Карен Хокинс - Роковой поцелуй

— Простите, милорд, но я не вижу причин для смеха. — Он взглянул на ноги хозяина. — Кто бы ни взял вашу обувь, надеюсь, он не оставит ее в сыром месте.

Граф повернулся и вышел, оставив камердинера без ответа.

— Элизабет, прочти нам следующую главу. Мы хотим знать, доехал ли домой бедный рыцарь. — Анна улеглась на одеяло, подставив лицо солнечному свету.

Погода была замечательная: ярко светило солнце, на небе ни облачка, легкий ветерок тихо играл листвой. Единственной диссонирующей нотой в этом аккорде счастья и безмятежности был Грейли-Хаус, своими строгими линиями напоминавший тюрьму.

Анна думала, что это была замечательная идея — взять книги, одеяла и выйти в парк. Вообще-то, она предпочитала заниматься в детской, но после вчерашнего скандала ни ей, ни детям не хотелось там находиться. Кроме того, она все время думала, как бы занять детей, ведь они отличались совсем не детской замкнутостью. Анна подозревала что в этом были виноваты их родители и что именно в этом крылась причина антипатии детей к графу. Хотя она давно заметила, что он питает к детям своеобразную привязанность.

Она наблюдала за Ричардом, который сидел на краю одеяла и внимательно смотрел на Элизабет. Девочка старательно читала, водя пальцем по строчкам и по-детски проглатывая звуки. Когда она не могла выговорить слово, то поднимала голову и вопросительно смотрела на Анну. Но Анна не спешила ей на помощь, терпеливо ожидая, пока она справится сама. Мариан и Селена, как и Ричард, были поглощены сказкой. Зато Десфорд равнодушно смотрел вдаль. Он, казалось, совсем не слушает, но Анна заметила, что каждый раз, когда Элизабет запиналась, по его лицу пробегала тень раздражения.

Натянув юбку на лодыжки, Анна осторожно вытянула ноги. Ей стало жарко, и она подумывала пойти в дом и надеть что-нибудь полегче. К примеру, платье из сиреневого муслина. Это, собственно, было ее единственное летнее платье. Она с трепетом думала о том, что приближается день выплаты денег, и планировала обновить гардероб. Селена подобралась к ней и залезла на колени. Десфорд нахмурился, но девочка не обратила на брата никакого внимания. Анна обняла ее и прижалась щекой к ее волосам, размышляя, какую же пакость задумали дети в очередной раз. Уж больно обманчивым было их спокойствие. Все утро они шептались. Она потерлась щекой о мягкие кудри девочки, раздумывая, а не спросить ли ей самой у Гелены, но тут же отказалась от этой затеи — не стоило ссорить детей.

Селена поерзала, устраиваясь поудобнее, и положила голову на руку Анне, собираясь спать, как вдруг подскочила и уставилась на что-то за ее спиной. Анна обернулась. По лугу гордо вышагивал граф Грейли, и, судя по его хмурой физиономии, намерения у него были самые серьезные По мере его приближения дети сбивались в кучку. У Элизабет задрожал голос, и она замолкла. Граф подошел, подбоченился и с суровым видом воззрился на детей. Анна села и увидела у него на ногах кокетливые домашние туфли из красного бархата. Они до такой степени не вязались с его грозным видом, что она закусила губу, чтобы не рассмеяться.

— Доброе утро, граф. Что это вы в тапочках вышли? — с невинным видом произнесла она.

— У меня пропала обувь, — мрачно ответил он. — Где, черт возьми, все мои туфли?

Анна зажала ладонями уши Селене.

— Я бы просила вас не употреблять при детях подобных слов.

— Почему бы, черт возьми, и нет? — встрял Десфорд.

— Десфорд! — Она укоризненно посмотрела на него. — Если ты позволяешь себе забывать в присутствии твоего опекуна о том, что ты джентльмен, то хотя бы помни об этом перед своими сестрами.

— Ну тогда пусть и он не забывает! — мальчик указал пальцем на графа.

Анна посмотрела на Грейли. Он ответил ей испепеляющим взглядом, но она лишь осуждающе покачала головой — граф сам виноват.

— Хорошо, — сказал он, — ты воздерживаешься от бранных слов, если и я сделаю то же самое? Идет? — И протянул Десфорду руку. Тот перевел взгляд с лица Грейли на его руку, но не спешил ее пожать. Настал решающий момент, и Анна решила помочь.

— Десфорд, это очень важно для остальных. Подумай, какой пример вы показываете.

После небольшой паузы, в течение которой Десфорд соображал, что ему выгоднее: пожать протянутую руку или демонстративно отвернуться, он наконец выбрал первое.

— Ладно. Я слежу за своей речью, если и вы будете следить за своей.

— Согласен. — У Грейли прояснилось лицо.

Анна про себя похвалила его. Если неделю назад он просто осыпал бы Десфорда проклятиями, то сегодня он продемонстрировал готовность к сотрудничеству. Граф был полон достоинства, которое не умаляли даже дурацкие туфли на ногах.

Анна подумала, что, если и в дальнейшем он будет столь же благоразумен, дело с воспитанием пойдет на лад.

Грейли вернулся к делу:

— Где мои туфли, Десфорд? Мальчик пожал плечами:

— Не знаю. Я голосовал против того, чтобы спрятать вашу обувь.

