Мариэла Ромеро - Реванш

– А ты меня выгнала в Париже! – подхватил Макс. – Давай не будем ворошить прошлое. Скажи лучше, кто ты: Мальдонадо или Агирре и как наши девочки?

Элисенда тоже не хотела ничего ворошить, кого-кого, а ее ничуть не радовало воскресшее прошлое. Оно сулило ей только новые сложности и огорчения, и она всеми силами стремилась избавить себя от них.

На настойчивые просьбы Макса повидаться с дочками Элисенда, наконец, выдавила из себя:

– Видишь ли, Макс, у наших девочек несколько иное о тебе представление… Они не знают, что ты джазовый музыкант, представление о тебе у них… как бы это сказать?.. – более возвышенное…

– Что ты наплела им про меня, Элисенда?

– Сказала, что ты итальянец-аристократ.

– Неужто из дворян? – захохотал Макс. – И кто же? Князь?

– Граф, – стыдливо потупилась Элисенда.

– Ну и дела! Но ничего, Элисенда. Когда мы познакомимся, они узнают меня поближе и примут таким, каков я есть.

– Нет-нет, я не хочу, чтобы ты с ними встречался! Ты не должен появляться!

– Но почему, Элисенда? Они же, в конце концов, мои дочери, они простят меня.

– Ты ничего не понимаешь, Макс! Я не могу познакомить тебя с нашими дочерьми, потому что они думают, что ты… умер…

– Да ты просто ненормальная, Элисенда! – разозлился Макс. – Как ты смела меня похоронить?

Тут  Элисенда ощерилась:

– А что ты хотел, чтобы я им сказала? Что ты их бросил? Что тебе на них наплевать? Нет, менее жестоко и оскорбительно было относиться к тебе как к покойнику!

– Тогда тебе придется вернуть меня с того света! Я буду не я, если не увижу своих дочерей, и немедленно! – кричал Макс.

На ссоры и разборы у них ушел почти целый день. Элисенда была довольна, что хоть как-то удержала Макса от немедленных действий и как-то сумела с ним договориться.

Все это время Агирре очень волновался, Элисенда никогда так надолго не уходила из дома. Как только она вошла, Самуэль приступил к ней с расспросами.

– Я была на заседании благотворительного комитета, – отвечала Элисенда, – и мы ходили по таким кварталам, где не было даже телефона, я никак не могла тебе позвонить…

– Не добивайся правды, папа, – ядовито сказала Марта, которая зашла навестить отца и которой Деянира рассказала об утренних поисках Элисенды. – Вряд ли она тебе понравится.

С этими словами Марта ушла.

Вскоре зазвонил телефон. Элисенде сообщили, что у Эстефании начались преждевременные роды. Во избежание перенапряжения ей собирались завтра сделать кесарево сечение.

В дверь позвонили и, открыв ее, Марта увидела перед собой незнакомого мужчину средних лет.

– Вы… Каролина? – спросил незнакомец.

– К счастью, нет, – ответила с вызовом Марта. – Вам нужна Каролина? Ее нет дома.

– Вообще-то я хотел бы повидать Элисенду, – как-то уж очень робко произнес гость.

– Ее тоже сейчас нет дома. А вы, простите, кто? – не скрывая своего неудовольствия этим визитом, просила Марта.

– Я давний знакомый Элисенды. Мне надо срочно поговорить с нею по личному вопросу. Не скажете ли, где я могу ее найти?

– Она уехала в больницу. Ее дочь Эстефания вот-вот должна родить. Могу дать вас адрес больницы.

– Спасибо. Вы оказали мне большую любезность.

В больницу Максимилиан прибыл, когда Эстефания была еще в операционной, а Элисенда и Каролина с волнением дожидались результатов операции.

– Так вот, значит, ты какая, Каролина! – восторженно произнес Максимилиан, глядя на дочь.

– Зачем ты сюда пришел? – набросилась на него Элисенда. – Тебе здесь нечего делать, Максимилиан!

– Мне сказали, что Эстефания рожает. Я имею право сейчас быть рядом с нею.

– Максимилиан? Какой Максимилиан? – Каролина почувствовала, что от нее что-то скрывают. – Мама, кто этот человек? Почему он на меня так странно смотрит? И почему считает, что имеет какие-то права на Эстефанию?

Элисенда молчала, но тут вставил свое слово Максимилиан:

– Твоя дочь задала вопросы, Элисенда. Что ты собираешься ей отвечать?

– Мама, говори правду, – уже почти догадалась обо всем Каролина, но не могла поверить своей догадке.

– Этот человек – Максимилиан Димарсо. Твой отец.

– Но как же такое может быть? – изумилась Каролина. – Ты говорила, что наш отец умер. Объясни же все, наконец!

– Я объясню тебе, дочка, – сказала Элисенда. – Только не сейчас, когда все мои мысли об Эстефании. А тебе, Максимилиан, лучше отсюда уйти.

– Нет, я не могу уйти, пока моя дочь находится под скальпелем хирурга.

– Максимилиан, прошу тебя, – со слезами на глазах попросила Элисенда. – Мне надо сейчас пойти к падре Эустакио, помолиться за Эстефанию. Операция затягивается, и я боюсь… Боюсь!.. А ты в это время перекусишь где-нибудь и потом вернешься сюда.

– Боишься оставить меня с Каролиной?

