Он улыбнулся отцу и Дафне и продолжал:

– Нет необходимости напоминать о том, что у вас, Руби, довольно необычное положение. Ваша, так сказать, известность, обстоятельства вашей жизни, я уверен, определили ваше появление. Вы станете объектом сильнейшего любопытства, сплетен и тому подобного. Короче говоря, вы станете центром внимания на какое-то время и, к сожалению, именно это и затруднит вашу адаптацию.

– Но не сделает ее невозможной, – поспешно добавил он, увидев панику, отразившуюся на моем лице. – Я всегда буду рад посоветовать и помочь вам любым возможным способом. Просто приходите в эту канцелярию и не стесняйтесь обращаться ко мне с любым вопросом. – Его резиновые губы растягивались и растягивались до тех пор, пока не стали тонкими, как карандаш, и уголки их скрылись в пухлых щеках.

– Вот наше расписание, – сказал директор, вручая мне лист бумаги. – Я попросил одну из наших лучших учениц помочь вам сегодня на занятиях. – Доктор Сторм повернулся к отцу и Дафне. – Это одна из обязанностей наших лучших учеников. Я думал попросить Жизель, но решил, что это может только привлечь больше внимания к ним обеим. Надеюсь, вы такого же мнения.

– Конечно, доктор Сторм.

– Вы понимаете, почему у нас нет документов, которые обычно необходимы при регистрации, – сказала Дафна. – Эта ситуация просто буквально свалилась на нас.

– О, безусловно, – подтвердил директор. – Не» беспокойтесь об этом. Я воспользуюсь имеющимися у вас сведениями и, как какой-нибудь Шерлок Холмс, буду действовать на их основании, пока не добуду то, что нам нужно.

Он вновь взглянул на меня и откинулся на спинку стула.

– Я приготовил для вас, Руби, вот эту брошюрку, потому что вы незнакомы с нашими правилами и инструкциями и, естественно, обнаружите, что у нас здесь немного другие порядки, – сказал он и поднял пачку скрепленных бумаг. – Здесь описано все – наши требования к одежде, наши правила поведения, система отметок, короче, все, что требуется и что не требуется от вас. Я уверен, – продолжал он, вновь широко улыбаясь, – что при таком доме и такой семье ни одно из этих правил не покажется вам затруднительным. Однако, – добавил он уже более серьезно, – у нас и в самом деле имеются определенные стандарты, которые мы должны поддерживать, и мы будем их поддерживать. Вы меня понимаете?

– Да, сэр.

– Доктор Сторм, – на сей раз поправил он сам.

– Доктор Сторм. Он вновь улыбнулся.

– Ну что ж, нет смысла откладывать начало ваших занятий. – Директор поднялся со стула и подошел к двери. – Миссис Эльц, пожалуйста, пошлите за Кэролайн Хиггинс. – Он возвратился к столу. – Пока Руби будет в классе, мы сможем просмотреть, что у вас есть о ней, и я начну действовать. И пожалуйста, не беспокойтесь: что бы вы мне ни сообщили, все останется строго конфиденциально, – добавил он, сощуривая глаза.

– Боюсь, – заявила Дафна ледяным тоном, – мы не сможем сказать вам ничего, что бы вам уже не было известно.

Царственная осанка Дафны и ее аристократический тон были подобны воде, выплеснутой на разгорающийся костер. Казалось, доктор Сторм съежился на своем стуле. Его улыбка стала жалкой, превращение из важного администратора в чиновника от образования было весьма поспешным. Директор начал заикаться, копаться в бланках и документах и почувствовал облегчение, когда миссис Эльц постучала в дверь и сообщила о прибытии Кэролайн Хиггинс.

– Прекрасно, прекрасно, – проговорил доктор Сторм и вновь поднялся со стула. – Ну, тогда пойдемте, Руби, давайте начнем ваши занятия.

Он вывел меня из своего кабинета, радуясь, что его отвлекли и хоть на время избавили от требовательного взгляда Дафны.

– Это Руби Дюма, Кэролайн, – представил меня директор тоненькой темноволосой девушке с бледной кожей, невзрачным лицом и в толстых очках, которые были похожи на защитные очки и делали ее глаза слишком огромными. Рот с тонкими губами, уголки которых были направлены вниз, придавал ей унылое выражение. Быстрая нервная улыбка мелькнула на ее лице, и она протянула свою руку. Мы быстро обменялись рукопожатием.

– Кэролайн уже знает, что нужно делать, – сказал доктор Сторм. – Что вам предстоит в первую очередь, Кэролайн? – спросил он, будто проверял ее.

– Английский, доктор Сторм.

– Правильно. О'кей, девочки, приступайте. И помните, Руби, дверь моего кабинета всегда открыта для вас.

– Благодарю, доктор Сторм, – сказала я, следуя за Кэролайн в коридор. Как только мы отошли на полдюжины шагов от двери, девушка обернулась ко мне, на сей раз широко улыбаясь и чувствуя себя заметно свободнее.

– Привет. Пожалуй, я скажу тебе, как меня все называют, чтобы это тебя не смутило… Меня зовут Муки, – сообщила она.

– Муки? Почему? Девушка пожала плечами.

