авторов Коллектив - Роковая ночь

— Госпожа моя, — сказал юноша, — я привел его, чтобы развлечь тебя. Он — поэт, музыкант и актер.

— Если так, — согласилась она, — я рада его появлению, — и прибавила, обращаясь к царю: — Послушай-ка, друг, веди себя здесь скромно и не забывай оказывать подобающее уважение, а не то пожалеешь!

Царь понял, что придется ему играть роль шута, и повел себя соответственно случаю. Ему это удалось, и прекрасная девушка сказала Кулузу:

— В самом деле умный и талантливый юноша! В его манерах есть что-то благородное. Мне нравится его достоинство и любезность — пусть он будет сегодня виночерпием!

— Если ему посчастливилось понравиться моей госпоже, он больше не принадлежит мне! — ответил Кулуз. — Пусть останется в этом доме.

И обратился к царю:

— Каталпан, вот твоя новая хозяйка.

А Мир Джехан приблизился к ней, поцеловал ее руку и произнес:

— Теперь я ваш раб и буду служить с рвением.

Делара приняла в подарок мнимого невольника и попросила гостя:

— Отныне этот юноша принадлежит мне, но я прошу позволения оставить его в прежних руках. Пусть он живет там же, где и раньше, и приходит вдвоем с моим гостем каждый раз, как мы будем встречаться. Я не могу поселить его у себя, потому что его знают в округе: ведь он принадлежит Кулузу — поверенному царя!

После этого некоторое время они беседовали втроем, а затем Делара со своим гостем сели ужинать, а Мир Джехан подносил им кушанья, продолжая развлекать хозяйку остротами и смешными движениями. Когда он проделал очередную забавную шутку, девушка попросила:

— А нельзя ли и ему сесть с нами? Пусть этот молодой человек угощается и пьет за нашим столом!

— Моя повелительница, — ответил Кулуз, — он не привык сидеть за столом.

— Я прошу, — настаивала она, — к чему такая суровость? Пусть выпьет с нами и полюбит нас еще больше!

— Садись за стол, Каталпан, — распорядился Кулуз.

Царь не стал дожидаться вторичного приглашения и уселся между дочерью Бойрука и своим любимцем. Он порядочно угостился, а когда принесли вино, хозяйка налила ему полную чашу и пригласила выпить за ее здоровье. Она подбодрила своих сотрапезников, развеселила их и, подняв полную да краев золотую чашу, возгласила:

— За лучшее из твоих устремлений, о Кулуз сын Абдаллаха! За прекрасную Голандам, украшение царских покоев!

Кулуз вспыхнул и возразил:

— Прости меня, Боже! Когда бы я имел дерзость вздыхать по царской избраннице?

Но девушка, улыбаясь, продолжала его дразнить:

— Ха-ха-ха! Любишь же ты скрытничать! Разве вчера ты не говорил мне о ней и не расписывал ее красоту?

— О повелительница, — взмолился он, опасаясь последствий, — не надо так шутить, остановись! Я с этой госпожой и слова не молвил наедине.

А Делара продолжала свое:

— Каталпан, попроси же хозяина больше довериться нам! Пусть не стесняется!

— Не стесняйтесь, господин мой, — обратился к нему и царь, — уважьте госпожу! Хотя, кажется, я умею хранить тайну не хуже любого другого, но, уверяю вас, этот благородный человек всегда скрывал от меня свою любовь к этой избранной красавице.

Слова, сказанные царем, задели Кулуза; ему стало вполне ясно, что вся эта шутка произвела на царя скверное впечатление. Они выпили вина и посидели за угощением еще немного, пока наконец Мир Джехан, слегка навеселе, не обратился к хозяйке дома с большой фамильярностью:

— Умоляю вас, спойте мне песню! Я слышал, что вы чаруете голосом.

Делара рассмеялась и ответила:

— От всей души!

Она послала за лютней, которая уже была настроена, и сыграла на ней великолепную мелодию из числа иракских, сопровождая свою игру пением; потом взяла барабанчик и исполнила мотив «буселик».

Царь пришел в такой восторг, что забыл о роли невольника. Никогда прежде ему не доводилось слышать подобной музыки и голоса!

— Сударыня, — сказал он, — я очарован вами! Хотя Кулуз и рассказывал мне о вас чудеса, но он не описал вас так, как вы того заслуживаете… — тут Кулуз стал делать ему знаки, чтобы остановить, но тщетно. — Нет, Исхак Маусили, мой музыкант, чей голос и вкус превозносят, не поет и вполовину так хорошо, как вы!

Делара, поняв по этим словам, что под видом невольника она принимала царя, прошептала служанке: «Я погибла!» — и выскользнула за покрывалом. Надев его, она вернулась и стала перед царем, который сказал:

— Прошу вас, сударыня, садитесь, ведь это скорее мой долг — стоять перед вами! Или я больше не ваш раб?

Тут Делара разрыдалась:

— О великий властитель, — говорила она, — я смиренно умоляю проявить ко мне сострадание! Я молода и неопытна, удостойте же меня своего снисхождения, прошу вас!

— Ничего не бойтесь, — сказал ей царь, — и скажите мне, кто вы?

Она назвала себя и все рассказала. После этого Мир Джехан вернулся во дворец.

