Мария Чепурина - Роман по-испански

– Хорошо или плохо, это к делу не относится. Я сама буду решать, с кем мне общаться, а с кем нет!

– Решила подлизаться?! Думаешь, тебя тоже позовут в особняк на Рублёвку?!

– При чём тут «подлизаться»? – вмешалась Рита. – Она просто попросила не говорить за всех. Каждая из нас сама решит, прощать девчонок за предательство или не прощать.

– Да на здоровье! – фыркнула Таня. Заметив, что несогласных с ней больше, чем согласных, она пошла на попятную и начала оправдываться. – Общайтесь с кем хотите! А эти зазнайки теперь всё равно к нам не будут ходить, хоть зови их, хоть нет! Так что я ничего особенного и не сделала...

– Ну вот раз не сделала, то нечего и обсуждать, – поставила точку Рита. – Давайте, что ли, десерт какой-нибудь закажем!

Десерт оказался кстати. Варенье из ананасов, жареные бананы в кокосовой стружке с шоколадным сиропом и чуррос – жареные колбаски из теста – значительно разрядили обстановку. После чая фанатки расслабились и подобрели. Видимо, заметив это, Таня решила объявить подругам главную новость – ту самую, ради которой она инициировала нынешнюю встречу.

– Должна сообщить вам, девчонки... – начала она, напустив на себя такой важный вид, на какой только была способна. – В нашем клубе произошли некоторые реформы!

– Что ещё за реформы?

– Надеюсь, ничего страшного?

– А кто их решил провести?

Проигнориров вопрос «кто?», начальница вытащила из сумки кипу бумаг и распределила между всеми. Это оказались анкеты.

– Это ещё зачем?

– Заполнять?

– И куда ты их денешь?

– Анкеты нужны для картотеки всех наших участниц! – объявила Таня. – Председатель клуба должен располагать полной информацией о вас, чтобы осуществлять эффективное руководство! Потому что хватит уже заниматься всякой ерундой! Мы должны стать настоящим, официальным фан-клубом, а не какой-то кучкой сопливых девчонок, болтающихся по паркам! Если у каждой будет личное дело и личный членский билет, приглашать к себе Лало втайне от остальных будет уже не так просто, ведь тогда у каждой будут не только права, но и обязанности! Мы сможем наказывать предательниц! Привлекать их к ответственности и судить своим клубным судом за нарушение клубной дисциплины!

– Неплохая мысль! – отозвалась Коробкова.

Ей по-прежнему нравилось всё чёткое, серьёзное, упорядоченное.

– Это точно так уж необходимо? – усомнилась свободолюбивая неформалка Ася.

– А кто будет официальным председателем этого официального клуба? – Рита, похоже, сразу уловила суть. – Ведь мы должны будем избрать его демократическим путём, не так ли, Таня?

Тане такие слова не понравились. Для себя вопрос о председательстве она явно уже решила, но виду не подала:

– Захотите – изберём. Какие проблемы-то? Выдвигайте свои кандидатуры хоть сейчас! Напоминаю, что в обязанности председателя входит организация встреч, обзвон всех участников, модерация группы в Интернете, подготовка подарка в случае нового концерта и оживление фан-клуба на случай, если у народа пропадёт интерес к «Сапатосам»!

Девчонки промолчали. Выдвигаться никому не захотелось.

– Ладно, вы ещё подумайте над этим! – завершила Таня тему председательства. Эта фраза означала: «Наконец-то вы признали, что я главная». – А теперь анкеты заполняем!

– Обязательно сейчас?

– Ох, неохота...

– Можно на дом взять?

– Желательно сейчас! Анкеты будут пронумерованы в порядке их поступления ко мне, и чем ближе ваш номер будет к началу, тем больше авторитета в клубе! Так что...

– Твой, конечно, первый, да? – спросила Рита.

– Ну... Да, и что такого? В конце концов, это ведь я организовала этот фан-клуб и в который раз созываю вас на встречу! Без меня многие из вас даже бы не узнали, что «Сапатосы» давали концерт в Москве! А вам, своим лучшим подругам, я хочу дать возможность быть...

– Твоей свитой?..

До сих пор молчавшая Василиса как будто сразу пожалела о своих словах. Таня мрачно глянула на неё и ничего не сказала. Замолчавшие было певцы снова появились на сцене: разговаривать опять стало невозможно. Пришлось заполнять анкеты.

– А адрес обязательно писать? – спрашивали в перерывах между песнями.

– А когда начала увлекаться «Сапатосами» – это что, точную дату нужно? Может, ещё и время?

– Я не поняла, зачем тут, есть ли у меня парень? Как это относится к фан-клубу?

– Танька, кто тебя надоумил вставить вопрос: «имеются ли государственные награды»?!

Наконец, анкеты были заполнены и вернулись к своей авторше. Все думали, что с бюрократическими процедурами покончено. Но не тут-то было! Таня вытащила новые бумажки.

– Это устав нашего фан-клуба! Вы должны прочитать и расписаться, что обязуетесь его выполнять!

Расписаться? Наташа почувствовала, что даже ей перестаёт нравиться весь этот официоз. Она пробежала глазами устав.

– Я не буду подписывать эту ахинею! – нарушила молчание Ася. – Что за ерунда такая? «Ставить в известность руководство»! Это что, если я музыку послушать захочу, тебе сначала надо докладывать?!

– Вот именно! – добавила Василиса. – И что значит раз в месяц? А если я захочу видеть вас чаще? Или реже?

