Джулия Хилпатрик - Ретт Батлер

– Почему же, есть. Но там и женщины особые. Вам лучше оставаться дома.

– И вы туда же… – недовольно проговорила она, и Ретт понял, что ее рассердило не столько то, что Генри не поддержал ее идеи относительно поездки с ними, сколько то, и она это естественно почувствовала, что Генри остался холоден к ее чарам. Он ее оценил и не признал достойной своего внимания, что может быть обиднее для женщины, особенно такой, как Скарлетт.

Скарлетт сказала шоферу, чтобы он ехал помедленней, а сама то и дело поглядывала в окно машины, стараясь не упустить Кэт. Она ни разу не была в том театре, где пропадала дочь, хотя знала что он находится где-то на окраине, в далеко небезопасном для молодой девушки месте.

Скарлетт знала, что Джон посылает за Кэтти машину, так что девушка бывала дома еще до возвращения отца, чтобы, не дай Бог, не дать ему повода для подозрения.

Но сегодня Ретт уехал по делам в Колорадо, и она сама решила встретить дочь, когда та будет возвращаться из театра.

Ненастный дождливый день уже сменился густыми сумерками. Редкие фонари, как бутафорские шары, тусклыми желтыми пятнами висели прямо в темном небе, нисколько не освещая дороги.

Скарлетт поняла, что театр должен был быть где-то здесь, осталось только повернуть за угол, и вдруг она заметила высокую фигуру в развевающемся пальто, которая выскочила из-за угла и, не удержавшись на скользких камнях мостовой, рухнула прямо под колеса автомобиля.

– Стой, стой, там человек! – истошно закричала она шоферу. От неожиданности Скарлетт зажмурилась, а потом начала с силой дергать ручку двери, пытаясь поскорее выбраться и посмотреть, что стало с этим беднягой.

Когда наконец ей удалось справиться с дверцей, и она выскочила из машины, человек уже поднялся и теперь стоял, опираясь на крыло автомобиля.

– Мистер… простите, как же так получилось? Ах, как я испугалась, мне показалось, что вы… что мы…

– Не стоит ваших волнений, мадам. Все в порядке. Это я должен просить вас простить меня за мою неуклюжесть. Я сожалею, что так напугал вас.

– Ну что вы, что вы! Я так рада, что все закончилось благополучно. Далеко ли вам до дома? Я довезу вас. – Скарлетт не могла в темноте рассмотреть лицо мужчины, но, судя по голосу, он был молод. То, что он сам поднялся и стоял теперь без видимых усилий, обнадежило ее, значит с ним не произошло ничего серьезного. Но, кто знает, что у него на самом деле, может быть, он просто в шоке. Но мужчина засмеялся и взмахнул рукой.

– Благодарю вас, мадам. Это ни к чему, я вполне здоров и дойду сам.

Но как только он оторвался от своей опоры и шагнул, его тело согнулось, и он охнул, припадая на одну ногу.

– Еще раз простите. Очевидно, вывих или небольшой ушиб. Если уж вы так любезны, пожалуй, я воспользуюсь вашим предложением.

Скарлетт вместе с шофером помогла незнакомцу, мужчина влез в чрево машины и расположился рядом со Скарлетт на заднем сиденье. В салоне машины тоже было темно, поэтому Скарлетт не могла как следует рассмотреть мужчину, чувствовалось только, что ее спутник – обладатель молодого крепкого тела и незаурядного чувства юмора. Он всю дорогу старался взбодрить обеспокоенную даму, убеждая ее в том, что помешала скользкая дорога, иначе бы автомобиль пострадал гораздо больше, чем он.

Неожиданно Скарлетт ощутила какое-то неясное волнение, а минуту спустя поняла, что причиной его был сидящий рядом с ней мужчина – молодой, сильный, здоровый. Он смеялся, шутил, иногда позволял себе легкую дерзость, и ей это не то чтобы нравилось, но и не раздражало. От него исходило ощущение почти животной мужской силы, необузданных страстей, которые будили в ней забытые уже инстинкты: желание всем нравиться, завоевывать, обольщать. «Боже мой, как все повторяется, и как этот юноша похож на молодого Ретта. Эта его насмешливая дерзость, чувство превосходства над всеми…»

– Вы действительно не ощущаете боли в ноге? Нет ли у вас перелома? – спрашивала она. Мужчина посмеивался и уверял, что он и на самом деле чувствует сильнейшую боль, но только не в ноге, а в области сердца, и если перелом и образовался, то именно там.

Скарлетт отодвинулась, почти физически ощущая, что он чувствует ее смятение и смеется, довольный своей властью над ней. Она разозлилась. «Что он себе позволяет, ведет себя чересчур уж нахально, как будто знает, что не получит отпор».

– Да-да, мистер… мистер…

– Бен, мадам, простите, я не представился сразу, но уж очень необычным получилось у нас знакомство.

«Вот наглец, – Скарлетт почувствовала в его словах приглашение к продолжению знакомства и напряглась. – Бен! Очень мне интересно, как его зовут»…

– Теперь я поняла, – язвительно ответила она, отворачиваясь от мужчины и стараясь говорить потише, чтобы водитель не услышал, – что вы, наверное, находитесь в шоковом состоянии. Падая, вы, очевидно, ударились головой.

Мужчина засмеялся, принимая ее вызов и чуть наклонившись к ней, прошептал.

– Вот в этом вы не ошиблись, мне кажется, я действительно в шоке.

