Медсестра помолчала, прежде чем ответить:

– МакКерни приказал нам привязать ее.

– О Боже! – Все было так же плохо, как помнила Анна, которая, наконец, нашла возможность послать за Дэном. И он скоро приехал сюда. Анна заплакала, объясняя, что происходит.

– Билл находится там. Он не позволит этому доктору грубо и жестоко обращаться со своей женой, – успокаивал ее Дэн.

– В том и дело, что он позволил это. Кэт привязали три часа назад. А Билл еще раньше запретил ей просить что-нибудь болеутоляющее, мотивируя это вредом для ребенка. Меня бесит то, что это совсем не так. Ты же знаешь, – Дэн кивнул, и какое-то мгновение мысли обоих супругов были обращены на десять месяцев в прошлое, когда они вместе пережили радость рождения второго ребенка. Но и с первым не было ничего подобного, что сейчас испытывала Кэт.

– Он делает все как можно хуже для нее.

– Не думай об этом, Анна. Ты хочешь поехать домой?

Но Анна хотела подождать, пока этот доктор-живодер все-таки примет у подруги роды. Проходившая по коридору старшая медсестра пробормотала:

– Ах, Патерсон! – Две женщины обменялись едва заметной улыбкой.

– Как она?

– Все так же. Но уже девять сантиметров. – За семь часов дело продвинулось на один сантиметр. А времени было уже за десять часов вечера. – Почему ей не дают стимулирующего?

Но медсестра только пожала плечами и прошла мимо.

Наконец, спустя четыре часа, уже после двух часов ночи, дверь предродовой открылась, из нее торопливым шагом вышли Билл, МакКерни и две медсестры, одна из них катила тележку, на которой лежала в истерике, растерзанная болью, почти безумная Кэт. Много часов перед этим никто не разговаривал с ней, не успокаивал, не держал за руку. Кэт просто оставили лежать, привязанную, в истерике, в агонии, испуганную, когда боль приступ за приступом накатывала на нее. Сначала Билл пытался помочь жене овладеть дыханием, но МакКерни тут же предложил ему отойти подальше.

– Главное будет совершенно здесь, Билл, – и доктор показал ему родильное отделение. Сам доктор ушел в свой кабинет и приказал, чтобы его позвали только тогда, когда дело будет близиться к концу.

Один или два раза Кэт пыталась кричать им, как болит у нее спина, но потом бросила эту затею. А когда у Билла, до которого доносились крики жены, возникли сомнения, МакКерни твердо покачал головой.

– Оставим ее одну. Все проходят через это. Она не услышит, даже если ты заговоришь. – Билл сделал так, как сказал ему МакКерни, и когда Анна и Дэн смотрели, как тележку везли в родильное отделение, они с ужасом увидели изнуренную, чуть живую Кэт.

– О Боже! Ты видел ее? – Анна заплакала, когда дверь родильного отделения захлопнулась за этой процессией. Дэн обнял жену.

– Все в порядке, дорогая. Сейчас все будет хорошо. – Но Анна вырвалась из объятий мужа и уставилась на него с ужасом.

– Ты представляешь, что они сделали с ней? Как они навредили ее психике. С ней обращались, как с животным последние 12 часов. Она никогда не захочет родить еще одного ребенка. Они сломали ее! – И Анна безмолвно прижалась к мужу, всхлипывая. Дэн стоял совершенно беспомощный, поглаживая волосы жены. Он понимал, что ее слова справедливы, но ничем не мог помочь. Дэн не мог понять, почему Билл попросил МакКерни принимать у своей жены роды. Это казалось Дэну глупым. Доктор был, безусловно, непревзойденным специалистом, но грубой скотиной. В этом не было сомнения.

– Все будет хорошо, Анна. Завтра Кэт уже ничего не будет помнить.

Анна печально посмотрела на мужа.

– Воспоминаний ей хватит на всю жизнь. – Дэн знал, что это правда, и они стояли вдвоем с женой, беспомощные и несчастные, еще два часа. Наконец, в 4-30 утра Филипп Билл Файнс появился на свет, сморщенный и орущий. Отец гордо смотрел на своего первенца, а мать лежала растерзанная и всхлипывающая.

ГЛАВА 64

– Кэтти? – Анна заглянула в открытую дверь, не зная, есть ли кто дома. Сначала не последовало никакого ответа, потом сверху раздался радостный возглас.

– Заходи Анна. Я прибираюсь в комнате Фила. Анна медленно поднялась по лестнице и улыбнулась, увидев Кэт.

– Полжизни уходит на уборку. А где маленький принц?

– Первый день с няней, – Кэт смущенно взглянула на Анну, – а я не знала, чем заняться, куда себя деть, решила прибраться. – Анна кивнула в ответ.

– Я постоянно занимаюсь этим.

– Этого не избежать, – Кэт улыбнулась подруге, присаживаясь на аккуратно застеленную кровать. Комната была отделана в красных, голубых и желтых тонах, повсюду маршировали игрушечные солдатики.

Анна неожиданно рассмеялась.

– А я хочу снова добавить себе хлопот, – она широко улыбнулась Кэт, с интересом взглянувшей на подругу.

– Ах, нет, Анна! Неужели снова.

– Да. Я только что была на приеме у доктора и решила, пусть живет еще один Патерсон.

– Беременность больше не для меня. – Кэт многозначительно посмотрела на Анну, которая ответила ей печальным взглядом.

