— Скажи честно, я нравлюсь тебе?

— Да... — поневоле шепнула Дульсе.

— Больше всех на свете?

— Больше всех...

И тогда он склонился к ней, и не изведанное доселе ощущение охватило Дульсе. Ей показалось, что она оторвалась от земли и полетела. А сердце готово было выпрыгнуть из груди от счастья.

Но она по-прежнему выскакивала из машины, едва они подъезжали к подъезду. Дульсе почему-то боялась остаться с Жан-Пьером наедине. Она не знала, как вести себя, не хотела показаться зажатой и неловкой. А он с улыбкой полувопросительно говорил ей, останавливая машину:

— Пока?

— До завтра, — торопливо бросала Дульсе.

А завтра был новый день, такой же прекрасный, как вчера.

В воскресенье Дульсе по привычке проснулась на рассвете. Сонно потянулась, заново прокручивая в мозгу вчерашний вечер. Как славно они провели его! Жан-Пьер водил ее на концерт в зал «Олимпия». Правда, Дульсе отправилась, как обычно, в джинсах и немного стеснялась, заметив в зале наряженных женщин. Но Жан-Пьер успокоил ее, сказал, что в Париже каждый носит, что хочет. Мода «от кутюр» только для торжественных приемов и определенных случаев.

Она перевела взгляд за окно и ахнула от изумления. Погода прямо под стать ее настроению. Первые лучи солнца золотили крыши, блестящие после ночного дождя.

И все утро Дульсе провела у окна с этюдником. Именно о такой картине она мечтала. Дульсе так увлеклась, что едва не пропустила условленную с Жан-Пьером встречу. Она безумно опаздывает, а ведь он уже ждет ее в специальном «морском» ресторане, загадочно пообещав, что она отведает нечто необычное.

Только идти в джинсах, видимо, неприлично. Все же ресторан. Дульсе перерыла весь шкаф, пока остановила свой выбор на короткой юбочке и блузке. Только вот беда, они ужасно мятые. Она торопливо гладила, поминутно поглядывая на часы. Время неумолимо неслось вперед.

Жан-Пьер заказал столик и с нетерпением поглядывал на дверь ресторана, поджидая появления Дульсе.

Но вдруг дверь распахнулась, и в зал вошла Жанетт собственной персоной. Она, прищурившись, оглядела столики и заметила Жан-Пьера.

— Какая приятная неожиданность! — Она нежно чмокнула его в щеку и уселась рядом.

Но это вовсе не было неожиданностью. Жанетт уже могла бы соперничать с самим комиссаром Мегрэ по выслеживанию и высчитыванию маршрутов Жан-Пьера. Правда, она рассчитывала, что застанет их вдвоем, но так даже лучше. Пусть эта Дульсе явится и увидит их. Кто не успел — тот опоздал.

— Закажи мне устриц, — она нежно тронула Жан-Пьера за руку. — Представляешь, проснулась утром, тебя нет дома, а мне вдруг так захотелось устриц... Тебе тоже? Какие мы с тобой все-таки одинаковые!

Жан-Пьер был похож на ошпаренного кота.

— Да-да... — пробормотал он, в смятении поглядывая на дверь.

— Как давно мы с тобой нигде не бывали, — продолжала щебетать Жанетт. — Знаешь, завтра в «Фоли-Бержер» новая программа. Ребята очень советуют посмотреть. Совершенно новый музыкальный стиль.

— Ну и сходи, я очень занят, — попытался уклониться Жан-Пьер.

— Одна? Но это неудобно, милый. В такие места не принято ходить одной. Я тебя очень прошу... — И она опять нежно погладила его по руке.

В этот момент Дульсе влетела в ресторан и сразу же наткнулась на них взглядом. Ничего себе! Но уходить было неудобно, Жанетт уже увидела ее и приветливо махнула рукой, приглашая подойти.

«Ну и подойду! — упрямо решила Дульсе. — Ведь он меня ждал, откуда эта фифочка взялась?»

— Садитесь с нами, Дульсе. — Жанетт была само радушие. — Я как раз уговариваю Жан-Пьера сходить в «Фоли-Бержер». Вы там еще не были? Да вы что! Помните, его еще нарисовал Ренуар, такая замечательная картина!

— Эдуард Мане, — машинально поправила ее Дульсе вопросительно глядя на Жан-Пьера.

Он едва заметно пожал плечами.

— Что? — переспросила Жанетт.

— Я говорю, это картина Мане.

— Да-да! Вот я и подумала, а что если нам сходить всем вместе? Жан-Пьер, приглашай Дульсе, она ведь, наверное, нигде не бывает. Ну, приглашай, приглашай!

И Жан-Пьеру ничего не оставалось, как дать согласие на этот идиотский культпоход втроем. А Жанетт трещала без умолку, расписывая Дульсе, в какое замечательное место она их зовет.

Жан-Пьер за ее спиной корчил Дульсе страдальческие мины и показывал, что ничего не в силах сделать, призывая ее потерпеть.

Когда они наконец покинули ресторан, Жанетт категорически отказалась садиться в машину.

— Нет-нет, поезжай один, милый, у тебя так много дел. А мы с Дульсе немного пройдемся. Я хочу посоветоваться с ней по поводу нового репертуара.

«Не хватало еще, чтобы она навязалась мне в приятельницы. Вот еще радость», - тоскливо думала Дульсе, шагая рядом с Жанетт и не зная, как от нее отделаться.

