Джулия Хилпатрик - Ретт Батлер

– Папа, у тебя все в порядке?

Ретт медленно кивнул, но отвел глаза.

– Все хорошо.

– Точно?

Он усмехнулся.

– Да, Кэтти, у меня все хорошо. – А через мгновение добавил. – Я очень рад, что ты вернулась. Мне жаль, что у тебя случилась подобная история и тебе было так тяжело в Сан-Франциско.

– Этого следовало ожидать. Я оказалась единственной, кто не предвидел такой исход.

Ретт согласился.

– Должен признаться, что когда муж ни разу не написал тебе, не поинтересовался твоими делами, я предполагал нечто подобное. Но я подумал, что он очень сердит. Я надеялся, что когда вы вернетесь, все будет улажено.

– Такой счастливой развязки не произошло, – Кэт все еще была печальна, а потом снова взглянула на Ретта. – Кстати, а как Барт, ты не видел его?

Ретт хотел что-то сказать, но только покачал головой.

– Я ему тоже дала телеграмму за день до Рождества, в которой сообщила, что мы приезжаем. А еще раньше Барт сказал, что собирается с друзьями на Лонг-Айлэнд на Рождество, но сегодня он должен вернуться и приглашал нас на обед завтра, – Кэтт радостно смотрела на отца. – Ты пойдешь с нами? – Ретт только покачал головой, но отложил объяснения, потому что они уже подъехали к дому. Улыбающийся дворецкий радостно приветствовал их и взял чемоданы.

– Это напоминает возвращение домой. Не так ли? – сказала Кэт, когда Филипп побежал в свою прежнюю комнату. На следующее утро должна была вернуться к ним старая няня, Дженнифер. Ретт уже предложил ей постоянную работу.

– А разве это не твой дом, Кэтти? – ответил Ретт вопросом на вопрос.

– Спасибо, папа, я не сомневалась в этом.

В ожидании обеда Кэт опустилась на длинный диван, провела рукой по своим спутавшимся волосам. Неожиданно Ретт сел рядом с ней на диван и посмотрел на нее полными горя глазами.

– Кэтти…

– Боже… что такое? Ты выглядишь так, как будто только что потерял лучшего друга. – Ретт медленно кивнул. Глаза его наполнились слезами. – Папа, что случилось?… Папа! – Кэт придвинулась к отцу, он взял ее за руки, но это не успокоило ее, а наоборот, через его руки Кэт передалось ощущение непоправимого горя.

– Папа?

– Малышка, не хотел говорить тебе этого на вокзале, но вчера ночью случилось ужасное, – Ретт прижал к себе дочь и почувствовал, что она вся дрожит.

– Папа? – и тут же ее взгляд пронзила молния догадки и ужаса. – О, Боже… закрыли мою пьесу? – Ретт мягко улыбнулся и покачал головой.

– Ничего подобного, – Ретт набрал полные легкие воздуха, взял нежные хрупкие ручки дочери в свои ладони. – Кэтти, это связано с Бартом, – Ретт на мгновение закрыл глаза, – он умер прошлой ночью.

– Барт? – Кэт вскочила на ноги, уставилась в отчаянии на отца. – Ты шутишь. Ведь я не так давно видела его, он был, как всегда, весел и собирался в Лонг-Айлэнд. Он был… – Неожиданно Кэт затрясло, она опустилась на диван и снова взглянула на Ретта. – Барт? Мертв? – глаза Кэт наполнились слезами, она сопротивлялась, когда Ретт попытался обнять ее и успокоить. – Ах, папа, нет… не Барт… нет… не Барт.

Ретт проводил дочь в спальню, прежде чем Филипп мог ее увидеть. Он уложил Дочь в кровать и долго сидел рядом с ней, поглаживая по голове, пока она плакала. Для Кэт это оказалось еще одной потерей, очень горькой, потому что она потеряла друга всей своей жизни, который был так добр с ней всегда.

– Но я же собиралась встретиться с ним завтра за обедом, папа, – как ребенок смотрела Кэт на отца.

– Я знаю, милая, я понимаю, – Ретт нежно гладил дочь по волосам, а она снова уткнулась в подушку. – Мне тоже очень жаль… это очень тяжело. Я знаю, как ты любила его.

Кэт бросила случайный взгляд на пол и увидела газету с портретом Джона Морланда на первой странице с некрологом. Как хорошо, что она не заметила ее сразу.

– С Бартом связано многое из того хорошего, счастливого и доброго, что когда-либо случалось со мной, – сказала Кэт, вставая с кровати и вытирая глаза. – И вот его больше нет.

Похороны состоялись через два дня. На них присутствовали губернаторы, сенаторы, журналисты, газетные магнаты, представители общественности, писатели, драматурги, театральные звезды и многие-многие другие. В первом ряду прощавшихся стояли Ретт с дочерью и Джейсон Кэлмен.

Среди собравшихся друзей и знакомых Джона Ретт заметил Скарлетт. Одетая в черное она вместе с Бо и Джейн стояла чуть в стороне и взглянула на него огромными печальными глазами.

«Боже мой, – подумала она, – как он постарел за эти последние месяцы. Уходят друзья, вырастают дети, жизнь проходит, а его нет рядом со мной. Нет сейчас, когда мне так необходимо его крепкое плечо, его трезвый ум… Милый, – молили ее глаза, – ты видишь, как я несчастна, как одиноко мне без тебя. Вернись ко мне, я так тебя люблю…»

Скарлетт взглянула на него полными слез глазами, Ретт молча поклонился ей и вышел из церкви.

