Если Росс и замечал их, то ничего не говорил.

Демельза походила на дикарку, которая четырнадцать лет носила шоры, сужающие её мировоззрение до крошечного круга домашних дел и самых основных нужд; первые девять лет она неотрывно находилась рядом с матерью, сталкиваясь с бесконечной чередой болезней, плохого обращения, бедности и родов, а последние пять лет - всё то же самое, кроме родов. Неудивительно, что теперь развивалось не только её тело, но и мышление. За четыре месяца она выросла на дюйм, а интерес к цветам символизировал расширение кругозора.

Ей понравилось причесываться и собирать волосы в хвост, порой она так их и носила, благодаря чему лицо оставалось открытым. Она была симпатичной девочкой с чистой, здоровой кожей, очень развитой мимикой и умными, честными глазами. Через пару лет за ней начнёт ухаживать какой-нибудь молодой шахтёр вроде Джима Картера.

Она была очень способной и умела подражать, так что вскоре в её словарном запасе появились новые слова, и она училась их произносить. Кое-какие слова, наоборот, оттуда исчезли. Росс весьма деликатно наставлял Пруди, которая при желании могла превзойти любого солдата в сквернословии, и та обнаружила, что ей нравится отучать Демельзу от ругательств.

Иногда, когда Демельза задавала наводящие вопросы, Пруди чувствовала себя словно в ловушке. Она-то знала, что было правильным и уместным, а Демельза - нет. Других девочек можно было учить правильно себя вести, не заботясь о собственном поведении, но только не Демельзу. Она слишком быстро делала выводы; её мысли мчались вперёд и били рикошетом.

Таким образом, процесс превратился не в добровольное обучение Демельзы, а в вынужденное перевоспитание Пруди. Оказалось, что теперь даже прилично напиться и то нельзя.

Наблюдая за этим, Росс веселился от души. Джуд тоже не удержался, но относился к ситуации не так снисходительно, как его жена. Казалось, он воспринимал происходящее, как ещё один повод для недовольства - ведь она не била его метлой уже больше двух месяцев.

Дело в том, что их сущность изменилась не из-за того, что они общались с чистым и непорочным ребёнком, а потому, что в ребёнке было столько же первородного греха, сколько в них самих.

Если Демельза развивалась постепенно, то Гаррик рос не по дням, а по часам. Когда он только появился, то походил на обычного щенка, но хорошо питаясь, так резко вымахал, что все стали подозревать, что в его родословной были овчарки. В шерсти до сих проглядывали редкие чёрные кудряшки, а из-за очень короткого хвоста он выглядел необычайно неуклюжим и непропорциональным. Он привязался к Джуду, хотя тот видеть его не мог, но нескладный пёс по пятам ходил за старым лысым негодяем. В июле объявили, что у Гаррика нет паразитов, и допустили на кухню. Он отпраздновал это событие тем, что прыгнул на сидящего за столом Джуда и опрокинул ему на колени кувшин с сидром. Облитый сидром Джуд встал и от жалости к самому себе запустил кувшином в собаку, которая снова выскочила на улицу, в то время как Демельза забежала на маслобойку, прикрывая голову руками в приступе смеха.

Однажды, к удивлению Росса, к нему приехала миссис Тиг со своей дочерью Рут.

Миссис Тиг объяснила, что они ехали в Мингуз и подумали нанести дружеский визит в Нампару по дороге домой. По её словам, она не была тут почти десять лет и ей захотелось посмотреть, как Росс со всем управляется. Мистер Тиг всегда утверждал, что сельское хозяйство — невероятно занятное хобби.

- Для меня это больше, чем хобби, мэм, - сказал Росс. Он чинил забор, который частично огораживал его землю, и потому был весь растрёпанный и грязный, а руки — в шрамах, земле и ржавчине. Когда он приветствовал их в гостиной, трудно было не заметить контраст с очень ярким костюмом для верховой езды миссис Тиг. Рут тоже выглядела сногсшибательно.

Он распорядился, чтобы принесли сок, и пока они его пили, разглядел, что его так привлекло в Рут на балу: прелестные, слегка подкрашенные губки, необычный разрез серо-зелёных глаз и волевой, вздернутый подбородок. В последней отчаянной попытке миссис Тиг вложила в свою младшую дочь ту энергичность, которой так не хватало другим.

Они мило поговорили о том, о сём. На самом деле, их пригласил мистер Джон Тренеглос, старший сын мистера Хораса Тренеглоса из Мингуза. Джон устраивает охоту в Гарнберроу и выразил немалое восхищение тем, как Рут ездит верхом. Он столько раз их приглашал, что в конце концов им показалось, что они просто обязаны удовлетворить его просьбу. Какой превосходный дом в Мингузе, не так ли? Выполненный в готическом стиле и такой просторный, сказала миссис Тиг, оглядываясь по сторонам. Мистер Тренеглос - самый очаровательный пожилой джентльмен; хотя трудно не заметить, как плохо он выглядит.

