— Ты арестован, — глухо произнес комиссар. — За пособничество в убийстве и за вымогательство денег у подозреваемых.

Из кабинета Жозимара Орестес вышел белый как полотно и всю дорогу молчал, тяжело дыша. Дома Сузана дала ему сердечных капель, и он понемногу пришел в себя.

— А это правда, что Кловис попросил у тебя миллион крузейро за то, что чтобы Ралфа закопали как бродягу? — спросила Сузана.

— Нет, — усмехнулся Орестес, — он попросил у меня два миллиона.

Сузана поняла, что муж шутит, а значит, а значит, и все кошмары сегодняшнего дня кончились.

Однако Орестесу вдруг вновь стало плохо, и, пока Сузана звонила в клинику, он умер.

Жозимар, узнав об это, выпустил из-под ареста Кловиса и велел ему где угодно разыскать тех двоих, что избили Ралфа.

А Сузана, похоронив мужа, нанесла визит Лейе.

— Скажи мне правду, — попросила умоляюще она, глядя на Лейю, — Ралф тебе действительно звонил уже после того происшествия?

Лейя, опасаясь очередной ловушки, ответила неопределенно:

— Я не помню, когда был его последний звонок — до или после.

— Пойми, для меня это очень важно, — продолжала умолять ее Сузана. — Комиссар обвинил Орестеса в убийстве. И теперь только Ралф, если он жив, способен восстановить честное имя моего мужа!

Лейя искренне ей посочувствовала, но никаких новых сведений о Ралфе не сообщила.

Внезапная смерть Орестеса привела Лейе не только Сузану, но и другую соперницу — Мариту.

— Прости, — сказала та. — Я тебя подозревала, но теперь уже точно известно, то ты была ни при чем. Ралфа убил Орестеса, и, надеюсь, он сам отправился прямо в ад. Эта гадина Сузана оплакивает своего муженька. Ралфа она никогда не любила, а он из-за нее погиб! Давай помянем его! — она вытащила из сумки бутылку виски и поставила ее на стол перед Лейей.

— Прости, но ты, по-моему, уже и так… помянула? — сказала та с некоторым высокомерием.

— Да, — нисколько не обиделась Марита. — Сегодня у меня на душе почему-то такая боль, что я не нахожу себе места. Вот и выпила с горя, и к тебе пришла… Только ты сможешь понять мою боль, потому что Ралф был тебе тоже небезразличен.

Лейя не стала обижать ее и выпила вместе с ней рюмку за упокой души Ралфа. Но затем осторожно спросила:

— А откуда ты знаешь, что убил его Орестес?

— Мне сказал Кловис.

— Так, может, это всего лишь какая-то хитроумная игра? — высказала предположение Лейя. — Ты не подумала, что он нарочно тебя дезинформировал?

— Нет, — уверенно произнесла Марита. — Он мне все рассказывает, потому что влюбился в меня. Кстати, от него я узнала и о том, что ваш матрос Жералдину тоже видел, как люди Орестеса закапывали Ралфа в песок.

Лейя, услышав это, похолодела.

— Я не знала, что Жералдину — свидетель, — сказала она, стараясь скрыть свое волнение. — Надо бы порасспросить его подробнее. Может, Ралфу и в самом деле удалось выжить?

— Нет, Ралф погиб, — заплакала Марита. — А с этим матросом мы не сможем поговорить, потому что он сидит под арестом.

— За что?! — воскликнула испуганно Лейя. — Ты же говоришь, он — только свидетель…

— За то, что не оказал Ралфу помощь, — пояснила Марита. — Представляешь, если б он хотя бы вытащил Ралфа из песка!.. Все могло закончиться совсем по-другому.

Глава 45

Когда Жозимар пытался вызвать Маркуса на допрос, тот находился вместе с отцом в Арагвайе. Бруну все казалось, что Луана бежала именно туда, к Зе и Донане, которые относились к ней как к дочери и где она всегда чувствовала себя легко и спокойно.

— У меня сердце сжимается от боли, когда я думаю, что Луана, беременная, бродит где-то неподалеку, не решаясь войти в дом, — признался он в разговоре с Зе ду Арагвайя.

— Может, она заблудилась на здешних дорогах? — сам того не желая, подлил масла в огонь Зе.

— Не дай Бог! — совсем разволновался Бруну. — Самое ужасное то, что я даже не знаю, жива ли она.

— Ну не надо думать о худшем, — попытался успокоить его Зе. — Я сам поеду искать Луану! И найду ее, даже если мне придется обшарить каждый самый глухой уголок в Бразилии.

Растроганный Бруну обнял его и произнес взволновано, как клятву.

— Если ты найдешь Луану и привезешь ее ко мне, то больше не будешь служащим на этой фазенде, а станешь моим полноправным партнером!

Зе ду Арагвайя тоже растрогался не меньше хозяина, но постарался скрыть свое смятение, а потом сразу перешел к делу:

— Мне тут пришло в голову… Луана много лет работала на тростниковых плантациях. Что, если она и сейчас подалась туда? Пожалуй, с этого я и начну поиск.

Бруну благословил его в дорогу и вернулся вместе с Маркусом домой, в Рибейран-Прету.

