Джессика Леммон - Роковая связь

Да, Дрю виновата, но Рид мог бы обо всем ей сказать. Или хотя бы прислать сообщение.

– Мерзавец, – прорычала она себе под нос.

Беспокойство Дрю сменилось яростью, когда она поехала домой к Риду. Она поклялась сохранять хладнокровие и позволить ему оправдаться. Но если она узнает, что он нарочно подставил ее, разговор будет окончен.

По правде говоря, ему нет оправдания за то, что он не удосужился сообщить ей, почему не приедет сегодня вечером.

После вежливых переговоров с консьержем Дрю постучала в дверь Рида, но ей никто не ответил. Она постучала еще раз, потом открыла незапертую дверь.

В его квартире работал телевизор. Дрю облегченно вздохнула, увидев, что Рид сидит на диване. Теперь, когда она знает, что с ним все в порядке, она его прикончит.

– Это Дрю! – объявила она. Над диваном возвышался затылок Рида. На экране шел военный фильм. – Рид?

Она обошла диван и обнаружила, что он полулежит с закрытыми глазами и полупустой бутылкой виски в руке. Она потянулась к бутылке до того, как он пролил напиток на диван, и он резко проснулся.

– Какого черта! – рявкнул он, его глаза потемнели от ярости.

– Ты… Что с тобой случилось?

Он избегал ее взгляда.

– Ты загораживаешь мне экран, – прорычал он. – Какого черта ты пришла?

Дрю не понимала, с какой стати Рид ей хамит, но не собиралась с этим мириться. Он никогда не говорил с ней так грубо. Она выхватила у него пульт и выключила телевизор.

– Дай сюда! – Он попытался встать, но споткнулся и рухнул на диван.

– Отдай мне бутылку, и я отдам тебе пульт.

– Не выйдет. – Он сделал еще один глоток, пролил виски на подбородок и отвел бутылку ото рта.

– Я ждала тебя больше двух часов, – сказала она ему. – А ты был здесь и напивался?

– Это мой день рождения.

– Я думала, ты хочешь провести его со мной.

На секунду он смутился:

– Ну да.

– Почему ты не позвонил мне? И не ответил на мое сообщение. – Она не позволит ему уйти от ответа. – Я заслужила ответ.

– Смайлики с сердечками. – Он свирепо уставился на нее.

Ага. Ее страхи подтвердились. По пути сюда она убедила себя, что слишком эмоционально реагирует.

– Я…

– Убирайся, Дрю! – категорично заявил он и указал на дверь. – Иначе я вызову охрану.

– Я не позволю тебе выгнать меня отсюда без объяснения причин.

– Еще как позволишь. – На этот раз он встал и раздул ноздри, глядя на нее. – Ты сделаешь это, потому что я тебя об этом попросил. И потому, что ты заслуживаешь лучшего мужчину, а не того, кто не сможет быть тем, кто тебе нужен. Тебе нужен мужчина, который пишет тебе сообщения… Который приходит. У которого нет жуткого прошлого. – В его глазах читалась обида. – Ты заслуживаешь того, кто лучше меня. – Он нежно коснулся рукой ее щеки.

Заморгав, он покачнулся и едва не упал. Она схватила его за руки и подтолкнула к дивану, на который он рухнул. Рид лежал на левом боку, закрыв глаза. Вскоре послышался тихий храп.

Она понимала, что причина не только в смайликах с сердечками и праздничном ужине. Возможно, Риду позвонил отец и сказал, что с его матерью не все в порядке. А может быть, Рид позвонил своей матери, попросил ее о поддержке и не получил ее.

Что бы ни случилось, Дрю не может оставить его здесь одного. Она никогда не видела Рида в таком состоянии. Она не уверена, что он в здравом уме и не захочет сейчас сесть за руль. Надо, чтобы кто-то присмотрел за ним. Рид ясно сказал, что не желает видеть ее у себя дома.

Но она знала, кто может помочь. Это тот самый человек, к которому она всегда обращается в первую очередь, если у нее проблемы. Ее брат ответил после второго гудка.

– Привет, сестренка!

– Гейдж? – Она сглотнула ком в горле. – Надо, чтобы ты приехал к Риду.

Тейт перебрал с выпивкой на праздновании своего дня рождения, но это не помогло ему крепко уснуть.

Он сел, тяжело дыша. На его лбу выступил пот, а голова пульсировала от боли.

На мгновение он опешил, увидев светло-голубые стены, розовое цветастое одеяло и светло-серый комод, который светился в лунном сиянии, падающем в окно. Потом он вспомнил, что находится в квартире Клэр. Она привезла его сюда после ресторана, где Тейт напился.

Его невеста крепко спала, ее аккуратно расчесанные светлые волосы разметались по подушке.

Он нежно прикоснулся к ней, думая, что она превратится в дымку и исчезнет. Именно так он чувствовал себя после вчерашнего телефонного разговора с матерью. Казалось, вся его жизнь стала миражом. Мать сказала, что им надо поговорить…

– Говори, – ответил он.

– Не по телефону. Кроме того, твой отец захочет быть рядом.

– Не поступай так со мной, черт побери. – Он ни разу не грубил своей матери. – Извини. Я не могу… Ты должна мне все рассказать. По-моему, я схожу с ума.

Она прерывисто вздохнула. Честно говоря, он был в ужасе от того, что она скажет дальше.

