Притихнув и затаив дыхание, она поднялась вместе со всеми по истертым ступеням и вошла под гулкие высокие своды собора. Свет тускло сочился сквозь цветные старинные витражи, заполняя пространство собора зыбким переменчивым мерцанием. Здесь, внутри, запросто поместился бы современный десятиэтажный дом, разбитый, как улей, на многочисленные квартирки.

«Вот в чем беда современной архитектуры, — подумала Дульсе. — Мы все мельчим, экономим пространство. А здесь — величие и простота.»

Пять рядов огромных колонн поддерживали свод, образуя длинные широкие коридоры — нефы. Дульсе провела рукой по прохладной шершавой поверхности. Сколько ладоней, молящих о Всевышней милости, касались этих камней? Тысячи? Миллионы? Трудно даже представить себе... Она улучшила минутку и завернула за массивную колонну, скрывшись от дотошного взгляда гида. Наконец-то она одна...

Странное чувство охватило Дульсе. Она вдруг перестала ощущать себя современной девушкой. Время словно замедлило свой бег и повернуло вспять. Дульсе словно воочию услышала колокольный набат и ангельские голоса певчих, доносящиеся с хоров.

Все гонимые и преследуемые во все века спешили укрыться здесь, вручая себя под покровительство Святой Девы, и ни один земной правитель не смел вершить свой суд до тех пор, пока его жертву защищали стены собора.

Человеческая власть признавала свое ничтожество по сравнению с властью Божьей. Так, может, и ей, скрывающейся от преследователей, Пресвятая Дева окажет свое покровительство?

Дульсе зажмурилась. Тело ее стало удивительно легким, звенящим, как натянутая струна. Казалось, еще секунда, и она оторвется от пола и взлетит... туда... вверх... Но непонятно откуда взявшаяся глухая тревога разрушила волшебное ощущение. Что такое? Что произошло? Дульсе физически, кожей между лопатками почувствовала, что кто-то пристально смотрит на нее. И от этого взгляда по всей спине пробегали мурашки.

Она открыла глаза и осторожно огляделась, боясь резко повернуться навстречу сверлящему взгляду. Никого. Тогда Дульсе двинулась вокруг колонны, прижимаясь к ней всем телом, и осторожно выглянула с другой стороны.

Метрах в пяти от нее, почти скрытый глубокой нишей, стоял парень — мексиканец с густыми бровями... тот самый, из самолета... Он выпустил ее из поля зрения и беспокойно осматривался.

Дульсе шарахнулась за колонну. Теперь она была полностью уверена, что этот парень приставлен к ней бандитами, и кто знает, какое гнусное задание они ему поручили. Она затаила дыхание, лихорадочно соображая, как поступить.

И вдруг она услышала шаги. Они отчетливо отдавались в гулкой пустоте собора, словно усиленные великолепной акустикой. Шаг, еще один... тишина... Видимо, парень раздумывает, куда она могла деться. Еще шаг, уже значительно ближе... Сейчас он выйдет в боковой неф и заметит ее.

Дульсе пожалела, что отделилась от группы. Экскурсанты толпились вокруг гида в самой глубине собора, и никто из них даже при всем желании не мог бы прийти к ней на помощь.

«А если закричать?» — подумала Дульсе. Но было неловко даже перед лицом опасности тревожить торжественную тишину храма. К тому же во рту разом пересохло, и Дульсе в ужасе ощутила, что не может вымолвить ни слова.

Тогда она оттолкнулась от колонны и что было сил понеслась к выходу. Сердце бешено колотилось у самого горла, а позади ей чудился нарастающий топот погони.

— Мамочка! — заорала она в полном отчаянии, вырвавшись из сумрака собора на слепящий простор.

И с разбега уткнулась на ступеньках во что-то огромное и упругое.

— О-ля-ля, — весело сказал над ней мужской голос. — Если падаешь в мои объятия, то кричи хотя бы: «Дяденька!»

И сильные руки сжали ее плечи, слегка приподняв над землей, и вновь поставили на место.

Дульсе медленно подняла глаза, с трудом унимая охватившую ее дрожь. Высокий голубоглазый мужчина лет двадцати пяти с темно-пепельными волосами, улыбаясь, смотрел на нее.

— Извините, — выдавила Дульсе.

— Ничего, растянуться на камнях было бы хуже. — И он сделал шаг, чтобы идти дальше.

Дульсе инстинктивно вцепилась в него, не думая о приличиях.

— Подождите! - взмолилась она, со страхом оглядываясь на дверь. — Не уходите. Давайте... давайте... поговорим.

Дульсе сама внутренне удивилась своему нахальству. Мало того, что она чуть не сбила незнакомого мужчину с ног, так еще и пристает к нему, как уличная дешевка.


ГЛАВА 12


Незнакомец улыбнулся.

— Прежде чем разговаривать, хорошо бы представиться друг другу. Меня зовут Жан-Пьер, а вас?

— Дульсе. Только не надо шутить на тему Дульсинеи и Дон Кихота, мне это уже надоело,— заранее предостерегла его она.

— Из ваших слов я делаю вывод, что слишком многие безуспешно мечтали стать вашими рыцарями,— засмеялся Жан-Пьер.

Дульсе покраснела.

— Вовсе нет. Просто...— Она опять оглянулась.

Ее преследователь появился на ступенях собора, и Дульсе опять ощутила на себе его ищущий взгляд.

Она схватила Жан-Пьера за руку и слегка приобняла, припав головой к его груди. Преувеличенно громко, чтобы парень мог слышать, и с нарочито радостным возбуждением в голосе она быстро начала нести полную чушь:

— Ах, Жан-Пьер, не поверишь, я почувствовала, что ты рядом, и понеслась к тебе со всех ног. Куда мы пойдем, милый? Я свободна до самого вечера. А потом ты проводишь меня домой, не правда ли? Я больше никогда, ни на одну минутку не разлучусь с тобой.

Парень сунул руки в карманы брюк и, посвистывая, прошел мимо них, изучающе смерив Жан-Пьера взглядом. Видимо, высокий рост и широкие плечи произвели на него впечатление, потому что он направился к стоянке такси, призывно жестикулируя.

Дульсе, прижавшись к Жан-Пьеру, следила за каждым его шагом. Убедившись, что опасность миновала, она облегченно вздохнула и резко отпрянула от своего нового знакомого.

— Ох, простите.— Она смущенно потупилась.

— За что?— опять улыбнулся Жан-Пьер.— Все было очень мило. Значит, вы свободны до вечера?

Он откровенно забавлялся, наблюдая, как Дульсе сгорает со стыда. А она абсолютно не представляла себе, как надо теперь поступить.

«Вот если бы Лус была на моем месте, она элегантно вывернулась бы из любой ситуации. Этот французский красавчик не посмел бы над ней насмехаться. Наоборот, он был бы счастлив предложить ей свои услуги и покровительство. Ну почему, почему у меня все выходит так нелепо, а у нее изящно? Почему вокруг нее поклонники и обожатели, а меня называют снисходительно малышкой? Ведь мы похожи как две капли воды»,— огорченно подумала Дульсе.

— Вы не ответили, мадемуазель,— склонился к ней Жан-Пьер.

«Лучше говорить честно и ничего из себя не изображать,— решила Дульсе.— Все равно у меня не получится, как у Лус».

Она вздохнула и ответила, глядя Жан-Пьеру прямо в глаза:

— Я действительно свободна, потому что... потому что я только второй день в Париже.

— Так вы желаете, чтобы я стал вашим гидом?

— Гидом? Нет, только не это! — в ужасе воскликнула Дульсе, вспомнив свои утренние мучения. И, заметив, как недоуменно вскинул брови Жан-Пьер, расхохоталась: — Просто одна здешняя гидша пасла меня все утро как овечку. «Посмотрите направо, посмотрите налево...» — забавно передразнила она.— Благодарю покорно.

После того как Дульсе решила вести себя естественно, она вдруг почувствовала, что ей очень легко общаться с этим красавчиком. Вот даже сумела заставить его растеряться.

И тут Дульсе заметила, что у входа в собор пестрят на стенах многочисленные ленточки и листочки, как будто на доске объявлений.

— Каждый ищет защиты у Святой Девы, — Жан-Пьер, проследив за ее взглядом. — Это издержки цивилизации. Люди так спешат, что даже молитвы возносят на бегу. Черкнут заранее на листочке «мерси» и прилепят у входа, чтобы Дева не забыла выполнить их просьбу.

— Похоже на то, как популярным ведущим задают вопросы в студию по телефону, — засмеялась Дульсе. — «Скажите, а правда, что вы такой-рассякой? Спасибо».

— Точно. — Жан-Пьер хитро посмотрел на нее и добавил: — А как зовут вашего бывшего возлюбленного?

— Какого? — растерялась Дульсе.

— Которому мы демонстрировали наши пылкие объятия.

Дульсе разом помрачнела.

— Ох, это совсем не то, что вы думаете... Он... — Она запнулась, не зная, можно ли доверять незнакомцу свою тайну. Пожалуй что нет. — Просто он меня испугал, — уклончиво ответила она. Это было почти правдой.

— Тогда тем более вам нужен сопровождающий. У меня рядом машина. Приказывайте куда.

— Нет, это неудобно.

Но Жан-Пьер настаивал, и Дульсе в конце концов согласилась. Действительно, что плохого, если он немного покатает ее по городу?

Старенький «ситроен» стоял за углом. Жан-Пьер галантно захлопнул за Дульсе дверцу, обогнул машину и сел рядом.

— Предлагаю маршрут, — сказал он. — Сначала окраины — Париж новый, а потом сужаем круги к центру. Так лучше видно разницу. Только... сначала заскочим в одно место.

— На работу?— спросила Дульсе.— А вас отпустят?

Жан-Пьер хохотнул.

— На сегодня я уже все закончил.

Они помчались от центра к окраине, и Жан-Пьер затормозил у небольшого окраиного бара с огромными окнами, расписанными по стеклу рекламой «Играет группа «Фнетр».

— Подожди меня здесь. Я быстро.

Жан-Пьер скрылся за дверью. Колокольчик, подвешенный над входом, звякнул.

Дульсе с интересом разглядывала внешнее оформление бара. Группа «Окно», и реклама на окне — забавно. Наверное, какие-нибудь ребята с окраины, энтузиасты-меломаны. У них в Мехико тоже часто подрабатывают в барах начинающие музыканты, только они в основном играют национальные мелодии. Ей вдруг захотелось посмотреть, а как там внутри. Пока Жан-Пьер решает свои дела, она вполне успеет глянуть хоть одним глазком. Вот только как быть с машиной? Оставить незапертой? Но улица была довольно пустынной, и Дульсе рискнула.