Когда мы все вместе, уставшие, заспанные пришли в мастерскую, которая была в соседнем подъезде. То там нас ждала Маржан. И что удивило, она не дала какое-то определенное задание, а сказала, что б мы рисовали все, что нам угодно. Главное, что б эти работы были неповторимыми и особенными.


     - Эти работы, мы вывесим на выставке. И быть может, кто-то купит их. Так, что старайтесь – напутственно сказала Маржан – Тут вы найдете все, что вам может понадобиться – уже перед своим уходом сказала она.


     Оставшись одни, мы решили осмотреть мастерскую. Она была огромная. Очень большая общая комната, где стояли мольберты, на полочках и в шкафах стояли кисти, краски просто любых цветов и оттенков, туш, ну просто буквально все, что только было создано для художественного ремесла. Два больших окна, балкон, ванна и туалет, диван в центре комнаты, кресло и даже музыкальный центр. Так, что мастерская была отличной. Даже придраться было не к чему.


     Осмотревшись, я кинула свою сумку около дивана и стала готовиться к работе. Закрепив полотно, расставив краски, кисти, туш и простой карандаш, я включила Димкин МР3 и уставилась в окно, что бы найти вдохновение.


     На самом деле мне намного легче работать, если ранее мне задали задание, как было на курсах. А вот со свободным заданием куда сложнее. Когда спустя 15 минут в моей голове не возникло ничего интересного, я психанула, скинула наушники и плюхнулась на диван с тяжелым вздохом. Опрокинув голову, я закрыла глаза и попыталась успокоиться.


     «Как же не хватает ребят. Эти черти, по любому бы натолкнули меня на работу, или подкинули интересную идею… Но их рядом нет и мне придется справляться со сложностями самостоятельно.»  


     Я открыла глаза когда услышала что возле меня тяжело села и Лерка, с таким же усталым и разочарованным лицом. На котором так и читалось: «Ни единой идеи!!!»


     - Что тоже ничего не лезет в голову? – спросила я.


     - Совершенно… Уже не знаю, что и придумать – пожаловалась она.


     - За то посмотри на парней. Похоже, у них что-то получается.


     - Повезло - вздохнула Лера – Может, прогуляемся. Вдруг придумаем что-то.


     - Да, пошли, а то я чувствую, тут у меня ничего не получиться.


     Я накинув, легкую кофту и схватив сумку через плечо, пошла с Леркой на утреннюю прогулку. Посмотрев по путеводителю, мы решили прогуляться по Люксембургскому саду. Так как сейчас разгар лета, в саду было невероятно красиво, и купив, в кафешке по круасану и кофе, сели на лавочке, просто наслаждаться этим райским местечком.


     Рядом с этим садом была одна странная достопримечательность. Фонд Жана Дюбюффе, учреждённый художником. Где было много необъяснимых и невероятных произведений, рисунки, фотографии, экспонаты. Насмотревшись всего этого, лично я вдохновилась. И что бы не потерять эту волну, схватила Леру и поволокла ее в мастерскую.


     Залетев в мастерскую, скинув с себя сумку и кофту, я моментально схватила карандаш и стала зарисовывать тот рисунок, что вырисовался в моей голове. А именно: ночной город с причудливыми, словно живыми домами.


     «Надеюсь, моя чудаковатая картина понравиться Маржан, и она одобрит ее для выставки». Уже лежа в постели Лера начала расспрашивать меня о картине.


     - Я видела ты, уже сделала набросок. Что это будет? – намазывая на губы гигиеническую помаду, спросила Лерка.


     - Не знаю почему, но захотелось нарисовать оживающий ночной город, пока люди спят.


     - Хм, неплохая задумка – оценила Лера – Мне бы хоть что-то придумать. В голове сплошной белый лист.


     - Не расстраивайся, еще придумаешь.


     Сегодня мне так и не удалось услышать голос Стаса, лишь смогли по переписываться и то недолго. Засыпая в моих мыслях, крутился лишь он и его слова: «Я невероятно соскучился по тебе…» Я и сама очень тоскую без него. Не думала, что будет так сложно… «Скорей бы уже эти три месяца закончились. В Украину хочу, к Стасу!»


     Знаю, что мои мысли неправильные. Ведь я так хотела развиваться, плюс ко всему и в Париже. Такой шанс выпадает не каждому. Но без него Париж для меня не Париж. Он бесцветный, неинтересный, немой…  Но несмотря на свою грусть я должна довести работу до конца. И попытаюсь получить от нее удовольствие.


