У него была постоянная подружка?

По словам Луиса, одна была, но как ее зовут, он не знает. Джерри называл ее просто «деткой».

Старый трюк, — рассеянно сказал Джонас.

Что за трюк?

Называть всех подружек просто «детками». Так не рискуешь перепутать имена и вызвать скандал.

Понимаю. — Лиз отпила вина; ей понравился тонкий, изысканный вкус.

Луис вам описывал ее внешность?

Он назвал ее сногсшибательной красоткой — конечно, в мексиканском вкусе. Пышные волосы, пышные бедра. Луис именно так и выразился, — пояснила Лиз, заметив удивленный взгляд Джонаса. — А еще он сказал, что Джерри довольно часто беседовал с двумя мужчинами, но он всегда сам к ним подходил, и Луис не слышал, о чем они говорили. Один из них американец, другой мексиканец. Так как Луиса больше интересуют женщины, он не особенно обращал внимания на тех двоих. Но он сказал, что Джерри часто обходил все бары, пока не встречал их. Когда же встречал, сразу успокаивался.

А здесь он с ними встречался?

По словам Луиса, те двое никогда не сидели в одном и том же месте два дня подряд.

Ладно, допивайте. Мы тоже сходим еще куда-нибудь.

В четвертом ночном клубе Лиз поняла, что с нее хватит. Она заметила, что Джонас в каждом новом баре только притворялся, будто пьет, а ее уже тошнило от запаха спиртного. Одни бары оказывались настоящими злачными местами, и сидеть там было довольно неприятно. В других громко играла музыка, переливались разноцветные огни. Лица начали расплываться у нее перед глазами. Среди публики была как молодежь, так и не совсем молодые люди. Много американцев, которые жаждали экзотической ночной жизни, чуть меньше местных любителей развлечений. Посетители приходили группами, поодиночке и парочками. Многие танцевали, кое-кто сидел за столиками. Лиз замечала туристов, у которых было полно времени и денег, и отчаявшихся пьяниц. Последние, как правило, сидели в одиночку — вернее, компанию им составляли бутылка и черная тоска.

—Это последний, — заявила Лиз, когда Джонас нашел им столик в очередном ночном клубе с переполненным танцполом и музыкой, бьющей по ушам.

Джо нас посмотрел на часы. Еще и одиннадцати нет! А здесь редко что-то начинается раньше полуночи...

—Ладно, — покладисто согласился он. Потом он решил ее отвлечь и предложил: — Давай потанцуем!

Не дав ей времени отказаться, он потащил ее в толпу.

Здесь очень тесно, — начала было Лиз, но он уже уверенно обнял и повел ее.

Мы немножко. — Он прижал ее к себе и как бы невзначай провел рукой по спине. — Видишь?

Я уже сто лет не танцевала! — прошептала Лиз.

Джонас рассмеялся.

—Можно не стараться, все равно здесь почти нет места. — Притиснутые друг к другу, они лишь топтались на месте в окружении таких же парочек.

— И какой во всем этом смысл? — осведомилась Лиз.

—Пока не знаю, но скоро выясню. А ты пока расслабься. — Он снова погладил ее ладонью по спине и почувствовал, как она напряжена.

Не могу.

А ты попробуй отвлечься. — Он не переставая оглядывал толпу. — Чем ты занимаешься, когда не работаешь?

Думаю о работе.

Лиз!

Ну ладно... Читаю — в основном о морских обитателях.

Значит, и в выходные работаешь?

Мне это интересно.

Их притиснули друг к другу; Джонас забыл о том, что должен наблюдать за посетителями, и посмотрел на нее в упор.

—А кроме работы тебя ничего не интересует?

Смущенная его близостью, Лиз попыталась высвободиться, но Джонас держал ее крепко. Несмотря на то что она решилась не поддаваться, сердцебиение у нее участилось.

—Ни на что другое у меня нет времени.

Он заметил, что она не надушилась, но от нее исходил слабый аромат пудры и цветочных лепестков. Невольно он задумался, какое у нее тело. Такое ли оно гибкое и хрупкое, каким кажется сейчас, когда она прижимается к нему?

Похоже, ты себя во всем ограничиваешь.

У меня свое дело, — напомнила Лиз, и вдруг ей захотелось, чтобы он снова ее поцеловал. Она не знала, как поведет себя, но ей стало сладко и захотелось подчиниться, уступить... Как близко его губы! Словно почувствовав ее призыв, Джонас отвел ее голову назад, провел рукой по ее волосам. Ее неудержимо влекло к нему...

Неужели заработки для тебя важнее всего?

Да, — с трудом ответила Лиз, сама не понимая, зачем ей это. — Мне нужно купить несколько аквабайков.

Глаза у нее сделались такие теплые и такие шальные, что Джонас показался себе неуязвимым.

Аквабайков?

Если я не угонюсь за конкурентами...

Он словно невзначай поцеловал ее в угол рта и напомнил:

Если ты не угонишься за конкурентами...

То... клиенты уйдут от меня к другим. Поэтому я...

Джонас снова так же легко поцеловал ее.

—Ну и что же?

Хочу успеть купить аквабайки до начала летнего сезона.

Конечно. Но до лета еще несколько недель. До тех пор я мог бы заняться с тобой любовью много раз... Много-много раз! — повторил он, заметив ее ошеломленный взгляд. Потом он прильнул к ней губами.

