Эбби Глайнс - Рискнуть

Я молча наблюдал за ней и чувствовал, как внутри просыпался к жизни инстинкт защищать её, когда я подумал, что кто-то сейчас мог смотреть на мою девочку, одетую в одну мою футболку, как на сексуальную богиню. Я не хотел, чтобы кто бы то ни было смотрел на неё. Харлоу была моей.

Она была моей.

Черт возьми.

Она была моей.

Я никогда не отпущу её, и я точно знал, что не хочу, чтобы кто-то другой прикасался к моей девочке. Я хотел держать её рядом с собой и оберегать. Это было неразумно. Это было…это было… Я влюбился с неё.

Я глубоко вздохнул, подготавливаясь к панике, которая должна была прийти вместе с осознанием этого факта. Но она не приходила. Я чувствовал себя цельным. Той тяжести в груди, которую я ожидал ощутить, не было. Вместо этого, я просто глубоко вздохнул.

Я обошел барную стойку и направился к балконной двери. Когда я открыл её, Харлоу повернулась лицом ко мне и улыбнулась. Это была идеальная улыбка, которая могла решить все мировые проблемы. Я взял её на руки и понес к шезлонгу, потом опустился в него и прижал Харлоу к своей груди. Я чувствовал себя в этот момент пещерным человеком, и надеялся, что не стану бить в грудь.

Она не задавала вопросов, а просто уютно устроилась в моих объятиях и обхватила меня руками. Моя. Целиком моя.

Прежде чем признаться Харлоу в тех чувствах, которые только что обнаружил, мне следовало убедить её в моей преданности. Я знал, она не доверяла мне. Не отдавала мне свое сердце целиком. Несмотря на то, что владела моим.

— Спасибо, — сказал я около её волос.

— За что? За страстный секс на барной стойке? — спросила она со смехом в голосе.

— За тебя, — ответил я.

Она больше ничего не сказала. В этом была вся Харлоу. Она не задавала много вопросов. Она не хотела все время что-то обсуждать. Она просто слушала и принимала это. И я надеялся, что она поняла, что теперь принадлежала мне. Или, если выразиться более точно, я принадлежал ей.

Мы провели остаток дня на балконе, просто сидели там и разговаривали. Харлоу рассказала мне о своей бабушке. Я не видел ничего удивительного в том, что эта девочка была особенной. Она выросла в совершенно других условиях, чем все остальные женщины, которые встречались в моей жизни. Она в восхитительных красках представила мне свою бабушку.

Я рассказал ей о своем отце и о том, чем собственно занимался в жизни. Еще когда папа был женат на Джорджине, он работал в строительной отрасли. Сейчас он владел собственной строительной фирмой, филиалы которой располагались на всем юго-востоке страны. Я помогал ему управлять бизнесом во Флориде и прилегающих штатах. Я вел проекты и делал проверки, когда отцу была нужна моя помощь, а также отвечал на звонки, с которыми у него не было времени разбираться.

Я не стал зацикливаться на том, что сегодня проигнорировал два звонка от отца. Я не был настроен на обсуждение дел, особенно тогда, когда я понял, что влюбился. В первую очередь, мне нужно было свыкнуться с этой мыслью.

— Я голодна, — сказала Харлоу, когда села на диван и закинула ноги мне на колени.

Я знал, что у меня здесь ничего не было, чем бы я мог покормить её.

— Я тоже. Хочешь съездить в китайский ресторан? — спросил я, пока играл с маленьким серебряным колечком на её пальце.

— Мы можем сделать заказ на дом? — спросила Харлоу.

Я был настроен держать свою девочку при себе, подальше от людских глаз.

— Конечно. Я могу позвонить и сделать заказ, они доставят еду на дом.

Она ответила не сразу, а стала рассматривать свои ногти, словно на них был написан ответ.

— Ты собираешься отвезти меня сегодня домой? — спросила Харлоу и посмотрела на меня.

— Я ждал, когда смогу накормить тебя и задобрить традиционным китайским печеньем с пожеланием, прежде чем спросить об этом. Но я хочу, чтобы сегодня ночью ты осталась здесь. Я не собираюсь везти тебя обратно в дом Нан.

Она выдохнула и улыбнулась.

— Хорошо. Я не уверена, что уже готова вернуться туда. Разберусь с этим завтра.

Я схватил Харлоу за лодыжку и притянул ближе к себе, вынуждая её взвизгнуть от удивления.

— Ничего не имею против, если ты останешься здесь насовсем. Но завтра утром мне нужно поработать, иначе меня уволят. Ты не должна из-за этого уезжать. Можешь остаться здесь. Мне просто нужно наверстать упущенное по работе. А в четыре часа я буду присутствовать ещё на совещание Совета директоров в клубе.

Она сморщила носик.

— Я не подумала о том, что отвлекаю тебя от работы. В любом случае утром я уеду, у меня тренировка по теннису.

Теннис.

Я ненавидел гребаный теннис.

— Я могу больше заинтересовать тебя, чем теннис, — сказал я, нависая над ней.

— Это из-за Адама? — спросила Харлоу, улыбаясь мне.

— Черт возьми, да, из-за него.

