Хотя он довольно мил теперь. Как мальчик, которому я бы передала записку в школе, если бы он был кем-нибудь другим, но не Ройалом Локхартом.

Не знаю, как долго смотрю на него, но когда он замечает меня, мое сердце подпрыгивает к горлу.

— Привет, Деми, — говорит он.

Мама и Дерек поворачиваются и делают шаг вперед, чтобы увидеть меня.

— Привет, Ройал, — я быстро отворачиваюсь и поднимаюсь по лестнице вверх. Он не успевает рассмотреть меня и то, что теперь я ношу брекеты и у меня прыщики на подбородке. А также мою старую воняющую потом футболку для волейбола, которая у меня с седьмого класса.

Не то чтобы я волновалась, что он подумает обо мне.

Я не волнуюсь.

Я серьезно не волнуюсь.

Я запираю дверь. Буду прятаться здесь всю ночь, если потребуется.

Мой желудок урчит, когда запах рождественского ужина доходит до моего носа. А через час раздается три быстрых стука в мою дверь.

Я прочищаю горло и приглаживаю волосы в хвосте.

— Кто это?

— Это я, — голос Далилы удивляет меня.

— Входи.

Моя младшая сестра, которая почти всегда выглядит старше, влетает в комнату.

— Почему ты прячешься здесь? — она заправляет прядь волос цвета какао за ухо. — Ты ведь знаешь, что внизу Ройал, да?

Я закатываю глаза.

— Знаю, и что?

— Ты выглядишь мило. Только что переоделась? — спрашивает Далила.

Она разоблачила меня.

— Неа. Носила это весь день, — я разглаживаю свой уютный розовый свитер и провожу рукой по ногам в обтягивающих леггинсах, пока не достигаю края моих домашних носков. Я видела девушку в «Инстаграм», которая носила подобный наряд. Она была старше меня, но думаю, что я смогла повторить ее образ.

По какой-то причине мне хочется выглядеть старше. Как Ройал выглядит сейчас.

Услышав мои слова, Далила морщит свой идеальный носик.

— В любом случае, спускайся вниз. Мы играем в «Марио Карт», и нам нужен еще один игрок. (Примеч.: Марио Карт — видеоигра в жанре автосимулятор).

Я смотрю на свою книгу, которая явно никуда не денется, и пытаюсь придумать, почему я не могу пойти.

— У меня есть домашнее задание, — говорю я.

— Это рождественские каникулы.

— Я ненавижу «Марио Карт».

— Нет, это не так. Ты лучшая из всех нас.

— Я приду позже.

Далила хмурится.

— Это из-за Ройала, не так ли? Ты всегда ведешь себя странно рядом с ним. Все видят это.

— Неправда, — лгу я.

— Хорошо. Ты можешь просто остаться здесь, как заносчивая принцесса в башне. Может быть, я пошлю Ройала спасти тебя.

Мои щеки горят. Прежде чем я получаю шанс что-нибудь ответить, Далила хлопает дверью и уходит. Дверь отскакивает назад и открывается, звук ее удаляющихся шагов становится тише.

Такими темпами я провожу в комнате добрых тридцать минут, вытирая консилер на подбородке каждый раз, когда прохожу мимо зеркала.

Мама зовет меня вниз.

Ужин, должно быть, уже готов. Я кричу, что буду через минуту, и быстро бегу к шкафу, чтобы поправить волосы в последний раз. У меня никогда не получалось сделать эти пучки правильно, чтобы они выглядели хорошо. Я мучаюсь со своими чертовки густыми волосами большую часть времени. Почему я не могу просто иметь прямые, блестящие волосы как все остальные?

— Нужна помощь? — мальчишеский голос пугает меня.

Я оборачиваюсь, чтобы увидеть Ройала в дверном проеме. Делаю себе мысленно выговор за то, что оставила дверь открытой.

— Что ты здесь делаешь? — довольно грубо спрашиваю я.

— Все ждут тебя внизу. Ужин готов.

Отлично. Я собираюсь спуститься вниз, и вся семья будет смотреть на меня. Они увидят, что я сменила одежду и накрасилась.

Боже, чувствую себя очень глупо.

— Я спущусь через минуту, — отвечаю я.

— Ты говорила это двадцать минут назад, — он делает шаг, входя в мою комнату.

Как грубо.

— Они сказали мне, чтобы я спас тебя. Теперь давай. Я лично сопровожу Вас до обеденного стола, Принцесса.

Ройал хватает меня за руку, и рой бабочек поднимается в моем животе.

Я. Этого. Не. Ожидала.

У меня начинается головокружение. Думаю, что сердце колотится слишком быстро. Мне нужно присесть. Мне нужно, чтобы он ушел.

Выдернув локоть из его руки, я закатываю глаза.

— Я сама, — в горле пересохло, сглатывать становится трудно.

Он ухмыляется, и я замечаю ямочки на его правой щеке. Они всегда были там? Ресницы Ройала такие длинные и темные, они прекрасно обрамляют его темно-синие глаза. У него самые девичьи глаза, которые я когда-либо видела. Почему я только сейчас заметила это?

— Ты идешь или нет? — он сейчас в коридоре. — Приберегу место для тебя.

