В то, что у Розы может быть еще какой-то мужчина, Николай не верил. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда.

Это же его Роза – полноватая, вялая, немолодая, в принципе, женщина... Какие у нее могут быть романы на стороне?

Николай с ужасом посмотрел на жену, которая продолжала стоять в стороне, сложив руки на груди. Задумался – спокойна, ото всего отказывается, ничего ей не надо... Это же ненормально! Вернее, нормально – только в одном случае! Если у нее действительно кто-то есть...

Николай еще не верил в свою догадку, но уже всеми силами жаждал проверить ее.

– Жарко как... – пробормотал он. – Я сейчас, лицо сполосну!

Вихрем пролетел мимо жены в ванную. Если чужой мужчина и должен оставить следы своего существования, то в ванной комнате они должны проявиться наиболее очевидно.

В стаканчике у зеркала – две зубные щетки. Одноразовая паршивенькая бритва. Крем после бритья. «О нет...»

Николай включил воду, брызнул себе в лицо холодной водой.

«У нее кто-то есть... Но почему сразу – любовник? – лихорадочно думал он. – Может быть, это жилец. Ну да, могла же она пригласить жильца... Ей нужны деньги, в конце концов!»

Его колотило всего, словно в лихорадке.

Сзади неслышно появилась Роза, в зеркале Николай увидел ее лицо – спокойное, печальное, очень выразительное...

«Я слишком привык к ней. Не замечал, какая она на самом деле... А она – очень даже интересная женщина! И вовсе не старая, и совсем уж не толстая... Да она просто хорошенькая!» – озарило его.

– Роза, у тебя кто-то есть? – придушенным голосом спросил Николай.

– Ты догадался... – усмехнулась она. – Да, у меня кто-то есть.

– Кто? – быстро задал он второй вопрос.

– Тебе-то какая разница?

– Мне? Ну, знаешь, это уже все границы переходит... – кровь бросилась ему в голову. Он никогда не ревновал Розу – повода не было, он не знал, что ревность может быть столь остра, почти непереносима... Ревность и ярость. Как она посмела?!

– Коля, давай не будем, – утомленно сказала она. – И потом, тебе ли меня упрекать...

Она явно намекала на Марину.

– Это разные вещи! – сквозь зубы произнес он. – Я позволил себе всего лишь маленькую интрижку, ничего не значащую, а ты... Ты с кем-то открыто сожительствуешь!

Ему показалось, что она с трудом сдержала улыбку при его последних словах.

– Да ты шлюха! – шепотом, изумленно закричал он. – Ты – жалкая сучка...

За все годы супружеской жизни Николай ни разу ее не ударил. Орал – да, орал на нее неоднократно. Несколько раз толкнул – сильнее, чем следовало. Но и только. Своих жен колотят только убогие пролетарии. То самое быдло, которому он не собирался уподобляться...

А теперь он нестерпимо хотел ударить ее. Вот так вот и дать бы ей наотмашь, стереть с ее хорошенького розового личика эту высокомерную гримасу...

Он уже замахнулся, но вовремя опомнился. Если он ударит ее, она его не простит. Никогда. Все будет кончено. Это слишком просто...

– Я тебя ненавижу! Потаскушка... – он вцепился себе в волосы, затопал ногами. – Ненавижу!

– Коля, пожалуйста, не надо... – со страхом сказала она.

– Ненавижу!!!

– Коля, давай поговорим как люди... Давай поговорим!

Но тут очередное озарение снизошло на него:

– Господи, я понял! – изнеможенно прошептал Николай. – Я понял, почему ты так сделала. Роза, ты ведь хотела отплатить мне той же монетой, да? Роза, но это глупо! Ты только себе хуже сделала...

Она пыталась возразить, что-то сказать – бедная, заблудшая овечка, но он не дал. Он схватил ее, сжал ее лицо в ладонях, с мукой и нежностью вгляделся в ее глаза:

– Роза, я люблю тебя!

– Коля, пожалуйста...

Он ни перед кем и никогда не стоял на коленях. Но тут упал перед Розой, обхватил ее ноги.

– Коля! – испуганно взвизгнула она, пытаясь вырваться.

– Прости меня. Я тебя люблю. Прости меня... – бормотал он исступленно. – Прости, прости, прости! Все тебе отдам...

Николай и сам не понимал, что с ним такое творится. Чахлое русло его супружеских чувств вдруг наполнилось – словно где-то прорвалась плотина и теперь бурный поток стал все сметать на своем пути.

Он сам не помнил, когда испытывал такое желание – во всяком случае, это было очень давно. Зато теперь...

– Роза моя... Я виноват. Но я богом клянусь, что больше никогда, ни с одной другой женщиной... Ты слышишь?! Я Светкой клянусь, я своей жизнью клянусь!

Он обнимал ее, он дышал ею, он жадно впитывал ее тепло, он открывал ее для себя заново...

– Не надо, прошу тебя! Все не так... – бормотала она, пытаясь высвободиться из его рук. – Коля! Я люблю его...

Он мигом отрезвел, стоило только Розе сказать, что она любит другого.

Оттолкнул ее, тяжело поднялся на ноги.

– Кто он, Роза?

– Я не скажу... – быстро ответила она.

«И ведь правда не скажет! – шевельнулась нестерпимая ревность в груди. – Пытать буду – не скажет. А если по-хорошему спросить?..»

