Анна торопливо пробормотала «Стивен», хотя в этом не было нужды: Броуди и сам догадался, кто перед ним. Он проследил, как она обнимает двоюродного брата, и отметил про себя, что они, видимо, не слишком дружны.

– Я думаю, мы с Анной завтра устроим себе день отдыха. Дайте нам прийти в себя с дороги, – невозмутимо ответил Броуди, пожимая ему руку. – Эйдин завтра возвращается из Шотландии, я не ошибаюсь? Я приду в среду, Стивен. С утра пораньше.

Стивен Мередит сухо кивнул, поджав губы, и Броуди ощутил исходящий от него слабый, но явственный холодок.

Сэр Томас снова закашлялся. Грузная коренастая женщина средних лет с неулыбчивым лицом, стоявшая за спинкой его кресла, поднесла чистый носовой платок к его посиневшим губам.

– Сэру Томасу лучше удалиться к себе, – объявила она, бросив на всех вызывающий взгляд.

Ее звали мисс Фитч, припомнил Броуди. Анна ее терпеть не могла.

Анна еще раз обняла отца на прощание, и мисс Фитч, ловко маневрируя креслом, выкатила его из комнаты.

Целая стайка молодых леди окружила Анну. Все они щебетали разом, забрасывая ее вопросами. Им хотелось услышать рассказ о свадебном путешествии во всех подробностях. Броуди изо всех сил прислушивался к ее тихим ответам, но кузен Стивен подошел ближе и надежно отгородил от него дам своей широкой спиной.

– Ну, раз уж вы не собираетесь заниматься делами завтра, возможно, у вас найдется свободная минутка прямо сейчас, чтобы разрешить один небольшой вопрос?

– К вашим услугам, – самонадеянно брякнул Броуди.

– Завтра начинается закладка киля на глубоководном бриге, который мы строим для норвежцев. Какой разброс по стреле вы бы допустили?

Броуди взглянул на Стивена, сильно прищурившись, чтобы не выдать своего замешательства. «Разброс по стреле»? Он потер переносицу и уставился на потолок. – М-м-м… дайте подумать… Ну, скажем… «Разброс по стреле»? Что еще за разброс, черт бы его побрал? Его «допускают», стало быть, речь идет о некой дополнительной или запасной величине. Кажется, он слыхал от Анны что-то такое о «стреле прогиба». Может быть, речь идет о естественном прогибе киля перед спуском корабля на воду? А вдруг нет? Броуди почувствовал, как шее становится тесно в воротничке рубашки.

За спиной у Стивена раздался взрыв женского смеха. Броуди сделал вид, что это его отвлекло, заглянул Стивену через плечо и поймал взгляд Анны. Она, должно быть, различила панику в его глазах: мило извинилась перед подругами и подошла к нему. Удивление, отразившееся на ее прелестном личике, когда он взял за обе руки, показалось ему чрезвычайно забавным. Броуди порывисто обнял ее и привлек к себе.

В соответствии со своими склонностями гости разбились на две неравные группы: одни уставились на молодых во все глаза, другие отвернулись, когда жених уткнулся носом в волосы невесте и – как всем показалось – начал покусывать мочку ее уха. Все, кто знал прежнюю Анну Журден, были поражены, увидев, что она не только принимает все эти необычные проявления нежности на публике, но и отвечает на них в том же духе, ничем не выдавая своего смущения, кроме разве что ярко-розового румянца на щеках. Было слышно, как ее тетка на другом конце гостиной возмущенно прищелкивает языком.

– Я… полагаю, немного пунша мне не повредит, – слегка задыхаясь, проговорила Анна, когда амурный эпизод был закончен, и даже помахала мужу рукой на прощание, отступая к буфету.

Броуди ужасно не хотелось ее отпускать. С вымученной улыбкой он проводил ее взглядом и не сразу отозвался на нетерпеливый голос Стивена, который смотрел на них с едва скрываемым неодобрением.

– Так я дождусь ответа. Ник? Если вас это не слишком затруднит, я хотел бы услышать его прямо сейчас, чтобы дать людям возможность приступить к работе завтра с утра.

Броуди заткнул большие пальцы за проймы жилета. Анна ему заблаговременно объяснила, что так поступал Ник.

– О, извините, я немного отвлекся. Так о чем мы говорили? Разброс по стреле, верно? Ну что ж, посмотрим… Длина у этой крошки сто семьдесят пять футов, если не ошибаюсь?

– Сто семьдесят восемь, – язвительно поправил его Стивен.

– Ага. В таком случае дадим ей два дюйма с четвертью. Так пойдет?

Стивен удовлетворенно кивнул. Броуди чуть не рассмеялся вслух от облегчения.

После этого дело пошло легче. Гости задавали ему обычные вопросы: где они жили в Италии и какая была погода, как ему понравилась страна, видел ли он античные руины. Ответы давались ему без труда. По дороге домой О’Данн потратил немало времени, подготавливая их с Анной к вопросам подобного рода, чтобы по возвращении они не противоречили друг другу в деталях и рассказывали одну и ту же историю.

Броуди легко и непринужденно болтал с друзьями Ника, попутно замечая, что в отношении мужчин к нему сквозит скорее уважение, нежели подлинная теплота. Они вели себя сдержанно, как будто опасались или не желали излишней откровенности. С женщинами все было наоборот: они охотно выказывали свои теплые чувства, причем с каждой минутой их поведение становилось все более вольным.