– Кто-то однажды назвал меня так, и это приклеилось, как липкая бумага для мух. Если я не отзываюсь, когда кто-нибудь называет меня так, то этот человек просто не делает второй попытки, – объяснила она тоном, выражающим покорность. – Во всяком случае, я по-настоящему взволнована тем, что стала твоим гидом. Все без конца говорят о тебе и Жизель и о том, что случилось, когда вы были младенцами. Мистер Стегман пытается вести беседу об Эдгаре По, но никто его не слушает. Все взоры обращены на дверь, а когда меня вызвали забрать тебя, класс так загудел, что учитель вынужден был прикрикнуть, чтобы восстановить тишину.

От такой преамбулы я пришла в ужас. Меня пугала одна мысль о появлении в классе. Но это надо было сделать. С сердцем, бьющимся так сильно, что его удары отдавались в позвоночнике, я следовала за Муки, едва слушая ее описание расположения школьных помещений, куда ведут какие коридоры, где находится кафетерий, гимнастический зал и медпункт, как попасть на площадку для игр с мячом. Мы задержались у двери кабинета английской словесности.

– Готова? – спросила Муки.

– Нет, но у меня нет выбора, – ответила я.

Девушка засмеялась и открыла дверь.

Будто ветер ворвался в комнату и развернул все головы ко мне. Даже учитель, высокий мужчина с угольно-черными волосами и узкими темными глазами, замер на мгновение, держа указательный палец правой руки поднятым вверх. Я оглядела море любопытствующих лиц и нашла Жизель, сидящую в дальнем правом углу. На ее лице играла ухмылка. Сестра была окружена молодыми людьми, как и говорила утром. Но ни Бо, ни Мартина в классе не было.

– Доброе утро, – поздоровался мистер Стегман, быстро обретая спокойствие. – Нет нужды говорить о том, что мы ожидали вас. Пожалуйста, займите это место, – указал он на третье место в ближайшем к двери ряду. Я удивилась, что так близко к преподавателю оказалась свободная парта, но вскоре обнаружила, что буду сидеть прямо позади Муки, и решила, что все было заранее подготовлено.

– Благодарю вас, – сказала я и поспешила занять место, раскладывая учебники, ручки и карандаши, о которых позаботилась Дафна.

– Меня зовут мистер Стегман, – отрекомендовался преподаватель, – ваше имя мы уже знаем, правда, ребята? – Послышалось сдержанное хихиканье, все глаза по-прежнему были устремлены на меня. Учитель протянул руку и взял со своего стола два учебника. – Это ваши, я уже записал их номера. Вот учебник грамматики, – он поднял книгу вверх, – и, думаю, об этом стоит напомнить и некоторым из вас – таким он должен быть всегда, – заявил мистер Стегман, и класс откликнулся на это уже нескрываемым весельем. – А это учебник по литературе. Мы находимся в разгаре обсуждения творчества Эдгара Аллана По и его короткого рассказа «Убийство на улице Морг», который, я надеюсь, все прочли за праздники. – Учитель вопросительно оглядел класс. Некоторые ученики выглядели весьма виноватыми.

Преподаватель вновь повернулся ко мне.

– Сейчас вам нужно только слушать, но мне бы хотелось, чтобы вы прочитали этот рассказ сегодня же вечером.

– А я читала этот рассказ, сэр, – произнесла я.

– Что? Вы читали? – Я кивнула. – И главный герой…

– Дюпен, сыщик в рассказах По.

– Тогда вы знаете и кто убийца?

– Да, сэр, – улыбнулась я.

– А в чем значение этого произведения?

– Это один из первых американских детективных рассказов, – ответила я.

– Так-так-так… похоже, наши соседи на протоке не такие уж темные, как представлялось некоторым из нас, – заметил учитель, пристально глядя на класс. – На самом деле это определение более подходит как раз этим некоторым, – добавил он. Мне показалось, что мистер Стегман смотрел на Жизель. – Я посадил вас подальше от вашей сестры, потому что боялся, что не смогу вас различить, но теперь вижу, что это не проблема, – добавил он. Класс уже веселился вовсю. Я боялась оглянуться на Жизель.

Вместо того чтобы взглянуть на сестру, я опустила глаза. Сердце бешено колотилось. Учитель же продолжил обсуждение рассказа. Время от времени он поглядывал на меня, утверждая что-нибудь или ища подтверждения в моих глазах, а потом дал нам домашнее задание. Я очень медленно повернулась и посмотрела на Жизель. На ее лице читалась смесь обиды, удивления и разочарования.

– Ты произвела большое впечатление на мистера Стегмана, – сказала Муки после звонка. – Я рада, что ты тоже читаешь. Все смеются надо мной за то, что я много читаю.

– Почему?

– Просто так, – ответила Муки. Жизель догнала нас. Вокруг нее вилась стайка подруг и приятелей.

– Нет смысла сейчас же знакомить тебя со всеми, – заявила сестра. – Ты просто забудешь имена. Я сделаю это во время ленча.

Две ее подруги заныли, а некоторые молодые люди выглядели разочарованными.

– Ну хорошо. Познакомься: Билли, Эдвард, Чарльз, Джеймс, – перечислила она так быстро, что я не была уверена, кому принадлежит какое имя. – Это Клодин, а это Антуанетт, мои лучшие подруги, – сказала Жизель, указывая на высокую брюнетку и блондинку приблизительно нашего роста.