященном общественной жизни, была опубликована ее фотография крупным планом в брючном костюме для верховой езды рядом с Рэндольфом. Девушка в ужасе застонала, поскольку под фотографией было написано следующее:


Мисс Виктория Бредон, известная нашим читателям как прелестная дебютантка, является, как нам стало известно из надежных источником, активным членом организации суфражисток. Поэтому нас не удивило, что даже во время прогулки с графом Монтегю она выбрала наряд, достойный амазонки. Нам остается лишь надеяться, что в ближайшее время мисс Панкхёрст не придет в голову устроить демонстрацию в Гайд-парке верхом на лошадях.


– Я уверена, что это Изабель рассказала фотографу о том, что я общаюсь с суфражистками, – с горечью в голосе произнесла Виктория. – Полагаю, бабушка Гермиона как раз просит дедушку подать прошение о передаче права опеки ему.

– Хм, полагаю, ваша бабушка несколько смягчится, понимая, что герцог отнесся к вашему экстравагантному наряду снисходительно, – улыбнулся Хопкинс.

– Очень надеюсь на это.

Виктория вздохнула, затем снова внимательно посмотрела на фотографию.

«Как приятно было кататься верхом вместе с Рэндольфом…»

Девушка решила, что, несмотря на то что эта фотография принесет ей неприятности, она все равно вырежет и сохранит ее.


– Я вижу Кейтлин и Орлу.

Виктория указала на окно кареты. Как они и договаривались, обе женщины ждали их на углу Ист-Смитфилд и Док-стрит – улиц, на которых находились в основном складские помещения с почерневшими от копоти и осыпающимися фасадами, где мужчины всех национальностей разгружали самые разные товары. До ушей Виктории донеслись сленг кокни, русский, немецкий и итальянский говор, когда она поднялась и постучала в маленькое окошко над козлами. Карета тут же остановилась, и в нее забрались Кейтлин и Орла. Кейтлин была броско накрашена, губы и щеки Орлы тоже были ярко-красными.

– Я раздобыла ключ от дворовой калитки. – Кейтлин ликующе улыбнулась Виктории и Хопкинсу. – Со двора прямо в комнаты Молли ведет лестница черного хода. Я состроила глазки слуге и украла у него связку ключей. Мужчины так предсказуемы!

Хопкинс негромко откашлялся.

– А слуги нет в… хм… заведении?

– Не-е, ни ему, ни девочкам по-прежнему нельзя входить в дом. – Кейтлин вынула из потрепанной бархатной сумочки связку ключей, позвенела ими, а затем показала ключ с зубчатой бородкой. – Орла говорит, что это ключ от калитки, а это, – она показала на длинный ключ с одним-единственным зубцом, – от черного хода.

– Совершенно верно, – согласно кивнула Орла, все еще робея перед ними.

Карета замедлила ход: они ехали через рынок. На покосившихся лотках продавали поношенное платье и старую посуду. Даже сквозь закрытые окна кареты в нос Виктории ударил запах дешевого мяса. Небо снова было безоблачным, и яркий свет беспощадно освещал запущенность и бедность этого квартала.

– Однако есть у меня и плохая новость: прилипалы наблюдают за борделем, – голос Кейтлин заглушал доносившийся с улицы гул голосов и крики хозяев ларьков. – Стоят по одному у главного входа и у выхода во двор. Но я кое-что придумала, чтобы отвлечь их.

– Что ты задумала? – полюбопытствовала Виктория. Она волновалась и даже немного нервничала. Девушка никогда еще не проникала в здание тайком, никогда не бывала на месте преступления. Прежде она видела их только на фотографиях, которые показывали ей отец и Хопкинс.

– Увидишь.

Кейтлин небрежно закинула ногу на ногу. Ее синие глаза заблестели. Виктория снова невольно задумалась о том, что если бы они с Орлой родились в других семьях, то стали бы записными красавицами.

– Мы с другими девушками поможем Кейтлин, – негромко пояснила Орла.

– Дело в том, что девчонки не слишком любили Молли. Но страх, что могут произойти новые убийства, вроде тех, что устроил Потрошитель, въелась в плоть и кровь любой ист-эндской шлюхи. – Кейтлин посерьезнела, глаза ее потемнели.