Он поискал глазами Анну. Ее окружила плотная толпа гостей, но между ней и Броуди словно бы установилась невидимая связь. Она подняла голову, и их глаза встретились. Они мгновенно обменялись красноречивыми взглядами, говорившими, что пока все идет хорошо.

Небольшой оркестр настраивал инструменты в соседней комнате, в точности похожей на эту, как показалось Броуди, только там были убраны все ковры, мебель, украшения и безделушки, так загромождавшие парадную гостиную. К нему, шелестя юбками, подплыла Дженни и дружеским жестом взяла его под руку.

– Потанцуй со мной, Ник! Мы целый день ждали вашего приезда!

Она игриво потянула его за собой. Броуди не знал, что предусматривает в данном случае великосветский этикет, но простой здравый смысл подсказывал ему, что на первый танец молодожен обязан пригласить свою новобрачную. Он сказал об этом вслух.

– Да ну тебя! Ты же прекрасно знаешь: Анна почти никогда не танцует.

Дженни еще сильнее дернула его за руку и послала ему обворожительную улыбку избалованного ребенка, привыкшего стоять на своем.

– Ну же, Ник, не будь таким букой! Если мы начнем, все последуют нашему примеру. Ну пожалуйста!

Продолжать отказываться было бы невежливо. Растерянно улыбаясь, Броуди позволил увлечь себя под арочный проем в соседнюю залу. Там они с Дженни начали танцевать вальс.

– О, – удивленно заметила Милли Поллинакс, лучшая подруга Анны, – Дженни и Ник танцуют!

Она подняла тонко выщипанную черную бровь и бросила взгляд через плечо Анны.

Анна медленно повернулась кругом, в последний момент растянув губы в вежливой улыбке.

– Верно, – согласилась она столь же удивленным тоном.

Она видела, что Дженни находится в самом приподнятом настроении. Синие глаза ее прелестной кузины возбужденно блестели, лицо разрумянилось, она говорила и говорила, не закрывая рта. Броуди дружески и чуть ли не любовно, как показалось Анне, улыбался ей. Внезапный холодок проник ей в грудь, когда рука Дженни, покинув плечо Броуди, ласкающим движением прошлась по его гладко выбритому подбородку.

При этом Дженни отпустила какую-то шутку, заставившую его запрокинуть голову и расхохотаться. Анне вдруг пришло в голову, что он никогда не смеялся тому, что говорила она сама. Вернее, он частенько насмехался над ней, но не находил забавными ее собственные шутки. Анна опять повернулась к Милли.

– Как поживает Джордж? – спросила она, с трудом возвращаясь к прерванному разговору.

Милли долго не отвечала, и ее молчаливость наконец вынудила Анну устремить на подругу все свое внимание. Ответ Милли едва не сбил ее с ног.

– Я его оставила.

У Анны от изумления открылся рот.

– Что?

Она взяла Милли за руку, впервые за весь вечер заметив боль в прекрасных темных глазах подруги и страдальчески запавшие уголки ее рта.

– Никто еще пока не знает. Нечего и говорить, если бы твоя тетушка знала, она ни за что пригласила бы меня сюда сегодня.

– Милли, мне так жаль!

– А мне нет. Впервые за много лет я чувствую себя счастливой. Я жалею лишь об одном: надо было сделать это раньше.

По мнению Анны, Милли вовсе не выглядела счастливой. Но тут она заметила, как кто-то подает ей знаки с другого конца бального зала.

– Нам здесь не дадут спокойно поговорить. Где ты остановилась? Я могла бы заехать с визитом прямо завтра…

– Нет, – решительно прервала ее Милли, пожимая ей руку. – Ты не можешь ко мне приехать. Можешь написать, если…

– Что ты хочешь этим сказать? Разумеется, я заеду к тебе.

– Нет, Анна. Ну задумайся хоть на минутку. Я собираюсь развестись с Джорджем. Очень скоро я стану падшей женщиной, – пояснила она с угрюмым смешком. – Приличное общество захлопнет передо мной двери.

– Не говори глупости!

– Твоя тетя позаботится о том, чтобы положить конец нашей дружбе. И будет права, потому что знакомство со мной может только повредить тебе. Твое положение в обществе…

– Я не верю своим ушам! Ты не можешь так рассуждать, – яростно прошипела Анна, готовая встряхнуть подругу хорошенько, чтобы та пришла в. себя. – Скажи мне, где ты живешь.

– На Лорд-стрит, но…

– Я приеду завтра же.

Не успела она это сказать, как ощутила прикосновение слишком хорошо знакомой руки к своему плечу и, обернувшись, увидела ухмыляющуюся физиономию Броуди.

– Хочешь потанцевать, Энни?

Анна заметила удивленно округленные глаза Милли. «Может быть, стоит ему отказать?» – подумала она, все еще ощущая обиду на него за то, что на первый танец он пригласил Дженни, но сразу поняла, что это было бы безумием.

– Да, с удовольствием, – хмуро ответила Анна. Она в последний раз пожала руку Милли, шепотом повторила «до завтра» и вышла вместе с Броуди на середину зала.

Теперь уже в вальсе кружилось множество пар. Анна чопорно позволила себя обнять, стараясь держаться на расстоянии безопасных шести дюймов от партнера, но он силой притянул ее ближе, так близко, что их тела соприкоснулись и ей пришлось откинуть голову набок, чтобы заглянуть ему в лицо.