– Нет, дело не в этом. А вы знаете, что только что прибыл гонец от Его Святейшества и его без промедления провели к королю?

– Да, я знаю об этом, я слышала, как он прибыл. Но не нахожу в этом ничего удивительного. Почему вдруг тебя это так взволновало?

– Дело в том, мадам… что… это сир Рено де Куртене! И мне кажется, есть от чего волноваться!

Маргарита оставила Изабеллу, которая наконец-то уселась спокойно, и поднялась на ноги.

– Ты хочешь сказать, что только что прибывший посланец папы – это Рено де Куртене? С его стороны подобный поступок большая дерзость… Даже если на нем крест Его Святейшества! А что, Ее Величество королева Бланка тоже у короля?

– Откуда же мне знать, мадам?

– Придется узнать об этом мне. Не знаю, по какой причине, но, кажется, этот юноша старается не обойти ни одной неприятности, которая может свалиться ему на голову. Вернуться во дворец к королю, который изгнал его, не спросив разрешения? Дерзость, граничащая с безумием.

– Я тоже так подумала, так что поспешите, мадам!

Удивленная Маргарита внимательно вгляделась в лицо Санси, в глубине ее глаз таилась улыбка.

– Ну-ка признавайся, смелый мальчик всерьез тебя заботит?

– О чем вы, моя госпожа и королева? Как и вас, он заботит меня потому, что Ее Величество королева Бланка ополчилась против него, уж не знаю по какой причине сделав его жертвой своего раздражения. И разве не велит христианский долг стоять за справедливость против несправедливости?

Столь торжественный ответ вызвал у Маргариты смех.

– Поспорим, что если бы преследуемая жертва была горбуном с косыми глазами, ее судьба заботила бы тебя немного меньше!

Зеленые глаза Санси гневно вспыхнули, и она дерзко передернула плечами.

– Мне кажется, королева должна была заметить, что я всегда рядом с ней, когда ей приходится противостоять слишком деспотичным решениям ее свекрови!

– Я очень рада, если все обстоит так, как ты говоришь, – сказала Маргарита на этот раз совершенно серьезно. – Видишь ли, – добавила она тем же тоном, – я бы не обрадовалась – а твой отец тем более, – если бы твое сердце потянулось к этому молодому человеку. Мы о нем совсем ничего не знаем.

– Мое сердце на месте! – так же гневно возразила Санси, не подозревая, что эмоции выдают ее с головой. – А вам, мадам, – простите, если я говорю не столь почтительно, как должно говорить с королевой Франции, – вам бы лучше было быть уже у вашего дорогого супруга, вместо того чтобы…

Не найдя слов, чтобы закончить фразу, и почувствовав, что слезы закипают у нее на глазах, Санси подхватила на руки маленькую Изабеллу и понесла ее к камину, где в корзинке сладко спали две кошки. Маргарита проводила ее сочувственным взглядом. Чуть ли не с самого рождения своей крестницы она с опаской думала о том дне, когда девочке откроется чувство, которое называют любовью. Природа наделила ее невзрачной внешностью, и трудно найти юношу, который стал бы мечтать о ней. Хотя нет сомнения, что ее знатность и приданое привлекут в свой час женихов, среди которых Максимин де Синь сумеет выбрать того, кто будет достоин их высокого рода, и сумеет убедить дочь отдать этому избраннику руку. А может быть, Маргарите удастся отыскать своей крестнице мужа, с которым она будет не слишком несчастна… Но если Санси влюбится в молодого де Куртене, привлекательного, но непредсказуемого и, возможно, даже опасного, можно ожидать самого худшего. Санси не из тех, кто смиряется с обстоятельствами, она будет бороться с ними, и последствия борьбы могут быть разрушительными. Одним словом, если Маргарита не сожалела о том, что постаралась избавить молодого де Куртене от необъяснимого преследования Бланки, то его неожиданное возвращение ее совсем не обрадовало. Император Бодуэн взял его к себе на службу, а значит, предоставил ему возможность достойно строить свою судьбу. Почему он не дорожил этим? Каким чудом ему удалось перейти на службу к папе? Как он посмел вернуться во Францию, пусть даже как слуга папского дома? Нет, она никак не могла понять странного молодого человека! Все, что он делает, – чистое безумие. Конечно, Людовик – воплощенная доброта, но и он бывает очень упрямым. А уж Бланка! Что там говорить! Дерзкому юнцу не позавидуешь…

Предчувствия Маргариты оправдались, когда слуга почтительно распахнул перед королевой двери Зеленой опочивальни.

Хотя началось все совсем не так уж и плохо. Людовик, не глядя на посланца, который сразу преклонил колени, поспешил ему навстречу, не соблюдая никаких церемоний, желая как можно скорее взять в руки послание папы, и когда взял его, то поцеловал. Затем он сломал печати и погрузился в чтение.

– Что делает здесь этот человек? Вы дали ему разрешение вернуться, сир, мой сын?

Людовик поднял голову, услышав недовольный голос матери, которая только что изволила войти.

– О ком вы говорите, матушка?

