— Извините, вы знаете историю появления карпаччо?

— Это, наверно, довольно старое блюдо, — предположила Татьяна, — ведь оно уже распространилось по всему миру.

— Совсем нет. Его впервые приготовил настоящий виртуоз закусок и коктейлей Джузеппе Чиприани. Он в 1930 году открыл знаменитый сейчас «Харрисбар» на калье (улочке) Валирассо, совсем недалеко от площади Сан-Марко. Этот бар посещали многие знаменитости. Здесь бывали Эрнест Хемингуэй, Аристотель Онассис, Чарли Чаплин, ваш Иосиф Бродский и многие другие.

— Очень интересно. А где находится этот бар?

— Если с площади Сан-Марко выйти на набережную лагуны и повернуть направо, то вскоре окажетесь на углу улицы Валирассо.

— Совсем недалеко от нашего отеля. Обязательно сходим, — сказала Татьяна.

— Настоятельно рекомендую. Так вот, о карпаччо. Однажды, в конце пятидесятых годов, Джузеппе придумал это блюдо для одной знатной венецианской дамы, которой доктор прописал есть не приготовленное на огне, а только сырое мясо. Я вас научу. Хотите?

— Конечно!

— Свежее мясное филе следует немного заморозить, завернув его в папиросную бумагу, и только потом получившееся полено можно нарезать очень тонкими ломтиками. Сдобрить его можно на ваш вкус каким-либо соусом, лимонным соком, оливковым маслом, вином, чем только душа пожелает. Получается, пальчики оближете, — он выразительно закатил глаза, почмокал губами и добавил: — Кстати, Джузеппе назвал свое блюдо в честь венецианского живописца Витторе Карпаччо, который изобрел и часто использовал на своих полотнах багряный цвет, очень похожий на тот, который имеют ломтики филе. Его картины вы можете увидеть в венецианской Академии художеств.

В конце ужина гостеприимный хозяин предложил гостям из России «резентин» (граппу, налитую в чашечку из-под выпитого кофе). Разумеется, за счет заведения.

* * *

— Давай дойдем до дома Казановы, тут должно быть совсем рядом. Знаешь где?

— Не вполне уверена, но попробую найти.

Они прошли по мосту Риальто и через некоторое время заметили стрелку, указывающую путь к дому Казановы. Свернули на узкую улочку и вскоре оказались у дома № 3082 на улице Calle di Ca` Malipiero. Памятная табличка на стене дома извещала, что здесь 2 апреля 1725 года появился на свет Джакомо Казанова.

— Я где-то читала, что он родился совсем не в этом доме, а в доме своей бабушки, недалеко отсюда. А здесь он жил со своими родителями. Правда, родители, поскольку работали в театре, часто были на гастролях, и воспитанием Казановы в основном занималась бабушка. А ты знаешь, что он, как написано в одной из версий его биографии, был священником?

— Нет, никогда не слышал.

— Согласно ей, он после обучения в Падуе получил сан аббата и читал проповеди в одной из церквей Венеции. Говорят, что проповеди молодого священника так понравились прихожанкам, что они буквально засыпали его любовными посланиями.

— То есть ты хочешь сказать, что женщины сыграли главную роль в том, что он окунулся в любовные приключения?

— Вполне возможно, ведь женщины часто соблазняют мужчин, превращая их в своих любовников. Не случайно так много анекдотов про любовников, прячущихся в шкафу или выпрыгивающих из окна, когда муж приходит домой.

В воде канала отражалась огромная круглая луна. Мимо них проплыла гондола, которая везла мужчину и женщину. Гондольер, в красной полосатой рубашке и соломенном канотье с красной лентой на голове, ловко орудовал веслом, стоя на корме и виртуозно вписываясь в довольно крутые повороты канала, при этом не переставая напевать какую-то лирическую мелодию. Влюбленные целовались, не обращая ни на кого внимания.

— Тебе приходилось раньше целоваться с кем-нибудь на берегу канала в Ве…

Татьяна не успела договорить, почувствовав на своих губах мягкие, нежные губы Влада. Ночь укрыла их своим мягким венецианским покрывалом. Время спасовало перед бесконечностью мироздания и остановилось. Очнувшись через несколько минут от нахлынувших чувств, Влад шепотом произнес:

— Так о чем ты хотела меня спросить? Ах да, приходилось — минуту назад с любимой женщиной по имени Татьяна, самой лучшей на земле.

— Самой лучшей для тебя. Для других, может, и нет.

— Другие меня не интересуют.

Они еще немного побродили по ночным улочкам в сопровождении луны, которая довольно часто скрывалась за крышами домов, предоставляя возможность лишь звездам понаблюдать за влюбленными.

— Слушай, я совсем забыла. Через полчаса нас ожидает экскурсия «Незабываемая ночь в Венеции». Когда я бронировала номер, то на вкладке «Специальное предложение» прочитала об этой экскурсии и включила ее в заказ. Пора двигаться в направлении отеля.

— Что за экскурсия?

— Не знаю точно. Посмотрим. Сказали, что необычная и очень интересная.

— Тогда пошли.

