Карен Хокинс - Роковой поцелуй

— Каждый день! — Девочка подпрыгнула, захлопала в ладоши и ринулась в детскую, чтобы сообщить эту новость остальным.

— Странно, но я что-то не припомню, чтобы я это говорил, — помолчав, сказал граф.

— Неужели? Разве не это вы мне шептали на ухо? — Старательно избегая его взгляда, Анна выпрямилась. — Как это мило с вашей стороны. Дети будут без ума от счастья. Идите обедать, вас ждут.

— Анна, я…

— Все, с меня хватит.

К ее удивлению, он кивнул.

— Мы позже поговорим об этом.

Анна сделала реверанс и отправилась в свою комнату. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней спиной. «Боже, что это на меня нашло? „ Она пришла сюда, чтобы навести порядок в доме, а не разрушить собственную жизнь. А это неминуемо произойдет. «Никогда! — поклялась себе Анна. — Никогда! « Но что значит «никогда“, она не знала и не могла сформулировать. Она только чувствовала, что ей следует оставаться самой собой, такой, какой она знала себя. И еще она поняла: ей не надо верить графу, его словам, и его надо всячески избегать. С этой мыслью она легла спать. Но еще долго думала о своем поцелуе и обо всем, что за ним последовало. Одно она поняла: граф небезразличен ей, и это было опасно.

Следующие дни Анна была полностью занята детьми. Они требовали к себе больше внимания, чем ей поначалу казалось.

Десфорд всячески демонстрировал нежелание признавать новую гувернантку. И его строптивость принимала то форму меланхолии, то детской обиды, то язвительности. Для остальных детей он все еще оставался лидером, хотя за последнее время его авторитет несколько пошатнулся.

Наконец случилось то, что должно было случиться. В конце второго дня Анна настолько устала, что, добравшись до своей комнаты, без сил рухнула на кровать. Заглянувший в комнату сэр Финеас мгновенно оценил ее состояние и приказал принести обед. Впервые она обедала одна. Потом разделась и легла спать. Сон ее был глубок и без сновидений.

Проснулась она от прикосновения к ноге. Несколько секунд лежала, пытаясь понять, что же это было. Наконец, решив, что это ей просто приснилось, она повернулась на бок, собираясь заснуть снова, как ощутила, что что-то поползло по ноге. С громким криком она выскочила из кровати, на ходу выпутываясь из простыней и одеял.

— Что случилось, дорогая? — На шум прибежал сэр Финеас, неподражаемый в своей розовой пижаме.

Анна пнула лежащее на полу одеяло, и из-под кружевного края показалась темная головка.

— Да это всего лишь ящерица.

— Это было в моей кровати. — Из ее глаз хлынули слезы.

Сэр Тракстон похлопал ее по плечу:

— Ну, ну, это всего лишь ящерица. Маленькая безвредная ящерица.

Анна содрогнулась:

— Она кусается?

— Да нет, эта не кусается. — Сэр Финеас задумчиво посмотрел на нее. — Странно, что она оказалась в твоей кровати. Ящерицы обычно прячутся в дереве.

У Анны не было сомнений по поводу того, как эта тварь попала в ее кровать.

— Десфорд. Дети уже два дня о чем-то шептались, и я подозревала, что они замышляют что-то.

Сэр Финеас поджал губы:

— Твои предчувствия тебя не обманули.

— К сожалению. — Анна с брезгливостью смотрела на одеяло, в котором пряталась ящерица. — Похоже, настало время проучить мастера Десфорда.

В это самое время Десфорд, лежа в постели, радовался успеху собственной проделки, свидетельством чему был крик гувернантки.

Вдруг открылась дверь, и на пороге возникла мисс Трак-стон в белой ночной сорочке, сжимая в вытянутой руке простыню.

Она направилась прямо к нему, миновав Ричарда, который, сев в кровати, широко открытыми глазами смотрел на это явление.

— По-моему, ты что-то забыл в моей комнате.

Она бросила ему на голову простыню. Ящерица выскочила и нырнула ему за шиворот ночной рубашки, пробежала по животу и затихла где-то между ногами. Десфорд заорал благим матом и подскочил как ужаленный. Ящерица нашла надежное убежище. Наконец побледневший Десфорд поймал ее и, зажав в руке, остановился, тяжело дыша.

— Очень хорошо, — заметила Анна, с улыбкой наблюдавшая за этим представлением, которое сделало бы честь любому акробату.

Десфорд сделал движение, будто намереваясь бросить ящерицу в нее, но взгляд Анны пригвоздил его к месту.

— Выбрось ее в окно.

Стараясь не смотреть на трясущегося от смеха Ричарда, Десфорд подчинился, желая только одного — отомстить брату за этот смех.

Анна закрыла окно.

— Если еще раз выкинешь что-нибудь подобное, я отплачу тебе вдвойне. А теперь иди спать. Завтра у нас много дел. — С этими словами она нагнулась, чмокнула его в макушку и вышла.

Десфорд смотрел на закрывшуюся дверь, не в силах тронуться с места. Она поцеловала его! Он потрогал место, которого касались ее губы. Еще никто из гувернанток не давал ему сдачи. И не целовал. Невыносимо!

