— Спасибо, мадам, — прошептала она, поднимаясь и расправляя юбки. — Могу я все рассказать Мейбл? И поблагодарить Мег?

— Все, что пожелаешь, дитя мое. Сегодня вечером король официально объявит о твоей помолвке. Ведь что ни говори, а ты — его подопечная. Думаю, весь двор должен узнать об этом счастливом событии, обручении нашего давнего слуги и хозяйки Фрайарсгейта.

— Спасибо, мадам, — повторила Розамунда и, присев в реверансе, поспешила прочь.

Мейбл она нашла в одной из комнат. Та чинила ее камизу.

— Меня выдают замуж, — негромко сказала девушка, наклонившись поближе, так, чтобы больше никто не слышал. — Это сэр Оуэн! Скоро мы будем дома, дорогая Мейбл.

— Хвала Господу и за то, и за другое! — широко улыбнулась Мейбл. — До чего же я буду счастлива увидеть моего Эдмунда!

— Я должна встретиться с сэром Оуэном в саду, — сообщила Розамунда. — У меня лицо чистое? Волосы не растрепались?

— Да он взял бы тебя босой и в одной рубашке, детка, но у тебя все в порядке. Просто картинка! Иди и скажи сэру Оуэну, я довольна, что ты назовешь его мужем.

Розамунда с бешено колотящимся сердцем выскочила в коридор и почти добежала до двери, ведущей в сад, когда из тени выступил принц Генри.

— Куда ты так спешишь, прекрасная Розамунда? — требовательно спросил он, загораживая дорогу. — Подойди, любовь моя, и подари мне поцелуй. Докажи, что не сердишься за мою вчерашнюю юношескую нетерпеливость.

— Я выхожу замуж, ваше высочество, — сухо объявила Розамунда. — Пожалуйста, позвольте мне пройти. Ваша бабушка послала меня в свой сад, на встречу с моим нареченным, и он уже ждет.

— Один поцелуй, моя прелестная дева, — настаивал принц. Она выходит замуж? Как же, черт возьми, ему теперь совратить ее? Обольщение чужой невесты вряд ли можно назвать благородным поступком.

— Если ваше высочество не пропустит меня, — рассерженно прошипела Розамунда, — я закричу.

— Не посмеешь, — нервно пробормотал он.

Розамунда открыла рот и завизжала во весь голос.

Коридор немедленно заполнился стражниками.

— Что случилось, миледи? — спросил первый, кто успел добежать до девушки.

— О, — с невинным видом пожаловалась Розамунда, — кажется, я видела крысу. Ужасно большую. Простите, что вызвала такой переполох.

Она мило улыбнулась ближайшему стражнику и, протиснувшись мимо, открыла дверь в сад.

— Девушки, — фыркнул тот, — что с них взять! Вы тоже видели крысу, ваше высочество?

Генрих Тюдор кивнул:

— Да, просто гигантскую, с доброго кота! Я бы убил тварь, но тут леди спугнула ее своим криком, — солгал он, не сводя глаз с медленно закрывавшейся за Розамундой двери.

Оказавшись в саду, Розамунда жадно вдохнула медовый аромат зелени и резковатый запах гниющих водорослей, доносившийся с реки. На воздухе было тепло, ветерок едва шевелил листья деревьев. Розамунда неторопливо шла по усыпанной щебнем дорожке. Графиня Ричмонд сказала, что он где-то здесь.

И тут она увидела Оуэна. Он стоял спиной к ней, глядя на реку, но, заслышав шаги, повернулся.

— Розамунда!

Девушка сделала реверанс.

— Милорд, — негромко ответила она.

Оуэн шагнул вперед и, сжав ее руки, посмотрел в глаза.

— Ты говорила с матерью короля и согласилась на свадьбу?

Зеленовато-карие глаза, казалось, смотрели в душу в поисках малейших признаков недовольства.

Розамунда застенчиво улыбнулась:

— Думаю, это лучшее решение для нас обоих, сэр. Мне нужен муж, а вы, женившись на мне, по-прежнему сможете верно служить Тюдорам. А вы, сэр? Хотите быть моим супругом?

— Да, и очень, — кивнул он. — Но ты понимаешь, Розамунда, что в отличие от первых двух браков этот будет настоящим во всех смыслах слова, а не только по названию? Мы станем делить одно ложе, и ты будешь мне истинной женой, как повелел Господь.

— Я достаточно взрослая, сэр, — покраснев, смело ответила она. — И даже старше шотландской королевы.

Все еще держа ее за руку, Оуэн осторожно погладил розовую щечку. В его глазах вспыхнули огоньки.

— Ты очень красива, — шепнул он, касаясь ее губ своими. — Я буду тебе хорошим мужем, Розамунда.

— Знаю, — ответила она, не покривив душой. В тот момент, когда их губы встретились, Розамунда Болтон поняла, что всю свою жизнь ждала именно этого мгновения. — Знаю, Оуэн, — убежденно повторила она.

Глава 8

— Сегодня, — возвестил король, стоя за высоким столом, — я должен объявить радостную новость. Вы все знакомы с сэром Оуэном Мередитом. Он с самого детства служил дому Тюдоров, и служил верно. Королева шотландская потребовала от меня одолжения. Попросила, чтобы в честь ее свадьбы я вознаградил нашего верного слугу, и я с радостью согласился. Поэтому и отдаю руку своей подопечной, леди Розамунды Болтон из Фрайарсгейта, сэру Оуэну Мередиту и разрешаю следовать до дома вместе со свадебным поездом моей дочери. Пусть их совместная жизнь будет счастливой и богатой детьми.

