Я сжала кулаки и скрипнула зубами.

- Да кто, кроме меня, согласится вообще с тобой работать и терпеть тебя?! - взорвалась я.

Стив посмотрел на Майлза и дал тому понять, что нам нужно остаться наедине. Тот послушно ретировался и побежал по делам, проверять все ли готово к следующей сцене.

- Иди, остынь, - приказал он мне. - Никогда не думал, что ты можешь быть такой несобранной, рассеянной и нервной. Здесь я - режиссер, а не человек, с которым ты спишь. Это работа и ничего личного, запомни.

- Стив, ты не первый режиссер, с которым я работаю. Но настолько перетягивать одеяло на себя - это уже слишком. Я не привыкла, что в моем же собственном проекте у меня настолько связаны руки.

- Но я предупреждал тебя, - перебил меня он. - Это одно из основных условий работы со мной. Я - главный. Спроси у любого, так было всегда и не изменится никогда. До этого все прекрасно со мной срабатывались. А тебя я вообще не узнаю в последнее время. Что с тобой происходит, откуда эта агрессия в мою сторону? Иди проветрись и соберись.

Я отвернулась и резко покинула помещение. Накинув пальто, я вышла на улицу. Погода и тут не радовала погожими деньками. Небо было таким же низким и беспросветным, мелкий противный дождь моросил практически постоянно с самого дня нашего приезда, пробирая холодом до самых костей. А я чувствовала себя еще более разбитой, даже суставы вдруг начало ломить и выкручивать. Я совершенно не понимала, что со мной происходит, Стивен был прав. Я все еще злилась на него из-за того случая с медсестрой, хотя это было уже давно, и он доказал мне, что для него она не значит ничего, что все это было лишь с ее стороны. Почему злость и обида меня не отпускают?

Второй день съемок подходил к концу. Мне нравилось то, что получалось из нашей рекламы. Вчера я наблюдала за Стивеном и все сильнее влюблялась в него. Несмотря на инвалидное кресло, он был энергичен и бойко отдавал указания. Это был его мир, его стезя, он погружался в процесс, и ничто не могло выбить его из колеи. Он передвигался по съемочной площадке с такой скоростью, что даже здоровые не всегда успевали за ним. Он, действительно, вернулся. Я восхищалась им и его силой духа. Да, он был жестким и требовательным, но все следовали за ним, доверяли ему. Кроме меня. Не знаю, почему я так сопротивлялась его напору и идеям.

Почти все женщины на съемочной площадке были влюблены в него и кидали на Стивена томные взгляды. Тот образ, который он себе создал, был ни с чем несравним. Это был несгибаемый сильный мужчина, который четко знал свои возможности и готов был выходить за их рамки, напористо идти вперед, ломая любые преграды, чтобы добиться результата и превзойти все ожидания. Интересно, как бы они смотрели на него, если бы видели его таким, каким видела его я в больнице в первые месяцы после аварии? Теперь-то, конечно, он был снова тем Стивеном Мейсеном, тем идеалом, пусть и с недействующими ногами. Вот только благодаря чему он снова стал таким? Кто за всем этим стоит? На чьих нервах и боли построен этот храм поклонения великому режиссеру?

Черт, да что со мной, на самом-то деле, происходит? Я что ревную его ко всем и всему? Почему меня так злит, что ему удалось так органично вернуться к работе, если я сама толкала его к этому? Что не так? Что не так с моими чувствами? Не могу же я его вдруг просто так возненавидеть совершенно без причины. Эта осенняя хандра меня добьет окончательно. Наверное, он прав, я слишком много на себя беру. Слишком много взвалила на свои плечи. Фонд отнимает уйму моральных сил и выворачивает мои эмоции наизнанку, ведь смотреть на все эти семьи и не сопереживать им, было невозможно. Вот у меня и настал кризис.

Все-таки все не так и плохо. Может, стоит взять отпуск и предложить Стивену отправиться куда-нибудь, сменить обстановку? Хотя, мы уже это сделали, а я все также напряжена и злюсь не понятно за что. С другой стороны, мы же все еще на работе. А стоило бы просто забыть обо всем мире на несколько дней и уехать куда-нибудь только вдвоем. Нужно попробовать. В последний раз моим отдыхом были именно наши с ним встречи, когда все остальное для нас переставало существовать, когда мы принадлежали только друг другу, создавая свою собственную реальность. Но это было еще до аварии. Казалось, с того времени прошло уже несколько лет, эти полгода с одной стороны тянулись так долго и болезненно, а с другой пролетели как один миг. Мы были вместе, у нас все было прекрасно, мы любили друг друга, но мне так не хватало того, что было между нами когда-то. Я просто слишком много требую от жизни.

Тряхнув головой и отогнав прочь ненужные мысли, я заставила себя настроиться на позитивный лад и вернуться к работе. Я зашла в туалет, чтобы привести себя в порядок после дождя. Из кабинки вылетела наша главная модель, красивая стройная девочка лет восемнадцати. Ее длинные каштановые волосы и нереальные глаза разного цвета, один зеленый, второй карий, завораживали и очаровывали. Она так контрастировала с главным героем, который мне так напоминал Люка. Они были прекрасной парой, которая точно привлечет всеобщее внимание к нашей рекламе. Я любовалась ими и уже видела, как они будут блистать со всех таблоидов и рекламных щитов мира.

