Когда Вера призналась ей, что видела их соитие собственными глазами, Маша не находила себе места от стыда. Когда она представляла, как это выглядело со стороны, уши горели, а внизу живота оживало тепло. То, что Егор, наверняка, нежен в сексе, она догадывалась. Даже хотя бы его объятия и прикосновения, которые за последние два дня ей пришлось ощущать не раз, говорили об этом.

Этот мальчишка все глубже забирался в ее разум. И она уже не была так уверена, что не имеет к нему никаких чувств. О любви, естественно, никто не говорит, но симпатия к этому парню росла с каждым днем. Даже после того, как она узнала о том, что он без ее согласия был с ней, это не оттолкнуло. Наоборот, она скрепя сердце признавалась себе, что хотела бы повторить.  Прочувствовать, каково это. Узнать, как он целуется. Егор… он не пытался ее даже поцеловать, когда они оказывались наедине, но она была уверена, стоит ей намекнуть, и он будет с ней, будет нежен…

Однако предаваться мечтам было не время. Как минимум две недели, пока делается экспертиза, ей нужно как-то провести под одной крышей с Павлом. Она не могла представить, как это будет, но не надеялась, что это будет легко.

А если отец детей все-таки он? Что тогда? Простить ту насильную близость, забыть, как он ее ударил, и жить дальше? Она не была уверена, что сможет. Не тогда, когда знает, на что он способен. А если к этому прибавить, что он ей изменяет… то есть ли смысл терпеть?

Решив как-то пережить сегодняшний вечер и ночь, она собралась завтра позвонить маме и попросить пожить у них эти пару недель. Летом они с отцом все равно живут на даче, поэтому она никого не стеснит. А возможно, есть смысл тоже уехать из города. Маша любила их загородный дом и детям полезен свежий воздух. И еще там у Павла будет меньше возможности с ней общаться. Но и Егор тоже будет далеко…

За размышлениями наступил вечер. Затем ночь. Павел пришел домой почти в полночь. Заглянув в спальню, где Маша притворилась, что уже спит, он разделся, принял душ и забрался к ней под одеяло. Ей стало противно. Из одной койки в другую, подумалось ей. Она с трудом подавила тошноту и отвернулась к краю кровати.

– Ты не спишь… – негромко произнес Павел позади нее.

Она молчала в попытке избавить себя от неминуемого разговора.

– Я вижу, что не спишь. – Его рука обвила ее талию и Маша порадовалась, что на ней пижамка, а не ночнушка. Но и та Павла не остановила. Он задрал майку и добрался до ее обнаженной груди. Девушка вскочила с кровати и вышла из комнаты, надеясь, что дети поспят подольше. Но Павла ее побег не успокоил. Он тоже встал и пошел за женой. Она сидела на кухне в темноте и смотрела в ночь, отражающуюся в окне. Пожалела, что не курит, момент подходящий.

Павел вошел и присел напротив.

– Маша… Я знаю, что, возможно, где-то я был не прав… Но и тебе не стоило уходить из дома и вовлекать в нашу ссору своих родственников.

– Благодаря Вере мы мирились чаще, чем ссорились. Не надо сейчас говорить, что я не должна была просить у нее поддержки. Это не повод для упреков. Она моя сестра и лучшая подруга. И твоя… была…

– Была? Уже нет? Что же ты такого ей сказала обо мне, что наша дружба с ней осталась в прошлом?

– Всего лишь то, что ты меня почти изнасиловал и ударил по лицу.

– Я не насиловал. А насчет ударил… Ты считаешь, что не стоило этого делать?

– Если ты считаешь, что стоило, мне не о чем с тобой разговаривать…

Воцарилось долгое молчание.

– Я хочу завтра поехать к родителям, пожить там…

– Нет! – Павел ударил кулаком по столу, и девушка вздрогнула. – Ты никуда не поедешь «пожить». Хватит, наездилась. Ты живешь здесь, и так будет всегда.

Маша испуганно смотрела на мужа и не узнавала, пожалев, что сообщила ему о своих планах.

– Я хочу пожить отдельно, нам это нужно.

– Я сказал нет, и точка! Я никуда тебя не отпущу. Ты – моя жена и твое место рядом со мной.

– Такая обстановка в семье вредна для детей. Я хочу, чтобы мы оба успокоились и подумали.

– Тут нечего думать. Я все сказал. Ты жила здесь и продолжаешь жить здесь. Пошли спать.

Мужчина встал и скрылся в темноте квартиры.            

Маша дождалась, когда, по ее мнению, он должен был уснуть и забрав детей из кроватки перебралась в гостиную. У Павла был шанс провести эту ночь в одной постели с ней, он им не воспользовался.


***


Утро принесло Маше новый сюрприз.

Она была заперта. Ключи от дома, автомобиля и сотовый телефон она не нашла, хоть и перевернула всю прихожую и возможные «тайники». Он что, решил, что этим сможет ее удержать? Что-то наладить? Так этим он добьется ровно противоположного результата.