– А если я не могу прийти на собрание? – подала голос Маша, до сих пор молчавшая. – И что ещё за текущие вопросы такие? В какое ухо наушник втыкать?

– Как-то мне не очень нравится устав, пункты в котором начинаются со слов «никто не имеет права», – заметила обычно послушная Оля. – Может, мне теперь на то, чтобы Лало любить, разрешение спрашивать надо?

– Мне тоже... не особо... эти правила... – сказала Коробкова.

– И «существование» пишется через «е», госпожа начальница! – добила Рита.

– Но, девчонки! – Таня заволновалась. – Вы же понимаете, что такой устав нужен для того, чтобы история с Эвелиной не повторилась, чтобы пресечь возможные случаи предательства!

– Как бы он не пресёк и всё остальное!

– Вот именно!

– Не хочу состоять в фан-клубе, где все ходят, как солдаты!

– Мы просто тусовались, получали удовольствие...

– ...а ты превращаешь нашу компанию в какую-то партию!

– Или секту!

– Значит, так?! – вспылила Таня. – Свиньи неблагодарные! Ладно, продолжайте тусоваться! До свиданья! Посмотрим, как вы организуетесь без меня!

Когда утихли страсти по поводу концерта, а бунт против Тани сделался не новостью, а историей, интенсивность Наташиной жизни как-то резко упала. Ходить было некуда, не с кем и не за чем. Летние каникулы приобрели обычную для Коробковой домашне-книжно-компьютерную форму. Только сидела она не в чатах или игрушках и читала не то, что положено по программе. Со всё увеличивающимся интересом Коробкова разыскивала информацию о «Сапатосах» и их песнях, о Колумбии, о Латинской Америке, а вскоре переключилась и на Испанию.

Это было как в компьютерной программе, где курсор, наведённый на каталог, заставляет открыться множество подкаталогов, а каждый из них, в свою очередь, снова ставит пользователя перед выбором. Узнав, кто автор той или иной песни, Коробкова открывала для себя другие его произведения. Знакомясь с ними, узнавала новых певцов. Те давали представление о новых музыкальных стилях. Наташа бродила по ссылкам, с интересом нажимала на предложенные программой «похожие видео» и порой, ища, что означает то или иное слово, сказанное Лало в интервью, не замечала, как становится специалисткой по латиноамериканской истории, кухне, религии и географии. К середине июля ей уже казалось странным, что кто-то не может отличить мексиканской мелодии от, к примеру, бразильской или кубинской. К двадцатому числу она знала фамилию действующего президента Парагвая. К двадцать пятому – всех его президентов за недолгую двухсотлетнюю историю.

Укладываясь спать, она по-прежнему представляла себе романтические свидания с Лало, но всё реже и реже. Интереснее было мечтать о банановых плантациях, бразильских карнавалах и тропических лесах. Сегодня Наташа, одетая в шкуру бизона, мысленно пасла овец у подножий заснеженных гор, в поросших рыжим мхом, каменистых степях Патагонии [14]. Завтра, босая, бродила она по гаван-ской [15] набережной Малекон, наблюдая за рыбаками, любуясь тем, как разбиваются о берег солёные волны Мексиканского залива, и купаясь в его тёплой воде. Послезавтра уносилась мыслью в Мексику, чтобы взобраться на пирамиду «Храм Солнца» и взглянуть с высоты на таинственный город майя, покинутый жителями ещё полторы тысячи лет назад. Во всех этих фантазиях-путешествиях Коробкову обязательно сопровождал Прекрасный Принц. Поначалу он был точной копией Редондо. Однако с течением времени черты любимого исполнителя как-то смазались, расплылись, затуманились... Теперь с Наташей был абстрактный спутник – Принц, пока не обретший лица, вернее, менявший его от путешествия к путешествию. Обязательно добрый, красивый, серьёзный и честный. Ещё не встреченный, но уже любимый.

Заучивание английских слов, как и прежде, стояло у Наташи в плане на каждый день, но для их запоминания теперь не приходилось прикладывать больших усилий: ведь это были уже не тарабарские, бессмысленные буквосочетания, а волшебные ключики, помогавшие открывать всё новые и новые двери на пути к познанию любимой Америки. Нет, написать кому-либо из «Сапатосов» Коробкова так и не решилась: оттолкнул пример Татьяны, да и говорить с ребятами было, по большому счёту, не о чем: «Здравствуйте, я вас люблю!» – и что дальше? Другое дело – пятнадцатилетняя Ампаро из Эквадора, которая завтракала, сидя за компьютером, в то самое время, когда Коробкова слала ей обычное «Hello!», собираясь ложиться спать. Или семнадцатилетний Рауль из Панамы, заявивший, что женится на Коробковой, как только та отправила ему своё фото по Интернету. Или аргентинка Консепсьон, обожавшая слать всякие рецепты и заранее дававшая советы насчёт будущего мужа, будущих детей, внуков и правнуков. Или любитель России чилиец Хосе, мечтавший увидеть Москву и гордившийся тем, что уже выучил целых два слова по-русски: «zdrasvui» и «karasho». То, что английский язык не был родным для заокеанских друзей, ничуть не мешало общению. Даже помогало: Ампаро, Рауль, Консепсьон, Хосе делали такие же ошибки, как и Наташа, выражались одинаково простыми предложениями. Страшно подумать, что Коробкова могла бы никогда не познакомиться с ними со всеми, считай она, как и раньше, что в «аськах» и «скайпах» сидят одни только бездельники, извращенцы и пошляки, коверкающие русский язык!