— Да, мэм, извините, — ответила негритянка, ставя поднос на кровать.

— Чудесное сегодня утро, Мэй! Не правда ли? — спросила Энэлайз.

— Чудесное, потому что Вы сегодня в хорошем настроении, мисс Энэлайз. Вы думаете о том красивом капитане Феррисе? — спросила служанка.

Энэлайз засмеялась:

— Это не твоего ума дело, — ответила она.

— Я знаю, что не моего. Но когда такой красивый джентльмен наносит Вам визит и смотрит при этом на Вас таким влюбленным взглядом, трудно, мисс, не заметить, что Ваш взгляд точной такой же!

Тут Энэлайз прикусила язычок и поспешила перевести разговор на другую тему.

— А что это за грохот я слышала ночью сквозь сон? Он меня разбудил.

— Да, мисс, меня тоже. Похоже, это взорвалось что-то на реке. Грохнуло дважды.

— Что-то на реке? — переспросила Энэлайз. — Что же это могло быть — может корабль? Как ты думаешь?

— Нет, мэм, на корабль не похоже, — ответила служанка.

Энэлайз нахмурилась и недоуменно пожала плечами. Выпив кофе, Энэлайз быстро оделась и спустилась вниз. В это время дворецкий доложил, что прибыл полковник Дьюмэр.

— Кто он такой? — переспросила у дворецкого Энэлайз.

— Я не знаю его, мисс Энэлайз. Но он говорит, что должен сказать Вам что-то важное.

— Хорошо, приведите его, — сказала Энэлайз и стала с любопытством ожидать гостя.

В гостиную, следом за дворецким, вошел невысокого роста смуглый мужчина, одетый в серую форму полковника армии Конфедерации.

— Полковник Дьюмэр, мэм, — произнес, нараспев, дворецкий и покинул комнату.

— Мисс Колдуэлл, я очень извиняюсь за то, что пришлось побеспокоить Вас, но боюсь, что это дело не терпит никакого отлагательства. Вы знаете что-нибудь о местонахождении капитана Клэйтона Ферриса?

— Клэй! — повторила ошеломленная Энэлайз. — Что такое?..

— Мисс Колдуэлл, это чрезвычайно важно. Прошлой ночью торпеды на реке — торпеды Вашего отца — были взорваны.

— Так вот что я слышала ночью! Но как? Кто? — спросила она.

— У нас есть все основания подозревать, что это был Клэйтон Феррис, — сказал полковник.

— Вы, должно быть, сошли с ума! — воскликнула Энэлайз. — С чего это Клэю Феррису понадобилось взрывать торпеды?

Полковник перевел дыхание — похоже, узнать здесь что-то будет трудно. По сердитому взгляду голубых глаз и всему облику девушки было видно, что она оскорблена. По-видимому, она увлеклась обманщиком Феррисом.

— Мэм, — обратился полковник, — мы получили информацию и у нас есть основания подозревать то, что капитан Феррис — это шпион-янки и диверсант.

Энэлайз уставилась на него. Она была настолько ошеломлена и сердита, что не могла произнести и слова.

Полковник Дьюмэр поторопился продолжить:

— Видите ли, лейтенант Даниэльс, у которого есть родственники в Саванне, несколько дней назад познакомился с капитаном Феррисом. Даниэльс очень часто гостил в Саванне, знал там многих Феррисов, но никогда не видел Клэйтона и не слышал о нем. Он рассказал об этом своей матери, которая родом из Саванны, и она тоже ничего не знала о Клэйтоне Феррисе.

— Можно подумать, женщина, давно уехавшая из Саванны, должна помнить там каждого человека! — иронично сказала Энэлайз.

— Видите ли, эта информация заставила нас телеграфировать запрос по поводу этого человека в Джорджию. Он представлялся капитаном четвертой джорджийской конницы, но оттуда телеграфировали, что такого там не значилось.

— А может быть в их списках есть ошибка? — воскликнула Энэлайз. — Даже мне известно, как неполны и небрежно составлены списки нашей армии.

— Думайте, как хотите, — ответил полковник, — но, если бы это было не так, то капитан Феррис не исчез бы.

— Исчез бы? — озабоченно повторила Энэлайз.

— Он так и не вернулся к себе на квартиру прошлой ночью.

Энэлайз призадумалась. Она знала, где Клэй провел часть ночи, но куда он ушел от нее? Почему он не вернулся к себе на квартиру? Это было непонятно, но она продолжала упорно защищать его.

— Неужели Вы не слышали о джентльменах, которые ночи напролет пьют и играют в карты или занимаются еще какими-то делами? Кроме того, даже, если он взял себе фальшивое имя, это еще совсем не значит, что он диверсант!

— Потому что, — сказал полковник, глядя прямо в глаза Энэлайз, — попав в город, он проявил явный интерес к дочери изобретателя торпед.

У Энэлайз перехватило дыхание, но она твердо сказала:

— И Вы думаете, что единственной причиной интереса ко мне могут быть торпеды моего отца? — спросила она.

— Думаю, что да. Ведь ухаживание за вами — это безопасный предлог для частных визитов в его дом. Скажите, пожалуйста, мисс Колдуэлл, где хранятся чертежи Вашего отца? — спросил полковник.

— В его кабинете, — ответила Энэлайз.

— Вы не будете возражать, если я в Вашем присутствии посмотрю — не пропало ли что из его кабинета? — спросил полковник.

— Конечно, нет, — с этими словами она повернулась и пошла через зал к отцовскому кабинету. Она шла и вся кипела от злости.