– Пойдем, пойдем, – взяла его под руку Элисенда и увела из больницы.

– Падре Эустакио! – пала перед ним на колени Элисенда. – Я пришла просить Господа, чтобы он простил мне все плохое, что я совершила. Чтобы не забирал мою девочку!

– Элисенда, встань, – падре помог ей подняться с колен и усадил не стул. – Расскажи, что случилось. Облегчи свою душу.

– Ох, падре, я очень грешна! И потому столько лет не исповедовалась.

– Элисенда, не думай о нашем разговоре как о таинстве. Просто расскажи мне, что тебя приводит в такое отчаяние…

Операция была долгой, и вот, наконец, Архенис вышел в коридор и сообщил, что Эстефания родила девочку.

– Ну слава Богу, – облегченно вздохнула Элисенда. – А как себя чувствует Эстефания?

– Она еще под наркозом, – уклончиво ответил Архенис и пригласил Хулио Сесара к себе в кабинет.

– Что-нибудь не в порядке с девочкой? С Эстефанией? – встревожился Хулио Сесар. – Архенис, не тяни, говори прямо.

– К сожалению, – сказал Архенис. – Эстефания в очень тяжелом состоянии… В общем, готовься к худшему.

– Этого не может быть! – воскликнул Хулио Сесар. – Она же только что родила. Или это не так?

– Все так. Девочка родилась недоношенной, слабенькой, но со временем она придет в норму. А у твоей жены всегда было больное сердце. Мы и кесарево сечение стали делать только потому, что у нее отказывало сердце. Да к тому же она еще и потеряла много крови… Так что тебе не следует уходить из больницы: худшее может случиться в любой момент.

Когда Хулио разрешили войти к Эстефании, она встретила его словами: «Я люблю тебя!» – и заплакала.

– Я тоже тебя люблю, радость моя! – сказал Хулио Сесар. – Не надо плакать. Почему ты плачешь? Что с тобой, моя дорогая?

– Просто я счастлива. Я счастлива!

Максимилиан, только здесь, в больнице, узнавший о сердечной недостаточности Эстефании, потребовал, чтобы Элисенда немедленно провела его в палату к дочери.

– Что ты хочешь сказать ей? – испугалась Элисенда. – Что ты – ее отец? Ты хочешь ее убить?

– Я не буду говорить об этом, – пообещал Максимилиан. – Но я хочу видеть мою девочку!

– Ладно, мама, – разрешила их спор Каролина. – Я представлю его как своего лучшего друга.

Эстефания удивилась, увидев незнакомого посетителя, вошедшего вместе с матерью и Каролиной, но Максимилиан сказал, что знал ее совсем маленькой.

– Ты, вероятно, меня не помнишь. А мне так приятно увидеть тебя снова, – говорил Максимилиан, ласково глядя на дочь. – Ты очень красивая… Мне сказали, что у тебя есть маленький сын… А как твое замужество?

– Вполне удачное, – ответила Эстефания. – Мы живем скромно, но счастливо.

– Максимилиан, не стоит сейчас задавать Эстефании так много вопросов, – напомнила Элисенда. – Ей надо отдохнуть. Пойдемте. Я приду к тебе завтра утром, доченька.

– Мама, я знаю, что там, за дверью, Исамар, – сказала Эстефания. – Попроси доктора, чтобы ей разрешили ко мне войти.

– Я видела твою дочку, она очень симпатичная! – радостно сообщила Исамар Эстефании.

– Да, мне это уже известно, – с печалью в голосе произнесла Эстефания. – Прости, но я хотела поговорить с тобой о другом… Исамар, если я умру, то… не оставляй, пожалуйста, моих детей и Хулио.

– О чем ты говоришь, Эстефания? – прервала ее Исамар. – Что за глупости пришли тебе в голову?

– Нет, Исамар. Я чувствую, что мои дела очень плохи. Поэтому и осмелилась тебя просить, чтобы ты помогла Хулио Сесару поставить на ноги детей. Он всегда любил тебя… Пообещай мне, что поможешь ему и моим детям.

– Но как я могу тебе это обещать? – чуть не плача, сказала Исамар.

– Пообещай! Так мне будет спокойнее.

– Ну хорошо, Эстефания, обещаю тебе.

– Спасибо, Исамар, спасибо!

Утром Брихида по просьбе Эстефании привезла в больницу маленького Хулио. Мальчик, увидев мать, почему-то заплакал, и Эстефания тоже не смогла сдержать слез.

– Деточка моя, как я по тебе соскучилась! – она прижала к себе малыша, и тот затих, успокоился, а затем и улыбнулся.

Эстефания целовала его ручки, щечки, волосики, а слезы текли из ее глаз.

Медсестра принесла ей девочку.

– Она и вправду красавица, – улыбнулась Эстефания. – Хулио, посмотри, какая у тебя сестричка. Люби ее и защищай…

– Эстефания, ну что ты все время плачешь? – не выдержал Хулио Сесар. – Тебе это вредно. Видишь, какие у нас прекрасные дети!

– Да, они замечательные, – согласилась Эстефания. – Давай назовем нашу дочь Джульеттой: это имя похоже на твое.

– Мне бы хотелось назвать девочку в твою честь, – сказал Хулио Сесар, – но если ты так хочешь, то назовем ее Джульеттой. Красивое имя.

Детей унесли, а Эстефания, взяв руку Хулио Сесара, взволнованно произнесла: