Она учится рисовать? Прекрасно! У Жанетт в голове тоже мозги, а не солома. И Жанетт объехала на такси все художественные учебные заведения. И наткнулась-таки на знакомый «ситроен». Прекрасно! Отныне здесь ее наблюдательный пункт.

В тот день Анри не пришел на занятия. Накануне он решил повыступать перед девочками и искупался в загородном прудике.

Теперь он лежал дома с компрессом на горле, тоскливо повесив свой длинный нос.

Дульсе и Симона вместе шли по улице после занятий. Жан-Пьер медленно ехал следом.

— От простуды очень помогает кактусовая водка с перцем, — говорила Дульсе.

— Где же мне взять кактусы? — улыбнулась Симона. — Я, пожалуй, куплю ему молока и вскипячу. Ты забежишь вечером?

Дульсе согласно кивнула, и Симона скрылась за дверью супермаркета, махнув на прощание рукой.

Ну наконец-то! Жан-Пьер поравнялся с Дульсе и распахнул перед ней дверцу.

— Может, объяснишь, что я такого сделал?

Она отвернулась и гордо пошла дальше.

— Послушай, разве восхищением можно обидеть?

— Можно, — на секунду притормозила Дульсе. — Когда оно адресовано не тебе.

— Ну садись, поговорим.

— Это теперь ни к чему.

Дульсе повернулась и отошла к магазину, делая вид, что рассматривает витрину. Жан-Пьер ждал у тротуара с распахнутой дверцей. Она видела в стекле отражение стоящего «ситроена».

«Ну поезжай, не мучай меня», — мысленно молилась Дульсе. Ей и так трудно удержаться, чтобы не броситься к нему.

Дульсе попыталась сосредоточиться на выставленных в витрине товарах - флакончики и шелковые шарфики были разбросаны на золотистых стеллажах с нарочитой небрежностью, имитируя легкий беспорядок в будуаре.

Какой-то парень остановился рядом и тоже принялся разглядывать витрину. Наверное, ищет подарок для своей девушки.

Дульсе повернула голову и едва не закричала от ужаса. Рядом с ней стоял тот самый мексиканец с густыми бровями. Господи, как хорошо, что Жан-Пьер не уехал! Она стремглав бросилась к машине и захлопнула за собой дверцу.

— Скорее! Умоляю! — задыхаясь, велела она Жан-Пьеру.

Он внимательно посмотрел на ее перепуганное личико и перевел взгляд на стоящего у витрины парня.

— Постой, это не ему мы обязаны нашей встречей? — спросил он.

— Да... — едва не плакала Дульсе. — Поехали, я боюсь! Он... Он убьет меня!

— Полагаю, что нам с ним надо выяснить отношения, — решительно сказал Жан-Пьер.

Дульсе не успела еще возразить, как он уже вылез из кабины и направился к парню.

— Что вам надо от моей девушки? — грозно спросил он. — Почему вы преследуете нас? Я запомнил вас у собора.

«Только бы не началась драка, — испугалась Дульсе. — Вдруг у этого бандита револьвер?»

— Вашей девушки? — Парень, казалось, слегка растерялся.

— Имейте в виду, я сумею ее защитить. И еще одно ваше появление на нашем пути кончится полицейским участком.

— Мне нравится ваша девушка, — сказал парень. — Но за это не забирают в полицию.

— Кто вы такой? У вас есть документы?

— Я нахожусь во Франции на законных основаниях. Я студент. Я изучаю право с Сорбонне. Мой отец в Мексике тоже адвокат. — Парень открыл свою сумку и извлек из нее «Свод законов римского права».

Дульсе со страхом наблюдала через закрытое стекло немую сцену их объяснения.

— Что ты ему сказал? Почему ты его отпустил? - набросилась она с расспросами на Жан-Пьера, когда тот сел обратно в машину, а парень, оглядываясь, побрел по тротуару. 

— Видишь ли, дорогая, — с улыбкой сказал Жан-Пьер, — бандитам римское право как-то ни к чему. — И посерьезнел. — А почему ты так его боишься? Кто это собирается тебя убить?

— Никто, — торопливо ответила Дульсе.

— Если ты собираешься и дальше скрывать свои тайны и шарахаться от каждого угла, то имей в виду, что однажды меня может не оказаться рядом, — серьезно сказал Жан-Пьер.

«Он прав, — подумала Дульсе. — Нельзя жить в постоянном страхе. Я совсем запуталась. Вот уже вынуждена скрываться за границей, и даже здесь мне нет покоя».

А она ведь с самого начала хотела рассказать все родителям. Если бы Лус не отговорила ее... Но если бы Лус не отговорила, Дульсе не оказалась бы в Париже и не встретила Жан-Пьера. Как он бросился на ее защиту! Как лев!

— Я расскажу... — она запнулась. — Потом.

Жан-Пьер пристально посмотрел ей в глаза.

— Нет, малышка, — сказал он. — Сегодня. Сейчас.

И странно, слово «малышка» совсем не обидело Дульсе. Она правда почувствовала себя маленькой девочкой, за которую кто-то большой и сильный может решить все проблемы. И это ощущение было очень приятным.

Они заехали в ближайший ресторанчик. Нервное потрясение, пережитое Дульсе, заставило разом позабыть все обиды и сомнения. Ей так было нужно на кого-то опереться.

Торопливо поглощая обед, Дульсе, запинаясь, поведала Жан-Пьеру о своем злополучном приключении в Акапулько. И о том, как они испугались с Лус, и о том, что ей пришлось сбежать из Мексики в Париж.

