Мотор замурлыкал, когда Джилл выехала на главную трассу.

— Что между вами происходит? — спросила Лора. — Вы же не встречаетесь?

Джилл ничего не сказала.

— Вам меня не одурачить, — добавила Лора.

— Ты права, — сказал Деррек, — мы не встречаемся, — он посмотрел на Джилл. — А впрочем, что это за разговоры ты вела у себя в квартире, будто мы встречаемся?

Джилл махнула рукой, словно это был пустяк.

— Я сказала маме, что мы встречаемся, надеясь, что они не приедут.

Деррек нахмурился.

— Почему наши отношения должны были заставить твоих родителей остаться дома?

— Смешно, я знаю, — сказала Джилл, — но всё дело в том, что папа не любит футболистов.

— Он думает, спортсмены — худшие создания, — сказала Лора с улыбкой.

Не слишком удивлённый Деррек не поддержал её улыбки. Когда Джилл была наедине с сестрой, она хотела спросить Лору, что стало с её настоящей сестрой — застенчивой тихушницей, которая никогда не красилась даже тушью. Какого чёрта здесь происходит?

— Давай проясним, — сказал Деррек. — Ты сказала родителям, что мы встречаемся, в надежде, что они будут держаться в стороне?

— Да, — ответила Джилл.

— Но ты же хотела рассказать им правду при следующей встрече?

— Нет, — сказала Джилл.

Лора снова засмеялась.

— Почему нет?

— Потому что впервые в жизни мне безразлично их мнение, — Джилл посмотрела в зеркало заднего вида на сестру. — Как долго мама и папа планируют тут пробыть?

— Две или три ночи, — сказала Лора. — Думаю, у отца дела в Сан—Франциско, — она наклонилась вперёд и положила руку на плечо Деррека. — Не волнуйся, Голливуд, несколько прогулок, ужин или два, и всё будет кончено даже раньше, чем ты об этом узнаешь.

— Я не волнуюсь, — сказал он, — потому что мне незачем вникать в проблемы вашей семьи. Никаких прогулок или ужинов.

Джилл крепче сжала руль.

— Если ты не пойдешь сегодня на ужин со мной и моей семьёй, тогда Райан и я не придём на барбекю к твоей в эти выходные. Как аукнется, так и откликнется.

Он нахмурился.

— Идея наших с тобой отношений, определённо, не достаточно их напугала. В чём смысл дальше разыгрывать представление?

— Думаю, они поняли, что Джилл блефует, — сказала Лора. — Они не поверили, что Джилл может быть настолько глупа, и приехали убедиться в этом лично.

Джилл кивнула, соглашаясь, а его взгляд упёрся в решительный подбородок. Деррек был не рад, зная, что родители Джилл считают его отбросом общества. Ладно, это было слишком плохо. Но раз Джилл может перенести парочку ужинов, то и он сможет.

— Ты сказал, что хочешь быть часть жизни Райана, — сказала Джилл. — Будь осторожен с желаниями.

— Договорились, — выдохнул Деррек. — Я сделаю это.

Лора хлопнула в ладоши, и Джилл подумала, что на заднем сидении её машины находится Лекси, а не взрослая женщина.

Следя за дорогой, Джилл быстро вернулась к воспоминаниям о поцелуе. Она всё ещё ощущала его вкус на своих губах. Надеясь перестать думать о пожаре, пылающем внутри, она включила радио и закатила глаза, когда из динамиков раздался хит Фэйф Хилл "Этот поцелуй":

Я не хочу еще раз разбивать сердце,

Мне не нужно возвращаться к слезам, нет

Мне не нужны трудные уроки

Она выключила радио.

— Никогда бы не подумал, что ты деревенская девчонка, — сказал Деррек.

— Потому что ты ничего обо мне не знаешь, — сказала Джилл, сердясь на происходящее. — Во мне есть немного от деревенщины, немного от рок—н—ролла. Я дикая женщина, Деррек Бэйлор. Дикая, дикая женщина.

— Правда?

— Она шутит, — сказала Лора, мешая веселью Джилл. — Джилл никогда не делала ничего даже слегка дикого. Никогда не прыгала с парашютом и не съезжала на лыжах со спуска «Блэк Даймонд». Она не выкурила ни одной сигареты, не говоря уже о косяках. Я даже не могу вспомнить, что когда—либо видела сестру на дискотеке.

— Кто ты? — спросила Джилл у сестры, размышляя, не провалилась ли она в какую—нибудь чёрную дыру.

— А что насчёт купания голышом? — спросил Деррек. — Все хотя бы раз в жизни купались нагишом.

— Только не Джилл, — сказала Лора. — Она осторожна и предсказуема. Никаких неожиданностей.

— У меня тоже есть голос, — напомнила Джилл сестре, когда остановилась на светофоре.

— Хорошо, — пожала плечами Лора. — Давай послушаем. Ты купалась нагишом?

— Не ваше дело.

Деррек посмотрел на Лору поверх плеча.

— Твоя сестра только что родила ребёнка. Её гормоны ещё шалят.

Джилл округлила глаза.

— Не пойми меня неправильно, — сказала Лора. — У Джилл много хороших качеств. Несмотря на мнение моих родителей, она надёжная и ответственная. Она также может посочувствовать. Но она немного боязлива, когда дело касается приключений.

Загорелся зелёный, и Джилл нажала на газ.