Она дернулась, как будто ее ударило током. Джонас не понял, что ею движет — удивление, желание сопротивляться или влечение. Сам он предпочитал давать волю страсти в уединенных, тихих местах, которые сам выбирал. Неожиданно он перестал обращать внимание и на громкую музыку, и на мигающие, искрящиеся огни, и на толпу. Они очутились в самом углу танцпола, окруженные другими парами, притиснутые друг к другу, — и на время забыли обо всем на свете.

У Лиз кружилась голова. Музыка звучала все глуше, как будто вдалеке. От Джонаса исходил жар, который передавался ей и добавлял остроты поцелую. Она сгорала, плавилась, томилась. Хотя они не двигались с места, Лиз казалось, будто она бежит. Ей стало трудно дышать; теснило в груди. Внутри все сжалось, как пружина, и почти сразу же ее охватило удовольствие, которого она немного стыдилась. Она теснее прильнула к нему и подставила губы... Но тут заиграла другая музыка, и Джонас слегка отстранил ее.

Не рассчитали, — прошептал он.

Да... — Лиз опомнилась не сразу. Все дело не в том, что они неправильно рассчитали время и место. То, чего он хочет, невозможно. Она отвернулась было, но Джонас не дал ей уйти. — В чем дело? — начала она, взглянула на него и поняла: что-то случилось. Он смотрел не на нее, а куда-то поверх ее плеча.

Лиз осторожно обернулась. На них, изумленно вытаращив глаза, смотрела молодая женщина в красном облегающем платье. Заметив, что ее обнаружили, девица в красном платье метнулась к выходу, бросив своего кавалера. Тот так и остался стоять с разинутым ртом.

—Пошли! — Не дожидаясь ее, Джонас врезался в толпу.

Чтобы не отстать от него, Лиз пришлось поработать локтями.

Красотку в красном платье Джонас нагнал у выхода.

—Почему вы убежали? — спросил он, крепко схватив ее за обе руки и притискивая к стене.

Por favor, no comprendo... Не понимать, — ответила она, дрожа как осиновый лист.

А мне кажется, все вы понимаете. — Больно впившись ей в руки, Джонас нависал над ней, пока та едва не завизжала от страха. — Что вам известно о моем брате?

Джонас! — Испуганная Лиз встала между ними. — Если ты собираешься и дальше вести себя так, обойдешься без моей помощи. — Она отвернулась и тронула девицу за плечо. — Lo siento mucho, — начала она, извиняясь за Джонаса. — Он недавно потерял брата. Его брата звали Джерри Шарп. Вы его знали?

Девица в красном платье посмотрела на Лиз и зашептала:

У него лицо Джерри! Но Джерри умер... я читала в газете.

Это брат Джерри, Джонас. Мы хотим с вами поговорить!

Как и Лиз раньше, девица уже уловила разницу между Джонасом и знакомым ей мужчиной. Она бы никогда не испугалась Джерри по той простой причине, что знала: она сильнее и умнее его. А вот мужчина, который угрожающе нависает над ней, — совсем другое дело.

Я ничего не знаю.

Рor favor. Несколько минут, и все!

Скажи, что я заплачу, — добавил Джонас, не давая девице в красном платье времени отказаться.

Не дожидаясь, пока Лиз переведет, он достал бумажник и вынул оттуда купюру. Испуг на ее лице сменился задумчивым выражением. Наконец, девица согласилась:

—Несколько минут! — Она ткнула пальцем в открытое кафе напротив. — Там.

Джонас заказал две чашки кофе и бокал вина.

Спроси, как ее зовут, — велел он Лиз.

Я говорю по-английски. — Красотка в красном платье достала длинную тонкую сигарету и постучала ею о столешницу. — Меня зовут Эрика. Мы с Джерри были друзьями. — Явно успокоившись, она улыбнулась Джонасу. — Близкими друзьями — вы меня понимаете?

Да, понимаю.

Он был очень симпатичный, — продолжала Эрика, но тут же прикусила губу. — И очень веселый.

Вы с ним давно знакомы?

Пару недель. Я очень горевала, когда узнала, что он умер.

Его убили, — уточнил Джонас. Эрика отпила большой глоток вина.

Вы думаете, его убили из-за денег? Джонас весь подобрался и предостерегающе

посмотрел на Лиз.

Не знаю... похоже на то. Он вам что-нибудь рассказывал?

Кое-что... если честно, он меня заинтриговал. Вы ведь понимаете. — Эрика снова улыбнулась и нагнулась к Джонасу, который поднес к ее сигарете зажигалку. — Джерри был очень обаятельный. И щедрый. — Эрика помолчала, вспоминая тонкий золотой браслет, который он ей подарил, и серьги с красивыми голубыми камушками. — По-моему, он был очень богатый, но говорил, что скоро сделается намного богаче. Я люблю обаятельных мужчин, но особенно люблю богатых. Джерри обещал, когда он разбогатеет, мы с ним поедем путешествовать. — Она выдохнула струю дыма и философски пожала плечами. — А потом умер.

Джонас пил кофе и внимательно наблюдал за Эрикой. Луис оказался прав: Эрика действительно сногсшибательная красотка. И совсем не глупа. Кроме того, он был уверен, что сейчас она ломает голову над одним-единственным вопросом.