- Почему ты боишься воду?

- Я ведь говорил, она мне противна, вот и все, - пожал плечами я, поддерживая ее за спину. Наши лица снова были слишком близко друг к другу, и Эшли даже не понимала, что опять нарывалась на поцелуй. Ей лучше сегодня спать в другой комнате, иначе я чувствовал, что просто не смогу отвечать за себя.

- Но ты немного умеешь плавать? Значит, когда-то учился? – а она была настойчивой, видимо ей стало намного лучше по сравнению с тем, что было дома. Когда мы лишь вышли, ее лицо было зеленого оттенка.

- Да, мы каждое лето ездили в табор, и там я мог учиться плавать, но делал это неохотно.

- Значит, не было никаких душещипательных историй, когда ты чуть не утонул, но кто-то чудом спас тебя? – поинтересовалась она, и лицо ее было таким смешным теперь. С волос струилась вода, и она плечом стирала ее с глаз.

- Нет. Я просто такой чудак, если тебе так хочется знать, - проворчал я, ругая себя за то, что мне так приятно не только держать ее, но и говорить с ней. Никто раньше не интересовался почему я не люблю воду, наверное кому-то было все равно, или же они боялись спросить. Эшли не отпугивало то, что я говорю с неохотой.

- О, ты действительно чудак, - согласилась она, кивая весело головой.

- А ты плохо целуешься, - скривился в ответ я, и перестал обращать на нее внимание. Видимо мои слова задели Эшли, так как она задохнулась от злости и начала вырываться, но я крепко ее держал. Видя ее потуги, я рассмеялся, и это только усилило ее желание вырваться. Наконец-то она успокоилась, и смирилась уставясь на меня со злостью.

- Если хочешь знать, у меня не было практики уже год, наверное я подзабыла, - ее оправдание было такое милое, особенно потому что она смущалась говоря это и не смотрела мне в глаза.

- Как же так вышло? Ты не самая страшная девушка которую я когда-либо видел, немного конечно же проблемная, но по твоим словам карма испортилась когда ты пришла в группу. Так в чем дело? – конечно же я знал, в чем дело, но я пообещал Кори, что ни словом не обмолвлюсь о том, что все знаю. Мне просто хотелось узнать, сможет ли она поделиться со мной, и все же я понимал, что такой человек как Эшли этого не сделает. Она не захочет чтобы кто-то ее жалел.

- Просто так получилось, - спустя какое-то время отозвалась Эшли и она как-то обвисла в моих руках, видимо перестав хорошо держаться за мою шею, но это лишь заставило меня держать ее крепче.

- Я спросил что-то не то? – мне честное слово нужно было держать язык за зубами, потому что такие расспросы совершенно на меня не похожи, но я не смог удержаться. Эшли стала вдруг такой расстроенной, что я невольно почувствовал себя подлецом.

Эшли так и не ответила мне, а просто смотрела в другую сторону. Я не мог видеть ее такой. Не знаю, почему так получилось, но за эти несколько недель Эшли стала интересна мне, даже слишком. Я ужасно злился на себя за это, потому что она даже не была в моем вкусе, часто раздражала меня, когда делала что-то не так, от нее было столько хлопот и проблем, но еще при этом веселила меня и заставляла думать о странных вещах. Она заставляла меня хотеть ее ради нее самой, а не так как это было с Райли – ее я хотел только чисто из-за тела, но мне редко хотелось разговаривать с ней, утолив свое желание. Сейчас я хотел и того и другого.

Я знал, что вряд ли сюда могут дотянуться фотоаппараты журналистов, но Эшли об этом было необязательно знать. Я практически заставил ее положить голову на мое плечо, хотя она и сопротивлялась полсекунды, а потом и сам уткнулся в ложбинку ее шеи. Ее кожа нагретая солнцем пахла как-то особенно, и когда я поцеловал ее в шею, она не сопротивлялась. Мы возвращались домой держась за руку, и теперь мне не пришлось делать вид что у меня хорошее настроение. Эшли, когда ее не затыкаешь могла говорить без остановки, она рассказывала мне о школе и о том, как это было учиться там, после маленького городка. Слушать и смотреть на нее, было приятным разнообразием, и я даже не знал, как смогу снова стать отстраненным и холодным с ней в доме. Мне нужно будет избегать ее сегодня, чтобы забыть о том поцелуе, и как доверчиво она лежала в моих руках в воде. Не думать о ней, просто не думать о ней, но вскоре она сама облегчила мне задачу. Чем ближе мы были к дому, тем сдержаннее она становилась, а стоило нам шагнуть через порог, как она перестала улыбаться, и просто отпустив мою руку, поспешила наверх. Я лишь надеялся, что она не побежала плакать, потому что ей пришлось поцеловаться со мной.

Никого в доме не было, на кухне лежала записка от Эдварда:

«Так как вы сегодня отвлекаете все внимание журналистов на себя, мы уехали заниматься развратом в городе. Твоя любящая семья.

П.С. Не замучай Эшли, она ранимый человек».

Даже если бы Эдвард не подписался, я бы и так догадался что записка от него – Шон бы написал – «ушел в трах», Эйтан – «ушел», и только Эдвард мог написать – твоя любящая семья, и про ранимость Эшли. Странно как он еще не заметил того, что я начинаю чувствовать к Эшли.

Я выкинул записку, и достал сок, чтобы попить, но каждое прикосновение губ к стаканчику напоминало мне о том, как я целовал Эшли. Неужели я весь день не буду иметь покоя от этих воспоминаний, хватает и мыслей о том, что сегодня мы в доме одни.

