Дороти Гарлок - Река вечности

– Ленни, скажи, что ждет нас в Мад Крике?

– Не знаю, если Ма умерла, – коротко бросил он. – Мы не были дома уже две недели.

– О, я надеюсь, что она жива, – тихо произнесла Мерси, глядя на Даниэля.

Немного помолчав, Ленни медленно произнес:

– Мы сделали все, что могли.

– Кто за ней ухаживает?

– В основном, жена Хода.

– У них есть дети?

– Четверо.

– А у Байта?

– Один, а другой скоро родится.

– Ты ничего не сказал о младшем брате. Как его зовут? – Мерси решила, что лучший способ узнать что-либо о Бакстерах – это задавать вопросы.

– Гидеон.

– Сколько ему лет?

– Четырнадцать или пятнадцать, что-то около этого.

– Он ходит в школу?

– Школу? Черт, нет! Гид дикий, как олень, и рогатый, как козел. Он перепробовал половину женщин в округе. Молодых, старых, замужних и одиноких. Ему без разницы, – гордо добавил Берни.

– Не думаю, что здесь есть чем хвалиться, – учительским голосом произнесла Мерси и поднесла чашку ко рту. Она сделала несколько глотков чаю, чтобы спрятать свое смущение.

– Ему нечего стыдиться, – упрямо сказал Берни.

– Кто-нибудь из вас ходил в школу?

– Зачем? Ма научила нас расписываться.

– Вы работаете на ферме?

– Немного. Бакстеры готовят виски, – Ленни выплеснул остатки чая через плечо.

– Виски?

– Да. Мы делаем девять-десять баррелей в год. Продаем галлон за доллар. И так зарабатываем необходимые нам деньги. – Он горделиво улыбнулся. – Я бы сейчас с удовольствием пропустил чарочку виски Бакстеров.

Даниэль сидел, прислонившись спиной к молодому дереву, слушая и наблюдая за Мерси. Девушка посмотрела на него и подумала: «Как хорошо, что он поехал со мной». Она не вынесла бы, если кто-то другой, а не Даниэль услышал такие подробности о ее настоящей семье. Она не сомневалась, что Берни и Ленни ей могут понравиться. Они были открытыми и честными, и только из-за сильной любви к своей матери они доставили ей столько хлопот. Было очевидно, что Бакстеры живут тесным кланом, и ей никогда не стать настоящим членом их семьи. Но ей этого и не надо. Даниэль был с ней, и после визита они вместе вернутся домой в Куил Стейшн.

– Пора спать, – нарушил тишину голос Даниэля. – Ты хочешь спать в фургоне?

Мерси рассмеялась.

– Он слишком короткий. Мои ноги будут свисать.

– Хорошо, я приготовлю тебе место для сна.

– А ты где будешь? – с беспокойством спросила Мерси.

– Здесь, с тобой. Ты знаешь эти места, Ленни. Нам нужен часовой?

– Мы будем рядом, – слегка замявшись, сказал Ленни. Даниэль заметил, как братья обменялись взглядами. – Никто к вам не подкрадется.

– Я буду настороже, Мерси. Я натяну за фургоном одеяло, если ты захочешь переодеться. Мы погасим костер. – Он затоптал угли сапогами.

– Мне бы хотелось. Я уже не меняла одежду два дня.

Ленни и Берни побрели к ручью, где Берни ловил рыбу. Даниэль повесил одеяло. Мерси сняла одежду, надела ночную сорочку и закуталась в одеяло. Даниэль расстелил на траве другое, Мерси присела, чтобы расчесать волосы и посмотреть, как он готовит ей постель под фургоном.

– С Ленни и Берни иногда можно договориться, но надеюсь, что с другими будет проще. Подчас я просто не знаю, что им сказать.

– У них своя жизнь, а у тебя своя. Я уверен, что наш образ жизни чужд им. – Приготовив постель для Мерси, Даниэль достал из фургона свою.

– О, Даниэль, я так надеюсь, что она не умерла! Я хочу увидеть ее и рассказать, что у меня все хорошо и что я живу у людей, которые любят меня. Если она умерла, то Ленни и Берни приехали в Куил Стейшн зря.

– Нет. Не зря, – спокойно сказал он, расстилая на траве свою постель.

Облака неслись по небу, пропуская обрывки лунного света. Мерси, лежа на тюфяке под фургоном, думала о словах Даниэля. Он был прав. Приезд Ленни и Берни в Куил Стейшн на многое открыл ей глаза. Она поняла, как ей повезло, что Фаруэй Куил нашел ее и вырастил в своем доме. А самое главное – она поняла, что любит Даниэля.

Мерси уже задремала, когда раздался отдаленный звук, похожий на вой, который становился все громче.

«Волки». Это слово никогда не вызывало в ней страха, даже в детстве, когда слушала сказки об этих страшных серых убийцах. Приподнявшись на локте, она всматривалась в темноту, где лежал Даниэль.

– Даниэль... – Ее голос звучал хрипло, а сердце бешено колотилось. Он быстро встал с тюфяка, подошел и опустился на колени.

