Дороти Гарлок - Роковые тайны

– Он вознамерился заполучить ее, а она этого не хотела.

– Мне кажется, судья, все понятно. – Форсайт спешил удалиться.

Эдди не сводила с него глаз. По лицу капитана стекал пот.

«Будь она проклята!»

– Я доложу обо всем командиру крепости. Кто из вас убил его? – Ван-Винкль посмотрел на Джона, затем на Пистолета.

– Это сделала я. – Триш заговорила, опередив мужчин. Она отошла от фургона и, уперев руки в бедра, обратилась к ним: – Я уделала эту кучу дерьма! И очень рада. Пырнула гада в спину. Отомстила ему за тех ребят, что он убил.

– Триш… – мягко прервала ее Эдди. Она боялась, что девушка наговорит слишком многое.

– Миссис Эдди, это сделала я и очень рада. Мне наплевать, что подумает этот надутый индюк.

Пистолет улыбнулся.

А судья кипел от ярости. Конечно, вряд ли кто-то называл его раньше «надутым индюком». Ван-Винкль с большим трудом пытался сохранить достоинство.

– Как тебя зовут, девушка? – Судья вытащил карандаш, конверт и начал писать на его обороте.

– Триш.

– Дальше?

– Триш Гайд. Пишется Г-ай-д, – быстро вмешалась Эдди, глядя прямо в глаза капитану. Она заметила, как он сжал кулаки, и обрадовалась.

«Эдди все еще думает, что капитан – ее погибший муж», – понял Джон.

– Как долго ты знала Гопкинса… хм, Блессинга? Он тобой увлекся? – Требовательный голос судьи прервал мысли Джона.

– Этот вопрос необязателен, и вы это знаете. – Джон говорил коротко, при этом смотрел на Пистолета в надежде, что тот не раскроет рта. – Блессинг последовал за ней в Ван-Берен. Там он едва не убил ее. Когда вы его наняли, у него снова появился шанс добиться своего.

Не обращая внимания на слова Джона, Ван-Винкль продолжил допрашивать Эдди:

– Ее папаша погиб на войне?

– Да. – Эдди смотрела на капитана. – Его звали Керби Гайд.

Разговор стал очень напряженным. Только Эдди, Джон и Форсайт понимали, куда она клонит.

– Хорошо. Вытаскивайте его оттуда. – Судья убрал обратно в карман конверт и карандаш.

Люди судьи зашли за фургон и вытянули подстилку, на которой лежало тело. По предложению Джона они завернули убитого в брезент. Пока этим занимались, капитан загородил своей лошадью Эдди от других людей. Он схватил ее за руку:

– Если перебежишь мне дорогу, Эдди Фей, то пожалеешь! – И отступил от остолбеневшей женщины.

До этого момента Эдди не была абсолютно уверена, что этот человек – Керби. Рассказ Джона и письмо, хранившееся у него, убедили ее, что она, возможно, ошиблась. Капитан просто похож на Керби – редкое сходство, одно из причуд природы.

У Эдди онемели ноги, и холод сковал сердце. Почему она вышла за этого бессердечного человека? «Эдди Фей». Тот Керби подшучивал над ней, прочитав полное имя Эдди на вышивке, сделанной матерью, когда она была ребенком. Эта реликвия все еще хранилась в ее сундуке.

Эдди вернулась в фургон. Ей не хотелось снова говорить с Джоном. Но как поступить? Нельзя же прожить остаток жизни, не будучи уверенной в том, что человек, которого она полюбила всем сердцем, – ее законный муж. Эдди прижала ладонь к животу: «Наши дети будут… незаконными».

– Вы тут, миссис Эдди? – Триш влезла в фургон. – Ну, они уехали. Судья разбит, да? Все вышло не по его. – Она надула щеки. – Настоящий индюк. – Триш наклонилась и заглянула Эдди в лицо. – Вы устали, да, миссис Эдди?

– Наверное. В последние дни было столько волнений.

– Отдохните. Я присмотрю за малышами.

– Спасибо, Триш. Дай мне часок, и я буду в порядке. – Эдди закрыла глаза. Она сомневалась, будет ли вообще когда-нибудь в порядке.

Капитан Кайл Форсайт почти заболел от бешенства. Он поручил лейтенанту Шипли похоронить Блессинга. Вырыли могилу в том месте, где земля не так пропиталась дождем. Тело было все еще завернуто в брезент. Когда судья прочитал молитву, холмик прикрыли веткой дерева.

Вернувшись в лагерь, Кайл направился прямо в фургон, который он делил с лейтенантом Шипли. Их подчиненные обитали в другом фургоне. До похорон лейтенант играл в карты с двумя солдатами и возницей. После погребения Шипли ушел продолжать игру. Кайл очень обрадовался – он хотел побыть в одиночестве. Ему надо было подумать.

Он сел на узкую койку, служившую ему постелью, положил голову на руки и уставился в пол.

Если не остановить ее, эта проклятая баба разрушит все его планы.

Ферма стала для него тем местом, где можно было переждать. Соблазнить Эдди оказалось так же легко, как свалить сухое дерево. Деревенская девочка никогда не слышала ласковых речей. Она потеряла голову и раскрылась словно спелая дыня. Чтобы задержаться на ферме до возвращения в Иллинойс, он позволил затащить себя к священнику. Что это был за фарс!

