— Героиня, на самом деле, в конце получила своё королевство - своего рыцаря, и его любовь. — Она прикоснулась к его щеке, а затем притянула к себе, он поцеловал её, поняв соприкоснувшись с ней, её потребность в нем, ведь она соответствовала его собственной.

Он снова отодвинул свою вину - он защищал её. Он делает всё правильно ради неё, ради всех них. Когда их тела сливались, Джексон пообещал, что в один прекрасный день он подарит Ханне её королевство.

ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА

— Хочешь помочь?

Он быстро, на всякий случай покачал головой. Он не имел ни малейшего представления, что задумала Ханна. Придя домой с работы и не обнаружив Ханну на её обычном месте, среди стопки книг по психологии, он нашёл её на кухне. Она выглядела чертовски сексуально в джинсах и облегающем свитере, её волосы были собраны в хвост, а щеки покрывал румянец от ... он понятия не имел от чего.

— Я бы помог тебе, если бы знал, что ты делаешь, — сказал он, целуя её мягкие губы.

— Отлично! — Сказала Ханна, и протянула фартук в его сторону. — Я занимаюсь выпечкой, Джексон. Уже почти Рождество и у нас в этом доме нет никаких угощений, — сказала она, обходя его, чтобы вынуть из духовки противень с печеньем.

— Эмили спит? — Его любовь к Эмили была самым неожиданным осознанием. Никакого ощущения долга или обязанности, а лишь только любовь. Это чувство просто накатывало на него, когда он держал её или разговаривал с ней, и когда Ханна привезла её в офис во время их неожиданного визита, и Эмили срыгнула, полностью испачкав стол Итана, потому что была так рада видеть Джексона.

Ханна кивнула. — Да, но скоро должна проснуться.

— Младенцы едят печенье?

— Нет, младенцы не едят их. — Она нахмурилась. — Ты слышал что-нибудь от Николаса?

Его сердце болезненно сжалось. Джексон покачал головой. — Нет, но всё должно быть завершено к концу недели. Ты знаешь всё это, Ханна. Я ближайший её родственник, мы женаты, и стабильны в финансовом плане, и даже наш визит с соцработником был идеальным. — До настоящего времени отец Эмили даже не объявился. Николас согласился, что это, вероятно, была отчаянная попытка наркомана получить хоть какие-то деньги.

Она кивнула, закусив нижнюю губу. — Я буду чувствовать себя лучше, как только всё будет подписано, и она будет нашей. Это всегда беспокоило меня, что отец Эмили неизвестно где.

Во рту Джексона все пересохло. — Мы её родители. — За последние две недели, жизнь с Ханной и Эмили укоренили его решимость сделать законным то, что он знал своим сердцем, было правдой. Черта с два он позволит кому-то прийти сюда и разрушить семью, которую они строили вместе.

Ханна улыбнулась ему. — Ты прав.

— Просто потерпи.

Его желудок громко заурчал, и он направился прямиком к противню, заполненному печеньем. Ханна рассмеялась и подняла руку, блокируя его.

— Ни за что. Ты должен помочь мне. И к тому же, они ещё не оформлены, — сказала она, тщательно размещая каждое печенье, одно за другим, на охлаждающуюся подставку.

— А как насчёт этого? — Он взял коробку, заполненную красным блестящим печеньем.

Ханна вырвала коробку из его рук. — Это для Итана. Возьмёшь их завтра в офис, — сказала она, закрыв коробку крышкой.

— Почему ты печёшь печенье для Итана?

Ханна вздохнула и поправила фартук. Он старался не отвлекаться. Ему следует просто снять этот фартук.

— Потому что он звонил сюда пару минут назад. Я упомянула, что пеку рождественское печенье, и он спросил, могу ли я сделать парочку для него.

— Итан? Мой бизнес-партнер? — Джексон не думал, что когда-либо видел, как Итан ест печенье.

Она кивнула, положив руки на её бедра. — Видимо, он любит с красной посыпкой.

— С красной посыпкой?

Она кивнула, на этот раз улыбка расцвела на её лице. — Да.

— Ему не нужно печенье. Итан вырос в окружение множества нянь, домработниц и поваров. Я, с другой стороны, был просто бедным, отвергнутым мальчиком, поэтому печенье моё, — сказал он, смеясь, когда Ханна покачала головой. Это был первый раз, когда он шутил о своём детстве.

— Хорошо, Крошка Тим, закатывай рукава и помоги мне с ним.

— Я ничего не знаю о печенье, кроме того, что его нужно есть.

— Боишься?

Её руки находились в миске, и тесто выглядело густым и рыхлым. Он не был тем, кто страшится вызова. — Это ты должна бояться, — сказал он, улыбаясь, когда она засмеялась. Он снял пиджак и засучил рукава. Очевидно, ради неё, он сделает всё что угодно.

— Так что мне делать?

— Мы раскатаем его и затем создадим разные рождественские формы. Так как у тебя нет никаких формочек для печенья, мы сделаем это вручную.

Он нахмурился. — Рождественские формы?

Он наблюдал, как она раскатала тесто, пока оно не стало тонким и гладким. Она издала раздражённый вздох. — Ёлочки, колокольчики, ангелы, знаешь, что-нибудь рождественское.