Запрыгнув в постель, он приложил руки ко рту и закричал на дверь:

— Думаешь, всё, справилась? Я еще и не начинал! Ответом ему был лишь сдавленный смех Ричарда. Десфорд запустил в брата подушкой и зарылся в простыни. Остаток ночи он провел без сна, планируя свои дальнейшие действия.

Мистер Далматл подавил вздох. Последние полчаса он пытался доказать графу Грейли выгоду строительства домов для привлечения новых издольщиков. Обычно граф проявлял живой интерес к подобным вещам, но сегодня он упорно смотрел в окно и ограничивался односложными ответами.

Собственно, удивляться было нечему. Любой, кому достались бы эти исчадия ада, сошел бы с ума. Или запил. При этой мысли Далматл порадовался собственной бездетности. Известие о том, что новая гувернантка дала достойный отпор Десфорду, в Грейли-Хаусе было воспринято с воодушевлением, ибо все его обитатели страдали от шалостей племянников графа. Далматл задался вопросом, сказать ли об этом графу, но, поразмыслив, решил промолчать. Незачем беспокоить его. Еще неизвестно, как он к этому отнесется. Пусть мисс Тракстон и дальше воюет с ними. Последние события показывали, что в лице девушки эти бестии обрели достойного противника.

В дверь постучали. Вошел лакей с серебряным подносом.

— Записка, милорд. От мисс Тракстон.

Грейли прочитал записку и с раздражением швырнул на стол. — Черт! Помолчав, он спросил:

— Вы передали мисс Тракстон, что я хочу видеть ее?

— Да, милорд.

— И что она ответила? Лакей замялся:

— Я, наверное, что-то не так понял

— Что она сказала?!

— Она сказала, что у нее и без вашего расписания хватает дел, а если оно вам так необходимо, то… то… — Лакей запнулся.

— Довольно, я понял, — быстро сказал граф. — Можете идти.

Лакей, поклонившись, вышел. Далматл подождал, пока в коридоре стихнут его шаги, и деликатно откашлялся:

— Могу я быть чем-нибудь полезен, милорд?

— Нет. Идите. Я сам займусь бумагами. — Грейли встал и одернул сюртук. На шее у него красовался новый, по-модному завязанный галстук. Далматл все понял. Он не замечал раньше, чтобы, будучи дома, граф уделял столько внимания своему наряду.

— Оценить, в какую сумму обойдется строительство?

— Что? Конечно, оцените… Граф явно витал в облаках.

— Милорд, извините меня, но с детьми все в порядке? Новая гувернантка оправдала ваши ожидания?

Грейли нахмурился:

— Нет. Она совершенно не то, что я ожидал. «Бедняга», — подумал управляющий и возблагодарил

Господа за то, что он не наделил даром речи живущих у него канарейку, двух собак и трех кошек. Он собрал бумаги и встал.

— Я зайду позже, если позволите.

Граф с отсутствующим видом кивнул, и Далматл со вздохом вышел.

— Что у нас сегодня? — Сэр Тракстон окинул взглядом комнату внучки. — Камни под матрацем? Или хлебные крошки под одеялом, которые соберут в твою комнату муравьев со всего дома?

За три дня, прошедшие после обнаружения ящерицы, Десфорд не предпринимал никаких действий. Разве что с каждым днем становился все раздражительнее. Анна понимала его — никому не нравится проигрывать. Она затянула узел на капоте и обвела комнату озабоченным взглядом.

— Пока я еще ничего не нашла. Похоже, они выдохлись.

Сэр Финеас ухмыльнулся:

— Хотел бы я увидеть физиономию мастера Десфорда, когда он обнаружил, что его тосты вместо сахара посыпаны солью.

— Да, неплохо получилось. Но ты бы видел выражение его лица на конной прогулке, когда вместо завтрака он нашел в седельной сумке деревяшку, намазанную патокой. Тем более что никто из детей не стал с ним делиться, и он приехал домой голодный.

— И злой, могу поспорить.

— Я надеюсь, что, прочувствовав на собственной шкуре прелесть подобных выходок, он наконец откажется от них.

Сэр Финеас вздохнул:

— Ладно, пойду переоденусь. Хочу прогуляться по саду. — Он направился было к двери, но внезапно остановился. — Под кроватью смотрела?

— Смотрела. Похоже, ты прав — он выдохся. — Анна неуверенно улыбнулась. — Не ему тягаться со мною в подобных играх.

Сэр Финеас с сомнением посмотрел на нее:

— Ладно, я пойду. Если вдруг прилипнешь к стулу или еще что, — он ухмыльнулся, — кричи в окно, я приду на помощь.

— Непременно.

Анна на всякий случай заглянула под стол и в шкаф. Все было в порядке. Успокоившись, она начала одеваться. Когда дело дошло до панталон, надеть их с первой попытки не удалось. Она потянула сильнее. Безрезультатно. Нога не пролезала. Охваченная внезапным подозрением, она осмотрела их. Так и есть: они были аккуратно зашиты. Она запрыгала на одной ноге, стараясь высвободить другую, но запуталась и, потеряв равновесие, растянулась на полу, больно ударившись локтем о столик. Лежа на полу и глядя в потолок, она подождала, пока утихнет боль в локте, и поднялась на ноги. «Это война, — поняла она. — Нужно попасть в детскую раньше детей».