— На праздновании Рождества нужно быть при дворе, — доложил он. — Король собирается сделать особо важное объявление. Всем знатным людям Англии и Нормандии приказано присутствовать при этом.

— Король вернулся в Вестминстер? — У Стефана забилось сердце. Если король в Лондоне, то наверняка и Мод вместе с ним. Он не видел ее с тех пор, как покинул Виндзор. — Он находится там с королевой и со своей дочерью?

— Да, они прибыли вчера вечером, — продолжал Джервас. — Весь Вестминстер без ума от новостей. Это еще не все, милорд, король Шотландии также приглашен ко двору.

Ошеломленный, Стефан молча взглянул на Брайана Фитцкаунта и Робина Лестерского, ужинавших вместе с ним и Матильдой. «Клянусь Рождеством Христовым, вот это действительно новости!»

— Готовится что-то очень важное, если прибывает мой дядя Давид из Шотландии, — заметила Матильда.

У нее перехватило дыхание, бледно-голубые глаза внезапно расширились, руки взметнулись, как маленькие белые птицы, и закрыли лицо.

— Стефан… ты не думаешь… может быть… о, мой дорогой!

— Я тоже подумал об этом, леди Матильда, — тихо сказал Робин. — Если король Давид приглашен ко двору, то мы можем услышать новости, которых все ожидаем.

У Стефана гулко застучало сердце: смысл этих слов был ясен. С трудом сдерживая волнение, он посмотрел на лорда Уоллингфорда, ожидая подтверждения. Стефан доверял мнению Брайана больше всего: тот не страдал от честолюбия, ничего не боялся, ни перед кем не заискивал.

Брайан, ковырявший в зубах острием кинжала, помедлил с ответом.

— Вполне вероятно, — весьма сдержанно произнес он.

Стефан нахмурился. Было ли это просто осмотрительностью, или у Брайана имелись какие-то сомнения? О чем в действительности думает этот бретонец, узнать было невозможно.

Робин улыбнулся и поднялся из-за стола.

— Как всегда, лорд Уоллингфорд не очень доверяет себе. Но я не таков. На самом деле, сейчас самое время выказать почтение нашему хозяину и его леди. — Робин поднял кубок, глаза его излучали доброжелательность. — Друзья мои, я представляю вам следующих короля и королеву Англии. Счастливого им царствования!

Брайан поднес кубок к губам и выпил его до дна.

Эти слова радостным звоном прозвучали в ушах Стефана. Смешанное чувство гордости, ликования, удовлетворения захлестнуло его. Поднявшись на ноги, он выбросил вперед руки протестующим жестом.

— Мои дорогие друзья, возможно, говорить об этом преждевременно. В конце концов, мой дядя еще жив, и королева может все же зачать…

Нетерпеливо взмахнув рукой, Робин прервал его.

— И свиньи могут летать! Сейчас не время для ложной скромности. Если король, наконец, решил сделать публичное объявление, о котором все так долго гадали, то мы можем вздохнуть с облегчением.

Матильда преданно смотрела на Стефана.

— Наконец-то тебя оценят по заслугам, дорогой муж.

«Какая верная, преданная жена, — подумал Стефан, улыбнувшись ей. — Что за восхитительная королева из нее получится!» И все же в глубине души он думал о Мод. Если его надежды сбудутся, то какое впечатление на нее это произведет? Желание выглядеть хорошо в ее глазах было нелепым, но все же мнение Мод много значило для Стефана.

Он усмехнулся Робину и Брайану.

— Вы все знаете, что я надеялся на расположение моего дяди, и если он наконец решил оказать эту великую честь дому Блуа, я постараюсь быть достойным его доверия. — Слова прозвучали достаточно искренне. Он должен попытаться запомнить их.

Последовала минута почтительного молчания. Затем Матильда хлопнула в ладоши.

— Мы должны пригласить кузину Мод в Тауэр отпраздновать это событие вместе с нами. Ведь я лишь мельком видела ее, а я так любила свою тетю, ее покойную святую мать. Я очень хочу, чтобы мы подружились. Может быть, ты поедешь утром в Вестминстер, милый, и привезешь кузину с собой на несколько дней?

Предложение жены застало Стефана врасплох, и он заколебался. Он страстно желал снова увидеть Мод, но предпочел бы, чтобы это произошло где-нибудь в другом месте. Хотя, рано или поздно, Матильда будет общаться с Мод. Этого не избежать.

— Хорошая мысль, жена. Я так и сделаю.

Сердце Стефана учащенно забилось при мысли о том, что он так скоро увидит Мод. Стефан поднялся и направился к открытым дверям большого зала.

— Завтра утром я присоединюсь к тебе, — крикнул вдогонку ему Брайан.

— Завтра пятница, и мы должны быть на лошадиной ярмарке, — напомнил ему Робин.

— Я встречусь с вами обоими в Смитфилде, — бросил Стефан на ходу. Он рассчитывал, что ему удастся хоть немного побыть наедине с Мод.

Ободренный тем, что вскоре его наконец провозгласят наследником, Стефан понимал, что нужно немедленно сообщить об этом брату в Гластонбери. До Рождества оставалось меньше трех месяцев. Еще немного, и вся Европа, в том числе и его мать, ушедшая на покой в монастырь, узнают, что Стефан стал наследником короля!