Он поднял кубок, приветствуя пару, сидевшую за раскладным столом чуть пониже коронованных особ.

Весь зал встал, словно по команде. Собравшиеся поднимали чаши и кричали в один голос:

— Долгой жизни и много детей!

Розамунда, залившись краской, сжала руку Оуэна.

— Боюсь, Хэл проиграл пари, — пробурчал Ричард Невилл, сидевший на дальнем конце стола.

— Но и ты его не выиграл, — тихо заметил Оуэн Мередит, услышавший замечание Невилла. — Мастер Брендон, вы принесете все ставки графине Ричмонд и скажете, что это пожертвование от друзей принца Генри в пользу бедных. И на будущее постарайтесь вести себя поосторожнее в подобных играх.

— Все будет сделано так, как вы велели, сэр Оуэн, — заверил Чарлз, почтительно наклонив голову.

Но Ричард Невилл, очевидно оскорбившись, не желал успокаиваться.

— Это вам следует быть поосторожнее, Мередит! — прорычал он. — В тех местах, куда вы отправляетесь, моя семья имеет неограниченную власть!

— Вы вели себя бесчестно, сэр. Будьте благодарны, что я ни словом не обмолвлюсь об этом вашему отцу, который, можете не сомневаться, немедленно отправил бы вас домой, — резко ответил сэр Оуэн. — И только потому, что я не желаю чернить доброе имя Розамунды, воздержусь от того, чтобы задать трепку, которая вам настоятельно необходима.

И не смейте мне угрожать. Лучше объясните, как у вас хватило духу подбивать будущего короля Англии на столь низкие поступки?

Ричард Невилл открыл было рот; Но Брендон яростно прошипел:

— Помолчи! Тому, что мы пытались сделать, нет прощения, и я знал это, когда согласился судить пари. Сейчас мы получили то, что заслужили! А вы, сэр Оуэн, покорнейше прошу, уж извините нас.

— Ваши извинения приняты, мастер Брендон, — спокойно кивнул Мередит.

— Что тут происходит? — встревожилась Розамунда.

— Ничего особенного, любимая, — заверил Оуэн.

— Сэр, если вы намерены обращаться со мной, как с безмозглым и хилым цветочком, боюсь, мы вряд ли поладим. Так из-за чего эта ссора? — допытывалась Розамунда.

— Мы держали пари, сможет ли принц Хэл совратить вас или нет! — злорадно выпалил Ричард Невилл. — Вы такая невинная маленькая простушка, леди, что ему бы это не составило труда.

К общему удивлению, Розамунда громко рассмеялась:

— А вы, сэр, просто дурак, если посчитали, что одного лишь обаяния принца Генри достаточно, чтобы похитить мою добродетель! Сельские девушки умны по-своему! Мы, конечно, не отличаемся знанием света, но обольщение есть обольщение, кто бы его ни затеял, принц или пастух! Хотя, должна согласиться, что речи принца куда более цветисты. — Она снова рассмеялась и, словно вспомнив что-то, добавила:

— Кстати, когда ваш отец будет гадать, почему я больше не посылаю своего жеребца к его кобылам, передайте ему наш разговор. Я знаю, что он надеялся вырастить добрых боевых коней от моего Отважного. Какая жалость!

И, улыбнувшись нареченному, девушка во всеуслышание попросила:

— Пожалуйста, уведите меня из зала, сэр. Я нахожу, что здесь очень плохо пахнет!

Оуэн без единого слова поднялся и проводил ее к выходу, улыбаясь и кивая на доносившиеся со всех сторон поздравления. Только оказавшись за дверями, он повернулся к Розамунде и с усмешкой заметил:

— Я и забыл, какой сообразительной и свирепой ты можешь иногда быть, любимая.

— Разумеется, я казалась тихой серой мышкой все эти месяцы, что провела при дворе, — согласилась она, — потому что в таком окружении просто не была в себе уверена.

Но теперь, когда я собираюсь вернуться, снова могу стать собой! Надеюсь, я вам нравлюсь такой, какая есть, сэр, ибо вы в любом случае ничего не сумеете поделать.

Оуэн остановился и сжал ее лицо ладонями.

— Ты пришлась мне по душе с самой первой встречи, Розамунда Болтон. Я лишь не ожидал, что когда-нибудь стану тебе кем-то большим, чем другом.

Взгляды их скрестились, и Розамунда очень тихо прошептала:

— Но теперь.., теперь мы будем едины…

— Завтра мы подпишем бумаги, — вторил он.

— И я очень этому рада, — храбро сообщила она. Ее сердце снова забилось, и во рту пересохло.

— Вы флиртуете со мной, мадам? — осведомился он и, не в силах совладать с собой, припал к ее полным спелым губкам.

У Розамунды перехватило дыхание, но она все же смогла кокетливо ответить:

— Ах, сэр, разве это не очевидно? Только, боюсь, у меня это плохо получается.

— Наоборот, — простонал он, — слишком хорошо.

Он стал целовать ее, сначала нежно, потом все с большим пылом. Даже такая невинность, как Розамунда, поняла это и, обняв его за шею, ответила на поцелуй. Губы, вначале неподатливые, становились все мягче и отзывчивее. Ее страсть пробудилась, чтобы поглотить их обоих. Ощутив твердость его тела, все теснее прижимавшегося к ней, она вздохнула.

Именно этот восхитительный легкий звук вернул его к действительности. Он слабел с каждой минутой, чувствуя прикосновение ее упругих грудок, но они стояли в коридоре, где их в любую минуту могли застать. Вряд ли он выдержит шуточки и уколы своих приятелей, а они наверняка не упустят такой возможности.