– А жаль. – Рождение Филиппа глубоко отразилось на Кэт. Она со всей категоричностью заявила Биллу, что у них больше не будет детей. И Билл, который и сам был единственным ребенком в семье, был этим удовлетворен.

– Ты должна когда-нибудь пересмотреть свое решение, Кэтти. Я уже высказывала тебе свою точку зрения, что так не должно быть. – Кэт вспомнила их разговор в больнице сразу после рождения Филиппа. Анна плакала, сердилась, негодовала по поводу Билла и МакКерни. Только она, да, пожалуй, еще Дэн поддержали тогда Кэт. Тогда же они решили ничего не говорить отцу Кэтти, иначе для Билла могли быть самые непредсказуемые последствия.

Кэт передернулась.

– Мне хватит Филиппа. Я, в самом деле, не хочу больше. – Но Анна не верила подруге. Для женщины, которая не хочет детей, она чересчур хорошо растила Филиппа, была с ним нежна, добра, щедра. Все три года Филипп с матерью были большими друзьями. Кэт поднялась, с улыбкой подошла к Анне.

– Должна признаться, что не знаю, чем заняться без сына, пока он гуляет с няней.

– Почему бы не пойти тебе по магазинам? Могу взять тебя с собой. Мы договорились с Дэном присмотреть новую машину.

– Зачем? Какую машину вы решили купить? – Кэт медленно спускалась по лестнице в сопровождении подруги.

– Не знаю, что-нибудь уродливое, но полезное. Чтобы можно было ездить с детьми. Мы купим элегантную машину, чтобы ездить вдвоем с Дэном, когда уже будем настолько старыми, что не сможем управлять автомобилем.

– Дети будут мало-помалу отходить от вас, Анна. – Кэт уже поняла, как быстро летит время, и как незаметно и стремительно растут дети. Кэт с озорством взглянула на подругу:

– Конечно, если вы не надумаете рожать еще детей на протяжении следующих 15 лет.

– Дэн убьет меня в таком случае. – Но обе только рассмеялись, потому что знали, что это неправда. Патерсоны боготворили друг друга и своих детей. После девяти лет совместной супружеской жизни любовь все еще была жива в них. У Кэт и Билла все было иначе. Хотя они, безусловно, близки, но той степени доверия и понимания, какая установилась между Дэном и Анной, между ними не было. И с Кэт что-то произошло. Она немного замкнулась после рождения ребенка. Анна знала, так иногда бывает. В данном случае, это произошло потому, что ее предали люди, которым Кэт доверяла. Уже никогда не сможет она быть такой же доверчивой, как раньше. Это беспокоило Анну, но она не могла коснуться этой темы, так же как не могла заговорить о мечтах подруги написать пьесу. Но сейчас, когда Филиппу взяли, наконец, няню, у Кэт появилось больше свободного времени, Анна надеялась, что Кэт сможет заняться этим.

– Итак? Идешь с нами за покупками? Кэт пожала плечами.

– Не знаю. Может быть, я соберусь в город. Может быть, вам нужно чем-нибудь помочь.

– Нет, спасибо, Кэтти. Я просто зашла к тебе поделиться новостью.

– Я рада. – Кэт тепло улыбнулась подруге. – Когда это должно произойти?

– В этот раз в конце апреля. К Пасхе.

– По крайней мере, ты не будешь умирать от жары все это время.

Кэт проводила Анну и собралась выйти в город. Она надела серую юбку и свитер, перекинула через руку плащ, прежде чем вышла из дома.

День был одним из тех переменчивых, когда было неизвестно, чего ждать: тепла и солнца или дождя, ветра и тумана. На мгновение Кэт подумала, не стоит ли заехать за Биллом и спросить его, не хочет ли он пообедать с женой.


Кэт припарковала машину внизу Юнион Сквера, пересекла улицу и зашла в клинику, где работал муж, но оказалось, что он уже ушел на обед. Она вышла на улицу, чувствуя, что не знает, чем заняться. Все это время, пока она воспитывала Филиппа одна, у нее не было свободной минуты, и теперь она не знала, куда девать образовавшееся время. И пока Кэт стояла в нерешительности, она почувствовала, как кто-то схватил ее за руку. Испуганная Кэт отскочила в сторону и резко обернулась: кто же это мог быть. И сразу же онемела, глаза ее расширились от удивления.

– Здравствуй, Кэтти! – Он совсем не изменился за те 4 года, что они не виделись. Увидев этого человека, Кэтти вновь почувствовала себя маленькой девочкой. Это был Барт, такой же высокий, статный, красивый, какой был всегда, только волосы стали еще белей. Барт совсем не постарел, и глядя на него, Кэт была ошеломлена, вспомнив, сколько ему лет.

– Барт… – Кэт не знала, что и сказать. Она в удивлении молчала, а потом все так же, без слов, бросилась в его объятия. Ее глаза были полны слез, пока Барт прижимал Кэт к себе, а когда она отстранилась и посмотрела на него, то увидела, что и он плачет.

– Малышка, ну, как ты? Все ли у тебя в порядке? Я так беспокоился за тебя. Ты не представляешь этого.

Кэт кивнула, едва заметно улыбаясь.

– У меня все в порядке, а ты?

– Становлюсь старше, но ума не прибавляется, – и добавил, – да, дорогая. Но у меня все хорошо. А ты все еще замужем? – Барт проверил правую руку женщины и выяснил, что она не в разводе.