Она покидала в небольшую дорожную сумку самое необходимое и присела на кровать, думая, что же ей делать? Кричать людям с девятого этажа, чтобы ей вызвали МЧС? Маша выглянула из окна: слишком высоко. Если даже кто-то и услышит, посчитают ее сумасшедшей. Ждать пока кто-нибудь случайно не позвонит в дверь? Вероятность слишком мала: кроме Веры, которая сегодня на работе, гости у них не часты. Стучать соседям по батареям или в стены? Разозлятся и максимум постучат в ответ, если вообще днем кто-то найдется дома. Свешивать бутылку с письмом на нижние балконы? Может Егор увидит? Или на худой конец, его мама? Все это вызывало у Маши истерические смешки. Однако просто сидеть и ждать мужа с работы она не собиралась. Что он придумал? Он не сможет ее запирать всегда. А если ей или детям что-то срочно понадобится? Или пожар?

Прошло полдня. Маша все это время с детьми торчала на балконе, словно это было окно в жизнь, единственный источник воздуха. У нее неосознанно появилось чувство клаустрофобии в этой квартире.

Вдруг она заметила знакомую фигуру во дворе. Друг Егора, кажется Сергей… она, недолго думая, схватила пепельницу, которая была полна бычков после Веры, и кинула вниз, стараясь попасть под ноги парню. Задержала дыхание…

Импровизированный снаряд с грохотом разбился об асфальт. И попал в цель, под ноги, точнее, едва не в голову молодому человеку, но все же никто не пострадал.

Парень от неожиданности отпрыгнул и посмотрел наверх. Маша принялась жестами показывать, чтобы тот позвонил Егору, показывая трубку пальцами и тыкая вниз.

Сергей стоял и вглядывался в далекую фигурку, которая делала странные знаки. Что за сумасшедшая баба? Просит, чтобы ей кто-то позвонил? Я что ли? Совсем, видно, бабы беспринципные пошли. Раньше телефон хрен допросишься, теперь вон готовы башку расшибить, если никто не звонит.

Парень пригляделся, но в это время женщина скрылась из виду. Пожав плечами, он пошел дальше. Надо будет Горычу сказать, что у него чокнутые соседи.

Маша, понимая, что ее навыки сурдоперевода оставляют желать лучшего, или это парень такой тугой, решила написать записку и скинуть ему вниз. Но пока она искала, чем и на чем написать и как скинуть, чтобы не унесло бумажку ветром, внизу уже никого не было. Подождав еще, вдруг Сергей появится еще раз, Маша поняла, что бесполезно. Она упустила шанс. Зато она заметила, как во двор въезжает Nissan Павла.

Мгновенно сориентировавшись, она кинулась в спальню и спрятала в шкаф собранную сумку.

Когда муж вошел в квартиру, она, как ни в чем не бывало, готовила детям прикорм на кухне.

Павел взглянул на жену, но промолчал. Прошел в спальню, но быстро вернулся. Сев за стол, он сложил руки в замок и молча созерцал.

–  Я не смогла найти свой телефон. Ты не видел? – начала она издалека.

– Зачем тебе?

– Как это зачем? Это мой телефон.

– Кому ты собралась звонить?

– Да хоть кому! Тебе, Вере, родителям…

– Белозерову… – продолжил список мужчина.

– Не начинай, Паш, – Маша старалась вести себя так, чтобы муж ничего не заподозрил.

Павел встал и на минуту вышел в прихожую. Маша увидела на столе перед собой свой мобильник.

– Где он был? Я все обыскала с утра.

– У меня. Звони.

– Кому?

– Кому хотела. Звони. Я послушаю.

– Паш, это паранойя…

– Мне наплевать, как ты это назовешь. Звони, потому что я снова заберу его.

Маша отказывалась верить, что этот человек, тот самый, с которым она прожила более шести лет.

– И снова запрешь нас с детьми? А если нам понадобится выйти?

– Куда, например?

Маше стало как-то жутко. Будто она разговаривает с маньяком. Но она старалась сохранять внешнее спокойствие и надеялась, что у нее получается.

– Например в магазин…

– Скажи, что нужно, я куплю.

– Погулять с детьми…

– Я вернусь с работы, сходим вместе. Сегодня буду не поздно.

– А если пожар?

– Я надеюсь, тебе хватит ума не поджигать квартиру, чтобы выбраться из нее.

– Но ты не сможешь меня постоянно запирать! Так не может продолжаться всегда!!!

– Лишь до того момента, когда снова буду уверен, что ты никуда не денешься.

– Ты делаешь только хуже, Паша.

– Я так не думаю. Ладно. Если ты не будешь никому сейчас звонить, я пойду. Заезжал проведать, не случился ли у тебя тут пожар.  Обед, – мужчина оглядел кухню, на которой кроме детского питания и сахарницы ничего не было видно, – скоро закончится. А здесь меня, увы, никто не накормил.

Быстро обувшись и взяв телефон, который Маша попыталась, было, схватить, но не успела, мужчина хлопнул дверью. Маша услышала скрежет запираемого замка. Ее ждали следующие полдня на балконе.


***


Тем же утром Егор созвонился с Верой и пришел к ней в родильное. Она как раз проверила всех пациенток и, освободившись, повела парня в лабораторию к Петровне.

– Вот Елена Петровна, привела вам пациента. Нужно сделать забор слюны. Справитесь?

– Ну, милая, что за вопросы, чай не первый год замужем, – шустрая бабулька пригласила Егора сесть на кушетку. – Ему отдать потом?

– Нет, я сама зайду.

Когда Вера вышла, пообещав, что вернется, Елена Петровна обратилась к молодому человеку.