— Почему не совсем нормальный?

— А потому что он, похоже, ничего не боится. Уж на что у меня в Сосново тылы прочные, я и то остерегаюсь наглеть, — серьезно сказал Сергей. — Ну ладно, Темыч, обожди меня в зале…

Артем безуспешно попытался спрятать невольную улыбку.

— Тьфу! — в сердцах сплюнул Сергей. — Да пошел ты к чертовой матери со своими усмешечками! В этой… самой… в гостиной посиди. Мне одеться надо.

Он набычился, отмахнулся, поддернул трусы и отправился в спальню.

* * *

Иван покатал в ладони две двухцветные капсулы, потом быстро, по очереди проглотил их, запивая водой из стакана.

Поначалу, когда врач прописал ему это лекарство, Иван ненавидел эти огромные пластиковые капсулы. Когда он их глотал, ему казалось, что они встают поперек горла. Но сильное импортное лекарство обычно помогало и начинало действовать довольно быстро, и Иван привык прибегать к его помощи всякий раз, когда чувствовал себя плохо. Конечно, врач строго-настрого запретил увлекаться этими капсулами, так как препарат имеет обыкновение вызывать эффект привыкания. Поначалу Иван выдерживал предписания и дозировки в точности и довольно долго никакого привыкания не замечал.

Однако потом Иван заметил, что период, на который наступает избавление от мучительных симптомов, становится все короче. После того, как действие лекарства проходит, с новой силой донимает звон в ушах, который провоцировал никому не нужные истерики. Чтобы избавиться от этого, Иван прибегал к своей коробочке с капсулами. Как ни старался он сдерживаться, через пару месяцев после выхода из больницы частота приема капсул стала предельно допустимой: одна в сутки. Врач встревожился, встал на дыбы, и Иван просто отказался от его услуг. Пока были деньги, он покупал препарат и без всяких рецептов. Но теперь он и сам видел, что испытанное лекарство уже не оказывает на него желаемого действия.

Ночью Иван уже принял двойную дозу, чтобы достойно вести себя в присутствии Артема и Гошки Панина. Это ему удалось, действия препарата хватило лишь до утра. После этого головная боль разгулялась с новой силой. И Иван, все так же сидя в своем рабочем кабинете, решил все-таки совершить еще одну попытку разделаться с этим дурацким беспомощным состоянием.

Проглотив капсулы, Иван откинулся в кресле и прикрыл глаза, ожидая скорого эффекта.

Конечно, он устал, но спать не хотелось. Иван был уверен, что ляг он сейчас, ни за что бы не уснул. Он привык к плавающему распорядку дня еще тогда, когда приходилось выполнять срочные трудоемкие заказы. И эта привычка осталась даже сейчас, когда ничто, казалось, не мешало ложиться вечером в постель в одно и то же время, как все нормальные люди. Иван Мазин не относился к категории нормальных людей, и он с этим смирился.

Услышав, как за спиной открывается дверь, Иван проворчал, не открывая глаз:

— Никак выспалась? Уже, между прочим, уроки в разгаре. Или ты не только с никчемными пацанами шляешься по ночам, но еще и школу прогуливаешь? Накануне выпускных экзаменов самое время…

— Во-первых, Гошка вовсе не никчемный! — с обидой отозвалась Аленка. — Он хороший.

— Ой, да что ты? Бывают хуже? — буркнул Иван. — А что во-вторых?

— Во-вторых, школа никуда не убежит. Успею еще. Все равно сумки с собой нет… — пояснила Аленка, подходя сзади к креслу брата.

— Отлично. Тогда поспеши домой. Почему бы тебе наконец не оставить меня в покое?

— Ванечка, не сердись на меня… — смиренно попросила Аленка, и ее руки обвили шею брата.

Он покачал головой.

— Ну Ваня, неужели ты теперь всю жизнь на меня будешь дуться? Я всего лишь хотела помочь Гоше.

— И в конце концов тебе это удалось. Твой такой чудный хороший мальчик передан в надежные руки. Чем же ты не довольна?

Она наклонилась, прижалась щекой к щеке Ивана:

— Поверь, я больше никогда не буду тебя обманывать.

Он тяжело вздохнул и открыл глаза. Похоже, чудодейственное лекарство начало свое благое дело. Шум в ушах превратился в редкое покалывание, и Иван почувствовал облегчение.

— Ладно, — он поднял руку, потрепал Аленку по голове и сделал попытку высвободиться из ее объятий. — Ладно, постараюсь забыть твою несусветную глупость…

— Ванечка, как же я тебя люблю! — взвизгнула сестра, еще раз поцеловала его в висок и выпрямилась. — А это что? Опять?

Она ткнула пальцем на пластиковую баночку с капсулами.

— Что значит «опять»? — не понял Иван.

— Ты же мне говорил, что только время от времени принимаешь это!

— Так оно и есть. Обычно я стараюсь пользоваться чем-нибудь попроще. И что ты перепугалась? Это лекарство прописано врачом, куплено по рецепту, значит, нечего от него шарахаться.