С этого дня Мир Джехан заподозрил своего наперсника в любовной связи с Голандам. Шутка дочери Бойрука возбудила его ревность, и царь не потрудился даже проверить свои подозрения. Уже на следующее утро он приказал, чтобы Кулуза не допускали больше к его особе, и велел передать бывшему поверенному свою волю: пусть немедленно уезжает из Каракорума.

Кулуз, уверенный в своей невиновности, добивался лишь аудиенции у его величества, но, убедившись в том, что это невозможно, подчинился царской воле. Он выступил из города с караваном, который держал путь в Самарканд, в Татарию. Теперь он научился сносить удары судьбы, и ничто более не могло поколебать в нем твердости духа. Все невзгоды он принимал как неизбежное зло.

Вместе с караваном он достиг Самарканда, где и поселился в полном смирении перед неизвестным ему будущим. До тех пор пока деньги позволяли ему хорошо питаться, он не отказывал себе ни в еде, ни в питье, ни в развлечениях. Когда же они вышли, Кулуз отправился к мечети и стал там у стены. Имам этой мечети заметил его и подозвал для расспросов; когда он увидел, что перед ним — юноша умный и образованный, то он стал помогать ему. Таким образом Кулуз получил постоянное обеспечение, которое позволило ему жить безбедно и с удобствами. Он был вполне доволен своим положением.

Так прошло некоторое время, и однажды в эту мечеть зашел помолиться известный в городе купец по имени Музаффар. Увидев там Кулуза, он оглядел его и долго сверлил взглядом; наконец, подозвав, спросил:

— Юноша, чей ты, откуда и чем занимаешься?

— Сударь, — ответил ему юноша, — я происхожу из хорошей семьи. Вместе с родными я жил в Дамаске с детства и до той поры, пока не пришла охота путешествовать. Тогда я выступил в путь и прибыл в Татарию, и вот уже близко к Самарканду на дорогу выскочили разбойники, ограбили меня и убили всех моих слуг.

Купец успокоил его:

— Не огорчайся! Нет худа без добра, — быть может, здесь тебя ждет какая-нибудь удача? Если какое-то дело в нашем городе принесет тебе прибыль, горе в твоей душе уступит место покою. Так что пойдем со мной, оставь эту мечеть!

Кулуз послушался старого купца и пошел за ним. Тот привел его к себе домой, где юноша увидел множество красивых и дорогих вещей: тканей, посуды и украшений. Было здесь и немало исполнительных слуг. Кулуза усадили за стол вместе с хозяином, который велел приготовить самые сытные мясные блюда, сладкие желе и шербеты. После того как хозяин и гость насытились, они еще некоторое время беседовали; поговорив с юношей, Музаффар щедро его одарил и отпустил восвояси.

На следующий день Кулуз вновь встретил в мечети того же купца и опять получил приглашение пойти к нему в гости. В этот раз в доме Музаффара был врач по имени Данешманд, который после обеда отвел юношу в уголок и сказал ему следующее:

— О молодой чужеземец! У хозяина этого дома важное дело, к тому же оно срочное. Участие в нем сослужит тебе хорошую службу, и если ты сделаешь так, как хочет купец Музаффар, то сможешь выйти из своего нынешнего положения. Дело в том, что у хозяина этого дома сын недавно женился. Юноша этот имеет горячий и неуравновешенный нрав; зовут его Табер. Этот Табер круто обошелся с молодой женой, несмотря на то что она происходит из знатной семьи и прибыла издалека. Девушка оказалась не робкого десятка, и в ответ на дурное обхождение обругала его и выказала все свое презрение, а он оскорбился подобным нахальством и в ярости выставил ее за дверь. Вопреки своей вспыльчивости, сын Музаффара любит свою новую жену, ведь она так красива! Но наши законы запрещают мужчине, прогнавшему из дома жену, принимать ее вновь под свой кров. После такого развода женщина должна вступить в брак с другим, а затем развестись с ним. Поэтому Музаффар хочет, чтобы сегодня ты сочетался с ней браком и, проведя в ее покоях одну лишь ночь, наутро потребовал бы развода. Согласен ли ты сделать такое одолжение почтенному хозяину, принимавшему тебя под своей крышей? Он даст тебе за это пятьдесят золотых!

— Почему же нет? Разве я не стремлюсь к тому, чтобы оказать услугу моему благодетелю?! — воскликнул Кулуз. — Он ввел меня в свой дом, и я готов служить ему в пределах разумного! То, что он предлагает мне через тебя, кажется незатруднительным и не вызывает во мне отвращения.

— Сотни мужчин в этом городе были бы счастливы принять это предложение! — уверял его лекарь. — Сотни, я думаю, хотели бы оказаться на твоем месте и на одну ночь сделаться мужем этой женщины! Она стройна, высокого роста, с превосходно очерченными бровями, из-под которых быстрые, как молния, взгляды ее очей навлекают погибель на всякого, кто заглядится, Кожа ее белее снега, а губы и щеки подобны бутонам розы. В желающих услужить Музаффару не было недостатка, но подобные услуги следует держать, сколько возможно, в секрете. Поэтому свекор красавицы решил найти подходящего чужеземца и остановил свой выбор на тебе. Я занимаю должность наиба и, следовательно, имею власть сочетать тебя браком с этой чаровницей. Если ты согласен, мы совершим брак сей же час, здесь же, и на одну ночь ты станешь обладателем прекрасной и достойной жены.