Джиллиан и мальчик ничего не ели со вчерашнего утра, и Элфорд справедливо предположил, что пленники умирают с голоду, поэтому и вынудил их стоять перед роскошно накрытым столом, которым не погнушался бы сам король. Пирующим уже подали фазанов, кроликов и голубей, желтые головки сыра, ломти грубого черного хлеба с джемом и медом и сладкие пироги с ежевикой. Слуги носились с кувшинами темного красного вина и подносами, нагруженными всякой снедью, возвращаясь на кухню с горами хлебных корок и объедков.

Еды было столько, что хватило бы накормить целую армию. Но вид пирующих произвел на Джиллиан обратное воздействие: ей стало так противно, что она забыла о голоде и никак не могла решить, какой из троих омерзительнее. Хью, с его огромными ушами-лопухами и острым носом, противно чавкал, а жирный Эдвин, с тремя подбородками и рыбьими зенками, запивался потом, но продолжал совать в рот куски полусырого мяса, словно боялся, что кто-то утащит кусок у него из-под носа прежде, чем он набьет утробу.

И все трое уже изрядно напились. Под ее презрительным взором они успели осушить шесть кувшинов вина и потребовали еще. Настоящие свиньи! Но все равно, Элфорд — самая гнусная тварь. Изо рта свисают полоски голубиной кожи, а когда он сунул пирожок в ненасытную пасть, капли ежевичного сока брызнули на бороду. Но в таком состоянии ему было не до хороших манер, и, едва прожевав, он немедленно потянулся за вторым пирожком.

Алек стоял по левую руку от Джиллиан, у самого очага, безмолвно озирая разгульное сборище и время от времени касаясь ее ладони. Как ни хотелось девушке утешить ребенка, она не смела даже смотреть на него, зная, что Элфорд не сводит с них глаз. Любое проявление сочувствия или симпатии даст ему оружие против нее.

Она попыталась заранее подготовить Алека, предупредив, что дело может кончиться плохо, и едва не силой вырвала обещание молчать, что бы ни случилось. Пока Элфорд считает мальчишку недоумком, он еще не раз распустит язык в его присутствии, и, даст Бог, проговорится, с какой целью похитил Алека.

Когда ее наконец затошнило от вида грубых животных, алчно пожирающих все подряд, она просто-напросто повернулась к двери. Когда-то, в раннем детстве, она, должно быть, играла в этом зале, но ничего не помнит. Совсем ничего. У самой лестницы стоит старый сундук. Принадлежал ли он ее родителям или Элфорд привез его сюда? Кто знает? На крышке валяются карты и пергаментные свитки, а с краю лежит кинжал. Наверное, тот самый, который отобрал у Алека солдат. Она даже рассмотрела незнакомую искусную гравировку, и это дало ей некое странное утешение. Подарок опекуна Алека, какого-то Бродика.

Но тут Элфорд отвлек ее внимание, громко рыгнув. Джиллиан, поморщившись, наблюдала, как он вытирает рот рукавом бархатной туники и откидывается на спинку высокого стула. Глаза, похоже, сами собой закрывались, а язык заплетался.

— Ну? Так что с тобой делать, Джиллиан? По-прежнему ставишь мне палки в колеса? Брыкаешься, как необъезженная кобылка? Когда же поймешь, что я желаю тебе только добра?

Эдвин разразился громовым смехом, прерываемым икотой. Хью, ухмыльнувшись, опрокинул очередной кубок.

— От тебя одни неприятности, — продолжал Элфорд, — а я-то старался угодить, как мог. И ни разу не потревожил тебя за все эти годы. Признаюсь, что был ошеломлен, увидев, какой красавицей ты стала. Ребенком ты была настоящей уродиной, так что перемены, произошедшие с тобой, поистине необыкновенны. Теперь ты дорого ценишься, милочка. Я мог бы продать тебя тому, кто больше даст, и неплохо нагреть руки на этой сделке. Такая возможность тебя не пугает?

— Вид у нее, скорее, скучающий. Должно быть, она настоящая ведьма, — заметил Эдвин. Элфорд равнодушно пожал плечами. — Известно ли тебе, Джиллиан, что мне пришлось послать целый полк солдат, дабы вырвать тебя из лап твоего святоши-родственичка? Я слышал, дядюшка Морган отчаянно сопротивлялся. Вот уж не ожидал такого пыла от немощного старикашки. С моей стороны было бы величайшим милосердием избавить его от мучений. Думаю, он сам предпочел бы быструю смерть жалкому существованию.

— Мой дядя ни стар, ни немощен, — бросила Джиллиан.

Эдвин снова расхохотался, и Джиллиан едва не набросилась на него с кулаками. Ну отчего Господь не дал ей силы, чтобы сразиться с этой швалью?! Как она ненавидит собственное бессилие и страх!

— Оставь моего дядю в покое, — велела она. — Он ничего тебе не сделал.

Но Элфорд словно не слышал девушку.

— Вижу, он заменил тебе любящего родителя, верно? Морган не стал бы сражаться, не полюби он тебя как родную дочь. Да, и еще имел наглость сопротивляться, пропади он пропадом! Я также был крайне недоволен, узнав о твоем непокорстве. Каком позор! А я-то ожидал, что, услышав приказ вернуться, ты немедленно подчинишься. В конце концов, я твой опекун и тебе следовало мчаться ко мне со всех ног. Не пойму, в чем причина такого неповиновения. — Элфорд со вздохом покачал головой. — Разве это не твой дом? Я-то считал, что ты будешь вне себя от счастья. Король Иоанн повелел, чтобы Даненшир оставался твоим до самого замужества. Потом он, разумеется, перейдет к твоему супругу.