— Голосовал?

Казалось, что граф поражен.

— Мы всегда голосуем, — вставила Мариан. — Как веселые ребята Робина.

— Десфорд говорит, что у нас демократия, как в колониях? — добавила Элизабет. у графа на лице была написана растерянность.

— Боже, вы голосовали, чтобы решить, кому красть мои туфли?

— Красть? — Элизабет была совершенно серьезна. — Нет, что вы. Мы их не крали.

— Точно. — Мариан, наклонив набок голову, рассматривала его ноги. — Мы просто нашли им новое место.

Приложив ладонь ко рту, Анна беззвучно смеялась.

— Хорошо, — сказал граф Грейли. — Где они?

Дети посмотрели на Селену. Анна наклонилась и заглянула ей в глаза:

— Селена, ты брала обувь графа Грейли?

Селена безмятежно улыбнулась:

— Да. Я и Ричард.

При ее словах Ричард, хоть и старался держаться стоически, побледнел от страха. Анна вздохнула:

— Где они, Селена?

— Там. — Девочка неопределенно махнула рукой. Грейли проследил за ее жестом.

— Пруд! — констатировал он и побагровел от ярости. Элизабет уронила книгу:

— Селена, их нужно было просто спрятать!

— Я спрятала, — невозмутимо заявила она, — в воду.

— Ты что, бросила все туфли графа в пруд? — Анна была в ужасе.

— Не все, — безмятежно ответила Селена, посасывая палец.

— Ну хоть что-то осталось? — с облегчением спросил Грейли. — Где остальные?

Селена указала на ноги графа:

— Вот. Мариан сказала, что они ей не нравятся, и мы их оставили.

«Замечательно, — подумал граф Грейли, — мало того, что солнце выжгло посевы, что лучшего жеребца украли цыгане, так теперь еще и ходи, как рождественский гусь со связанными лапами».

— Зачем вы сделали это? — спросила Анна.

— Нам хотелось узнать, покраснеет ли он, когда узнает об этом. — Селена посмотрела на графа и констатировала: — Покраснел!

Невинное замечание девочки стало той самой каплей, что переполняет чашу терпения. Грейли взъярился. Он открыл было рот, чтобы с проклятиями обрушиться на детей, как мгновенно вскочившая на ноги Анна прижала к его губам ладонь.

— Не забывайте о своем договоре с Десфордом, — мягко сказала она. — Никаких ругательств.

Граф только машинально кивнул. Анна ободряюще улыбнулась ему и повернулась к детям:

— Сколько туфель вы спрятали?

— Сорок две.

— Что?! Вы что, шутите? — Она умоляюще посмотрела на Грейли, который возмущенно пожал плечами.

— Не так уж это и много. — Казалось, он взял себя в руки.

— Да вы денди, милорд! — прыснула Анна.

Граф смутился. Его называли по-всякому: и надменным, и самонадеянным, и даже жестоким. Но чтобы денди… Он насупился:

— Я не денди. И не смейте меня так называть.

— Тогда зачем вам столько обуви?

Вопрос поставил Грейли в тупик.

— Это только кажется, что много, — заметил он. — Просто там были еще и сапоги. И тапочки. — Он взглянул на ноги и скривился: — Кроме этих, конечно.

Анна небрежно махнула рукой:

— На их месте я бы и эти бросила.

— Что вы имеете в виду? — насторожился граф. Ее губы дрогнули в усмешке.

— В чем я вас не подозревала, так это в фатовстве. Похоже, я вас недооценила.

Поднявшаяся волна раздражения заставила графа Грейли забыть о злосчастных туфлях, которые давно бы уже были в камине, если бы не опасение, что чудаковатой тетушке придет в голову полюбоваться на свой подарок.

— Зато я вас переоценил, — прошептал он. — За что я только деньги вам плачу?

— Не можем же мы за неделю сделать из них ангелов, — спокойно возразила Анна. — Давайте вначале найдем вашу обувь, а потом займемся детьми. Вот увидите, они еще пожалеют о своей выходке.

Повернувшись, она махнула детям рукой и направилась к пруду.

— Все равно им конец, — вслед ей крикнул он, не двинувшись с места.

— Может быть. А может быть, нет, — размашисто шагая, бросила она через плечо.

Раздражение графа сменилось апатией. «В конце концов, за детей отвечает она — вот и пусть ныряет». Он повернулся к галдящим детям:

— С вами я позже разберусь, как только достану свою обувь.

— Не достанете, — лучезарно улыбаясь, сообщила Селена. — Я их далеко забросила.

— Правда? — не поверил граф.

— Правда! — подтвердила девочка. — Дальше Ричарда. Мрачно покосившись на сестру, мальчик отвернулся и, ссутулившись, стал смотреть на стоящую у пруда Анну. Грейли почесал затылок. После всех детских шалостей известие о том, что обувь покоится в самом глубоком месте пруда, совершенно не удивило его. С видом полной покорности судьбе он направился к Анне, которая сняла туфли и стояла на берегу, задумчиво глядя на беседку подле воды. Порхали стрекозы, тихо шелестел камыш, под слоем неподвижной и прозрачной, как стекло, воды покачивались водоросли.