— Я трусиха, да? — шепотом спросила она у Жан-Пьера. - Но если бы ты спрятался в этот колючий куст и слышал рядом их шаги, ты бы рискнул пойти в полицию.

Жан-Пьер погладил ее по руке.

— Бедняжка. Представляю, сколько ты натерпелась.

— Ой, нет, не представляешь, — вздохнула Дульсе и потрясла головой, словно отгоняя наваждение. — Они до сих пор стоят у меня перед глазами.

Она достала из сумки блокнот и быстро набросала портреты преступников.

— Один такой здоровый, профиль как у индейца. А этот хлюпик.

Жан-Пьер подвинул к себе блокнот и внимательно всмотрелся в рисунок.

— Да, неприятные личности. Знаешь что, — он вдруг вырвал листки из блокнота и сунул к себе в карман, — пусть они будут у меня. На всякий случай.

— Ты думаешь... ты их можешь встретить? — со страхом спросила Дульсе.

— Но ведь ты боишься преследования? Дульсе кивнула.

— Тогда лучше, если я тоже буду начеку. Хотя мне кажется, что твои страхи напрасны. Легче найти иголку в стоге сена, чем одинокую девушку в Париже.

— А тот мексиканец? — спросила Дульсе. — Я ведь не случайно с ним сталкивалась.

— Просто ты ему понравилась и он искал встречи, — улыбнулся Жан-Пьер. — Я ведь тоже нашел тебя, правда?

— Вот видишь, — вздохнула Дульсе. — Значит, мои страхи не такие уж глупые. Кто хочет найти, тот находит.

— Но у нас есть преимущество, — сказал Жан-Пьер. — Мы их знаем и будем начеку. И не смей никуда отправляться без меня, отныне я твой паж.

— Боюсь, что Жанетт это не понравится, — не смогла удержаться от колкости Дульсе.

Но Жан-Пьер вдруг засмеялся.

— Знаешь, она решила сменить репертуар. Видишь, как ее уела твоя кассета.

— Значит, урок все же не прошел даром, — улыбнулась Дульсе. Странно но сейчас она совсем не ревновала его к Жанетт.

Урок не прошел даром. Жанетт извела кучу денег на такси, пересаживаясь из машины в машину, чтобы не вызвать подозрений. И она добилась своего. Теперь она твердо знала, что Жан-Пьер встречается с мексиканкой. Он встречает ее после занятий, они гуляют, обедают, а поздно вечером он подвозит Дульсе к дому. Жанетт внимательно следила, но ни разу не заметила, чтобы он поднялся к ней. Отношения оставались вполне целомудренными, и это немного успокаивало Жанетт. Она, как опытная женщина, всегда сумеет вернуть лаской своего возлюбленного. Ведь ссорятся на кухне, а мирятся в постели.

Но Жан-Пьер с некоторых пор всячески уклонялся от интимных отношений. То жаловался, что очень устал, то говорил, что много работы, и на всю ночь запирался в кабинете. Жанетт старалась казаться еще соблазнительнее, даже купила новый пеньюарчик, коротенький и прозрачный. Она вышла в нем к завтраку, но Жан-Пьер насупился.

— Ну что у тебя за вкус? — раздраженно спросил он. — Такую пошлость впору носить в борделе.

В другое время Жанетт закатила бы сцену, но сейчас она даже слова не сказала. Пошла и молча переоделась в халатик. Не время, дорогой, еще не время.

Она теперь часто возвращалась домой позже Жан-Пьера. Еще бы, ведь он уезжал от дома Дульсе, а ей еще надо было поймать такси.

— Ах, ты уже дома? — делала она удивленные глаза, входя в дверь. — Неужели уже так поздно? — и прятала их, надеясь вызвать у него ревность. И добавляла: — Ты ляжешь в кабинете, дорогой? А то я очень устала...

А про себя думала:

«Немного сексуального голода тебе не повредит. В конце концов ты сам вернешься в мою спальню, милый. Ты же здоровый мужчина, долго не выдержишь».

Дульсе была счастлива. Весь день Жан-Пьер принадлежал только ей. Благодаря ему она успела узнать и полюбить Париж еще больше. С каждым музеем, с каждой улицей были связаны воспоминания. Ведь здесь они бывали с ним.

С Анри и Симоной Дульсе теперь могла повидаться только на занятиях.

— Твой репортер совсем вскружил тебе голову, — бурчал Анри. — Нехорошо отрываться от коллектива.

А Дульсе на всех этюдах набрасывала фигурку широкоплечего мужчины с темно-пепельными волосами. Жан-Пьер... Жан-Пьер... Будь ее воля, она бы и на классическом натюрморте пририсовала сбоку его портрет.

Она теперь совсем не думала о Жанетт. Ведь Жан-Пьер дарил ей такие нежные поцелуи... Они, как школьники, прятались за стволами деревьев в Булонском лесу, а она со смехом отворачивала лицо, сопротивляясь, но с нетерпением ожидая, когда его губы наконец сольются с ее. Дульсе и не подозревала раньше, что поцелуи такое увлекательное занятие...

Дульсе вспомнила, как он впервые набрался смелости ее поцеловать. Они стояли тогда на набережной Сены. С реки дул прохладный ветер, и Жан-Пьер укрыл ее плечи своим пиджаком. А потом вдруг повернул к себе и спросил, обжигая своим небесным взглядом: