Десмонд смущенно потер подбородок.

- Шутка? - Он с отвращением скривился. - Кто мог придумать такую вонючую шутку… и зачем?

- Не шутка, - задумчиво ответил Ранульф. - Страшное зло, если я не ошибаюсь. Кто-то раздувает суеверные страхи. Но зачем - я пока не знаю. Держи глаза и уши открытыми. Узнай, не видели ли на ристалище кого-то, кому тут нечего делать.

Когда он мыл руки в желобе с водой, жуткий вопль, начавшийся с ужасного вздоха и переросший в душераздирающий нечеловеческий вой, разорвал тишину.

- Это воет дух, предвещающий смерть! - воскликнул Десмонд.

Ранульф со смехом ударил его по плечу.

- Суеверный глупец! Это лает одна из собак.

Резкий лай, затем новый вой, затем тихое рычание и сердитые крики одного из молодых псарей. Собачья драка казалась неминуемой, и оба кузена бросились к ближайшей псарне. Рычание стало громче, вой перешел в пронзительный визг. Затем к шуму добавился новый голос, уверенный и властный:

- Черт тебя побери, Лунгер, успокойся! Успокойся, проклятый разбойник!

Рыцари завернули за угол, и их глазам предстала бурная сцена. Большой черный пес загнал в угол другого, из разодранных боков и почти оторванного уха которого хлестала кровь. Рассвирепевшее животное прижало к стене и веснушчатого парнишку-псаря, баюкающего окровавленную правую руку в левой. Юноша постарше помогал Флойду, старшему псарю, бранившему черного пса и тыкающему его шестом длиной с копье.

- Ах ты, колдовское отродье, исчадье ада! Разъяренный пес повернулся к Флойду и набросился на конец шеста, расщепляя дерево острыми клыками. Ранульф инстинктивно схватился за меч, но остановился по знаку псаря.

- Нет необходимости, милорд. Он бесится из-за сучки. - Флойд осторожно отвлекал черного пса от второго. - Ну, хороший парень, хороший. Спокойно, Лунгер. Спокойно.

Пес опустил уши и ослабил смертельную хватку. Из пасти показался длинный розовый язык. Лунгер игриво прыгнул к хозяину, и тот погладил его по голове и почесал за ухом.

- Все в порядке, угомонись. Спокойно, спокойно. - Флойд усмехнулся Ранульфу и Десмонду. - Ах, ничто так не стравляет мужчин, как женщина.

Он поймал успокоившегося зверя за ошейник, и молодой псарь увел его.

Ранульф помог раненому пареньку сесть поудобнее у стены.

- У тебя серьезная рана, парень. Я попрошу леди Моргану прислать ее особый бальзам, а пока Флойд сделает тебе что-нибудь для облегчения боли.

Ранульф прошел через арку и окликнул пробегавшую мимо служанку Мелву.

- Произошел несчастный случай, - сказал он. - Мне необходим бальзам, который приготовила леди Моргана.

Мелва увидела меч и латы, грязные подтеки на мрачном лице хозяина. Его рана уже раз открылась во время поединка.

- Что случилось, милорд?

- Всего лишь царапина, но бальзам поможет.

- Да, милорд. Я немедленно принесу. Я знаю, где он хранится.

Мелва убежала. Ее глаза злорадно сияли, она хихикала про себя. Похоже, сама Судьба помогает Гарту. Вот и представился тот самый случай, который он велел ей искать, и она собиралась воспользоваться им немедля. Лорд Линдси хорошо платит. Окрыленная, она спешила сыграть свою роль.

Десмонд отправился в конюшню посоветоваться с Дэлом, а Ранульф остался с мальчиком. Шок еще не прошел, но Ньюлин храбро превозмогал боль. Флойд быстро сшил края раны прокипяченной иголкой и ниткой. Хоть Ньюлин и его племянник, это большая честь для мальчика, так как старший псарь считается одним из самых высокопоставленных и ценных слуг: без его умения выращивать и тренировать собак обитателям замка грозил бы голод. Однако забота Флойда о племяннике диктовалась не столько родственными связями, сколько тем, что он считал мальчика полезным помощником.

- Вы хорошо справляетесь, мастер Флойд, - сказал Ранульф, вставая. - Мне осталось лишь наложить бальзам и ждать исцеления.

Вернулась Мелва с горшочком мази. Псарь протянул руку.

- Я сам управлюсь, милорд. Нет необходимости отрывать вас от ваших обязанностей.

Мелва закусила губу, но отдала горшочек Флойду, затем отвернулась и ушла, беспокойно оглядываясь. Флойд намазал зашитую рану мальчика. Его шишковатые пальцы были исцарапаны, и Ранульф заметил большую ссадину на запястье.

- Намажьте и свою ссадину, мастер Флойд. Это чудесное лекарство.

- Спасибо. Глядишь, и затянутся мои царапины. Да и псу поможет.

Ранульф засмеялся и, видя, что с мальчиком все в порядке, отправился на поиски жены. Он нашел Моргану в комнате для отдыха в кругу дам. В струящихся платьях и сверкающих головных уборах, занятые каждая своим делом, они создавали мирную домашнюю сценку. Перед леди Уинифред и Бронуин стояли рамы с вышиванием, и в их руках мелькали иголки и яркие нити. Моргана и Элис сидели рядом, переворачивая страницы большой книги с золотым обрезом, а старая Элва дремала на солнышке у окна. Дэффид тихо перебирал струны лютни и пожирал Моргану влюбленными глазами.