— Когда Райан подрастёт, — сказала Джилл, — у нас будет множество приключений.

— Звучит так, словно Райану повезёт, когда он выберется из подгузников, — сказал Деррек с улыбкой.

Лора рассмеялась.

Джилл повернулась к нему и бросила на него сердитый взгляд. Солнце светило в окно и освещало привлекательное лицо. Яркие глаза и ямочки — смертельное сочетание. Если Райан будет хоть чуточку похож на своего отца, когда подрастёт, у неё не будет времени кататься на лыжах по «Силверфоксу» в Юте, учиться скалолазанию или прыгать с тарзанкой с высоких мостов, потому что всё её свободное время будет уходить на отбивание девчонок, стремящихся завоевать внимание её сына.

Казалось, поездка в детское отделение заняла часы вместо двенадцати минут. "Улицы полны в выходной день", — подумала Джилл, занимая место на стоянке, отведённое для посетителей больницы. Дерреку было нелегко выбраться с пассажирского сидения, но она решила не волноваться о нём. Он заслужил неудобства за разжигание в ней пожаров и резкое тушение их холодными словами и рукопожатиями.


***


Стараясь изо всех сил сохранять спокойствие, Деррек чувствовал себя мерзавцем. Сэнди предупреждала его, что Джилл всё больше к нему привязывается, а он даже не попытался остановить её, когда она потянулась к нему ближе, чтобы поцеловать. Он уже знал, что она целуется как ангел, но не знал, что внутри её дремлет огонь, который готов вырваться наружу. Если бы это была не Джилл Гаррисон, мать его ребёнка, предлагающая ему себя, он бы взял всё и даже больше.

Блин, он не подписывался быть хорошим мальчиком.

Но Джилл совсем не походила на женщин, с которыми он проводил время долгие годы. Она была слишком милой и невинной, чтобы нравиться ему.

И, к тому же, его сердце принадлежит Мэгги.

Джилл заслужила быть с тем, кто даст ей стопроцентную уверенность в завтрашнем дне, кто всегда будет ей поддержкой. Если бы не Мэгги, он, возможно, и обдумал бы сложившуюся ситуацию не один раз. Но Мэгги была всегда где—то в его мыслях, даже если он не хотел о ней думать. В глубине души он знал, что его братья правы. Ему нужно забыть о ней, отпустить её. Но он уже пытался сделать это, и у него ничего не вышло. Любовь к Мэгги можно было сравнить с наркотической зависимостью. Ему нужна программа из двенадцати шагов, если он когда—либо захочет освободиться.

В центре города проходил фестиваль искусств, и ушло несколько минут на то, чтобы пробраться сквозь толпу и войти в здание. Вскоре Деррек и Джилл ждали прихода педиатра в смотровом кабинете, а Лора ждала в фойе.

Деррек наслаждался ощущением пульсации крови в ногах. В машине он ощущал себя как сардина в банке.

Джилл расхаживала по маленькой комнатке туда—сюда, а Райан плакал.

— Если бы ты прижала его ближе к груди, немного правее, думаю, он...

— Я знаю, как держать моего ребёнка. Спасибо большое.

Деррек сделал вид, что зевает, хотя на лице его была улыбка.

— Рада, что тебе весело, — сказала Джилл предостерегающе, — хотя, не знаю, как тебе может быть весело от того, что Райан испытывает дискомфорт.

— Я не из—за этого улыбаюсь, — его развеселило то, как сужаются её глаза, и как она поджимает губы, когда её что—то раздражает. Он не мог забыть её реакции на слова сестры, что она всегда находится в зоне комфорта. Джилл ясно дала понять, что собирается всё изменить. У него появились идеи, как помочь ей выбраться из раковины. — Я просто думал, что твоя семья свалилась как снег на голову. Твоя сестра — та ещё штучка.

— Женщина, ждущая в приёмной — не моя сестра. Моя сестра вежливая, деликатная и спокойная. Она маленькими глоточками пьёт чай Мин Ча и кушает бутерброды с зелёным салатом. Она никогда не ругается и, тем более, у неё нет пары кожаных штанов.

— Она ест бутерброды с салатом?

Но вошёл доктор, и Джилл не успела ответить. Педиатром оказался мужчина, по мнению Деррека ему было тридцать с небольшим. Он выглядел слишком радостным при виде Джилл.

— Джилл! Рад снова видеть тебя.

Глаза Джилл распахнулись.

— Нэйт Лернер, — сказал Джилл. — Я так рада, что ты оказался здесь. И как раз вовремя! У Райана первый визит.

Не успел Деррек представиться, как Джилл уже вручила ему Райана, а сама повернулась обратно к доктору и практически прыгнула в его объятия, обнимая его так, словно он был давно потерянным братом, который наконец—то вернулся с войны. Когда они разорвали свои объятия, доктор Лернер сделал шаг назад, чтобы лучше рассмотреть Джилл.

— Выглядишь потрясающе. Просто сногсшибающе.

Деррек прижал Райана к груди и качал его, пока он не успокоился.

Вся эта сцена с доктором и Джилл выглядела странно, возможно, потому что Джилл ни словом не обмолвилась о докторе Лернере, а сейчас они оба ведут себя так, словно его и в комнате—то нет. Деррек не понаслышке знал, в каком состоянии гормоны Джилл, и ему совсем не хотелось стоять здесь и наблюдать, как она распаляется.