— Как и следует по закону, — вставил Хью.

— Ты еще не выцыганил Даненшир у короля? — вырвалось у Джиллиан, не сумевшей скрыть удивления.

— Я и не думал его просить, — пробормотал Элфорд. — К чему? Замок и без того принадлежит мне, поскольку я твой опекун и, следовательно, распоряжаюсь всем твоим имуществом.

— Это Иоанн назначил тебя моим опекуном? — осведомилась Джиллиан, чтобы позлить Элфорда, поскольку знала, что король вовсе не давал ему законных прав на попечительство. Лицо барона побагровело от гнева. Вызверившись на Джиллиан, он одернул мешковатую тунику и глотнул вина.

— Его величество давно забыл о ничтожной козявке вроде тебя. Довольно и того, что я считаю себя твоим опекуном.

— Вовсе нет!

— Элфорд — самый доверенный советчик короля! — возмущенно завопил Эдвин. — Как ты смеешь столь бесстыдно нести себя с ним?

— Наглая девка, не так ли? — заметил Элфорд. — Я твой опекун, Джиллиан, нравится тебе это или нет, и твоя судьба в моих руках. Я лично выберу тебе мужа… а может, и сам женюсь, — небрежно добавил он.

Джиллиан и думать боялась о такой гнусности и потому не отвела взгляда от Элфорда, ничем не выказывая страха.

— Ты обещал ее своему кузену, — напомнил Хью. — Я слышал, что Клиффорд уже строит грандиозные планы.

— Знаю, что обещал, но вы когда-нибудь слышали, что я сдержал клятву? — ухмыльнулся Элфорд. Эдвин и Хью восторженно загоготали, и Элфорду пришлось потребовать тишины. — Из-за вас я потерял нить мыслей, — пожаловался он.

— Ты говорил Джиллиан, как недоволен ее поведением, — сообщил Эдвин.

— Иуда, точно. Так больше не может продолжаться, Джиллиан. Я человек снисходительный, что в нашей жизни можно назвать огромным недостатком, и вечно жалею тех, кому не так повезло. Только потому я оставил без наказания безобразное поведение Моргана и простил твой отказ явиться сюда по первому требованию. — Он снова глотнул вина, прежде чем добавить: — И вот чем ты отплатила мне за доброту? Помогала маленькому дикарю улизнуть? Как твой опекун я просто не могу допустить столь открытого неповиновения. Пора тебе и мальчишке получить урок покорности.

— Если ты побьешь ее, Элфорд, ей понадобится немало времени, чтобы отлежаться, перед тем как отправиться на поиски, — остерег Эдвин.

Элфорд опорожнил кубок и знаком велел слуге палить еще.

— Пожалуй, ты прав, — согласился он. — Никто не заметил, как парень липнет к Джиллиан? Дурачок, должно быть, верит, что она способна его защитить! Докажем, что он ошибается? Хью, выпори звереныша. Ты это любишь.

— Не смейте и пальцем его тронуть, — очень тихо приказала Джиллиан, давно усвоившая, что такой тон действует куда эффективнее любых криков. Судя по вытянувшемуся лицу Элфорда, она застала его врасплох.

— Не сметь? — ошеломленно пробормотал он.

— Именно.

Элфорд растерянно побарабанил пальцами по столешнице.

— Боль лучше слов убедит парнишку, что бежать отсюда бессмысленно. Кроме того, вы оба огорчили меня, и я не могу обижать Хью. Он просто горит желанием разделаться с кем-то из вас. Эй, Хью, только не убей мальчишку! Если Джиллиан подведет меня, он нам еще понадобится!

— Ты не тронешь ребенка, — уже жестче повторила Джиллиан.

— Ты подставишь за него свою спину?

— Да.

Элфорд от удивления разинул рот, взбешенный тем, что девушка по-прежнему не выглядела испуганной. Само понятие мужества было ему незнакомо. Трус и подлец по природе, он никак не мог понять, почему некоторые люди обладают этим странным свойством, бесившим его, как всякого негодяя.

— Я сделаю все, что пожелаю, Джиллиан, и не тебе меня учить. Захочу — и прикончу тебя.

— Ты прав, — пожала плечами девушка. — Можешь убить меня, и я не стану сопротивляться.

Элфорд изумленно поднял брови и вперился в Джиллиан. Ему все труднее становилось сосредоточиться: вино давало о себе знать. Единственное, что ему хотелось, — закрыть глаза и немного вздремнуть. Но вместо этого он опять присосался к кубку.

— Ты что-то задумала? Признавайся, Джиллиан. Какую игру ты посмела затеять со своим господином?!

— Никаких игр, — безразлично обронила девушка. — Прикончи меня, если таковы твои намерения. Уверена, у тебя найдется правдоподобное объяснение для короля. Однако, как ты сам сказал, все эти годы мне, слава Богу, не пришлось видеть твоего лица. Теперь же ты неожиданно вынуждаешь меня вернуться. Очевидно, тебе что-то понадобилось от меня, и если я умру…

— Да, — перебил он, — мне действительно кое-что нужно. — Он выпрямился и окинул ее взором триумфатора. — У меня радостные вести. После многих лет неустанных поисков я наконец обнаружил, где прячется твоя сестра Кристен. — Не дождавшись никакой реакции от Джиллиан, Элфорд немного увял и продолжал уже без прежнего энтузиазма, вертя в руке кубок: — Она скрывается в клане Макферсонов, но, к прискорбию, я так и не узнал имени, под которым теперь живет Кристен. Вы, разумеется, узнаете друг друга с первого взгляда, поэтому я решил послать тебя за ней.