– О человеке без совести, которого вы изгнали и которого я вижу перед собой! Да взгляните же на него! Или вы его не узнаете?

Король вгляделся в Рено, нахмурил брови и подошел к нему со словами:

– Он посланец Его Святейшества, матушка. Признаться, я не посмотрел на него. Как такое стало возможно? – весьма сурово обратился он к юноше.

Но Рено не успел даже рта раскрыть. Вместо него заговорила королева:

– Посланец Его Святейшества? Он? Никогда не поверю! Он, должно быть, убил посланца и занял его место, чтобы вернуться сюда и посмеяться над нами. Такие люди способны на все! Стража!

Ярость, вспыхнувшая в Рено, ослепила его, и он забыл не только о почтительности, но и об осторожности. Он вскочил на ноги, встал перед неистовой кастильянкой и чуть ли не закричал:

– Что я вам сделал, мадам? Почему вы преследуете меня с такой неукротимой ненавистью, хотя раньше я никогда в жизни вас не видел?

– Я вас преследую? Вы себе льстите! Я презираю и чувствую отвращение к отцеубийце, который стоит передо мной!

– Но я никого не убивал! – прорычал Рено. – И я, а не кто-то другой, послан сюда Его Святейшеством Иннокентием IV, как о том свидетельствует данная мне грамота, – и он достал из-за пазухи котты небольшой свиток и, подойдя к Людовику, вновь упал на колени. – Умоляю, государь, выслушайте меня, а потом вы мне скажете, сделал ли я в своей жизни что-то такое, что заслуживало бы столь жестокого обращения со мной!

– И я тоже хотела бы это узнать, – спокойно произнесла Маргарита, входя в Зеленую опочивальню именно в эту трагическую секунду. Ярость Рено исчезла как по мановению волшебной палочки. А Маргарита продолжала: – И почему, дорогая матушка, вы не верите, что этот молодой человек действительно тот, кем себя называет?

– Посланец папы? Да такого быть не может! Я уверена, этот человек хитростью или силой занял место гонца Его Святейшества, чтобы явиться сюда и совершить уж не знаю какое…

– Послушайте меня, матушка, – остановил Бланку король. Пока горели страсти, он успел дочитать письмо и теперь заговорил: – Этот молодой человек в самом деле посланец папы. Его Святейшество пишет об этом.

– Папа упоминает о нем в своем послании?!

– Да. Вы можете убедиться в этом собственными глазами.

– Никогда. От возмущения у меня темнеет в глазах.

– Тогда я в нескольких словах передам содержание письма. Иннокентий IV пишет, что много молился о моем исцелении и посылает мне свое благословение. Извещает, что обосновался в Лионе, где намерен созвать собор, и надеется увидеть на нем кардиналов и епископов Франции.

Теперь и Бланка Кастильская забыла о своем гневе, для нее важнее всего на свете была церковная жизнь и благо ее королевства.

– Папе удалось покинуть Рим? Он в Лионе? Но как это произошло? – начала она интересоваться.

– Папа пишет, что его посланец как раз и может рассказать об этом во всех подробностях, поскольку вместе с императором Бодуэном помогал Его Святейшеству бежать из Рима. Далее папа пишет, что в награду за помощь и по просьбе императора Бодуэна он удостоил Рено де Куртене особой милости и выслушал его исповедь…

– Папа выслушал… его? – едва выговорила королева-мать, задыхаясь.

– И дал ему полное и окончательное отпущение грехов, убедившись, что он чист, не совершив никаких преступлений и серьезно ни в чем не погрешив. «На этом основании в согласии с императором Бодуэном мы выбрали его своим посланцем и отправляем с ним свое письмо», – пишет папа…

– Не могу поверить!

– Между тем поверить нужно, – произнес Людовик с большой проникновенностью, – поверить и искупить то зло, которое мы причинили неправедным судом. Встаньте, Рено де Куртене! Король приносит вам свои извинения и… быть может, его благородная мать тоже.

– Никогда! Королева отвечает лишь перед Господом Богом! И что касается меня, то чем меньше я вижу этого молодого человека, тем лучше себя чувствую.

Поджав губы, королева удалилась вместе с Маргаритой. Молодая королева, успокоившись относительно судьбы Рено, хотела попытаться успокоить и свекровь, а потом поскорее сообщить Санси радостную новость. Оставшись наедине с папским посланцем, Людовик уселся, как любил это делать, на ступеньку перед своей кроватью и указал Рено место внизу на ковре.

– Расскажите мне, как святому отцу удалось покинуть Рим.

Рено постарался как можно более связно изложить все события, что было совсем нелегко, так как он был малосведущ в сути распри между папой и императором Фридрихом, между гвельфами и гибеллинами, зато ее хорошо знал Людовик и помогал рассказчику все расставить по порядку. Когда рассказ закончился, Людовик некоторое время сидел в молчании, размышляя, а потом произнес:

– После столь долгой дороги вам необходим отдых. Мы распорядимся, чтобы о вас позаботились. Пока вы будете отдыхать, мы обдумаем ответ Его Святейшеству папе. Вы получите наше послание через три дня.