— Привет, Света. Ты не одна? — грустным тоном спросил он.

— Привет. Знакомься, это Виктор Куницын, мой жених. Через две недели у нас свадьба. Вов, он тот самый знаменитый Клякса, но ты не думай, о похоронах он ничего не станет писать. Я взяла его для поддержки.

— Привет, местная знаменитость, — Володя подал Виктору руку. — Я благодарен тебе за первую статью о нас в газете. Да, много грязи вылил, но это помогло найти моего сына. И знаешь, я вовсе не против, чтобы ты написал о трагической кончине Любы и похоронах. У меня только одна просьба будет. Не нужно ничего писать о нашей дочери, которая выжила. И ещё. Моя мать очень любит пиариться и хвастать своим положением в обществе. Возможно, она снова захочет дать интервью или заметку, что я собрался жениться на… Как ты там выразился? Восточная золушка? Так вот, в газете ни слова не должно быть о моей свадьбе, хоть она и будет после траура. Хочешь, я заплачу тебе деньги за тишину в эфире?

— Не нужно, Владимир Сергеевич. У журналистов тоже бывает совесть. Я поговорю с редактором, мы с ним в хороших отношениях. Кто бы ни написал статью о вашей свадьбе, её не пропустят. Или вы думаете, я один в нашей газете статейки пописываю? Не обижайтесь, но дам совет. Не стоит предлагать деньги за молчание. Не честный человек расценит это, как возможность вас постоянно шантажировать.

— Спасибо, не подумал. Свет, вы останетесь на поминки?

— Прости, Володя, не могу. У меня сегодня приём с трёх часов. С кладбища мы уедем. Виктор на скутере.

Володя хотел уйти к Балабиным, но рядом неожиданно появилась мать. Она поздоровалась быстро и воскликнула:

— И Клякса тут? Очень хорошо. Напишите о смерти Любы. Я хочу, чтобы вы упомянули, что её ребёнок погиб вместе с ней.

— Ты с ума сошла? Зачем это? — удивился Володя.

— Я уже договорилась в опеке. Как только дебилку выпишут из больницы, то отправят в дом малютки Нижневартовска. Чем дальше она от нас будет, тем лучше. И никто не должен знать, что ребёнок выжил. В благородной семье Полонских не могут рождаться дебилы, — заявила Элина. — Я заплачу за статью. Надеюсь, пятьдесят тысяч будет достаточно?

— Простите, мадам, но я не пишу ложь в своих статьях, — улыбнулся Виктор.

— А по-моему, в последней статье куча лжи. Но я это проглотил и даже жаловаться не буду, — парировал Владимир.

— Так это ваша мать мне интервью давала. Я только записывал. Она врала, с меня взятки гладки, — тихо хохотнул Клякса.

— Знаешь, Вить, я передумал. Будешь писать о смерти Любы, укажи, что ребёнка спасли врачи и я намерен забрать его и воспитывать. Не дай бог, эта… хм, мама, что-то ещё выкинет чудное.

— Понял, сделаю, но о болезни ребёнка ни слова. Девочка родилась недоношенной, но здоровой. Правильно я понимаю?

— Спасибо, Витя, — искренне поблагодарил Володя, потом подошёл к матери и наклонился над её ухом: — По тебе палата в психушке ещё не плачет, мама? Со своим дебильным статусом «графини помоек» ты перешла все границы. Не смей больше лезть в мою семью, иначе, клянусь, я организую тебе место в клинике неврозов, как ты уже определила место моей Оленьки. Пойду с отцом поздороваюсь.

Володя заложил руки в карманы и направился к Балабиным. Отец разговаривал с Юрием. Он поздоровался за руку с папой, и тот неожиданно сказал:

— Вовка, я приму любое твоё решение насчёт дочери. Мать только не слушай. Она уже умом тронулась.

— Спасибо, папа, я своих детей не бросаю, — коротко ответил Владимир.

— Вов, я хотел бы поговорить с тобой. Давай позже. Нас просят пройти в зал, — произнёс Юрий и пошёл вперёд.

Из двери действительно выглянула девушка, приглашая пройти на отпевание. Володя зашёл последний, встал у гроба со свечкой и сделал скорбный вид. Юра и Татьяна плакали, даже Света утирала слёзы платком. Владимир не мог выдавить из себя и слезинки, хотя его скорбный вид был не игрой. Он действительно почувствовал некую печаль, но только и всего.

После отпевания съездили на кладбище и отправились на поминки. Балабины организовали стол в своём любимом ресторане. К их приезду всё было накрыто и заведение закрыли на два часа. Поминали молча. Как говорится: о покойнике либо хорошо, либо ничего. Видимо, хороших слов ни у кого не нашлось. Только Юрий произнёс речь с благодарностью тем, кто пришёл поддержать их с женой в этот скорбный час. Володя чувствовал, что как муж, должен что-то сказать. Временами люди за столом косились на него. Он решил не давать повода для сплетен и по обычаю встал со стаканом в руке.

— Простите, после болезни мне нельзя спиртное. Приходится поминать соком. Я хочу поблагодарить всех, кто здесь собрался. Да, моя жена была не идеальна, но смерть человека — это всегда больно. Пусть земля ей будет пухом.

