Когда карета прогрохотала мимо церкви, Талия взглянула на Йена.

– Йен, но мне они нравились больше, когда стояли, мягким голосом сказала она. – Для чего они опять обрели чувство времени?

Йен усмехнулся и, взяв Талию за руку, крепко сжал.

– Думаю, мне понятны твои чувства, – сказал он. – Для Котсволда жизнь без времени кажется вполне нормальной. Да и сама Англия кажется страной без времени, страной Вечности.

– Я знала, что ты поймешь меня, – сказала Талия и наклонилась, чтобы поцеловать Йена в щеку. Она опять выглянула из окна. Сердце учащенно забилось. Скоро она увидит родительский дом!

– Ты говорила, что после смерти твоих родителей дядя Джерми переехал в их дом? – спросил Йен, проследив за взволнованным взглядом Талии, когда карета начала приближаться к домикам на другой стороне деревушки. Они были поменьше и значительно беднее. – Ты говорила, что он вдовец и поэтому заботится о Вайде?

– Да, вдовец, и один заботится о Вайде, – несчастным голосом повторила Талия. Она, не желая плакать, тяжело сглотнула. Воспоминания давили на нее, как тяжелый камень на сердце. – Он поселился в доме моего детства. – Девушка нервно заерзала на сиденьи. – Понимаешь, до этого его домом было любое место, где можно было найти ночлег. Его работа не сделала дядю богатым.

– Ты говорила, что он работал… – начал Йен, но тут же запнулся, когда Талия неожиданно выглянула из окна и от ужаса громко вскрикнула.

– Нет, нет! – кричала она. Карета остановилась, и Талия, распахнув дверь, вылетела из нее. – Этого не может быть! О, Господи, где Вайда? Где Джерми?

Йен выпрыгнул из кареты и подошел к Талии. Он схватил ее за плечи и повернул к себе лицом.

– Ты не можешь войти в дом, – сказал он, хмуро глядя на нее. – Эти стены, выжженные пожаром, каким-то чудом все еще стоят.

По щекам Талии текли слезы. Она умоляющим взглядом посмотрела на Йена.

– Йен, в этом доме находилось все, что было дорого мне и моим родителям, – сквозь слезы говорила Талия. – И вот теперь ничего не осталось. Во время пожара ничто не могло уцелеть. – От страха сжималось сердце. – Может быть, и Вайда погибла здесь. И… и мой удивительный, милый дядя!

Йен обнял ее и крепко прижал к себе.

– Мы выясним, что здесь произошло, и узнаем, где сейчас спасшиеся от пожара, – успокаивал он Талию. – Я не поверю, что твоя сестра погибла в огне! И твой дядя. Ты же видишь, что некоторые стены все еще стоят. Это значит, что огонь не должен был уничтожить все подчистую. Кто бы ни находился в доме, у него было время, чтобы выбраться оттуда.

Талия побледнела и почувствовала, будто земля уходит из-под ног. Ужасная мысль пришла ей в голову.

– Мой Бог, Йен, – испуганно прошептала она, быстро взглянув на Йена. – Это, должно быть, дело рук Пола Хэтуэя! Скорее всего, это он приказал сжечь дом! Человек, который выполнил его приказ, должно быть, прибыл сюда на корабле раньше нас.

О, Господи, Йен, Пол исполнил то, чем так долго угрожал мне!

Она вырвалась и опять побежала к дому.

– Я должна видеть! – плакала она. – Я должна найти свою сестру!

– Талия! – закричал Йен, кинувшись вслед за женой. – Остановись! Не входи туда!

Но казалось, что он приказывает глухому. Талия уже была среди руин, пробираясь между обломками. Пепел сыпался ей на одежду и попадал в башмаки. Вокруг нее возвышались закопченные стены, от запаха гари слезились глаза и щекотало в носу.

Девушка наклонилась и принялась разгребать пепел. Слезы катились из глаз.

– Вайда, – плакала она. – Вайда…

На Талию легла тень Йена, который нагнулся, осторожно взял Талию за руку:

– Ты должна сейчас же уйти со мной, – твердо сказал он. – Мы поищем ответ в другом месте. Не подвергай себя риску. – Он взглянул на покосившуюся стену. – Черт возьми, Талия, здесь опасно!

– Талия, это ты? – прервал тишину громкий голос. Талия резко повернулась и, размазывая по лицу пепел, принялась вытирать глаза, чтобы лучше видеть. Ее сердце радостно затрепетало, когда она узнала голос Ричарда Хаттона, самого доброго из всех соседей ее детства.

– Мистер Хаттон? – сказала Талия, вырываясь из рук Йена. Она подошла к мужчине и посмотрела на него полным отчаяния взглядом. – Мистер Хаттон, скажите, как это случилось? Где моя сестра? Где мой дядя?

Маленький и тучный, с лысой головой, мистер Хаттон издал тяжелый вздох и через плечо Талии посмотрел на руины дома.

– Успокойся, Талия, – нахмурившись, сказал он. – Твои сестра и дядя живы. А о пожаре я могу тебе сказать только то, что, похоже, искры от камина попали на белье, сушившееся перед ним, – он повернул голову и опять посмотрел на Талию. – Не могу тебе сказать, где сейчас живут твои родные, но дядя твой сейчас все еще занят работой. Уверен, если вы подольше походите по улицам Слэда, вы обязательно найдете его.