Он подмигивает и отворачивается, спускаясь по лестнице, а я неуверенно улыбаюсь ему в след.

Ройал раздражает. Но он милый. Вроде.


***

Деми, 15 лет

Два года спустя


— Дерек должен был научить меня водить, — я сижу на переднем сидении потрепанного «Шевроле» Ройала. Машина заржавела, а звук от выхлопной трубы безумно громкий. Я видела, как Ройал ездит в этой штуке и ведет себя, словно крутой. Девушки толпятся возле этой машины на стоянке после школы, как будто это какой-то эксклюзивный клуб.

Просто так получилось, что годовщина родителей выпала в тоже время, что и мое пятнадцатилетие, и они решили взять круиз на Ямайку. Мои водительские права — это сжигающая дыра в моем бумажнике. Когда тебе пятнадцать, две недели кажутся вечностью.

— Ну, Дерек выбрал именно летние каникулы, для того чтоб подцепить мононуклеоз, так что ты застряла со мной, — говорит Ройал, позвякивая ключами. (Примеч.: Мононуклеоз — инфекционное заболевание, для которого характерны болезненность, воспаление горла, утомление и т.д.).

— Поставь левую ногу на сцепление, а правую ногу на тормоз.

Я хватаюсь за тонкий руль старой машины.

Ройал вставляет ключ в замок зажигания, проворачивает вправо и хватает меня за правую руку. Он перемещает ее к черному рычагу коробки передач. Не могу прочитать буквы или цифры на ней. Они все стерлись. Вижу только странную сетку.

Ройал сжимает мою руку, когда машина заводится.

— Это первая передача, — говорит он, когда наши руки двигаются вперед.

— Это нейтральная, — он перемещает рычаг назад и вперед, чтобы я почувствовала, а затем Ройал направляет рычаг вниз, — это вторая.

Он показывает мне все ступени коробки передач еще два раза, потом заставляет меня показать все самой.

— Хорошо. Все поняла, — киваю я.

— Теперь включай первую, — говорит Ройал, — осторожно сними правую ногу с педали тормоза и перенести ее на газ. Отпускай сцепление медленно… Муфта упругая. (Примеч.: Му́фта — устройство (деталь машины), предназначенное для соединения друг с другом концов валов и свободно сидящих на них деталей для передачи крутящего механизма).

Я перехожу на вторую, двигая рычаг вниз, и его грузовик неровно едет вперед. Но тут машина делает рывок, и двигатель глохнет.

— Черт побери, — я ударяю кулаками по рулю, проклиная Дерека себе под нос. Почему ему нужно было заболеть именно сейчас?

— Деми, все хорошо. Давай попробуем еще раз. Переключайся на нейтральную передачу. Левую ногу на сцепление, правую на тормоз и начинай сначала.

Я делаю всего четыре попытки, и вот мы уже катимся вниз по улице, которая проходит мимо моего района. Вдалеке в поле моего зрения попадает красный восьмиугольник.

— Я не знаю как остановиться. Как мне остановиться? Ройал? Что мне делать? — мои пальцы побелели от того, как сильно я сжимаю руль.

Он смеется. Я хочу ударить его, но занята, держась за руль так, будто от этого зависит моя жизнь.

— Левую ногу на сцепление, правой ногой нежно нажимай на тормоз. Дай себе немного времени. И переходи к медленной остановке.

Он тянется к радио, а я на мгновение ослабляю хватку на руле и ударяю его по руке.

— Я не хочу музыку. Я не готова, — я понимаю, что говорю как ребенок, но я за рулем этой штуки, нужно не забывать переключать рычаг, быть внимательной, а звук грузовика меня пугает, не думаю, что я уже на той стадии, когда могу сидеть и слушать музыку, как будто мы на какой-то прогулке.

Ройал поднимает руки, сдаваясь.

— Все в порядке. Не переживай. Просто пытаюсь заставить тебя расслабиться.

Я следую его указаниям и легко останавливаюсь на пересечении с шоссе.

— Куда я должна двигаться? — спрашиваю я.

— Куда хочешь. — Ройал опускает окно, и мягкий летний воздух просачивается в машину. Я не понимала, как душно было здесь до тех пор, пока не вдохнула. Я делаю глубокий вдох, перехожу на первую передачу и стараюсь не отпускать сцепление для того, чтобы мы не стали участниками дорожно-транспортного происшествия.

Ройал так терпелив со мной. И доверяет свой грузовик. Не знаю, есть ли парни в школе, которые бы разрешили мне учиться на их единственном виде транспорта. Каждый школьник в Рикстон Фоллс знает, что средство передвижения равняется свободе.

Я могла бы легко сломать эту машину, а у Ройала нет денег, чтобы заменить ее. Его приемные семьи не имеют средств, либо просто не обязаны чинить его тачку.

— Спасибо, что доверяешь мне, — говорю я, отпуская сцепление и нажимая на педаль газа. Это, наверное, единственный раз за все пятнадцать лет, когда я благодарю Ройала Локхарта за что-то.

Мы с легкостью двигаемся вперед, пересекая четыре полосы шоссе и направляясь на север.

— Деми, берегись… — Ройал хватает руль и дергает его в сторону, перед тем как бензовоз проносится мимо нас так быстро, что аж качается кабина.