— А какого цвета ваше вечернее платье, Дульсе? — вдруг спросила Жанетт. — Не хочу, чтоб мы завтра были одинаковыми. У меня черное, до самого пола и со шлейфом. А спина и плечи открыты.

Вечернее платье! Наверное, этот бар «тот самый случай» для «от кутюр». Хорошо, что Жанетт проболталась. Хороша была бы Дульсе в джинсах! Один раз уже накололась.

Она резко остановилась.

— Совсем забыла! Мне же завтра сдавать композицию! До встречи, Жанетт.

Весь следующий день Дульсе провела в бегах по магазинам в поисках достойного наряда. Не было времени даже позвонить Жан-Пьеру. Уже ближе к вечеру она все же купила за баснословную сумму белое шелковое платье с отрытой спиной и плечами, с немыслимого покроя юбкой с многочисленными складками, лежащими в разных направлениях, и с супермодной пелериной в дополнение. Такое уж точно во всем Париже было только одно.

Продавец уважительно смотрел на Дульсе.

— Прекрасный выбор, девушка. Это авторская модель. Желаю счастья.

«Как здорово, что Лус заставила меня взять драгоценности. Мое изящное колье с бриллиантами сюда прекрасно подходит».

Дульсе вертелась перед зеркалом, довольно оглядывая себя. Как принцесса! Эх, жаль, что она сделала стрижку, сюда пошли бы ее длинные локоны. Ну да ладно.

Из-за этих хлопот она опять опоздала, и Жан-Пьеру пришлось встречать ее у входа.

Он раскрыл дверцу такси, чтобы рассчитаться за Дульсе, и остолбенел. Дульсе, довольно улыбаясь, предстала перед ним в подвенечном наряде.

— Так нормально? — сияя, спросила она. Теперь Жанетт со своим черным шлейфом просто лопнет от зависти.

И Жан-Пьер не смог ей ничего сказать. Ведь она так светилась оттого, что прекрасна и нарядна.

— Пойдем, — сказал он. — Ты просто великолепна.

Но, шагнув в зал, Дульсе остановилась пораженная.

Боже! Вся публика в самой повседневной одежде. Одна она нарядилась как дура, и теперь все взгляды устремились на нее. Дульсе видела, как женщины удивленно перешептываются.

А им навстречу уже спешила Жанетт в лайковых штанишках и просторной маечке.

— Вы прямо из-под венца, дорогая? — громко, на весь зальчик спросила она. — Почему же вы нас не предупредили? А где же ваш супруг?

За столиками послышалось хихиканье. Дульсе покраснела до слез, круто повернулась и стремглав вылетела на улицу. Жан-Пьер бросился за ней.

— Дульсе! Постой!

А за ним растерянно спешила Жанетт.

— Жан-Пьер! Ты куда? Вернись!

Он догнал Дульсе и схватил за руку. Она выдернула ее.

— Вы хотели посмеяться надо мной? — выкрикнула она со слезами. — Она сказала, что нужно одеться именно так! А ты... ты!

— Это твои штучки? — грозно повернулся Жан-Пьер к подбежавшей Жанетт.

— Но ведь ей очень идет... — пролепетала она.

Жанетт думала, что Жан-Пьер тоже посмеется над незадачливой провинциалкой, и совсем не ожидала такой реакции.

— Идиотка! — злобно процедил Жан-Пьер.

Крепко держа вырывающуюся Дульсе за руку, он остановил такси и запихнул ее туда. И сел рядом, оставив растерянную Жанетт на тротуаре.

Дульсе обиженно хныкала и отворачивалась, но Жан-Пьер довел ее до самой квартиры и решительно вошел следом. Это было впервые за все время их знакомства.

— Ну вот что, хватит хныкать, — строго сказал он. — Лучше приготовь поесть. Мы ведь остались без ужина.

— А у меня нет ничего, — захлопала глазами Дульсе. — Я... Я вообще не умею готовить...

Она виновато посмотрела на Жан-Пьера. Они как-то сразу поменялись ролями.

Он скорчил недовольную мину, открыл холодильник и внимательно изучил его девственную пустоту.

— М-да... — многозначительно протянул он. — Придется умирать с голоду.

— Подожди, я переоденусь, и мы сходим куда-нибудь, — метнулась к шкафу Дульсе.

— Не надо, не снимай, — остановил ее Жан-Пьер.

Он сжал Дульсе в объятиях так крепко, что, кажется, косточки хрустнули, и поцеловал в обнаженную шею.

Сладкий ток пробежал по всему ее телу, и Дульсе испуганно замерла, пытаясь отстранить его.

— Я люблю тебя, — шепнул он ей прямо в ухо. — Ты сегодня настоящая невеста. Моя невеста...

Он почувствовал, как напряглось ее тело, и разжал руки.

— Чего ты боишься? Прекрасная дама в безопасности.

Жан-Пьер прошелся по квартирке. В ней стоял устойчивый запах масляной краски и ацетона. Жан-Пьер распахнул окно спальни, посмотрел на открывшийся вид. Рядом с окном на этюднике сох вчерашний написанный маслом этюд.

— Тебе нравится? — спросила Дульсе.

Она боялась, что Жан-Пьер обиделся за ее отказ.

— Мне все в тебе нравится.

Он посмотрел на нее и засмеялся. В этом белом платье Дульсе была такой беззащитно-невинной.

— Почему ты смеешься?

— Потому что люблю тебя.

— Разве это смешно? 

— Это по-разному. И смешно, и грустно, и радостно… — Он облокотился о подоконник и, глядя на нее, продекламировал: