— Допустим, что так, — уклончиво согласился сержант, а Чучо, надвинув шляпу еще ниже на глаза, зашевелил губами, чтобы получше запомнить фамилию.

— Тогда передайте ей... — начал Антонио.

— Она не давала мне таких указаний, — ответил Педро Лопес, — а без ее разрешения я не могу...

— Ну пожалуйста! — взмолился Антонио, но, видя, что Лопес неумолим, сказал: — По крайней мере, можно я вложу в мольберт письмо?

Антонио казался Педро Лопесу все более и более подозрительным. Что-то тут было нечисто. Такой повышенный интерес к этому мольберту...

— Я, наверно, могу идти? — воспользовавшись паузой, спросил Чучо. — Я-то вам больше не нужен.

— Да, конечно, — кивнул головой Лопес и, когда Чучо исчез за дверью, предъявил опешившему Антонио полицейский жетон и сказал: — Пройдите в комнату, мы будем вынуждены задержать рас. Сейчас я вызову транспорт. Предупреждаю, попытка бегства будет расцениваться как сопротивление полиции.

Так, отпустив опасного преступника, сержант Лопес задержал ни в чем не повинного человека.

— Как ты сказал, Линарес?! — Лицо Шефа Манконя побагровело.

Он снова на минуту стал Федерико Саморрой, начальником отдела в страховом агентстве, конкурентом и заклятым врагом Рикардо Линареса. Ненависть к Рикардо у него не только не прошла, но во время тюремного заключения разгорелась с новой силой. Вопреки логике и соображениям, которые подсказывал здравый ум, Саморра винил во всех своих бедах именно Рикардо. Это, видимо, было связано с тем, что его крах начался именно с того, что он пытался убрать Линареса со своей дороги. А ведь сам Рикардо так никогда и не узнал, какого заклятого врага он получил в лице арестованного коллеги по агентству.

И вот, оказывается, дочь именно этого человека снова оказалась замешана в его дела! Саморра, вернее Альваро Манкони, уже не сомневался — никаких угроз, никаких разговоров, только смерть!

— Убрать девчонку, и как можно скорее, — отрезал он.

— Но как нам найти ее, шеф? — спросил Кике. — Мы ведь знаем только имя.

— Вам нужен адрес? — хищно улыбнулся Манкони. — Пожалуйста, этот адрес я знаю наизусть. — Он вынул из кармана паркеровскую ручку с золотым пером, записал адрес на листке бумаги и подал его Кике. — Вряд ли Линаресы за это время успели перебраться в другой дом. Уютное гнездышко, увидите сами. Ладно, ребята, счастливого пути. — Он похлопал Кике по плечу и подмигнул Чучо. — Надеюсь, следующую новость я узнаю из газет. «Еще одна жертва автомобильной катастрофы» или что-то в таком духе. — Он посмотрел Чучо в глаза: — Сделаете — отблагодарю, провалитесь — пеняйте на себя!


ГЛАВА 8


Лус не оставляло ощущение, что после поездки в Акапулько все идет не так, как раньше. Дульсе первые дни была какая-то нервная, и Лус никак не удавалось развлечь сестру. Не раз она приглашала ее в гости на вечеринки вместе с собой, но Дульсе обычно отказывалась и говорила, что

У нее нет настроения.

Через пару дней после поездки Лус позвонила Инес Кинтана, и они договорились встретиться. Инес хотела узнать новости о поездке сестер в Акапулько, а Лус не терпелось с кем-нибудь поделиться. Конечно, она отнюдь не собиралась рассказывать о происшествии с Дульсе, но, по крайней мере, Инес она могла рассказать о новых знакомствах.

Девушки встретились неподалеку от консерватории и направились в свое любимое кафе.

— Привет, Лусита, ты прекрасно выглядишь, — сказала Инес. — Ну давай, рассказывай свои приключения.

— Даже не знаю, с чего начать. Гостиница у нас была замечательная, и пляж тоже...

— Ты лучше давай признавайся, с кем вы проводили время на этом пляже.

Лус улыбнулась.

— Как ты понимаешь, обычно не одни. Там были двое неплохих ребят из Куэрнаваки... — И Лус принялась описывать их знакомство с Раулем и Лукасом.

Инес внимательно слушала, время от времени задавая вопросы. Когда Лус закончила, она произнесла:

— Ну, все понятно. С ними неплохо развлечься на отдыхе, но таких и здесь сколько угодно. Еще ты говорила, что был там какой-то врач?

— Да, Пабло. Не врач, а студент-медик, хотя и со старшего курса. Собственно говоря, первая с ним познакомилась Дульсе. Она упала и ушибла ногу, а он сразу подбежал, чтобы помочь.

— А, понимаю. Долг врача и все такое. Студенты выполняют его особенно охотно, когда речь идет о молодых девушках.

Лус покачала головой:

— Нет, Пабло не такой. Я уверена, что он бросился бы на помощь любому человеку, кто бы это ни был.

— Ага, значит, благородный рыцарь. Понятно. А.потом, когда он познакомился с тобой, то, разумеется, не смог устоять перед твоими чарами и забыл о твоей сестрице.

— Да нет, все было не совсем так.

— А как же?

Лус задумалась, как бы поточнее выразить свои мысли.