— То, что было куплено по рецепту, давным-давно кончилось. Ты же сам говорил, этим нельзя увлекаться! — взволнованно проговорила Аленка.

— Я сейчас принял одну капсулу. Это нормальная доза, — храбро соврал Иван.

Аленка промолчала, недоверчиво покачав головой.

— Более мягко действующие средства меня уже не берут, — развел руками Иван. — Я могу терпеть некоторое время, но рано или поздно мне нужно от всего этого отдохнуть. От лишнего напряжения я могу взбеситься на пустом месте. Знаешь, как мне было стыдно перед друзьями вчера вечером?

— Вчера вечером? Я не знаю, что было вчера вечером, но ночью ты уже был в полном порядке… — неуверенно проговорила Аленка, и вдруг всплеснула руками: — Ты и вечером глотал это! Да?!

— Да отстань ты от меня! — разъярился Иван. — Ну да, да! Я же тебе объясняю, мне нужно было прийти в себя…

— Две капсулы меньше, чем за восемь часов? Ты с ума сошел, Ванечка! Это же опасно!

Не уточняя, что на самом деле капсул было не две, а четыре, Иван неопределенно пожал плечами:

— Первая подействовала плохо. Теперь же все отлично. Мне заметно лучше. Все не так уж страшно…

— Как раз страшно, — убитым голосом возразила Аленка. — Я знаю. Я много чего про наркоманию прочитала, когда Гошка начал травкой баловаться…

— Ты что, сравниваешь меня с этим своим шпаненком? — задохнулся от негодования Иван. — Ну, спасибо!

Но Алена нисколько не испугалась нового приступа гнева. Она только вздохнула и покачала головой:

— Ты же умный, Ванечка. Ты же должен понимать, что ты с собой делаешь…

— Я пытаюсь преодолеть последствия серьезной черепно-мозговой травмы. И делаю это так, как получается.

— Пообещай мне… — Алена протянула к нему руки и порывисто обняла. — Немедленно пообещай мне, что снова пойдешь к врачу и будешь лечиться от своей травмы как-то иначе, не этими жуткими таблетками…

— Иди-ка ты… в школу! — пробормотал Иван. — У меня очень много дел на сегодня…

Алена отстранилась, взглянула на брата с обидой и тревогой. Не говоря ни слова, она вышла из комнаты, по пути схватила со стула свою куртку и белый шарфик.

Иван потер лоб, разгоняя остатки боли, выслушал, как хлопнула входная дверь, и, энергично потянувшись, уставился на помигивающие на мониторе глаза. Дел у него действительно было немало.

— Что ж, попытаемся кое-что разузнать… — сам себе проговорил Иван.

Он быстро нашел на стеллаже несколько дискет, на которых хранились файлы кадровой информации сосновских районных учреждений. В свое время они были сравнительно недорого куплены у парнишки, который работал на какую-то крупную компьютерную фирму и регулярно проводил профилактические осмотры вычислителной техники в государственных учреждениях. Последний раз Иван пополнял свой архив в конце прошлой осени, и сейчас он предпочел бы иметь дело с более свежей информацией.

Многого, конечно, Иван не извлек бы и из самых последних файлов. Ведь каждая из контор пользовалась своим кустарно разработанным программным обеспечением, изобретенным на скорую руку дабы не отстать от прогресса. Но Иван давно смирился с таким положением вещей. К издержкам отечественной компьютеризации он относился с пониманием. Канцелярская работа повсеместно велась исключительно на бумаге, особенно работа с кадровой информацией. Если в учреждении ставили вдруг диковенную машину под названием персональный компьютер, то долго никто эту технику всерьез не воспринимал. Поиграть, попечатать протоколы — это еще можно. Но доверить какому-то ящичку все то, что годами собиралось на бумаге? Да ни за что на свете. Баловство это, а не прогресс. Хлопотное и бесполезное баловство. Поэтому на компьютеры переносилась только поверхностная часть любой информации, чтобы отчитаться, что компьютеризация проведена.

Несколько по иному обстояло дело в более крутых учреждениях. Попались Ивану в руки диски с файлами управления по борьбе с организованной преступностью. Вот это сила! Нет, конечно, агентурной сети эти файлы не рассекречивали и не содержали накопленного на подозреваемых компромата. Так, статистика всякая, пресс-релизы, в том числе и не пропущенные руководством к обнародованию. Тоже, кстати, любопытная в своем роде мелочь… Но, среди внутренней кадровой тягомотины содержалась престранная информация, вплоть до девичьих фамилий жен, номеров школ, посещаемых детьми и их хронических болезней.

Ивану и его клиентам информация с этого диска ни разу не пригодилась. Но благодаря это находке родилась еще одна его собственная программа. Теперь он имел возможность прогонять через свои машины горы информации в поисках так называемых родственных следов: кто с кем и на чем повязан. Когда составляешь целостную информационную картину, так важно бывает нащупать неожиданные связи. Иван научился сам находить существенные совпадения в ворохе разношерстной и почти не связанной друг с другом информации. Ему нравилось, что он, никому не известный затворник, не имеющий прямого доступа к документам официальных инстанций, может, не выходя из дома, узнать массу интересного.