— Розита, — сказала она почти плачущим голосом. — Мне так плохо, я вся исстрадалась. Мне очень нужно тебя сегодня увидеть. Пожалуйста, приходи ко мне вечером.

— Хорошо, Лаура, приду. Я, правда, думала, что задержусь сегодня допоздна, но я эти дни так много работаю, что мне надо сделать небольшой перерыв. Уйду сегодня с работы пораньше.

В назначенный час Роза подъехала к дому Лауры. Она вошла в квартиру и с облегчением почувствовала, как ей самой было необходимо оказаться рядом с близкой подругой, которой она доверяет и с которой ей не нужно притворяться.

Лаура хлопотала на кухне, заваривая кофе, доставая из холодильника закуски, а из микроволновой печи блинчики с начинкой из бананов, которые она великолепно готовила.

— Ты не беспокойся, пожалуйста, я совсем не хочу есть. Я просто хочу с тобой поговорить, — уверяла подругу Роза. Правда, когда Лаура положила ей на тарелку приготовленные кушанья, Роза отдала им должное. — Ну а все-таки, скажи мне, отчего ты так расстроилась?

— Спрашиваешь, отчего? А из-за чего, по-твоему, я могу расстроиться? Конечно, из-за Хасинто. Все мои мучения из-за него.

— Ну а чем тебя на этот раз так обидел Хасинто?

— Скорее даже не он, а его жена. Представляешь, эта корова явилась сегодня в мое фотоателье, чтобы пригласить меня на бал в качестве фотографа.

— Ну а что тут страшного? У нас в городе многие знают, что ты отличный фотограф.

— Ты бы так не говорила, если бы видела, как она себя вела. Явилась с надменным видом, подала мне визитную карточку своего благотворительного комитета и всю меня с ног до головы оглядела. Я тебе даже не могу описать этот взгляд. Ну как оценщик глядит, чтобы оценить товар. Я с трудом удержалась, чтобы в нее чем-нибудь не запустить.

— Зря ты обращаешь внимание на такие вещи. Про Консепсьон давно известно, что она себя считает персоной номер один и думает, что все остальные ее не стоят. Так что она всех так разглядывает.

— Нет, тут другое. У меня такое чувство, что она что-то пронюхала.

— Что именно?

— Ну, насчет меня и Хасинто.

— Брось, это нелепо. Если бы она догадывалась, зачем ей делать именно тебе заказ на изготовление фотографий?

— А вот именно для того, чтобы унизить. Во-первых, она меня нанимает, то есть приглашает меня в дом как обслуживающий персонал.

— Тогда и я обслуживающий персонал, — сказала Роза. — Меня ведь тоже наняли, чтобы я сделала цветочные украшения для их дома.

— Ты другое дело, — не согласилась Лаура. — Ты сама мне сказала, что Эрнандо передал тебе персональное приглашение от благотворительного комитета. Но я не про это. В конце концов, ты у нас предприниматель, а я нет, так что все логично. Но я убеждена, что она это сделала неспроста.

— В каком смысле?

— Ну, если я права и она про нас догадывается, то это очень ловкий ход. Продемонстрировать мне, каков он у себя дома, как у него все богато и роскошно, насколько он там чувствует себя на месте. А она еще минут пятнадцать распространялась о том, какую огромную благотворительную работу ведет дон Хасинто и как я должна это должным образом отразить. Ты представляешь, каково мне будет все это наблюдать, да еще делать фотографии его семейного счастья.

— Так ты, значит, отказалась от работы?

— Ну как я могла, сама посуди. Я бы тем самым подтвердила ее подозрения. Разумеется, я сказала, что все выполню наилучшим образом. Она еще велела мне завтра прийти к ней домой, и она меня «проинструктирует».

— Бедная Лаура.

— Конечно, бедная. И ты знаешь, что еще? Я позвонила Хасинто, чтобы ему об этом рассказать, а он мне ответил: «Это была идея Консепсьон, но, по-моему, очень хорошая. Я буду рад видеть тебя на празднике». Я чуть трубку не швырнула после таких слов.

— А почему это тебя так задело?

— Потому что он совершенно не думает о моих чувствах. Ему даже в голову не приходит, что я буду ощущать в такой ситуации.

— Мужчины вообще редко думают о чувствах женщин.

— Розита, ты у нас просто кладезь премудрости. Скажи, откуда ты так хорошо все про мужчин знаешь?

— Просто я сама была замужем и тоже, как и ты, любила. С тех пор у меня и остался некоторый опыт.

— Судя по твоему выражению лица, опыт не безоблачный. Ты же обещала мне когда-нибудь рассказать.

— Знаешь, я была безумно влюблена в своего мужа. Это даже больше, чем у тебя с твоим Хасинто. Я его просто боготворила. Мне казалось, лучше его людей на свете просто не бывает.

— Ну а потом?

— А потом я узнала, что у него появилась другая женщина. Это когда у нас уже дочери-близняшки были. Я долго не верила: еще бы, он сам меня так ревновал, по поводу и без повода. Нашлись добрые люди, довели до моего сведения. И даже адресок подкинули, где их можно найти.

— Так ты пошла?

— Пошла, к сожалению. Если бы не пошла, может быть, и жизнь сложилась бы по-другому.