- Черт, как же не вовремя, - пробормотала Амалия и направилась к аппарату с женскими гигиеническими средствами.

- Да, обычно так и бывает, - кивнула я. - Они никогда не приходят в нужный момент. Даже, если цикл и был регулярным, то всегда эти дни выпадали именно на самое важное событие в жизни. Такой закон подлости. С тобой все хорошо? Никаких проблем или боли? Сможешь закончить съемки?

- Конечно, - самоуверенно кивнула она. - Я же профессионал!

Она была слишком красива и необычна, выделяясь из любой компании, даже среди самых красивых женщин мира, поэтому-то и была самовлюбленной и самодовольной. Но даже ее характер не мог испортить впечатление от этой необычной почти инопланетной внешности.

Я вернулась на съемочную площадку вместе с Амалией и полностью настроила себя на обычный рабочий лад. Я тоже профессионал в своей области, только почему-то я совсем забыла про это в последнее время.

В итоге сегодняшний съемочный день прошел очень даже сносно и продуктивно. Я осталась довольна каждым дублем, каждым кадром. Я старалась прислушиваться к Стивену и сценаристу, к советам Майлза. Анализируя происходящее, я подстроилась под рабочий ритм и старалась вносить только действительно существенные и серьезные замечания. В итоге все были полностью удовлетворены проделанной работой, а завтра лишь оставалось доснять пару дублей, которые, возможно, потом и вообще не войдут в рекламу. Но это будет завтра, а сегодня можно вернуться к себе и отдохнуть.

Мы обосновались в квартире Дженны, так как моя была сдана другим людям, милой молодой паре, которые очень аккуратно и бережно обращались с моим домом и вещами, которые еще остались там.

Сегодня я планировала встретиться со своими друзьями и посидеть в баре, недолго, но все же не сидеть взаперти в четырех стенах квартиры. Я сильно скучала и по этим местам, и по людям, и по офису.

- Точно не хочешь выбраться со мной сегодня вечером? - в который уже раз переспросила я у Стивена, расчесываясь перед зеркалом.

- Нет, сходи, отвлекись и расслабься. Тебе это необходимо. В последнее время ты совсем сама не своя, - покачал головой он, погрузившись полностью в свой ноутбук, на котором он перепроверял уже отснятые сцены. - Надеюсь, ты перестанешь дуться на меня за тот случай в больнице. Хотя сегодня ты начала вести себя очень профессионально. Я был доволен тобой.

- Прости меня, - я наклонилась и поцеловала его в щеку. - Правда, не знаю, что на меня нашло.

- ПМС, - рассеяно заметил он, щелкая мышкой.

Мужчины все на свете этим и объясняют. Я вышла из квартиры и направилась к лифту, там я вытащила из кармана телефон и открыла календарь. Сегодня было девятое ноября, то есть последние месячные у меня должны были начаться...

- Две недели назад, - испуганно проговорила я вслух.

Я с опаской начала перебирать в уме все происходящее в моей жизни. Это точно не мог быть ребенок, Стивен же не может иметь детей, а я больше ни с кем не спала. Но мои перепады настроения, сонливость и беспричинная усталость вполне могут объясняться именно беременностью. Ведь ошиблись же врачи по поводу того, что он навсегда останется парализован ниже пояса, но это же не так. Теперь мы с ним живем нормальной жизнью, и почему я только не подумала об этом? Не знаю, как он отреагирует еще на одного ребенка. Нужно успокоиться и все перепроверить. В последние недели наша жизнь была слишком напряженной и изматывающе, да еще и перелет через несколько часовых поясов. Мой цикл вполне мог сбиться просто на нервной почве.

Я вышла из дома и быстрой походкой направилась прямиком в ближайшую аптеку. Нужно купить пару тестов и перепроверить все досконально.

"Вот мама обрадуется-то", - вдруг подумалось мне.

Какое сумасшествие. Я купила сразу четыре теста и решила сделать парочку прямо сейчас, не откладывая на потом этот нелегкий момент. Завтра еще повторю, ведь по инструкции их рекомендуют делать именно утром. Я зашла в ближайший торговый центр и направилась в туалет. Положительный. Оба положительные. Ни о какой встрече в баре с алкоголем не могло быть и речи. Если эти тесты не врут, то пить я буду в лучшем случае лишь через год. Да, не раньше. Я никогда не откажусь от этого ребенка. Это не просто бесчувственный зародыш в моем теле, это частичка Стивена. Я так хотела родить от него сына, похожего на него, такого же красивого и успешного, как отец или даже старший брат. Если это правда, то я оставлю этого малыша во что бы то ни стало. Я буду бороться за его жизнь и счастье.

Я позвонила и сообщила ребятам, что очень устала и вымотана после съемок, поэтому не смогу приехать сегодня. Сама же побродила немного по городу, пытаясь собраться с мыслями и успокоиться. Стивену говорить о ребенке сейчас я точно не буду, он может и не поверить, ведь результаты его анализов четко и ясно сигнализировали ему, что малыш не может быть от него. Не знаю, как он отреагирует на такую новость, тем более после такого разлада между нами. Просто нужно взять себя в руки и полностью успокоиться. Завтра сделаю повторные тесты, а там уже нужно будет решать, как быть дальше.