Она схватила меня за плечи и крепко встряхнула.

— Анна! Немедленно прекрати, или я тебя шлепну по лицу. Патентованное средство от истерики. Никогда не думала, что придется применять его к тебе. Это тебе истрепала нервы старая дура Щука. Она всего лишь глупая старуха. Не обращай внимания. Слушай меня. Стоит сюда прибыть «Невозмутимой леди», только нас здесь и видели. Тебе нечего бояться. Я позабочусь, чтобы до поры до времени Моник вела себя прилично. Осталось меньше пяти недель. Полсрока миновало. Мы обе перебираемся в Сидней. Ты будешь со мной. Возьму тебя под свое крыло. Станешь моей компаньонкой, найду тебе богатого жениха, забудешь и думать про своего капитана.

— Ты, Шантель? Но как?

— Помнишь волшебницу-крестную? Так и я: сделаю из тыквы карету и — алле-гоп! — явится Очаровательный Принц.

— Глупости, — отмахнулась я.

— Послушай, Анна, выбрось из головы капитана. Если бы не он, наслаждалась бы сейчас выпавшими на твою долю приключениями, ни о чем бы не тревожилась. Все из-за этой абсурдной страсти. Что, в сущности, было? Ну, пришел однажды в Дом Королевы. Ты была отчаянно одинока. Тебя изводила мелочными придирками тетя Шарлотта, а он показался романтическим героем. Ты наградила его добродетелями, которых у него не было и в помине. Ты живешь грезами. Он вовсе не Капитан из романа, который ты сочинила.

— Что ты о нем знаешь?

— Знаю, что с первого раза, как пришел к тебе, скрыл, что женат. Вскружил голову, дал понять…

— Ничего он не дал понять.

— Ты его защищаешь. Слабый, самовлюбленный искатель приключений. Ему осточертела жена — вот и выдумал себе любовь к тебе. Неужели не понимаешь, что, будь он свободен и выйди ты за него замуж, — и ты скоро наскучишь.

Я была потрясена. Никогда еще она не говорила со мной с такой страстью.

— Он тебе не пара, Анна, — продолжала она. — Уж я-то знаю. Поверь мне, со временем все забудется. Это от того, что ты так мало видела в жизни. Я в этом убеждена. Со временем и ты убедишься.

— Не знаю, о чем ты говоришь. В любом случае это абсолютная бессмыслица. Как ты собираешься меня защитить? Только благодаря случаю мы сейчас вместе, но ведь нам обеим придется зарабатывать на жизнь. Если мы отсюда уедем, то едва ли представится другой случай работать вместе.

Она засмеялась. Я гневно остановила ее, потому что готова была возненавидеть ее за то, как она высказывалась о Редверсе.

— Ты говоришь словно пифия, всемогущая богиня.

Она опять рассмеялась в ответ, лукаво блестя глазами.

— Анна, сейчас я тебя сражу наповал. Я вовсе не бедная сиделка, за которую ты меня принимаешь. Я богата, потому что имею богатого мужа. Вообще-то я пока что не собиралась открываться, но ты меня вынудила. Перед отплытием из Англии я вышла замуж за Рекса Кредитона.

— Ты… вышла… за Рекса?!

— Я вышла за Рекса.

— Тайком!

— Разумеется, тайком. Мы должны подготовить старую упрямицу, мою свекровь. Надо убедить ее, что сын сделал прекрасную партию.

— Но ты никогда не проговаривалась.

— Само собой разумеется, я должна была держать все в секрете. Мы поженились в самый последний момент, на ходу, когда узнали, что Рекса отправляют в Австралию. Поэтому отбыла и я. И ты, кстати, тоже — не могла же я бросить тебя на произвол судьбы. Все сошлось как нельзя лучше. Так будет и впредь. Ах, Анна, дорогуша моя, ты для меня как сестра. Я всегда мечтала иметь сестру.

— Но у тебя есть сестры.

Она скорчила рожицу.

— Они не в счет. Они меня не понимали. Ты — сестра, о которой я мечтала. Тебе не о чем беспокоиться. Когда прибудет «Невозмутимая леди», я отправляюсь в Сидней, и ты со мной. Там меня ждет Рекс. Из Сиднея мы напишем покаянное письмо леди Кредитон, сообщим, что сочетались браком, — со временем она поймет, что не прогадала.

— А Хелена Деринхем?

— После того как он встретил меня, у нее не было ни единого шанса. — Она расхохоталась. — Все-таки ты ведьма, Анна. Вытянула из меня мою тайну. Я пока что не собиралась открываться. Но у тебя дьявольски аналитический ум. Все тебе нужно знать в подробностях, что и почему. Не могла же я тебя не утешить. Похоже, это становится моим жизненным предназначением — утешать тебя.

Я не находила слов от изумления.

Мне показалось, что Шантель сразу пожалела, что выдала мне свою тайну. Она предупредила меня, что нельзя никому говорить ни слова, ни полслова.

— Пусть это будет наш секрет, — повторяла она. — Тебе можно доверять.

— Разумеется, — уверила ее я.

— Анна, мы доверяем друг дружке как самим себе, — сказала она.

— Вот это новость, — возразила я.

— Ты о том, что я таилась от тебя? Поверь мне, я была вынуждена.

— В твоем дневнике не было и намека.

— Как я могла, раз все должно было оставаться абсолютной тайной?