* * *

Был еще один персонаж, который тихо сидел на балюстраде собора Сан-Марко, смотрел на гуляющих внизу прохожих, на гладь лагуны вдали и слушал божественную музыку, льющуюся со стороны площади: там за роялем сидел музыкант и играл «Лунную сонату» Бетховена.

В этот поздний час на балюстраде никого не было, и Ангел спокойно примостился рядом с компанией могучих бронзовых коней, стоящих над центральным порталом собора. Венецианское танго двух душ, которое он увидел несколько часов назад, отвлекло его от привычных рутинных дел, и он решил немного отдохнуть. «Почему бы для этого не отправиться в Венецию?» — подумал он и тотчас свершил задуманное.

Ему нравилось сопровождать души влюбленных в их путешествиях. Тем более что он однажды взял на себя ответственность за благополучие этих двоих. Заметив знакомую ему парочку у дома Казановы, вспомнил рассказ своего предшественника о том, как тот помог этому венецианцу бежать из тюрьмы по крыше Дворца Дожей. После того как он покинул крышу Дворца, след его затерялся. Венецианцы считали, что он мог некоторое время скрываться во дворце дожа Дандоло. Говорят, что его дух до сих пор витает в старинных коридорах и комнатах отеля «Даниэли».

Ангел еще некоторое время полюбовался площадью и перебрался на крышу колокольни Сан-Марко, поближе к статуе архангела Гавриила, венчающей ее пирамидальную крышу.

Открывшийся на город вид завораживал. Огни ночных гондол и катеров, словно светлячки, заполнили лагуну и каналы. Лабиринты улиц, многие из которых, казалось, вели в никуда, лишь угадывались в темноте; многочисленные переулочки, потайные двери и лестницы, готовые помочь всем, кто в этот поздний час отправился на романтическое свидание, тщательно прятались от посторонних глаз. Ночь главенствовала над загадочной темнотой старого города.

Ангел заметил Татьяну и Влада, направлявшихся в сторону отеля, вздохнул и вернулся к своими обычным делам.

* * *

Дежуривший у входа в отель швейцар услужливо открыл перед ними дверь. Войдя в вестибюль, они направились к стойке Reception. План экскурсии был действительно оригинальным. Им предстояло сначала каждому на своей гондоле проплыть до места встречи.

— Мне не хочется плыть одной. Я хочу, чтобы мы сразу поплыли вместе, — сказала Татьяна.

— О, синьора. Таков сценарий. Не отказывайтесь, и Венеция поведает вам о своих тайнах. Конечно, могут быть небольшие приключения, но обязательно с хорошим концом. Я уверен, вам понравится.

— Влад, что скажешь?

— Давай попробуем. Ведь хочется же больше узнать о тайнах Венеции.

— Хорошо, под твою ответственность, — сказала Татьяна и вышла через боковую дверь к небольшой собственной пристани отеля.

Владу предстояло немного подождать в холле. Через пять минут к нему подошел портье и передал записку, в которой почерком Татьяны было написано: «Любимый, нас, похоже, действительно ждет незабываемая ночь. С сюрпризами. Следуй данным тебе указаниям. До встречи. Целую!» Гондола уже ждала его. Черная, с занавешенными окнами кабины, она покачивалась у пристани отеля. Гондольер жестом руки предложил Владу занять место впереди и, после того как тот удобно устроился на диване, отчалил от берега. Он выглядел немного странно: в белой атласной маске с резким треугольным профилем и глубокими прорезями для глаз, закрывавшей все лицо, и широком черном плаще с черной кружевной пелериной. К маске был прикреплен кусок черной шелковой материи, полностью закрывающей нижнюю часть лица и шею. На голову была надета треугольная черная шляпа, отделанная серебряным галуном. На ногах были белые чулки и черные туфли, на руках — белые перчатки. Это был практически полный костюм «баутты», традиционный для Венецианского карнавала.

Гондола вышла в лагуну, проплыла вдоль берега в сторону Дворца Дожей и свернула в канал Рио ди Палаццо. Впереди показался мост Вздохов. Влад увидел, что по мосту бежит девушка, похожая на Татьяну, по крайней мере, одета она была точно так же, только лицо было укрыто вуалью. До моста было еще довольно далеко, но Влад все же окликнул ее. Девушка обернулась в его сторону, однако, не сбавляя шага, побежала дальше. «Что за черт! Что-то не так», — подумал он и набрал номер телефона Татьяны. Автоответчик произнес что-то по-итальянски, по-видимому сообщая о том, что абонент находится вне зоны доступа.

— Этого еще не хватало, — озадаченно вслух сказал Влад и спросил гондольера: — Куда мы плывем?

— Скоро увидите, синьор. Не волнуйтесь.

* * *

Когда Татьяна вышла через боковую дверь к мосткам, элегантно одетый молодой человек с белой маской на лице спросил ее:

— Вы на экскурсию, синьора?

— Да. «Незабываемая ночь».

— Прекрасно, — произнес он, помогая ей спуститься в лодку.

Гондола отчалила от пристани, и он представился:

— Меня зовут Джакомо. Я буду вашим экскурсоводом.

— Как Казанову?