Когда появился Ранульф, юноша испуганно взглянул на хозяина и опустил ресницы. Дерзкий мальчишка, с досадой подумал Ранульф, грезил о моей жене.

Учтиво поприветствовав дам, он сурово обратился к Дэффиду:

- Не хотелось бы лишать дам удовольствия, музыкант, но Седрик сообщил, что ты пропустил сегодня урок фехтования.

Юноша покраснел.

- Я считал, что не страшно пропустить один урок, раз нашлось у меня другое дело.

Солнечный свет зажег огнем волосы Ранульфа и очертил суровый профиль.

- Ты не достиг бы такого совершенства в музыке, если бы практиковался только по настроению. В воинском искусстве, если хочешь достичь успехов, ты должен поступать так же. А если не хочешь, уведомь об этом Седрика. Он в кузнице с оружейником.

Дэффид отложил лютню, понимая, что сэр Ранульф прав.

- Если дамы не возражают, прошу извинить меня, я пойду к Седрику.

Моргана улыбнулась юноше, чтобы смягчить суровость упрека мужа.

- Ступай с моим благословением. Бард должен уметь защитить себя - на случай, если его музыка не понравится.

Дамы засмеялись на ее остроумное замечание, а Дэффид вышел алый от смущения.

Бронуин стала сравнивать шелка, пытаясь выбрать самый подходящий оттенок розового для бутонов своей вышивки, леди Уинифред следила за ней, Элис отошла к окну. Моргана встала и приблизилась к мужу.

- Я думаю, вы были слишком суровы с Дэффидом, моя любовь.

Ранульф взял ее руки в свои и поцеловал сначала одну, потом другую.

- Он хороший парень, но смотрит на вас как влюбленный теленок, я не намерен поощрять его воздыхания. И потом, сейчас тревожные времена, а вы для меня дороже жизни. Если Дэффиду придется защищать вашу жизнь или честь, я хочу, чтобы он был готов к этому.

Глядя на ее нежно улыбающиеся губы, Ранульф забыл о своем наставлении. Если бы не заинтересованная публика, он схватил бы Моргану в объятия и целовал, пока она со смехом не попросила бы пощады. Потом отнес бы ее в их комнату и ласкал бы снова и снова. И к черту долг!

Он увлек ее подальше от дам.

- Впервые мне пришло в голову, как чудесно было бы жить в простом домишке, без слуг и воинов, только вы и я.

- Ваш язык из бронзового стал серебряным, милорд, и сладкие слова капают с губ, как мед. - Моргана кокетливо взглянула на него. - Но если вы пришли только затем, чтобы сказать мне это, - увы, вы опоздали, так как под нашей крышей около трех сотен душ и каждая требует своей доли нашего внимания. Его тяжкий вздох рассмешил ее.

- Вместо маленького домика мы владеем этой огромной грудой камней, но ночь принадлежит нам.

Ранульф снова поднес ее пальцы к губам и поцеловал кончики.

- Тогда пусть ночь наступит поскорее, - сказал он, улыбаясь и глядя ей в глаза.

На следующее утро Моргану разбудил нежный взгляд Ранульфа. Еще не совсем рассвело, но жемчужно-розовый свет лился в их комнату через восточное окно. Она улыбнулась, не смущаясь своей наготы, и протянула руку к его лицу.

- Доброе утро, милорд.

Вместо ответа он поцеловал ее, потом еще и еще. Он был человек действия, а не слов, и все еще не мог всецело поверить своему счастью. Такое счастье достается мужчине очень дорогой ценой. Сколько рассказывают историй о глупцах, убаюканных чарами прекрасных женщин и погубленных ими!… Однако он не сомневался в Моргане.

Ее волосы рассыпались вокруг нее пламенеющим облаком. Днем они всегда покрыты золотыми и серебряными сетками, шелковыми и атласными головными уборами, усыпанными драгоценностями, в тон разным платьям, как подобает ее положению, но, будь его воля, они всегда бы падали свободно, сияющим каскадом красного золота.

Сейчас они были распущены, шелковые пряди струились по ее плечам, рукам, атласной груди. В этот момент солнечный луч упал в окно, и ее тело стало золотым.

- Как ты прекрасна!

Он взял одну белую грудь в свою большую ладонь, лаская нежный сосок, пока он не превратился в маленький твердый бутон. Ее глубокий вздох был ему наградой, сказав лучше слов, что в его власти разбудить ее страсть. Доставлять ей наслаждение было для него величайшей радостью.

Ранульф прижался губами ко второй груди, лизнул розовый сосок. Моргане показалось, что ее уносит поток чувственного восторга. Она выгнулась навстречу ему, ее ногти впились в его плечи. Она развела ноги, растворяясь под его ласками, пылко отвечая ему.

Он поднял голову, следя за нею. Его руки заскользили ниже. В его пальцах было волшебство, они были мучительно нежными и настойчивыми, разжигая ее чувственность до диких первобытных инстинктов. Воздух был полон ароматов любви, она жаждала его с таким неистовством, что испытывала почти боль.

Она ласкала мускулистую грудь Ранульфа, у него радостно кружилась голова, он весь пульсировал от желания обладать ею и больше не мог сдерживаться.