А там комиссар Бордон сообщил ему, что работает в контакте с инспектором Валдиром, но каких-либо сведений о Луане у того тоже не имеется.

— Он все еще разыскивает Луану как мою сообщницу? — раздраженно спросил Бруну.

— Ну, пока с тебя не снято подозрение, то, конечно, по этой причине, — мягко ответил Бордон. — Но не только. Он ведет розыск также по поручению Жеремиаса Бердинацци, который в настоящее время находится в Италии.

— Где? — удивился Бруну. — Что ему понадобилось в Италии? Неужели он увез Луану и решил спрятать ее там?

— С тобой невозможно разговаривать: ты все время думаешь только о своей Луане, — укорил его Бордон. — А Бердинацци поехал в Италию выяснить, действительно ли Рафаэла является внучкой его брата Бруну! По крайней мере, так он объяснил свой отъезд Валдиру.

Бруну был потрясен услышанным: неужели Жеремиас тоже сомневается в показаниях Рафаэлы? Значит, она действовала не по его наущению, выдвигая свои чудовищные обвинения? Или старый хитрец просто решил уйти в тень, пока Валдир занимается расследованием?

Ни на один из этих вопросов ответа у Бруну не было.


А Жеремиас между те действительно разыскивал в Италии семью своего покойного брата, или, точнее, то, что от нее осталось. Сделать это было непросто, поскольку Жеремиас не располагал какими-либо сведениями о девушке по имени Джема, которую упоминал в своем письме Бруну Бердинацци. Ему даже не было известно, в каком городе жила она во время войны и где Бруну зарегистрировал с нею свой брак.

Поэтому Жеремиас ничего не рассказывал Жудити о своих поисках, когда звонил ей из Италии, а только спрашивал, не нашлась ли Луана.

Жудити, не расстававшаяся с патроном на протяжении двадцати лет, очень скучала по нему и тяготилась своим одиночеством.

Правда, ей стало немного веселее, когда в Минас-Жерайс вернулся Отавинью, не вынесший совместного проживания с Рафаэлой.

— Я готов отказаться от своей доли наследства, — признался он Жудити, — только бы больше не видеть Рафаэлу. Дядя еще не установил, что она — не Бердинацци? Он же звонит оттуда.

— Нет. А ты тоже допускаешь, что Рафаэла нас всех обманывает? — спросила Жудити.

— Я допускаю не только это, — сокрушенно вымолвил Отавинью. — У меня есть подозрения, что она помогла Фаусту убить моего отца, а потом убрала его самого. И уж совсем не сомневаюсь в том, что Рафаэла оговорила Луану, а также Маркуса и Бруну Медзенга.

— Насчет Бруну я ничего не могу сказать, а вот Маркуса, насколько мне помнится, здесь и близко не было, когда погиб Фаусту, — заметила Жудити. — Что же касается Луаны, то она вообще на такое не способна.

— Ладно, подождем возвращения сеньора Жеремиаса, — устало произнес Отавинью. — Если, конечно, Рафаэле не вздумается устранить к тому времени и меня, как доктора Фаусту.

— Господь с тобой! — испугалась Жудити. — Ты говоришь страшные вещи. Неужели Рафаэла так опасна?

Отавинью не ответил, лишь тяжело вздохнул.


Кловис из кожи вон лез, стремясь реабилитировать себя в глазах комиссара и найти парней, избивших Ралфа, которые исчезли из Гуаружи, как только узнали, в какую неприятную историю вляпались. Отыскать их было непросто, но судьба оказалась благосклонна к проштрафившемуся детективу, и вскоре он доставил тех ребят в полицейский участок, где Жозимар устроил им допрос с причастием.

Они подтвердили то, что ранее говорил Орестес, и тем самым косвенно сняли подозрения с Кловиса.

А вот искренность другого свидетеля — Жералдину — у комиссара возникали большие сомнения. И тогда он вновь послал повестку Маркусу, предчувствуя, что на сей раз сможет докопаться до истины.

Маркус к тому времени уже знал от матери, что Жералдину арестован. А отец открыл ему тайну, от которой у Маркуса все похолодело внутри.

— Я видел, как ты и Жералдину закапывали в песок. Лейя тоже об этом знает.

— Папа, я вовсе не собирался его убивать, — стал оправдываться Маркус. — Только хотел припугнуть. Ведь он избивал маму! Но мне и в голову не пришло, что прилив может быть таким сильным. Мы оставили этого негодяя довольно далеко от воды, а он тем не менее все равно захлебнулся.

— Сынок, не надо себя казнить, — попытался утешить его Бруну. — Я на твоем месте поступил бы точно так же. А сейчас нам надо подумать, как ты будешь вести себя на допросе.

— Я во всем признаюсь, — глухо произнес Маркус. — Теперь, когда они арестовали Жералдину, у меня нет другого выхода.

— Если ты это сделаешь, я все опровергну и скажу, что Ралфа убил я! — рассердился Бруну. — В конце концов, обманутый муж — я, а не ты!

— Но у них есть показание Жералдину, — напомнил ему Маркус. — А это значит, что на пляже вместе с Жералдину был не ты, а я. Поэтому отпираться тут бесполезно.

В полицейский участок он отправился вместе с матерью и отцом. На вопросы комиссара отвечал четко и мужественно.