     ****


     Все следующие две недели я не вылезала из мастерской. Все было, как говорил Стас: «Попав в Париж, ты так загрузишь себя работой, что забудешь, что нужно спать…»  Но мне было плевать на усталость, сонливость, я хотела закончить свою картину! С каждым днем я продвигалась в работе все больше и больше. И что самое главное, мне нравилось, то, что получалось.


     Я могла часами смешивать нужный мне тон краски. Выводить линии и переход от черного к светло-синему оттенку. А от получившихся домов я вообще была в восторге. Мне кажется, что приехав сюда, у меня открылось новое дыхание и у меня получалось рисовать так, как никогда ранее. Возможно, я и перехваливаю себя, но рассудит все это Маржан и уже завтра. И поэтому, заливая в свою глотку очередную порцию кофе, продолжаю «танцевать» кистью по полотну.


     Часто все мы вчетвером ночевали в мастерской. Ну, как сказать ночевали, мы работали почти до рассвета, а потом конечно отсыпались кто где мог. Лера и я вдвоем теснились на маленьком диване. А парни, по-джентльменски отдав нам диван, спали кто на полу в позе звезды, а кто в малюсеньком кресле в позе эмбриона. И я даже не знаю, кому из них спалось лучше.


     Но все эти бессонные ночи и травление наших организмов литрами крепкого кофе, не прошли бесследно. Маржан пришла ровно в 9:00, и очень удивилась, что мы уже ждали ее. Сперва, она посмотрела работу Леши. Не знаю почему, но он нарисовал священника. Но не обычного, а словно размытого, краски бут-то смыло дождем. В общем, все были приятно удивлены, в том числе и Маржан.


     Далее мы посмотрели картину Жени. Это была абстракция с разными красками и оттенками, тенями и формами. Я долго рассматривала ее и каждый раз видела что-то новое, то облака, то какие-то очертания лица девушки. И этим она всем и понравилась.


     Но удивила всех Лера. Та девчонка, которая плакала две ночи подряд, что у нее нет ни единой идеи. Нарисовала настоящий шедевр. Я даже не знаю, какими словами описать увиденное. Это была голая девушка с черными волосами до ключиц, челкой, которая слегка прикрывала ее глаз. Она маняще смотрела своими черными глазами на зрителя, на голове был венок из маленьких черепов, а из-за спины торчали черные крылья с немного размытыми очертаниями. Лера нарисовала ее на сером фоте, сама же, девушка была на несколько тонов светлее. Она стояла, раскинув руки в стороны, а в зоне солнечного сплетения в ней словно что-то сияло и освещало ребра. Это меня заворожило. Мне казалось, что эта картина живая. И на ушко я сказала Лере: «Были бы у меня деньги, купила бы ее не задумываясь…» На что она довольно улыбнулась. Эта тихая девушка, оказалась темной лошадкой. Скрывать такой талант так долго, это многого стоит.


     И вот пришла очередь моей картины. Я иногда показывала ее ребятам, что б спросить совета, но исходный вариант они не видели. И меня приятно удивили их выражения лиц.  Да и Маржан похвалила мою идею. Ей во мне и нравилось, что я как-то по-своему изображаю пейзажи, города, улицы, дома и парки. И поддержав мою идею, попросила нарисовать еще что-то в этом роде. И я загорелась.


     Когда Маржан ушла, мы с воплями обнимались и смеялись. После чего долго обговаривали свои работы и отключились без сил кто, где успел, и проспали целые сутки.


     ****


     Началась новая неделя. И я очень тосковала по Киеву, по ребятам. Поэтому я каждый день созванивалась в Skype и с Димкой, и с Настей, а со Стасом вообще дважды в день. Неимоверно скучаю. А мне еще 10 недель скучать здесь.


     Мы все вчетвером опять-таки ломали голову, что бы нарисовать. И как бы глупо не звучало, все вместе ходили и в парки и в музей современного искусства – Центр Помпиду, и в театры… Но, ни у одного из нас ни единой идеи… Каждый пытался найти вдохновение по своему. А я решила не ломать голову и просто расслабиться и посмотреть фильм. Не знаю почему, но мне захотелось посмотреть  «Тарас Бульба». Это один из моих любимых фильмов. Всегда смотрю его с трепетом в душе. Наверное, из-за несправедливости поляков к казакам, просыпается мое патриотическое негодование.