Через неделю, когда Кэт немного пришла в себя, Ретт сказал ей, что он должен уехать на неопределенное время. На приисках снова было неспокойно, и ему надо было быть там.

Ретт очень тяжело переживал потерю друга, вместе с ним ушел целый мир, близкий Ретту, отошел целый огромный кусок его жизни, где было все: удачи и разочарования, счастье и горечь потерь, но это была их жизнь, и он знал, что при любых невзгодах рядом был Барт, верный и надежный друг.

Джон был ему самым близким другом, почти членом семьи, он так трогательно заботился о Кэт и сердился, когда Ретт, как ему казалось, был несправедлив к дочери.

Именно Джону пришла в голову мысль познакомить Кэт с Джейсоном Кэлменом.

Ретт печально усмехнулся: «У детей должно быть все в порядке, Барт своей смертью благословил их».

Теперь Ретт не тревожился за дочь, оставляя ее одну с Филиппом дома. Она крепко стояла на ногах, и рядом с ней был Джейсон. Это был как раз такой мужчина, какого Ретт и покойный Барт хотели бы видеть рядом с ней.

– Дом в твоем распоряжении, Кэтти, – сказал он дочери. – Не стесняй себя и Филиппа в средствах, ты знаешь, я живу для вас и все, что у меня есть – ваше.

Еще через день Ретт уехал. На вокзале его провожали Кэт с Филиппом и Джейсон. Филипп уверенно восседал у Джейсона на руках и чувствовалось, что им обоим очень приятно друг с другом.

С вокзала Кэт вернулась печальная. Филипп, крепко ухватившись за руку Джейсона, шел рядом.

– Может быть, зайдешь на чашку кофе? – Кэт рассеянно смотрела на Джейсона, и он кивнул в знак согласия.

Через полчаса после кофе и рассказов Филиппа, что они с няней видели, когда были в Центральном парке, Кэт немного оживилась, и Джейсон с облегчением заметил, что она почувствовала себя лучше.

– Кэтти, давай прогуляемся утром. Я думаю, нам обоим будет полезно подышать свежим воздухом. А после этого пообедаем вместе, – глядя на Кэт, Джейсон решил не оставлять больше подругу одну. – Так как же? Ты можешь одеться потеплее, и мы совершим длительную прогулку. Заманчиво звучит?

У Кэт не было большого желания гулять, но она понимала, что Джей хочет помочь ей, и не хотелось обижать его отказом.

– Хорошо, – Кэт с улыбкой протянула ему руку. Назавтра Джейсон зашел за Кэт, и скоро они уже прогуливались по отдаленным дорожкам парка. Автомобильное движение было не особенно оживленным по случаю субботы, машины проносились изредка, оглашая тишину парка ревом моторов. Они с час погуляли, болтая о пустяках, надолго замолкая, потом Кэт ощутила на своих плечах руки Джейсона, обнявшие ее, и заглянула ему в глаза.

– Ты хороший друг, Джей, я знаю. Я думаю, это частично и повлияло на мое решение вернуться сюда.

Неожиданно Кэт опять охватило чувство одиночества:

– Папа и Барт, – она вытерла выступившие слезы рукой в белой перчатке. Потом снова заговорила, пока они стояли и ждали у светофора. – Жизнь никогда не подарит нам с папой второго такого человека, каким был Барт.

Джей согласно кивнул:

– Да, такие подарки редки.

И рука в руке они пошли дальше. Только через час Кэт и Джейсон остановились перевести дыхание.

– Пойдем пообедаем в «Плазе»? – Но Кэт медленно покачала головой. У нее не было настроения радости и праздника. Ей хотелось побыть одной.

– Спасибо, не хочется.

– Не то состояние? – Джейсон все прекрасно понимал.

– Примерно так, – улыбнулась Кэт.

– Может быть, перекусим у меня дома? Это как раз подходит под настроение. – Кэт, поколебавшись, согласилась, и они быстро поймали такси.

Они вышли из машины и подошли к дому Джейсона, он открыл дверь ключом. У него был домик с маленьким садиком. Пока хозяин наливал чайник, Кэт сняла пальто и взглянула через окно в садик, занесенный снегом.

– Совсем забыла, как здесь хорошо, Джей.

– Я люблю сад, – Джейсон улыбнулся Кэт и начал готовить сэндвичи.

– Я хотела бы найти что-нибудь подобное. Не сразу, конечно. Но мне не хочется стеснять отца.

– Непременно найдешь. Стоит немного поискать, чтобы найти уютное жилище, но поиски стоят того. – В доме Джейсона была уютная спальня с камином, милая гостиная тоже с камином, кухня в старом стиле с одной кирпичной стеной и тремя другими, отделанными деревом, а также деревянным полом, печкой и сад, что было совсем необычным явлением в Нью-Йорке.

– Как тебе удалось найти эту квартиру? – Кэт доставляло радость смотреть, как Джейсон занимался делом.

Он улыбнулся ей.

– Через «Мейл», конечно. А что бы ты хотела найти? При мысли об этом Кэт вздохнула.

– Что-нибудь немного побольше. Нужно три комнаты.

– Зачем так много? – Джейсон подал Кэт тарелку с удивительными сэндвичами, приготовленными с салями, копченой ветчиной и сыром.

Кэт, улыбнувшись, взяла сэндвич.

– Филиппу нужна комната, кабинет для работы, где я бы могла писать, и спальня.

Джейсон согласился.