На следующее утро, еще затемно, он отправился в Вестминстер и к полудню добрался до дворца, но обнаружил, что Мод и Олдит поехали в Чипсайд к торговцу мануфактурными товарами.

Стефан направился в Чипсайд вместе с Джервасом, оставил лошадь на попечение конюха и в сопровождении оруженосца продолжил свой путь пешком, пробираясь через толпу. На каждом шагу его окликали и останавливали знакомые. Стефан не делал различия между знатным аристократом и простым йоменом, всякий раз задерживаясь, чтобы поинтересоваться здоровьем и семейными делами встречного. Он всегда пользовался в Лондоне популярностью и понимал, что обязан этому своей общительности и тому, что всегда готов побеседовать с любым знакомым или выпить с ним кружку эля в таверне.

Заглянув в лавку золотых дел мастера, Стефан задержался, чтобы получше рассмотреть изысканный эмалевый ларец из Лиможа. Он решил купить этот ларец для Матильды. Потом ему попался на глаза торговец, продававший башмаки из испанской кожи, и Стефан заказал для себя две пары. Мимо прошел коробейник с крошечной обезьянкой на плече, тащивший большую деревянную клетку, полную птиц с ярким оперением. Стефан купил одну птичку для своих детей. В воздухе разносился аромат жареных каштанов, и он приобрел у проходящего мимо разносчика бумажный пакет с дымящимся лакомством.

Наконец он увидел Мод, в одиночестве стоящую перед лавкой торговца; Стефан знал, что этот купец торгует прекрасными тканями из Леванта. На плечо Мод был наброшен отрез небесно-голубого с золотой нитью шелка. Принцесса заметила Стефана почти сразу, и сердце его замерло при виде того, как радостно сверкнули ее огромные серые глаза. Стефан передал Джервасу все свои покупки, кроме лиможского ларца, лежавшего в кошеле на поясе, и двинулся сквозь толпу навстречу Мод.

— Я… я рад видеть вас, кузина, — хрипло произнес он, изо всех сил сопротивляясь желанию заключить ее в объятия. — Какой чудесный цвет! Словно летнее небо на рассвете. — Стефан не удержался и коснулся ее руки, продлив прикосновение несколько дольше, чем того требовали приличия. — Он так идет к вашим глазам и волосам!

Мод улыбнулась.

— Тогда я куплю его. Как удачно, что мы с вами здесь встретились.

Стефану показалось, что Мод в ответ на прикосновение подалась навстречу ему.

— Признаться честно, я искал вас, — ответил он, поспешно отодвигаясь, понимая, что вокруг люди. — Моя супруга, ваша кузина Матильда, приглашает вас посетить Тауэр.

— Ах, вон оно что, — в голосе Мод послышалось нескрываемое разочарование.

— Я тоже хочу, чтобы вы приехали. Очень хочу, — порывисто добавил Стефан, прочитав обиду и боль в глазах принцессы. Мод была настолько открыта и уязвима, что он обеспокоился, подумав, что их отношения развиваются слишком быстро, и пожалел о том, что при виде женщин с его губ с такой легкостью немедленно срывается целый поток комплиментов. Стефан, конечно, и раньше понимал, что в случае с кузиной Мод не стоит и рассчитывать на легкомысленную любовную игру. А сейчас понял окончательно, что совершил ошибку, попытавшись увлечь ее. Самое время сматывать удочки… но Стефан не позволил себе додумать эту мысль до конца.

Мод ничего не ответила. Она наклонилась над прилавком, рассматривая другой отрез шелка — шафранный с серебряной нитью.

— Конечно, если вы предпочтете остаться дома, пусть будет по-вашему, — сказал Стефан, надеясь в душе, что кузина откажется от приглашения. Он прекрасно понимал причины ее нерешительности. Если кто-нибудь из окружающих и поймет, что происходит между ним и принцессой Мод, то это наверняка будет Матильда: ведь у нее появится возможность непосредственно наблюдать за ними. Его самого одолевали те же сомнения. Однако, с другой стороны, ежедневные встречи с Мод на глазах у жены могут помочь ему обуздать свои чувства к кузине. — Но ведь вам известно, что Матильда была очень близка с вашей матерью, — добавил он. — Она так хочет снова увидеться с вами.

— Естественно, — натянуто произнесла Мод. — Если вам показалось, что я колеблюсь, так это лишь потому, что ваша супруга очень похожа на мою покойную мать. Я с радостью принимаю ваше приглашение.

Появилась Олдит. При виде Стефана старая нянька немедленно насторожилась.

— Я еду в гости к кузине Матильде в Тауэр, Олдит, так что в Вестминстер возвращусь не сразу, — сказала ей Мод и повернулась к Стефану: — Сейчас, я только закончу свои покупки и присоединюсь к вам.

Стефан кивнул, сознавая возникшую между ними неловкость, но не пытаясь рассеять ее, и с облегчением решил, что, возможно, это внезапное охлаждение к лучшему. Природа чувств к кузине Мод смущала и пугала Стефана: ведь он хотел, чтобы все в его жизни, в том числе и эмоции, было простым и однозначным. А в случае с Мод он попался в ловушку, он был не готов к тому, что между ним и кузиной возникнет чувственное притяжение, такое же мощное, как предательские подводные течения Ла-Манша. Принцесса Мод заворожила его, и Стефан желал избавиться от этих чар, пока они не довели до беды.