— Ну и что ты увидела?

— То и увидела. Мужа своего увидела и эту его бабу. Все, как мне обрисовали. Тут-то я и не выдержала.

— Так ты что, от него убежала? Ты же говорила, что он погиб при землетрясении.

— Погиб не он, а вторая моя дочка, Дульсе Мария. Это все долго рассказывать. В общем, я была сама не своя. Схватила девочек, и на улицу. А они за мной. Ну, в общем, землетрясение действительно началось. И когда я очнулась, у меня была Лусита, а Дульсе пропала. Я сама видела, как на нее падала стена. Хотя теперь…

— Что теперь?

— Мне Лус всю душу разбередила. Вдруг говорит: а что, если папа и сестричка не погибли? И теперь эта мысль насчет Дульсе не идет у меня из головы.

— Так тебе нужно съездить самой в Мехико и узнать.

— Ты не понимаешь, Лаура, я же не могу встречаться с Рикардо. Он-то небось считает, что я умерла. Может быть, и женился опять за это время.

Лаура возбужденно вскочила с дивана и начала ходить по комнате.

— Нет, я не понимаю! — воскликнула она. — Ты же не сможешь жить дальше в неизвестности. А вдруг Лус что-нибудь узнает?

— Этого-то я и боюсь, — сказала Роза. — Я же от нее все эти годы все скрывала. Говорила только, что папа и сестричка погибли, и больше ничего. А что я ей теперь скажу?

— Если жив ее папочка и если он нормальный человек, мне кажется, Лус будет только рада. Получается, что ты сама все усложняешь.

— Ах, Лаура, если бы ты только знала, как ты права. Я настолько все усложнила, что теперь не знаю, как выпутаться. Не пойму, как я тебе пытаюсь давать разумные советы, а сама такие глупости совершаю. Ты ведь еще не знаешь, что меня шантажировали.

— Шантажировали? — в ужасе закричала Лаура. Пришлось Розе поведать подруге эту ужасную историю. Лаура была потрясена.

— Роза, я и не знала, что ты можешь быть такой ненормальной. Продать свое колье! Да как у тебя рука поднялась такое сделать? И все для того, чтобы заплатить шантажисту. Да он теперь в пять раз больше у тебя попросит.

— Вообще-то с тех пор я о нем больше не слышала, — робко сказала Роза.

— Так пока прошло всего несколько дней. Подожди еще. Как только денежки кончатся, он опять о тебе вспомнит.

Роза подавленно молчала. Лауре стало жалко подругу.

— Нашел, чем тебя шантажировать! Ты же никакая не преступница. И ничего плохого не сделала. Так что в следующий раз, когда он объявится, можешь смело заявлять в полицию.

— Правильно, я и сама так думаю. Только, знаешь, очень страшно идти к посторонним людям и посвящать их в свои личные дела.

— Борьба с преступниками — это не личное дело, а общее. А действительно личные дела разглашать на весь свет необязательно. Тебе надо посоветоваться с кем-нибудь из твоих поклонников. Вон их у тебя теперь сколько!

Роза печально улыбнулась:

— Ты сама посуди, Лаура, как же я буду ждать сочувствия у поклонников, если я открою, что у меня есть муж.

— В самом деле, — задумалась Лаура. — Слушай, а вообще что ты собираешься делать, если муж жив и здоров? Так и будешь молчать всю жизнь? Или подашь на развод?

Роза медлила с ответом.

— Роза, а ты хотела бы к нему вернуться? Может быть, в этом все дело?

— Ну как я могу вернуться, когда прошло почти десять лет? Открою дверь и скажу: «Здравствуйте, вот и я!»

— А что, может быть, он будет на седьмом небе от счастья.

— Нет, Лаура, уже поздно. Я сама разрушила нашу семью. Вернее, мы оба. И вернуться назад уже невозможно.

— Это еще надо проверить, возможно или невозможно. — Лаура наморщила лоб, стараясь найти самое правильное решение. — Скажи честно, Роза, а Феликс Наварро тебе не нравится?

— Разумеется, он мне нравится. Он интересный, умный, внимательный человек. Знает, как ухаживать за женщинами. Безусловно, его внимание мне льстит. Но ты ведь не об этом спрашиваешь?

Лаура посмотрела на нее недоверчиво.

— Ты хочешь сказать, что у тебя не бьется сердце, когда он преподносит тебе цветы? Что ты не трепещешь, когда он приглашает тебя на танец? Ну, подруга, в таком случае либо ты холодна как лед, либо твое сердце занято кем-то другим.

— Сердце мое бьется, и я трепещу, — наконец улыбнулась Роза. — Конечно, он вызвал у меня такой интерес, какого я не испытывала уже много лет, даже к Эрнандо, хотя мы с ним друзья. И все-таки я не уверена, что он тот человек, с которым я могла бы быть счастлива в совместной жизни.

— Что ж, хорошо уже то, что ты допускаешь для себя возможность счастья в совместной жизни. Раньше ты это вообще отрицала. Но в любом случае, чтобы проверить его и свои чувства, тебе надо, на мой взгляд, довериться Феликсу и рассказать ему о твоей проблеме. Если он тебя любит, ты сможешь развестись с Рикардо и выйти за него замуж.