– Слава Богу, что с ними все в порядке, – сказала Талия. Казалось, будто каждая клеточка ее тела почувствовала облегчение от этой новости. – Спасибо, сэр. Спасибо Вам.

Мистер Хаттон внимательно посмотрел на Йена.

– Я вижу, ты вернулась с молодым человеком, – сказал он. – Не говори мне, что маленькая Талия уже взрослая леди и вышла замуж.

Талия опять вытерла глаза и, негромко рассмеявшись, восторженно посмотрела на Йена. Она представила мужчин друг другу, и мистер Хаттон оставил их. Талия печальным задумчивым взглядом опять посмотрела на руины дома.

– Жаль, что мне не удалось найти, по крайней мере, Библию моей матери или ее корзину с шитьем, в которой всегда было полным-полно красивых цветных лоскутков, – сказала она дрожащим голосом. – Если бы у меня осталась хоть какая-нибудь память о ней. Или просто о моей прошлой жизни. Любая вещица стала бы для меня настоящей драгоценностью.

Талия тяжело опустила плечи.

– Я оказалась права, Йен, когда сказала, что ничто не длится вечно, – прошептала она. – Даже любимый дом, приют и убежище детства. Можно было ожидать, что его разрушит время, вода, ветер, солнце, но не страшный пожар. Это так несправедливо, Йен!

– Но теперь твою душу должны перестать терзать прежние тревоги, – попытался успокоить Йен. – Твои сестра и дядя живы. И дом загорелся не по указанию Пола.

– Я должна найти свою сестру и дядю, – сказала Талия и, резко повернувшись, направилась к карете. Тень одной из уцелевших стен падала на дорогу. Талия испуганно вскрикнула и посмотрела на нее. – Интересно…

Приподняв юбку, Талия опять побежала к стене. Йен покачал головой, но на этот раз не мешал ей. Казалось, она помешалась на мысли найти хоть что-нибудь относящееся к прошлому. Но что? Что она может найти? Совершенно очевидно, что пожар уничтожил все. Талию не могли остановить ни обломки, лежащие вокруг, ни платье, испачканное сажей. Она встала на колени у стены. Сердце учащенно билось, когда глаза искали в стене маленькое отверстие. Много лет назад, когда они с сестрой играли в куклы на полу у этой стены в их спальне, они нашли эту дырку за отвалившейся штукатуркой. Когда маленькие сестренки обнаружили, что в этом углублении можно прятать различные предметы, они решили хранить в ней свои девичьи тайны, прекрасно понимая, что ни один человек не узнает о них.

И они решили прятать там записки друг дружке и не читать их, а просто дразнить друг друга, просовывая бумажки через дырку, чтобы другая сгорала от желания узнать, какая же тайна написана на бумажке. Эта игра длилась долгие годы. Одна за другой плотно скрученные записочки скрывались за отошедшей штукатуркой.

Талия принялась ощупывать штукатурку, поврежденную огнем, в поисках тайничка, и у нее перехватило дух, когда неожиданно ее пальцы провалились и девушка поняла, что нашла его. Она нашла эту дырку, полную скрученных бумажек, нетронутых пожаром.

Переполненная чувствами, дрожащими пальцами Талия потянулась к давно спрятанным записочкам и начала аккуратно вытаскивать их из внутренностей стены. Почувствовав слабость от нахлынувших на нее воспоминаний о далеких временах их с сестрой детства, Талия села на испачканный пеплом пол и положила бумажки на колени. Одну за другой она разворачивала их. Чернила были едва видны, но время не до конца стерло с листочков неуклюжие детские каракули.

Она отложила в сторону свои записочки и принялась читать тайны Вайды, обнаруживая в них искреннюю любовь Вайды к своей старшей сестре – и так много привязанности, что сердце Талии тронула непреодолимая, огромная тоска по сестренке.

Она продолжала читать. Из записок выяснилось, что в восьмилетнем возрасте Вайда влюбилась в мальчика из церковного хора, в того самого красивого парня, в которого в шестнадцать, со всей, как казалось, страстью, влюбилась Талия.

Только недавно она поняла, что такое настоящая страсть!

– Талия, чем ты тут занимаешься? – неожиданно из-за спины послышался голос Йена. – Что ты читаешь? О, Господи, взгляни на свое платье! – Он положил ей на плечо руку. – Дорогая, думаю, пришло время уезжать отсюда, пока ты окончательно не решила не расставаться со своим прошлым!

Талия быстро взглянула на Йена. По перепачканному сажей лицу полились слезы. Она протянула ему записочки.

– Я никогда не расстанусь со своим прошлым, – прошептала она. – Потому, что, Йен, оно осталось здесь, в этих записках.

Талия поднялась на ноги и попыталась отряхнуть пепел с платья. Но все было бесполезно, и она, поморщившись, пожала плечами. Обнаруженные бумажки были гораздо важнее для нее, чем испачканное платье. Ей казалось, будто Вайда сейчас рядом, выглядывает из-за плеча, смеется и уже готова засунуть в дырочку новую записку.

– Бог мой, эти записки написаны тобой и твоей сестрой, – сказал Йен, быстро просмотрев несколько бумажек. Как тебе удалось найти их? Как они не сгорели в огне?

Талия взяла Йена за руку и поспешно повела его к карете.

– Я все расскажу тебе, Йен, – сказала она, бросая взгляд на бумажки в его руках. – Но сперва мы должны найти дядю Джерми! Теперь, когда я прочла эти записочки, мне не терпится увидеться с Вайдой и прочесть их с нею вместе.