— Помнится, у нас был уговор быть друг с другом абсолютно правдивыми.

— Так и было, но этого я не имела права открыть. Я поклялась Рексу. Теперь ты меня понимаешь, Анна?

Я ответила, что понимаю, но у меня было неспокойно на душе. Меня угнетало другое. Впервые она признала, что выдумала тот случай в подкрепление своей версии, будто крайним усилием воли тетя Шарлотта могла заставить себя подняться. На этом аргументе зиждилась моя защита.

Выходило, что я была обязана ей даже больше, чем думала. И хоть я сознавала, что она это сделала ради меня, мне было не по себе, что она на это пошла.

Я пробовала отвлечься, с головой ушла в составление описи, с тем же нетерпением, что и Эдвард, вычеркивала дни в календаре. Но при этом все время гадала, что случится, когда прибудет «Невозмутимая леди». По крайней мере, с Шантелью все прояснилось: она поедет в Сидней, воссоединится с Рексом, они оповестят о своем браке, напишут покаянное письмо леди Кредитон. В будущем Шантель станет хозяйкой Замка Кредитон.

Перебирая в памяти их с Рексом отношения, я догадалась, почему он не выдавал всей меры своей любви к ней. Они были уже женаты: расставаясь, он знал, что не теряет ее навсегда. Интересно, что думала на этот счет Хелена Деринхем, признался ли он ей, как открылась мне Шантель.

Я старалась быть с ней как можно больше. К комнатам Моник я не приближалась без нужды. Меня преследовал страх, что, увидев меня, она вспомнит свою обиду и устроит сцену.

Поэтому я просила Шантель приходить ко мне, что она часто и делала. Пристроившись на моей кровати, она посмеивалась над тем, что именовала моим простодушием, которое — второпях прибавляла она — ей так во мне нравилось.

— Как ты выносишь долгую разлуку с мужем? — однажды поинтересовалась я.

— Но ведь на карту поставлено состояние. Нужно улестить суровую старуху свекровь. Не забудь, она выбрала в невестки Хелену Деринхем — а она не любит, когда ей перечат.

— И как вы намерены ее умиротворить?

— Рекс преуспеет в Сиднее. Докажет, что мы и без Деринхемов обойдемся. Они нам в самом деле ни к чему.

— Ему, должно быть, тоже тяжела разлука с тобой. Удивляюсь, как он согласился.

— Он не соглашался. Хотел сразу же признаться, а там будь что будет. Но я сказала «нет». Нам нельзя делать глупостей.

— И он тебя послушал?

— Еще бы!

— Неужели он такой слабый?

— Еще бы! — повторила она.

— Я думала, что ты предпочтешь сильного мужчину.

— Анна, дорогуша, как раз здесь ты ошибаешься, мыслишь шаблонами. Я могла полюбить только слабого мужчину: для семьи достаточно одной сильной личности.

— Всегда ты умеешь развеселить, — рассмеялась я. — Но невольно приходит на память твой дневник. Там ты не сказала правды.

Она с пародийной серьезностью воздела кверху руку.

— Клянусь говорить правду и ничего, кроме правды. Заметила, что было опущено? «Полную правду». Правда — это тебе не прямая линия. Скорее, это сложный многогранник. Одна из ее граней содержала мое замужество с Рексом. Ты не заметила ее, потому что она была повернута в другую сторону.

— Все еще не могу поверить, Шантель.

— В мое замужество? Отчего же?

— Ты — будущая хозяйка Замка Кредитон.

— Я всегда этого хотела.

— Не потому ли?..

— Ты слишком любопытна. Я очень довольна моим мужем. Вернувшись в Сидней, первым делом сяду с ним за письмо к его мамочке, поведаю, что случилось. Понятное дело, она будет в ужасе, в шоке, но потом поймет, что делать нечего, надо смириться, а очень скоро признает, что, если подумать, повезло как раз Рексу. Только представь меня, Анна, сидящей во главе стола в черном бархате — нет, пожалуй, зеленый будет лучше, — всю в бриллиантах. Леди Кредитон — можешь не сомневаться, в свой час он получит титул.

— Ты успела решить даже это?

— А как же?! Он у меня добьется не просто наследуемого дворянского титула, а баронства. Хочу, чтобы мой сын был баронетом. Я тоже обучусь бизнесу, вникну в дела, как в свое время моя новая мамочка. Анна, дорогуша моя, в случае надобности Замок всегда будет тебе домом.

— Благодарствую.

— Но первым моим долгом будет выдать тебя замуж. Нарочно для тебя стану задавать балы. Все узнают тебя как мою сестру. Не бойся, я не собираюсь делать из тебя бедную родственницу. Тебе воздастся за все…

Она остановилась, с улыбкой глядя на меня.

— Ты настоящая авантюристка, Шантель, — восхитилась я.

— Что в этом плохого? Сэр Фрэнсис Дрейк, Христофор Колумб были авантюристами, и им рукоплескал мир. Почему бы и мне не пуститься в свое плавание, ища славы первооткрывательницы?

— Ты никогда не боялась, что можешь проиграть?

— Ни разу! — со страстью вскричала она.

Я радовалась за нее и задним числом посмеивалась над своими переживаниями о том, что она лишилась Рекса. Все для нее обернулось как нельзя лучше. Я оказалась простушкой. Она была права, говоря, что добивается всего, к чему стремится.