Николай сел на край ржавой облупленной ванны, попытался перевести дыхание. У него была уже новая цель – узнать, кто он, его соперник, и где Роза нашла этого гада в дешевом галстуке... Он желал знать подробности!

– Роза, ты моя жена, – с трудом произнес он, ломая свое самолюбие. – Я... я все еще чувствую ответственность за тебя. Звучит смешно, согласись, но я не могу отдать тебя в плохие руки!

– Он хороший человек, – скупо ответила Роза.

– Он работает? Где? Он в состоянии содержать семью? Ты гарантируешь, что он не будет обижать тебя?

– Тебя правда это волнует? – неуверенно спросила она.

– Конечно! Я же не настолько эгоист! – воскликнул он измученно. – Я желаю тебе счастья!

– Ну хорошо, я скажу тебе... – сдалась Роза – видимо, поверила ему, поверила в его искренность. – Его зовут Костя, он добрый и порядочный. Он никогда не обидит меня.

«Костя... Поймать бы этого Костю и кости ему переломать!» – мелькнула у Николая злорадная мысль.

– Чем он занимается?

– Он? Он конструктор, что-то там с самолетами связано... – Роза тоже присела на край ванны. – Он не бизнесмен, как ты, много позволить себе не может, но он и не нищий.

– С самолетами? – попытался изобразить удивление на лице Николай. – Роза, милая, разве ты не в курсе, что отечественная авиация в полной заднице? Вспомни – нашим самолетам даже летать над европейскими странами запрещают... Несоответствие экологическим стандартам, так сказать. И еще – низкий уровень комфортности! Значит, это твой Костя такие самолеты конструирует, да?..

Он не мог удержаться от шпильки в адрес своего соперника.

Роза вспыхнула, потом побледнела.

– Ты не прав. Хотя бы потому, что все твои замечания относятся к гражданской авиации... – нахмурившись, сказала она. – А Костя делает военные самолеты! А военная авиация, к твоему сведению, у нас еще... еще соответствует мировым стандартам.

«О, сколько патриотизма! – с ненавистью и тоской подумал Николай. – Надо же, как она защищает своего любовника...»

– Где же ты познакомилась с Костей? Неужели на военном аэродроме? – удивленно поднял он брови, всем своим видом изображая искреннее недоумение.

– Нет, конечно! – возмутилась она. – Твоя ирония неуместна... Костя – знакомый Ахрамковых.

«Ага, Ахрамковых... Так я и знал, что без этих чертовых приживалов тут не обошлось! – Николая буквально затрясло от ярости – он едва мог сдерживать себя. – Ахрамковы!»

– Коля... Коля, давай не будем становиться врагами, – тихо сказала Роза. – Давай... давай просто расстанемся, и все.

– Мы не будем врагами, – с трудом произнес он. – Что ты...

– Мне почему-то кажется, что ты притворяешься, – с тревогой продолжила она. – Что ты говоришь одно, а на самом деле думаешь о другом...

– Ты ошибаешься. Я желаю тебе добра. Только добра!

Николай встал, вышел в коридор.

– Вот видишь, я поговорил с тобой и ухожу, – мягко произнес он. – Да, я ухожу, как ты просила. До свидания, Роза.

– До свидания! – удивленно ответила неверная жена.

Николай открыл дверь и быстро спустился с крыльца.

– Быстро, Гоша, поехали! – сев в машину, сквозь зубы бросил он Бабенко. – Быстро, я тебя прошу...

И только они свернули за угол, Николай изо всех сил ударил кулаком в дверцу.

– Гадина... гадина! Ты у меня за все заплатишь... ох, гадина!

– Николай Владиславович, с вами все в порядке? – не оборачиваясь, бесстрастно спросил Бабенко.

– Лучше не спрашивай, Гоша. О, какая она дрянь... – Николай закрыл лицо руками. – А я перед ней на коленях стоял!..

– Куда ехать, Николай Владиславович?

– Домой... Ох, ты у меня за все заплатишь! – Николай опять саданул кулаком по дверце, но даже не почувствовал боли – та боль, что сжигала его изнутри, была в сто раз сильнее.

Бабенко продолжал невозмутимо вести машину.

«Вечером этот урод по имени Костя вернется в Камыши, к Розе... Может быть, стоит его дождаться? – мелькнула кровожадная мысль. – Дождаться и поговорить с ним как следует, от души... Со мной Гоша, поможет в случае чего... – Николай покосился в сторону седого стриженого затылка. – Хотя нет – только недалекие люди решают свои проблемы при помощи кулаков. Я ничего не добьюсь, если позволю эмоциям захлестнуть меня! Гораздо лучше будет, если я найму кого-нибудь, чтобы они разобрались с этим Костей... – по спине пробежал холодок. – Нет, тоже не годится. Я законопослушный гражданин, с криминалом не хочу связываться... И потом, когда Роза узнает, что с ее любовником что-то случилось, то она сразу поймет, что это моих рук дело. Если она действительно его так любит, то вряд ли вернется ко мне... А мне надо вернуть ее, вернуть непременно!»

– Гоша, как ты думаешь... – слегка задыхаясь, пробормотал Николай.

– Да, Николай Владиславович?

– Что надо сделать, чтобы заставить человека подчиниться себе, а?