— Конечно, я ему понравилась. Это правда. Еще когда мы были в ресторане и я танцевала фламенко, он на меня так смотрел... Я увидела его взгляд, и меня прямо обожгло.

— Понятно, значит, ты блеснула своим танцевальным талантом. Очень мудро с твоей стороны.

— Инес ты все не так воспринимаешь, - сердито сказала Лус. — Ничего я не блеснула. Просто была такая музыка, и день рождения, и у меня было такое настроение, как будто меня ноги сами несли.

— Я и не спорю, — миролюбиво отозвалась Инес. Просто дело в том, что когда такая девушка, как ты, ведет себя естественно, она как раз и вызывает наибольший интерес. Так что я все понимаю правильно. Ну, рассказывай дальше. Как же повел себя твой рыцарь?

— Он со мной танцевал и вообще целый вечер старался от меня не уходить. А потом на следующий день он пригласил меня погулять по Акапулько...

— Ну и что дальше?

— Понимаешь, у его отца мастерская в Акапулько...

— Вот как? Значит, его папаша художник?

— Да я сама не поняла. И художник, и скульптор, и поэт. Он сам про себя говорит, что артистическая натура.

— Так этот Пабло тебя и с отцом успел познакомить?

— Да нет, все было не так. Слушай, Инес, — рассердилась вдруг Лус, — не перебивай меня, пожалуйста, потому что иначе я вообще не смогу закончить.

— Ладно, извини, пожалуйста, — сказала Инес. — Мне просто все это очень интересно.

— Ну вот, мы гуляли, и он предложил мне посмотреть мастерскую своего отца.

— Отлично, превосходный повод затащить тебя к себе домой. Они всегда с этого начинают.

— Ох, Инес, опять ты говоришь глупости. Если ты не перестанешь комментировать, я вообще ничего не буду говорить.

— Ладно, не сердись, — сказала Инес успокаивающим тоном. — Я не буду комментировать, пока ты сама не попросишь.

Лус продолжила свой рассказ:

— Понимаешь, я подумала: ну что тут плохого? Интересно же побывать в мастерской художника. И мы пошли.

— А потом...

— А потом, Инес, он начал меня целовать.

— Так тебе понравилось или нет?

— Откуда я знаю? — сердито сказала Лус. — Ты думаешь, я что-нибудь могла соображать в такой момент?

— Ну не знаю, некоторые, бывает, соображают, — скромно сказала Инес.

— Я была в таком смятении, просто не знала, что мне делать. Конечно, он умный и красивый и вообще мне нравится, но...

— Ну и что было потом?

— А ничего. Вдруг пришел его отец, и с ним одна знакомая нашей семьи.

— Вот это встреча! А она-то что там делала?

— Не знаю точно, наверно, познакомилась с этим доном Серхио по работе. Во всяком случае, я чувствовала себя ужасно, и Пабло, по-моему, тоже. Правда, отец у него такой галантный, разговаривал с нами, угостил меня ликером. И выражается так интересно, как герои в книгах Сервантеса.

— О, приятно в наше время встретить образованного мужчину, это теперь редкость. А сколько ему лет?

Лус пожала плечами.

— Да я не знаю. Больше сорока, это уж точно. Знаю, что Пабло на четыре года старше меня.

— Это приемлемая разница, — сказала Инес, многозначительно кивая головой. — Хотя я в последнее время почувствовала, что мне по-настоящему интересно только с мужчинами, которые намного меня старше.

— Как твой профессор из этнографического журнала, что ли?

Инес сделала презрительную гримасу.

— Ой, что ты, Лусита. Доктор Агвардиенте меня в этом плане совершенно не интересует. Несмотря на его научную славу, я сразу распознала по его разговорам следы глубоко спрятанных комплексов, поэтому решила, что этот вариант не для меня.

— Хотела бы я знать, помогает ли тебе твоя эрудиция или мешает, — пробормотала Лус. — Я, например, в Пабло не распознала никаких комплексов, но мне от этого не легче.

Инес с любопытством посмотрела на подругу.

— Скажи, пожалуйста, а после этого вы еще встречались? 

— Понимаешь, - начала Лус, - мы же вернулись на несколько дней раньше, потому что Дульсе так захотела. Я тебе лучше про это потом расскажу, чтобы не отвлекаться. Так мы уехали практически на следующий день, и Пабло только успел проводить нас в аэропорт. Ну и конечно, мы обменялись адресами и телефонами.

— Так он звонил? — с интересом спросила Инес.

— Звонил, в том-то и дело. Вчера и позавчера.

— И что сказал?

Лус задумалась, припоминая разговор.

— В первый день просто спрашивал, как мы добрались, сказал, что скучает. Ну, в общем, обычный разговор. А вот вчера тон был уже другой.

— Какой же?

— Ну я не знаю. Более нетерпеливый, что ли. И он такие слова говорил... Сказал, что мысли обо мне не выходят у него из головы и что он считает дни до нашей встречи.

— А когда он вернется в Мехико?

— Он собирался возвращаться только через неделю, потому что хотел заехать к своей матери. Но теперь он договорился с ней, что поедет прямо в Мехико. Сказал, что ему надо очень много работать, чтобы подготовиться к экзаменам.