Володя отпил из стакана и заметил, как благодарно кивнула Татьяна. Он всё сделал правильно, отдал последние слова в её адрес, теперь можно успокоиться.

Через какое-то время гости стали расходиться, хотя времени посидеть было полно. Полонские тоже ушли. Мать с Володей даже не попрощалась, в отличие от отца. За столом остались только Владимир, Юрий и Татьяна.

— Юр, ты хотел поговорить? — спросил Полонский.

— Да. Мы с женой уезжаем на следующей неделе. У нас к тебе просьба. Начни оформлять свидетельство о рождении Оли. Понимаешь, мы купили дом в одной из тёплых стран. Я не хочу больше заниматься бизнесом. Вложим деньги в банк в долларах, будем жить на проценты, нам хватит. Квартиру, которую купили здесь, я продавать не буду. Напишу дарственную на внучку. А также я намерен перевести тебе на счёт пятьдесят миллионов в рублях. Открой отдельный счёт в банке, это деньги на лечение внучки. Знаю, что болезнь Оли неизлечима, но будет нужно много лекарств на поддержание здоровья, чтобы сопутствующие заболевания не появились. Детское питание особое. И могилу на будущий год Любе благоустрой. Не отказывайся, Вова, это от всего сердца, — взволнованным голосом произнёс Юрий.

— Спасибо за помощь. Я не буду отказываться. Если захотите увидеть внучку, двери моего дома всегда открыты, — искренне поблагодарил Володя, обняв мужчину за плечи. — Мне домой пора. Нужно отдохнуть, а потом ещё в аэропорт ехать. Я сообщу, когда документ будет готов. Его вроде быстро делают.

— Хорошо. Вас тоже в гости приглашаем. Море, солнце. Дети подрастут, и приезжай с новой женой. Твоя мать трезвонит на всех углах, что ты снова жениться собрался, — без упрёка в голосе сказал Юрий.

— Не сейчас. Следующим летом. Траур никто не отменял, — буркнул Володя.

— Не жди. Сорок дней пройдёт и подавай заявление в загс. Я слышала, что твоя невеста любит Максима словно мама. Надеюсь, она и Олю хоть немного будет любить. Детям мама нужна, Вова. А в гости приезжай всей семьёй, мы будем рады, — неожиданно подала голос Татьяна.

— Есть ещё видеосвязь, будем созваниваться по интернету. Пора мне. Спасибо за поддержку.

Володя попрощался, встал и пошёл на выход. Он ожидал, что Балабины подкинут денег на внучку, но не так много. По сути, Балабины оказались благороднее его собственной матери. Договорилась она сбагрить внучку в дом малютки. Его она об этом спросила? Хочет ли он отдавать кому-то собственную дочь? Как всегда, самым важным для неё стал статус семьи. Как же, люди скажут, что в семье Полонских дурочка родилась. Вот только самому Володе было наплевать на весь мир. Это его семья, его дочь, и пусть не лезут. Он за Олю Максима и Арсению будет горой стоять, даже если мать от него откажется.

Глава 87

Виктор приехал на похороны Балабиной. Он не собирался, но Света уговорила пойти с ней. Как бы ни было, Головко с Любовью училась в школе и дружила много лет. Если быть честным, то Виктор немного боялся. Сейчас его погонят метлой, в особенности Владимир. Этого не случилось. Балабины восприняли его как парня Светы, не зная, кто он на самом деле. Володя Полонский отнёсся к его присутствию адекватно, и даже статью просил написать.

Стоя у гроба со свечкой, Витя понял: как бы он не злился на Любу, смерти он ей не желал. Это было удивительно, но где-то он был даже благодарен этой сумасшедшей женщине. Благодаря ей, он познакомился со своей девушкой. К нему пришла популярность именно из-за статей о Балабиной.

Сейчас Виктор имел стабильный доход и минимум свободного времени. Его статью о Любе перекупили несколько изданий. В результате, Куницын получил предложение от одного крупного московского издания. Газеты, которую читают не только в России. Журналисты там были из разных городов и даже стран. Удобно, не нужно никуда ехать, пишешь статью, отправляешь по электронке, получаешь гонорар. Прибыль стали приносить и книги. Виктор даже в конкурсе от издательства участвовал и неожиданно оказался в числе счастливчиков, которых напечатают на бумаге. Кроме этого, учёбу в институте никто не отменял, на лекции ходить он обязан, чтобы не отчислили.

Впрочем, Куницын забыл, что такое бытовые проблемы. Свою квартиру он отремонтировал и сдал в аренду, а жил у Светы. Уж та постаралась и кормила, и обстирывала, и сама в доме убиралась.

После похорон Виктор отвëз любимую домой, она быстро переоделась и побежала на работу. Куницын сел за последнюю статью о Любе, которую просил написать Володя. Любы не стало и на этот раз Витя решил не писать о ней гадости. Просто констатировал факты, скрывалась от следствия, хотели поймать, но случилась авария. Ребёнка спасли. Он недоношенный, но здоровый. Витя не считал, что он ранее писал о Любе гадости, ведь не соврал ни разу.

* * *

Света шла на работу. На душе была горечь. Люба умерла и откровенно было её жалко. С одной стороны Балабина натворила много ужасного, а с другой — она была несчастным больным человеком. Один положительный результат от её действий, именно из-за Любы появился Виктор.