Хопкинс обернулся к Орле.

– Так что, знал ли кто-то из ваших коллег маркиза Блейкенуэлла? – приветливо поинтересовался он.

– Не-е, к сожалению, нет, – снова ответила вместо нее Кейтлин. – И эту мисс Уилкокс никто из девочек тоже не вспомнил, хотя Орла показывала им фотографию. – Кейтлин наклонилась к окну и указала на узкую улицу, по обе стороны которой возвышались кирпичные заборы, отходившие в сторону от Хупер-роуд. – Вон там находится вход во двор. Пусть кучер проедет чуть дальше, чтобы прилипалы не видели нас вместе. Как думаете, сколько времени вам понадобится?

– Чтобы осмотреть место преступления и обойти остальные комнаты, должно хватить пары часов, – сообщил Хопкинс.

– Ладно, тогда я позабочусь о том, чтобы парня у черного хода снова отвлекли. Но сначала вы пойдете на небольшом расстоянии от нас с Орлой и будете делать вид, что просто идете по улице. Хорошо, что вы немного приспособили свою одежду к Ист-Энду.

Кейтлин окинула критическим взглядом Викторию и Хопкинса, а затем постучала в окошко кареты. Виктория подсчитала, что они отъехали от узкой боковой улочки метров на сто.

Прежде чем отправиться в Ист-Энд, Хопкинс сходил к старьевщику, торговавшему поношенной одеждой, и купил старые штопаные пальто, а для Виктории – вдавленную шляпу с вуалью. Виктория думала, что Хопкинсу будет неловко в потрепанном пальто, однако он носил его с той же легкостью, с какой носят свои костюмы актеры.

Они вышли из кареты, Хопкинс расплатился с кучером, и Виктория взяла корзину, в которой спрятала фотоаппарат. Кейтлин и Орла шли впереди.

– Как я уже говорил, мисс Кейтлин обладает замечательными талантами, – произнес Хопкинс, когда они шли по Хупер-роуд. – К сожалению, она невысокого мнения о нас, мужчинах. Ну, да что поделаешь, полагаю, это издержки ремесла, которым она занимается. – Он снова откашлялся.

– Я тоже так считаю, – улыбнулась Виктория.

Перед главным входом в бордель расхаживал взад-вперед широкоплечий полисмен. Кейтлин устроилась у стены неподалеку от него, выставив вперед бедро и расстегнув пальто, так что стали видны ее глубокое декольте и внушительная грудь.

Виктория и Хопкинс остановились на углу улицы у пыльной витрины торговца скобяными изделиями. Виктория краем глаза наблюдала за Кейтлин.

– Эй, леди, проходите дальше, – накинулся на нее полисмен.

– Чего это? Ты выполняешь свою работу, а я – свою, – и Кейтлин вызывающе улыбнулась ему.

– Если вы немедленно не уйдете, отправитесь в тюрьму.

– Обслужить тебя бесплатно? Может быть, тогда ты оставишь меня в покое?

Однако полицейский не успел ничего ответить, когда на улице появились Орла и другие проститутки и окружили Кейтлин и полисмена.

– Эй, Кейтлин, проваливай отсюда! – прошипела одна из женщин.

– Ты же прекрасно знаешь, что это наша территория, – фыркнула другая.

– Ну и что? Вашей жирной маман перерезали глотку, теперь лавочка закрылась, полагаю, – и Кейтлин оттолкнула женщину.

– Леди, проходим дальше, – полисмен снова попытался привлечь к себе внимание.

Но остальные женщины в ярости набросились на Кейтлин. Их крики заглушил полицейский свисток. Вскоре с боковой улицы прибежал второй полицейский.

– Вперед! – прошептала Виктория Хопкинсу. Они пробежали по узкой улочке до двери в стене. Хопкинс вставил ключ в замок и повернул его. Дверь открылась, и они с Викторией оказались на заднем дворе.


Дворик был узким, каменные плиты на полу – затертыми, но их подметали, в щелях не росли сорняки. С Хупер-роуд еще слышались крики возмущенных проституток.