– Все, что мы с твоим отцом говорили тебе о твоем прошлом, твоем происхождении и твоем детстве, правда.

Тейт протяжно выдохнул и ударился затылком о подголовник:

– Слава богу.

Но прежде чем он полностью расслабился, мать прибавила:

– Так мы думаем.

Когда она расплакалась, он понял, что что-то не в порядке. Она отказалась разговаривать с ним по телефону. Тейт сел на паром и вернулся на Спрайт-Айленд. Но даже на роскошном оздоровительном курорте, которым он управлял, успокоиться ему не удалось.

Родители приехали к нему домой утром, чтобы поговорить с ним лично. То, что они сказали ему, было одновременно лучше и хуже, чем представлял себе Тейт.

Он вспомнил все, что теперь знал наверняка.

Во-первых, его усыновили в возрасте трех лет.

Он вспомнил Рида в кафе, который говорил об их третьем дне рождения, куда пригласили цирк.

Во-вторых, он родился у англичан, поэтому у него был акцент.

Рид сказал, что он – Уэсли Синглтон и родился в Лондоне.

И наконец, новая информация: его родители всегда с подозрением относились к агентству, через которое они усыновили Тейта.

– Мы сразу полюбили тебя, – сказала его мать, всхлипывая, пока они сидели в гостиной.

Его отец не плакал, но его горло сжалось от эмоций, когда он признался, что тоже отнесся к агентству с подозрением.

– Но мы не сомневались, что твои родители умерли. Мы знали, что агентство не должно требовать с нас дополнительную плату, но мы очень полюбили тебя…

Они заплатили более ста тысяч долларов за оформление документов на усыновление. Им предоставили свидетельства о смерти предполагаемых родителей Тейта, и на этом общение с агентством прекратилось.

– Мы до сих пор так сильно тебя любим, – сказала его мать.

Тейт тоже их любил, но в тот момент не мог произнести ни слова. Он отдал родителям свой запасной ключ и пригласил их пожить в его доме на Спрайт-Айленд.

Он вернулся в Сиэтл к Клэр на шесть часов раньше, чем планировал, с чемоданом. Потом он изобразил на лице фальшивую улыбку, и сказал Клэр, что соскучился по ней.

Они встречались чуть больше года, и он сделал ей предложение месяц назад. Они еще не решили, где жить, хотя он считал, что разумнее всего поселиться на Спрайт-Айленд, где он владел домом, а Клэр арендовала жилье. Они на время отложили обсуждение этого вопроса. Прежде Тейт считал, что нерешительность Клэр – главная причина проблем в его жизни.

Теперь он думал иначе.

Он провел день и вечер с Клэр и двумя семейными парами – друзьями Клэр. Тейт не наслаждался ни ужином, ни компанией, ни выпивкой. Он решил просто напиться, чтобы забыться.

Он держал в тайне то, что рассказали ему родители, и поклялся молчать до самой своей смерти.

Клэр тихо проворчала и коснулась его руки.

– Ты в порядке? – пробормотала она с закрытыми глазами.

– Ага, в порядке. – Он наклонился, поцеловал ее в щеку и соскользнул с кровати. – Просто хочу есть, – соврал он.

На кухне он стоял с бутылкой воды и смотрел на черное небо с едва заметными звездами.

Где-то в этом городе живет парень по имени Рид Синглтон, который верит, что Тейт – его брат. Который считает, что настоящее имя Тейта – Уэсли.

– И что меня похитил цирковой клоун, – сказал он вслух и хрипло рассмеялся. Он замолчал, когда в его голове вспыхнуло видение.

Нет, не видение, а воспоминание.

Воспоминание о маленьком мальчике с такими же глазами, как у него, который схватил плюшевую обезьянку и бросил ее в бассейн.

А потом другое воспоминание: он практически чувствовал большие грубые руки, которые схватили его под мышки. Запах бензина на пальцах незнакомца.

Трехлетнего Тейта отнесли в лес, откуда он увидел красно-желтый надувной замок с кучей синих и зеленых шариков на фоне коричневого коттеджа.

Это был его дом.

Это слово так поразило Тейта, что у него подкосились ноги. Он опустился на пол.

– Мой брат, – прошептал он в темной комнате, думая о Риде.

– Тейт? – Клэр вошла на кухню в коротком шелковом халате. – Что случилось?

– Я не Тейт. – Он печально улыбнулся своей невесте, вспоминая прошлое. – Меня зовут Уэсли, – произнес он с отчетливым британским акцентом.

Услышав тихий стук в дверь, Дрю сразу подошла к ней. Приехал ее брат. Рид пьян, но с ним все в порядке. По крайней мере, физически он не пострадал. Она по-прежнему очень злилась на него.

Она открыла входную дверь, и Гейдж мрачно оглядел ее красное платье и туфли на шпильках:

– Где он?

– Дрыхнет на диване.

Гейдж прошел мимо нее. В гостиной огляделся и поднял Рида.

Дрю отошла в сторону, когда Гейдж врезал Риду по лицу достаточно сильно, чтобы тот открыл глаза.

Рид бросился вперед и обнял Гейджа:

– Уэсли.

Гейдж высвободился из его объятий.

– Рид, что с тобой творится?

– Гейдж? – Рид моргнул несколько раз, его глаза были влажными от слез. – Я думал, ты мой брат.