— Давай никуда не пойдем.

Я с энтузиазмом бросилась устраивать импровизированный праздник. Для начала приготовила любимому чудесную теплую ванну и настояла на том, чтобы он позволил поухаживать за ним и потереть ему спинку. Тем временем он рассказывал, как они искали последнюю деталь, которая связала подозреваемого с местом преступления, как потом добивались от него признания. Он так редко рассказывал о работе, да еще с такими подробностями, что меня потряс не столько его рассказ, сколько его желание поделиться со мной. Потом он затащил меня к себе в ванну. И до чего же подкупающей и искренней была его досада, когда я сказала, что мой свитер нельзя стирать! В данном случае это не имело для меня никакого значения, но Кайл еще больше вырос в моих глазах, когда бережно разложил безнадежно испорченную вещь для просушки.

Когда мы выбрались из ванны, я приготовила нам по коктейлю «Блэк Рашн» из водки и кофейного ликера, страшно жалея, что в квартире нет камина, перед которым мы могли бы расположиться. Нет, не потому, что было прохладно, а потому, что сейчас это казалось мне необходимым. Но мы обошлись огромным количеством свечей, которые расставили на журнальном столе, а сами уютно расположились на полу. Потом на диване. Потом на кровати.

Только утром по пути в офис «Г.Х. Инкорпорейтед» я вспомнила, что так и не рассказала Кайлу о встрече с Питером, но тут же отбросила это воспоминание, потому что по-прежнему пребывала в эйфории после нашего ночного праздника и испытывала прилив адреналина от предстоящего интервью.

Агентство Гарта размещалось на Седьмой авеню — в самом сердце модной индустрии и поближе к клиентам. Выйдя из лифта я словно оказалась в декорациях фильма о Юлии Цезаре, снятого Ридли Скоттом: необработанный камень, загадочное освещение, усиленный эхом звук. Из-за похожего на алтарь сооружения, видимо, служившего стойкой администратора, на меня взирала девушка с блаженной улыбкой весталки. Или человека, всерьез увлеченного самогипнозом. Над ней красовалось увеличенное изображение логотипа агентства. Вокруг ни одного рекламного плаката. В общем, собственная версия девиза: «Если у вас есть вопросы, вы нам не подходите».

— Добро пожаловать, — произнесла весталка нараспев. — Чем могу помочь?

Когда я представилась, была вызвана еще одна служительница храма, чтобы сопроводить меня в конференц-зал. Я проследовала за ней по сланцевому полу к огромным двойным дверям. Чтобы их открыть, ей пришлось навалиться на них всем телом. Без сомнения, я вступала в святая святых.

Гарем ждал меня в полном составе. В жизни они выглядели еще лучше. Все шестеро картинно разместились за огромным столом для конференций, словно позируя для рекламного снимка. Всем им было под тридцать плюс-минус пара лет в зависимости от особенностей генетики, косметики и освещения. У них за спинами кто-то предусмотрительно разложил снимки и плакаты с рекламой «Успеха»: над красотками различной степени обнаженности реял смелый призыв, видимо, обращенный к молодым самцам: «Добейся!»

Первой поднялась и протянула руку афроамериканка с кожей цвета карамели, зелеными глазами и безупречной осанкой. Даже без каблуков она оказалась выше меня ростом; на ней был шикарный лиловый брючный костюм от итальянских дизайнеров.

— Миз Форрестер?

— Зовите меня Молли.

— А я — Тесса Хоторн. Милости просим.

— Благодарю. — Я подошла ближе, чтобы пожать ей руку, уловила знакомый запах и потянула носом.

— «Успех», — улыбнулась Тесса.

— Я так и подумала.

— Мы все сейчас им пользуемся. Чтобы сделать приятное Гвен. К тому же у них дивный аромат.

— Не все, — поправил низкий приятный голос с дальнего конца стола. Его хозяйкой оказалась спортивного вида брюнетка с тонкими губами и карими глазами, полуприкрытыми тяжелыми веками, одетая в белую блузу и черную юбку, складки которой она беспокойно теребила пальцами.

— Это Венди Морган. У нее аллергия на духи, — пояснила Тесса.

— У Линдси тоже, — обиделась брюнетка.

Она указала на худощавую блондинку с темно-синими глазами и резко очерченными скулами, одетую в серебристые брюки и шелковую блузку с воротником, отделанным ришелье. Сапфировый цвет блузки выгодно оттенял ее глаза. Она подняла их на меня и тут же снова уткнулась в лежавший перед ней блокнот, из которого она методично вырывала длинные тонкие полоски бумаги.

— Меня зовут Линдси Фрэнклин. Я вообще не могу пользоваться духами. И никогда не пользуюсь.

— Но когда мы получили пробную партию, она все-таки попробовала и покрылась жуткими волдырями, — поморщилась Тесса. — От одного взгляда на них у меня все тело чесалось. Между прочим, не один день.

— Тесса! — произнесла Линдси, почувствовавшая неловкость то ли от самого воспоминания, то ли от внимания к своей персоне.

— Зачем же вы рисковали, зная, что у вас аллергия? — удивилась я.

— Все еще надеюсь, — виновато улыбнулась Линдси, — что найду подходящие духи. Здорово, если окажется, что их выпускает наш клиент. У Венди все иначе: ей подходят любые духи, кроме этих.