Она засмеялась и толкнула меня в грудь.

— Я не хочу быть с Адамом. Думаю, что достаточно ясно дала тебе это понять сегодня… и вчера, причем несколько раз.

Харлоу была права. Но я хотел, чтобы Адам тоже это знал.

— Ладно. Хорошо. Иди на свой теннис, но если я приду посмотреть на тебя в свое рабочее время, не злись.

Её глаза удивленно расширились.

— Ты не сделаешь этого.

Я наклонился и поцеловал её в уголок рта.

— Да, сладкая моя, сделаю.

Прошло три дня, прежде чем я вернулась в дом Нан. Грант уговаривал меня каждый вечер возвращаться в его квартиру. Когда он не был занят делами, то проводил время со мной, иногда, даже когда работал, все равно был рядом. Например, каждый день во время моих тренировок по теннису Грант сидел на веранде, которая шла по периметру главного здания клуба. Он пил кофе и работал за своим ноутбуком.

Адам понял намек. Он не был идиотом. Грант дал понять ему всё предельно ясно, когда перед каждой тренировкой провожал меня до самых ворот корта и целовал так, что я забывала, как дышать.

Однако сегодня, я была вынуждена вернуться к Нан. Я не могла переехать к Гранту. Нам следовало решить проблемы с Нан. Это все-таки был и мой дом тоже. И еще я хотела поговорить с Мейсом наедине, без присутствия Гранта, на тот случай, если Мейс захочет задать вопросы о моем новом парне.

Когда Гранту позвонил отец и попросил его съездить на юг штата, чтобы проверить как шли дела на строительной площадке одного из проектов, Грант хотел взять меня с собой. Но мне нужно было немного пространства, чтобы обдумать всё. Я чувствовала, что после стадии обычного общения наши отношения стали развиваться не просто быстро, а сверхбыстро. Мое сердце с трудом поспевало за такими изменения.

Я знала, что в тот момент, когда я первый раз отдала себя Гранту, я испытывала к нему глубокие чувства. Потом он разрушил всё. Я думала, что пройдет не мало времени, прежде чем я смогу вновь испытывать подобные чувства, или хотя бы что-то похожее на них. Но я поняла, как сильно ошибалась на этот счет. Они вернулись стремительно.

Пока я брила ноги этим утром и по ходу наблюдала, как Грант чистил зубы, я поняла, что все это ощущалось правильно. Нам было легко вдвоем. И это пугало меня. Он заставлял меня представлять наше совместное будущее. Но какое будущее я могла дать ему? Определенно не то, какое, как я предполагала, он всегда хотел. Грант не был влюблен в меня, поэтому окунаться в повседневную жизнь с ним было опасно. Раньше, я не волновалось о том, что мне могут причинить боль. Сейчас, я знала, что стала ранимой. Все зашло слишком далеко.

И я не знала, что с этим делать.

Я надеялась, что Мейс поделится со мной своей мудростью.

Когда я подъехала к дому, машины Нан не было, и я выдохнула от облегчения. Это было хорошо. Может быть, она уехала в очередное путешествие. Я вошла внутрь и заглянула на кухню, чтобы взять бутылку воды, прежде чем поднялась в свою комнату.

Моя комнаты была в таком же состоянии, в каком я её оставила. Нан должно быть сказала уборщице не заходить сюда. Меня это не сильно беспокоило. Я не оставила здесь большого беспорядка, кроме не заправленной постели. Я поставила бутылку воды на стол и села.

Мейс ответила на втором гудке.

— Сколько прошло времени, черт возьми, прежде чем ты соизволила мне позвонить, — прорычал он в трубку.

— Извини, я была занята, — ответила я.

— Не нужно мне пояснять. У меня уже есть идеи о том, чем ты была занята.

Мои щеки вспыхнули. Я ненавидела думать о том, что он слышал нас в самолете.

— Как дела? — спросила я его.

— Вкалываю, надрывая задницу. Когда Джим слег, я был вынужден взять всю его работу на себя. У него тяжелая работа. Я встаю рано утром и валюсь в постель очень поздно.

— Как долго он будет ходить в гипсе?

— Шесть недель. Я справляюсь. Трудная работа никогда не пугала меня.

Мировая общественность точно не могла представить себе, что единственный сын Киро трудился не покладая рук на ранчо в Техасе.

— Ну а что ты? Нан еще не съела тебя? — спросил Мейс.

— Нет, я слишком жесткая для неё. Ты знаешь это.

— Чушь. Уверен, что когда она видит тебя с Грантом, то вываливает кучу дерьма на твою задницу. Ему лучше быть уверенным, что ты выйдешь из боя без единой царапины.

— Нан знает, и он справляется с ней. Я не видела её несколько дней.

— Хорошо, может она решила остаться в стороне.

Я звонила Мейсу не для того, чтобы говорить о Нан. Мне нужен был мужской совет.

— Как думаешь, было бы глупо, иметь чувства к Гранту?

Он ответил не сразу. Я была обеспокоена, что он скажет именно то, чего я так боялась услышать.

— Я был под впечатлением от того, что ты делала с ним на борту самолета. Думаю, у тебя уже есть чувства к нему.