Как он осмелился обвинять Клэя? Поверить в то, что Клэй добивался ее любви только, чтобы проникнуть в дом и похитить планы, Энэлайз никак не могла. И, хотя доказательства полковника по поводу имени Клэя звучали убедительно, она была уверена, что этому есть какое-то совершенно другое объяснение. Клэй не лгал ей, когда говорил, что любит ее. Энэлайз подошла к кабинету и дернула на себя ручку двери, чтобы показать, как крепко он заперт.

Какового же было ее удивление, когда дверь легко открылась. Энэлайз отдернула руку назад, как будто обожглась. Полковник Дьюмэр опустился на колени и исследовал замок. Ничего не сказав, он просто указал на царапины вокруг замочной скважины. Энэлайз быстро прошла мимо полковника в отцовский кабинет. Остановившись, она осмотрелась. Замок в кабинете был явно взломан. Во рту у нее пересохло, но, взяв себя в руки, она подошла к ящикам и стала разворачивать чертежи, просматривая их и бросая на пол.

Чертежей торпеды не было. Она медленно повернулась к полковнику, — на лице ее было отчаяние и боль.

— Все исчезло! Чертежи и карты!

Полковник, с самого начала уверенный в своей правоте, получил неоспоримые доказательства.

— У Вашего отца находилась карта, на которой была отмечена дислокация кораблей, не так ли? — спросил полковник.

— Да, у отца была эта карта, данная его другом, — ответила она расстроенно.

— Мисс Колдуэлл, — снова обратился к ней полковник, — есть ли у Вас какие-то предположения о том, где может быть Феррис?

Она холодно взглянула на него своими голубыми глазами и ответила:

— Нет, не знаю. Даже не могу представить, куда он сбежал.

— Спасибо, мэм. Я извиняюсь за свое вторжение. А сейчас мне надо уходить, — полковник поклонился и ушел.

Энэлайз закрыла глаза и прислонилась к стене. Клэй Феррис украл карты и чертежи торпед. Нет — это было даже не его настоящее имя. Она решила, что он любит ее, а он даже не назвал ей своего настоящего имени. Мужчины, которого она полюбила, не существует в действительности. Его маску надел холодный лжец, шпион-янки!

Боже! Он ведь лгал! Лгал обо всем! Только теперь она смогла все сопоставить и оценить — его быстрое признание в любви, вопросы, которые он задавал ее отцу о его изобретениях, и его присутствие в доме прошлой ночью. Без сомнения, она увидела его, когда он готовился бежать из обокраденного дома.

Горячие слезы стыда потекли из ее глаз, когда она вспомнила то, что говорила и делала прошлой ночью. Какая же она дура! Как бессовестно он использовал ее любовь и доверчивость! Чтобы она не подняла паники и он смог убежать! А она еще рассказывала все о себе, о своем интересе к бизнесу и управлению плантацией, когда они катались по городу! Да ему было на все ее интересы наплевать! Он стал бы ухаживать за ней, даже если бы она была косая и кривая!

Неудивительно, что сразу она почувствовала к нему неприязнь. Сердце ее разрывалось от боли и, казалось, было готово выскочить из груди.

Клэй не любил ее! Он даже не существовал в действительности!

Она зарыдала от безнадежности и беспомощности.

По Новому Орлеану моментально распространились слухи о причастности Клэя Ферриса ко взрыву торпед на реке и о его таинственном исчезновении в ту же ночь.

Каждый высказывал предположение, что его демонстративное ухаживание за Энэлайз Колдуэлл было продиктовано намерением попасть к ним в дом и похитить чертежи и планы.

Прекрасная Энэлайз выглядела бледной, апатичной, явно не хотела обсуждать происшедшее, и все решили, что она влюбилась в Клэя Ферриса.

Представить только — гордая прекрасная мисс Колдуэлл, по которой вздыхало не менее половины всех мужчин Нового Орлеана и которая не отдала предпочтения никому из них, влюбилась в шпиона, который использовал ее для того, чтобы выведать секреты ее отца! Так рассуждали отвергнутые поклонники Энэлайз, до сих пор безнадежно вздыхавшие по ней.

Но и подруги, которых она затмевала красотой, не отставали в злословии.

Бекки Олдвэй, якобы пришедшая утешить Энэлайз, смотрела на нее с таким любопытством с примесью злорадства, что Энэлайз очень хотелось залепить ей пощечину,

Но самая бурная реакция была у брата Эмиля. Услышав все городские сплетни, он вихрем влетел в гостиную, где была сестра. Его глаза гневно сверкали.

— Негодяй! Подлец! Изменник! Предатель! — закричал он сердито.

— Но только не своей армии, — улыбнулась Энэлайз, надеясь шуткой унять гнев Эмиля. Ей совсем не хотелось обсуждать с братом то, что вызывало в ней такое страдание.

— Может, я с тобой и соглашусь, но он все равно подлец, — сказал Эмиль. — Поставить тебя в такое положение, сделать твое имя достоянием всех этих сплетников — это непростительно!

— Ну что теперь об этом говорить, Эмиль? — ответила Энэлайз. — Бывают вещи и похуже.

Эмиль взглянул на нее.

— Я предполагал, что он может и не посчитаться с тобой. Так оно и вышло. Неужели ты не видишь этого? Теперь люди будут сплетничать, что ты уступила ему. Ты даешь им основание так думать, потому что стала затворницей и перестала бывать в обществе. Знаешь, ты не должна так себя вести. Тебе нужно бывать в обществе и показать им всем, как мало тебя все это затронуло.