Черт! А теперь удача уплывала от него. Этот проклятый бродяга заявился во Фрипоинт и нашел Эдди. Зачем он на ней женился? Если хотел переспать, то нужно было только поласковее поговорить с ней. Его не очень задело, что «вдова» горевала по «мужу» только несколько недель и вышла за другого.

Кайл не знал, откуда явилась Триш, но, Господи, хорошенькая. Синди позеленела бы от зависти, увидев ее. Стоило ему посмотреть на девушку, как он возбудился, но Эдди сбила его с толку, заявив, что фамилия девушки Гайд. Черт бы ее побрал! Она хочет его перехитрить. Что теперь делать? Он должен все отрицать, отрицать и снова отрицать. Ее слово будет против его.

Он не позволит кому-либо или чему-либо встать между ним и Синди.

Кайл поднялся, умыл лицо, причесал волосы и отправился к Синди. Добравшись до фургона, постучал в дверь.

– Кто там?

– Это я, Кайл.

– Впусти его, Иви, и выйди.

– Да, мэм.

Служанка открыла дверь и выскользнула наружу.

Кайл вошел и задвинул за собой засов. Через открытое окно врывался прохладный ветерок, но все равно внутри стоял восхитительный запах. На Синди было свободное платье с завязками на шее. Она отложила книгу.

– Привет, моя сладкая красавица. – Он долго смотрел на нее, стоя спиной к двери.

– Я соскучилась по тебе.

– И я по тебе. Твой дядя задает работку. Синди протянула к нему руки.

– Не будем терять времени, – прошептала она. Кайл сел рядом и притянул ее к себе, так что она легла к нему на колени.

– Я долго ждал. Мне нужны твои сладостные поцелуи, и пусть твой дядя ломится в дверь. – Он зарыл лицо меж ее грудей и, раскрыв ворот платья, прошелся языком по нежной коже. – Ммм… ты вкусненькая, хочется слопать.

Она игриво вскрикнула, обняла его за шею и прижалась к нему.

Джон ехал впереди каравана, стараясь выбросить из головы тяжелые думы. Он внимательно изучал окрестности. Его опытный взгляд замечал все: и облачко пыли, и испуганных животных, и стайки птиц. Среди трав и дубовых рощ попадались хлопковые делянки, что говорило о присутствии человека в этой необъятной прерии.

Он ждал рассвета, чтобы перевести караван через вздувшийся от дождя поток. К счастью, дно было каменистым, и особых трудностей не ожидалось. Позже, когда они добрались до впадающих в Норт-Канейдиан широких ручьев, дно которых было песчаным, погонщикам пришлось запрячь быков в грузовые фургоны.

Поскольку они задержались с выездом, Джон решил не отдыхать и двигаться до заката дня. Он послал Пистолета предупредить повара об изменении расписания.

Эдди не выходила у него из головы.

В прошедшую ночь в первый раз после женитьбы она не спала в его объятиях. Он мечтал о сладостном миге, когда тело растворится в теплоте женской плоти, о запахе ее волос, о нежных поцелуях и шептаниях перед сном. Эдди не только возлюбленная и жена, но и друг. Они во многом друг другу признавались, но когда он сказал, что убил Керби Гайда, его имя больше не произносилось. Этот человек встал между ними, эта мысль была просто невыносима.

Эдди сначала постелила им, как всегда, под фургоном, но потом спросила, не будет ли он возражать, если она ляжет с Триш и детьми. Джон было решил, что Эдди не хочет спать там, где только что убили человека. Но потом понял: она до сих пор верила, что является женой другого.

Джон окинул взглядом фургоны, растянувшиеся на милю. За ними следовали два стада – его и судьи.

Завтра они достигнут водопада Веббер и расстанутся с отрядом Ван-Винкля. Джон должен пересечь Арканзас-Ривер и следовать вдоль Норт-Канейдиан. Судье предстоит двигаться вдоль Арканзас-Ривер к северу до крепости. Так планировалось. Но теперь он понял, что проблему с Эдди и Форсайтом нужно решить сегодня или никогда.

Иначе тень недоверия ляжет между ним и женой. Он выругался. Следовало все расставить по местам.

Не было еще пяти, когда Джои отдал приказ запрягать. Потом животные тянули десять часов подряд с получасовым перерывом на отдых. Оставив караван на Клива, Джон направился к отряду Ван-Винкля. Его лагерь готовился к ночевке.

Джон осадил лошадь перед капитаном Форсайтом. Указав на хлопковую делянку в четверти мили от них, он сказал:

– Будь там через полчаса.

– Какого черта?

– Хочу выяснить, что происходит между тобой и моей женой.

– Между нами ничего нет. Я… никогда ее раньше не видел.

– Ты лжешь. Приходи, или я приведу сюда Эдди, и мы расскажем то, что знаем, судье и его племяннице.

– Будь ты проклят!

– Сам будь проклят за то, что сделал с Эдди!

– Хорошо. Я приду.

Джон кивнул и поехал обратно в свой лагерь.

Эдди была глубоко несчастна. Теперь она точно знала, что Кайл Форсайт под именем Гайда явился на ферму, женился на ней и стал отцом их ребенка.

День тянулся очень долго. Пересечь вздувшийся ручей оказалось непросто, хотя возница и полагал, что это пустяки. Тем не менее Эдди беспокоилась за детей, тревожилась за Колина, едущего в фургоне впереди них.

Во время короткого отдыха они попили воды и Эдди раздала всем леденцы, настояв, чтобы даже Триш и Хантли попробовали.