Какая досада, что капитан Полдарк не охотится с гончими! Разве бы это не принесло ему огромную выгоду: общение с другими людьми своего круга и удовольствие от погони? Рут всегда участвовала в охоте - это её неизменная страсть; конечно, это вовсе не означает, что ей чужды более благородные занятия; ведь нужно попробовать всё, чтобы узнать свои возможности; по мнению миссис Тиг, в воспитании своих детей она уделяла должное внимание домашним делам: кружево на косынке, которая была на миссис Тиг, сделали Рут и Джоан, хотя последняя не отличалась трудолюбием младшей сестры.

Всё это время Рут выглядела недовольной - надувала губки и косо оглядывала комнату, постукивая хлыстом по хорошо обутой ножке. Но при каждом удобном случае - когда мать не обращала на неё внимания - она бросала на Росса выразительные и соблазняющие взгляды. Он подумал, что день через несколько часов пойдёт на убыль, и понял, что чинить забор он сегодня не закончит.

Часто ли он видится с родственниками? - спрашивала миссис Тиг. На балу у Лемонов не было ни одного Полдарка. Конечно, никто не ожидает, что теперь, когда Элизабет в положении, она будет столь же часто выходить в свет. Рут покраснела, а Росса пронзила резкая боль.

Правда ли, интересовалась миссис Тиг, что несмотря на отцовский запрет, Верити продолжает встречаться с тем мужчиной, капитаном Блейми? Ходят такие слухи. Хотя, конечно же, Росс об этом не знает, ведь он оторван от мира.

В пять тридцать они собрались уходить. Поблагодарили за всё, но на обед не остались. Было приятно увидеться. Приедет ли он к ним в гости, если они назначат дату? Отлично, тогда как-нибудь в начале следующего месяца. Благодаря ему в Нампаре снова уютно. Хотя чувствуется, что дому требуется женская рука, чтобы придать ему изящество и аристократизм. Разве это не приходило ему в голову?

Они двинулись к выходу; миссис Тиг мило болтала, а Рут поочередно то хмурилась, то улыбалась, пытаясь поймать его взгляд и вернуть кокетливые отношения, возникшие на балу. Их слуга привёл лошадей. Рут легко и свободно вскочила на лошадь первой. Обладая изяществом юности и будучи прирожденной наездницей, она сидела в седле, словно была рождена для этого. Затем, под одобрительный взгляд Росса, на лошадь села и миссис Тиг, и он проводил их до границы своих владений.

На пути им встретилась Демельза. Она несла корзину сардин из Сола – первый улов в этом сезоне. На ней было лучшее из двух платьев - из розового набивного канифаса, растрёпанные волосы блестели на солнце. Ребёнок, худенькая и нескладная девочка, идущая широким шагом; а потом она посмотрела на них своими необычными глазами.

Она моргнула, неуклюже сделала реверанс и пошла дальше.

Миссис Тиг достала платочек из тонкого кружева и смахнула пылинки с платья.

- Я слышала, капитан Полдарк, что вы...хм...удочерили девочку. Это она?

- Никого я не удочерял, - ответил Росс. - Мне нужна была судомойка. Девочка достаточно взрослая и сама знает, чего хочет. Поэтому и пришла. Вот, собственно, и всё.

- Прелестная малютка, - сказала миссис Тиг. - Да, кажется, она знает, чего хочет.

***

Роман Верити и Капитана Блейми достиг кульминации к концу августа. К сожалению это должно было случиться именно в тот день, когда Росс принял приглашение миссис Тиг, чтобы выказать ей уважение.

Тем летом Верити четыре раза встретилась с Эндрю Блейми в Нампаре - каждый раз, когда он сходил на берег.

Росс не мог себя заставить не любить моряка, даже при всём его прошлом. Это был человек спокойный и говорящий только по делу, с невозмутимым взглядом, который сглаживала крайне скромная манера держаться, личность капитана Блейми можно было описать одним словом – «трезвость». Хотя трезвость – последнее качество, которое можно было бы обнаружить в прежнем Блейми, по его же собственному признанию. Иногда можно было заметить конфликт. Росс знал,что у него была репутация лидера на борту своего корабля: осознанный самоконтроль, сдержанность в движениях, можно было узнать отголоски прошлых сражений и понять, чего стоила ему победа. Очевидно, что его уважение и нежность к Верити были искренними.

Если бы он мог кого-то невзлюбить, то только самого себя и ту роль, которую играл. Он содействовал встрече двух людей, и здравый смысл ему подсказывал, что им было бы лучше расстаться. Если что-нибудь случится, больше всех будет виноват он. Нельзя ожидать осмотрительности от горячо любящих друг друга людей.

Росса совсем не устраивало, как развиваются события. Он не присутствовал на их свиданиях, но знал, что Блейми пытается убедить Верити сбежать с ним, и что она еще не приняла окончательное решение, потому что по-прежнему надеялась на примирение отца с Эндрю. Однако она согласилась отправиться с ним в Фалмут как-нибудь на днях и встретиться с его детьми, и Росс подозревал, что если Верити поедет, то уже не вернётся. Нельзя за считанные секунды так далеко зайти, не став мудрее. Это бы стало началом открытого протеста. По приезду туда Блейми убедил бы её, что лучше выйти за него замуж, чем возвращаться домой и столкнуться с проблемами.