Верно, сказал он, решительно кивая. Схватив кусок теста, он сосредоточился на том, чтобы сделать дерево, пока звук рождественских песен наполнял кухню. До Ханны, ни одна рождественская песня не была проиграна в его пентхаусе.

— Это ещё что! Это похоже на какого-то инопланетянина. — Заливистый хохот Ханны заставил Джексона посмотреть вниз на печенье, что он делал. Это действительно было похоже на инопланетянина. Он нахмурился и посмотрел на её работу. Конечно, она смогла сделать идеальную форму дерева. Затем он подумал кое о чем, воспоминание о той ночи, которая теперь, казалось, была так давно.

— Ханна, — сказал он, схватив её за талию, не заботясь о том, что их руки были испачканы тестом, когда она охотно оказалась в его объятиях. — Прости меня из-за того чертового печенья, — сказал он хрипло, наклоняясь, чтобы захватить её губы. Она легко, с любовью поцеловала его в ответ.

— Ты пробовала печенье, — сказал он между поцелуями. Она притянула его ближе, притягивая его за затылок, и вскоре Джексон пытался решить, накричит ли она на него или нет, если он сметёт со столешницы все тесто для печенья и займётся с ней любовью прямо здесь и сейчас.

Джексон заметил её сумку для книг возле кухонного стола, напомнившую ему, что она до сих пор не распаковалась. Всякий раз, вечером, когда она заканчивала заниматься, она упаковывала свои книги и вещи в эту рождественскую сумку. Несмотря на то, что он предложил разделить своё домашнее офисное помещение с ней, она настаивала на том, что ей удобнее просто хранить все в своей сумке. Она не использовала свою сторону шкафа для большего, кроме свадебного платья. Она просто держала чемодан открытым на его багажной полке в углу.

— Можно вопрос?

— Ты на самом деле просишь моего разрешения? — спросила она с дразнящей улыбкой.

— Я стараюсь быть джентльменом, — ответил он, утончённо пытаясь выхватить печенье. Она шлёпнула его по руке.

— Почему ты ни цента не использовала из денег, которые я тебе дал?

Её лицо побледнело, а затем стало красным.

— В этом не было надобности. — Она пожала плечами, а затем начала возиться с разделыванием уймы теста, что она собрала на противне для печенья.

— В этом не было надобности? — Он старался быть терпеливым. Она покачала головой, отбрасывая волосы на плечи, и ему пришлось подавить пульсацию своего желания, когда ощутил запах её шампуня. — Как ты платишь за обучение?

Она отвела глаза. — Я оплачиваю одной из своих карточек.

— Это глупо, тебе влезать в долги, когда у меня есть более чем достаточно средств, чтобы оплатить твоё обучение.

Она вызывающе подняла подбородок. — Я не влезаю в долги.

— Правда? Тогда зачем расплачиваться за обучение своей кредитной карточкой?

— Чтобы получить бонусные мили, Джексон.

Бонусные мили. Он глубоко вздохнул. Ему нужно было посчитать до десяти. — Планируешь куда-нибудь уехать?

Она покачала головой, улыбка появилась на её губах. — Но я бы взяла тебя с собой, если бы планировала поездку.

— Приятно слышать, — сказал он, двинувшись ближе к ней. Было трудно злиться на неё. — Но помни, мы заключили сделку. Я плачу за твоё обучение.

— Сделка, на которую меня принудили согласиться?

— Насколько я помню, Ханна, именно ты постучала в мою дверь во время пурги…

— Только, чтобы ты захлопнул её перед моим носом.

Телефон зазвонил. Им обоим потребовалась минута, чтобы понять, что их прервало. Джексон наклонился, чтобы подарить ей ещё один поцелуй, наслаждаясь, какой растрёпанной она выглядела.

— Кто это? — спросила Ханна, пытаясь поправить свою одежду, когда он взглянул на идентификатор вызывающего абонента.

Он положил телефон обратно в карман. — Просто работа. — Он ненавидел врать ей, но ему придётся перезвонить Нику позже. Чувство вины пронзило его насквозь в то время, как Ханна стояла рядом, улыбаясь и доверяя ему.

— Хочешь сходить за рождественскими покупками?

Ханна прищурилась. — Прости, я могла бы поклясться, что ты только что пригласил меня сходить за рождественскими покупками.

Он выхватил печенье. — Все верно. Ты, я, Эм. — Он посмотрел вниз, на печенье. — Эти очень вкусные. Не думаю, что Итану нужно аж шесть печенюшек. Две более чем достаточно. Дай ему то печенье в форме инопланетянина, что я сделал.

— Нет, даже Чарли его есть не будет, — сказала она. Чарли, услышав своё имя, поднял потрёпанную голову, посмотрел на печенье в форме инопланетянина, и снова закрыл глаза.

***

Джексон сделал глоток пикантного, мягкого варева Starbucks Holiday, о котором Ханна безудержно болтала на протяжении последних двух недель, направляя коляску Эмили вдоль тротуара.

— Это твой новый любимый кофе, не так ли? Согласись, — сказала Ханна. Он смеялся, идя рядом с ней, когда они уже направились домой. — Ты очень настойчива.

— Разве тебе не нравится рождественский дизайн на чашке?