Поднявшись в свою комнату, я пошел сначала в душ, и понял, что Эшли уже здесь побывала – не то чтобы было грязно, она всегда была аккуратна в этом, но полотенце было еще влажным. В душе я пытался забыть о ней, но это было сложно, даже не смотря на то, что я включил холодную воду. Я боялся зайти в комнату и увидеть ее.

Воспоминания о ней словно вспышки кружились в голове, и я уже не знал, что мне с этим делать следующие месяцы. Одевшись, я не торопился идти в комнату, и к моему ужасу, Эшли не сидела у себя, а стояла в проходе на террасу с моей комнаты. Она тоже переоделась в белые шорты и полосатую марлевую тунику, и на свету просвечивались контуры ее фигуры. Вот дура! Ну как можно так одеваться в доме, где полным полном мужиков! Игнорировать ее, нужно игнорировать ее!!!

Я зашел к себе в комнату так, словно ее там не было, и пытался даже не смотреть в ее сторону. Раз она была здесь то я пошел в гостиную, и включив телик стал пересматривать в шкафу что одеть сверху, так как футболки на мне не было. Я даже не заметил, когда Эшли зашла следом.

- Ты сказал, что я плохо целуюсь, что это значит?

Плохой вопрос, очень плохой вопрос. Уматывай отсюда!!! Но остался на месте, все так же перерывая содержимое своей половины шкафа – натянув в итоге первую попавшуюся майку, я стал решать, как же мне свалить отсюда, пройдя мимо нее и ее вопроса.

- То и значит, - грубо отозвался я, стараясь не проявлять никаких чувств, по крайней мере это было то, что я хорошо умел.

- Мне что, нужно тренироваться, чтобы это не было для тебя таким тяжелым испытанием? – сложив руки на груди задумчиво спросила она, и я даже не слушая ее ляпнул.

- Ага, да.

После этих слов она ушла, а я упал на диван, тыкая кнопками пульта, пока до меня постепенно не дошло, что она говорила. Что она хочет сделать? Тренироваться? С кем черт побери она собирается тренироваться!!! С Шоном может?!

Я вскочил с дивана как ошпаренный, и бросился в свою комнату, но ее там не было, потому побежал на кухню, где ее легче всего было найти днем. Она могла не есть мучного, но от выпечки для нас не отказалась. Но ее не было и там, зато увидев кухонный стол и вспомнив о том, что мы одни я немного успокоился. Эшли ведь не прямо сейчас собирается тренироваться.

Нашел я ее в студии, она сидела за синтезатором и повторяла песни со вчерашнего выступления в клубе. Она была босая, а мокрые волосы рассыпались по плечам, и никто бы не сказал что еще неделю назад, у нее была дурацкая стрижка, как у мальчика японца.

- Что ты имела в виду, говоря о тренировке? – голос меня не подвел, звучал отстраненно и совершенно не заинтересовано. Эшли перестала играть, но не посмотрела на меня, а так и уставилась в ноты, словно ища ответа там.

- Ну я понимаю что тебе и так все это не нравиться, я тебя все время злю, не оправдываю твои ожидания и устраиваю всякие встряски. Теперь тебя еще злит то, что я плохо целуюсь, может я смогу улучшить свои…э…результаты. Я подумала о том, что Эйтан может мне в этом помочь, просто с Шоном потом хлопот не оберешься.

Я стоял с отвисшей челюстью, слушая, как она спокойно об этом рассуждает, словно мы обсуждаем какие овощи покупать на ужин. Может она долбанутая? Нет, просто нормальной девушке даже в голову не придет волноваться за то, что мне неприятна ее неопытность. Она больная, это факт. Я даже не знал, рассмеяться ли мне или же дать ей подзатыльник и встряхнуть эти мозги.

- В чем ты еще хочешь потренироваться? Лично я так же не в восторге от того, как ты обнимаешься, может тебе Эдвард для этого подойдет.

- Почему ты так говоришь? Я ведь вполне серьезно – мне не хочется потом все время слушать, что тебе не нравится все это, потому что я вся такая плоха. Я понимаю что для тебя ситуация и так нелегкая, но может это…ну как-то облегчит для тебя ситуацию.

Может она надо мной издевается? Смеется? Она ведь не говорит этого серьезно? Но  жалкий вид Эшли и ее красные щеки, наталкивали на мысль, что она реально говорит то, что думает.

- Ну, раз ты так хочешь мне помочь, так зачем тебе тренироваться на Эйтане? Я вполне помогу, чем смогу.

- Ты злишься? Я сказала что-то не то? Да какого черта ты все время на меня злишься?! – Эшли резко встала из-за синтезатора, опрокинув сидение. – Для меня это тоже нелегко. Думаешь приятно осознавать, что тебе противна сама мысль разыгрывать все это со мной?!

Эшли не на шутку разозлилась, потому что орала на меня, и я кроме злости почувствовал опять желание. Она действовала на меня одинаково возбуждающе что бы не делала – смотрела невинно, или же злилась. Сказав это, Эшли захлопнула нотную тетрадь и попыталась пройти мимо меня, но тело отреагировало, прежде чем я понял это. Я схватил ее за руку и прижал к стене, пряча лицо в ее волосах и припечатав ее руки по бокам от лица. Она издала тяжелый вздох и попыталась вырваться, но проигрывала мне по силе.