— «У Венди аллергия на «Успех». Вы не представляете, сколько раз мы повторяли эту шутку, — резко бросила Венди. Но все остальные продолжали улыбаться, и я решила, что это ее обычный тон.

— Если у трети контрольной группы отрицательная реакция на продукт, стоит усомниться в его качестве, — объяснила Линдси. — Мы попросили производителя провести дополнительную проверку. Оказалось, у большинства женщин на «Успех» нет никакой аллергии.

Тесса пожала плечами:

— Муж Линдси когда-то работал юристом, так что она всегда обеспечивает нам правовую базу, защищая от возможных осложнений.

— И не потому, что она замужем за юристом, а просто потому, что замужем, — сказала Венди. — Остальные сохраняют независимость.

— Какое это имеет отношение к тому, о чем хотела поговорить Молли? — Линдси посмотрела на Венди с отработанной терпеливой улыбкой. — Поэтому давайте-ка предложим ей присесть и задать вопросы.

Чтобы отвлечь меня от нарастающего напряжения между Венди и Линдси, Тесса представила мне еще трех сотрудниц: Франческу Либерто, миниатюрную черноволосую красавицу с безупречной смуглой кожей, рыжеволосую Меган Карпентер с веснушками, нисколько ее не портившими, и восточную красавицу Хелен By с коротким ежиком черных волос и пронзительным взглядом. Они все любезно со мной поздоровались, не обращая внимания на спор между Венди и Линдси.

Пожимая им руки, я заметила на некоторых одинаковые тяжелые серебряные браслеты от Тиффани с брелоком-сердечком.

— У вас очень симпатичные браслеты. У всех одинаковые?

Все, кроме Тессы, показали свои браслеты.

— Подарок Гарта, когда нам объявили о слиянии, — объяснила Хелен, держа руку так, чтобы я могла прочесть надпись «Девушки Гарта — настоящий бриллиант». (Конечно, «Гарем» — неподходящее слово для гравировки. А может, они не в курсе, как их называют остальные?) И дальше: «В знак признательности за невероятно прибыльный год». Она лучезарно улыбнулась подругам, и я бы не удивилась, если бы в ответ грянуло «Ура!» или прозвучал гимн какого-нибудь женского университетского клуба.

— Тебе твой еще не вернули, Тесса? — спросила Венди.

Тесса смущенно покачала головой.

— Я его сломала, — пустилась она в объяснения. — Зацепилась за что-то замочком. Сначала все забывала отнести в ремонт, а теперь забываю забрать.

— «Девушки Гарта». Кто вас так назвал — он или вы сами?

— Разве сейчас вспомнишь? — зачастила Тесса. — Мы работаем сообща и похвалу принимаем все вместе.

— Мы борги[2] — раса киборгов, — снова подала голос Венди. Похоже, ей все же хотелось выделиться, а еще больше — поскорее с этим покончить. Не знаю, были у нее другие планы или ей просто не хотелось поддерживать этот разговор.

— Большое спасибо за то, что согласились встретиться со мной.

— Показательные выступления — наша специальность, — сказала Венди, игнорируя осуждающий взгляд Тессы.

— Утром звонил Эмиль, сказал, что вы хотели бы узнать наше мнение о Гвен в роли будущего главы «Г.Х. Инкорпорейтед». С удовольствием поговорим с вами об этом, — сказала Тесса, словно на ходу сочиняя пресс-релиз.

Хелен высказалась еще решительнее:

— Мы любим Гвен и очень рады, что она станет нашим новым руководителем. У нее тоже, кстати, есть такой браслет, если, конечно, она пожелает снова его надеть.

— Гарт и ей подарил?

— Сказал, что благодаря ей он заполучил Эмиля, — пояснила Тесса. — К тому же она долго была его «главной девушкой».

Да уж, не бог весть какое завидное определение для любимой женщины, особенно если вспомнить слухи о супружеской неверности, всплывшие, когда речь зашла о разводе. Делал ли он ей комплимент или наносил оскорбление, ставя на одну доску со своими сотрудницами?

— Кажется, браслет она больше не носит, — вставила Франческа. Быстрый обмен взглядами свидетельствовал о том, что они не осуждают Гвен за такое решение.

— Сначала их разрыв, потом это слияние, теперь еще и смерть Гарта — год выдался просто сумасшедший, — заметила Линдси.

— Но при этом весьма прибыльный, — добавила Франческа.

— Вы уже работали с Гвен в ее новом качестве? — спросила я.

— Она вот-вот приступит к своим обязанностям, — сказала Тесса.

— Они с Ронни Уиллисом делают все, чтобы слияние прошло как можно безболезненнее, так что мы не стоим на месте, — объяснила Линдси.

— А работать мы умеем. — С каждой новой репликой у Венди все заметнее срывался голос. Она почти не скрывала свой гнев, но трудно было понять, направлена ли ее ярость против кого-то одного или против всех присутствующих.

— Наверное, это невероятно трудно.

— Заменить покойника? — Венди откинулась на спинку стула и смотрела вниз, словно проверяя, хватит ли длины ее ног, чтобы как следует меня пнуть. — Не просто трудно, а неприятно, отвратительно. Готова поспорить, ей это занятие совсем не по душе.