Он попросил остановиться у большого серого дома и, открывая дверцу машины, блеснул глазами в сторону Скарлетт.

– Спасибо, мадам, вы были очень любезны.

– Вы можете идти? – Скарлетт все еще была сердита на него, но чувство вины обязывало ее быть к этому человеку внимательной.

– Постараюсь. Простите, если что не так. – Мужчина вышел на мостовую и, махнув рукой, попытался пойти к подъезду, но, как оказалось, идти он все-таки не мог. Он покачнулся и чуть было не упал, если бы не выскочивший из машины водитель. Он подхватил мужчину и, поддерживая его под руку, повел к дому.

Напуганная его состоянием Скарлетт тоже вышла из машины и пошла следом за ними. Они медленно и долго поднимались по плохо освещенной лестнице, пока наконец не дошли до двери, отливающей темным стальным блеском.

Мужчина сделал приглашающий жест рукой, и Скарлетт, войдя за ними в комнату, остановилась ошеломленная ее экзотическим убранством, яркими красками на стенах, облаками, как будто плывущими в голубом небе. Ей и в голову не могло придти, что только накануне ее дочь была здесь и так же восхищалась всей этой экзотикой.

Теперь при свете Скарлетт могла рассмотреть пострадавшего как следует. Как она и предполагала, он оказался высоким, крупным, великолепно сложенным молодым человеком с красивым тонким лицом и насмешливой твердой линией рта. Он, не обращая внимания на очевидно все-таки беспокоящую его боль, снизу, так как водитель уже посадил его в кресло, с интересом внимательно взглянул на Скарлетт, и она заметила в его голубых глазах искорку восхищения.

– Давайте позовем доктора, ведь вам необходима помощь, – предложила она, не зная, как вести себя в подобной ситуации. Она не могла уйти, не убедившись в том, что с ним все в порядке. Оставаться дольше, ничего не предпринимая, тоже становилось неприличным. Игнорируя внимательный, как будто раздевающий ее взгляд мужчины, она обернулась к водителю.

– Я подожду в машине, а вас попрошу помочь мистеру раздеться и посмотрите, пожалуйста, в каком состоянии его нога. Если будет необходима помощь, мы немедленно съездим за доктором.

Она кивнула все еще продолжавшему разглядывать ее мужчине и, повернувшись, выбежала из комнаты, на одном дыхании сбежала по темной лестнице мимо привратника на улицу; постояла немного на мостовой, чтобы морозный воздух остудил ее пылающее лицо и нырнула в спасительное уединение автомобиля. «Что со мной?» – Конечно, этот молодой негодяй разозлил ее, но в глубине души она понимала, что лукавить перед собой нет смысла, этот человек вызвал в ней не просто сочувствие, как пострадавший под колесами ее машины, он всколыхнул все ее женское существо, и теперь ей хотелось надеяться, что ее состояние всего лишь минутная слабость.

«Вот черт! И надо же было такому случиться. А все потому, что она с ума сходит от безделья. Ведь просила же Ретта позволить ей заняться делами. Не позволил, вот и лезут в голову разные глупости».

Вышел водитель и сказал, что он уложил мистера Брэдли в постель и осмотрел его ногу. На его взгляд, там просто сильный ушиб, он сделал ему тугую повязку и надеется, что все обойдется.

Когда Скарлетт вернулась домой, там были Кэтти и Джон. Оказывается, он сегодня освободился пораньше и решил сам встретить девушку и привезти ее домой. Они сидели в гостиной, и Кэтти рассказывала другу, очевидно, что-то очень смешное, потому что оба были в веселом настроении. Девушка, увидев мать, замолчала и удивленно уставилась на нее.

– Что-то произошло, мам? Чем ты так взволнована? Скарлетт и не думала скрывать того, что с ней произошло. По дороге домой она мысленно представляла, как будет рассказывать дочери об этом нелепом случае, тем более, что это произошло почти у подъезда к театру. Может быть, Кэтти даже знакома с этим юношей и сможет завтра узнать, как он себя чувствует, все-таки Скарлетт беспокоило его состояние, она видела, что он едва мог идти.

Но то ли присутствие Барта, то ли ощущение неловкости от возникшей неясной связи между ней и пострадавшим в машине и потом у него в комнате, о чем она думала всю дорогу; в общем то ли одно, то ли другое помешало ей рассказать дочери об этом случае.

Скарлетт посидела с ними немного, Барт рассказывал о последних событиях в Колорадо, ему удалось узнать, что там назревает крупный скандал между владельцами многочисленных рудников и наемными рабочими. Их туда понаехало больше, чем требуется, но жажда моментального обогащения и надежда на счастливый случай оказались настолько велики, что уезжать обратно никто не хотел. Переизбыток рабочей силы сказался на их заработке и начались волнения.

– Ретту, наверное, придется задержаться в Колорадо. Сейчас там сложилась совершенно непредсказуемая ситуация.

День назад и даже несколько часов назад Скарлетт бы живо заинтересовалась рассказом Барта. Дела мужа, хотя он особенно и не посвящал ее в них, очень волновали ее, она не понаслышке знала о его небезопасном промысле на Диком Западе. До его возвращения ей и самой приходилось вникать во все проблемы, связанные с его рудниками в Лидвилле, хотя, в основном, всеми делами занимались компаньоны Ретта. Они и сейчас работают вместе с ним и часто бывают у них дома, но о чем говорят и что решают, она не знает.