– Что случилось? – Это кто... волки? Прежде чем он ответил, послышалось очередное завывание.

– Волк, но он далеко.

– Они же охотятся стаями.

– Похоже, что это одинокий волк зовет свою подругу. Не бойся. Судя по звуку, волк находится далеко отсюда.

– Я все равно боюсь. Я слышала столько рассказов!

– Все это преувеличение, уверен. Я пододвину свой тюфяк поближе, пусть тебе будет не так страшно.

– Пожалуйста.

Даниэль подтащил свой тюфяк к фургону, положил рядом пистолет и ружье, и лег, повернувшись к ней спиной. Мерси могла видеть его темноволосую голову, лежавшую на согнутой руке. Мерси захотелось протянуть руку и коснуться, чтобы он придвинулся ближе и обнял ее, положить голову себе на грудь и согреть его своим теплом.

– Но моя любовь безответная, – беззвучно произнесла Мерси. Ей нечего предложить ему, кроме себя. Нет даже хорошего происхождения. Сердце, переполненное любовью к нему, – вот все, что у нее было.

Волк продолжал призывать свою подругу. Наконец, из-за туч появилась луна, затмевая своим сиянием звезды. Подул ветер. Стало прохладнее, и Мерси натянула одеяло до самого подбородка. Она уже не боялась волка. С ней был Даниэль. Мерси заснула.

...Сквозь сон она почувствовала, как теплая рука коснулась ее лодыжки. Мерси ни капельки не испугалась. Она лежала, закрыв глаза, зарывшись подбородком в одеяло, наслаждаясь прикосновением, которое могло принадлежать только руке Даниэля. Сквозь ресницы она рассмотрела, что они лежали лицом друг к другу, и она могла видеть, как блестят его глаза, устремленные на нее.

Она старалась дышать ровно, чтобы он не догадался, какую бурю чувств вызвал он в ней, но это было трудно. Все ее чувства сосредоточились на этой теплой руке. Постепенно ощущение теплоты разлилось по всему телу. Она крепко зажмурила глаза и лежала тихо, как каменная, пока он не убрал свою руку. Она увидела, как Даниэль закрыл лицо руками, тяжело при этом вздохнув. Мерси показалось, что все это приснилось ей. Это был просто чудесный сон, который будет в ее жизни всегда...

Перед самым рассветом братья Бакстеры сидели на корточках, прислонившись спиной к дереву. Их ружья лежали рядом на земле. Так они сидели здесь с тех пор, как ушли от костра. Братья терпеливо наблюдали за фургоном и чутко вслушивались в тишину: вой волка не предвещал ничего хорошего – так волки-самцы зовут свою самку. Когда они увидели, как Даниэль передвинул свой тюфяк, Берни выплюнул веточку, которую он жевал, и презрительно процедил:

– Смотри! Я говорил тебе, что к утру он будет под фургоном!

– Милые мои родители, ты был прав.

– Мы должны что-то делать. Мое терпение кончилось. Ведь он проделывает это с нашей сестрой.

– Не кричи так громко, – предостерег его Ленни. – У него слух, как у оленя, глаза, как у орла, а в гневе он – ураган. Ты уже не один раз испытал это на своей шкуре. Неужели ничему не научился?

– Как только не стыдно! Ты считаешь, что она из тех падших женщин, которые таскаются со всеми мужчинами?

– Я так не думаю. Только не из Бакстеров! Но не буду себя обманывать. Нужно все исправить. Двух мнений быть не может. Я не собираюсь везти в дом моей матери проститутку.

– Если Ма не умерла, – после длинного вздоха сказал Берни.

– Она сказала, что дождется, – осторожно промолвил Ленни.

Они замолчали, с грустью думая, что их может ожидать дома.

– Я придумал, – Ленни встал и взял ружье. – Я знаю, что мы будем делать, Берни, и сделаем это завтра же, ей Богу! Я кое-что сделаю, и Бакстеры выйдут из этого трудного положения с честью.

– Я полный идиот, если что-нибудь понимаю из того, что ты говоришь. Моя голова уже раскалывается от дум.

– Я говорю о том, что надо все узаконить, дурья твоя башка! Если бы ты немного думал головой, а не только чесал ее, то понял бы, что есть только один выход.

– У нас не осталось времени ни на что. Только убить его.

– Мы не будем убивать его! Мы никогда не убьем человека, если он сам не будет стрелять в нас. Парень он добрый, порядочный и уважаемый.

– Думаешь, его не надо убивать? Сестра точно все расскажет Ма. Она не будет молчать.

Братья вернулись туда, где оставили своих мулов. Берни прилег на свое одеяло и растянулся во весь рост.

– Я совсем выдохся, Ленни. Когда вернемся домой, буду отсыпаться целую неделю.

– Вставай! Мы еще не дома, – резко сказал Ленни. – Нам нужно кое-что подготовить.

Наступило утро, Мерси старалась выглядеть спокойной, когда смотрела в глаза Даниэля, хотя в душе вся трепетала от воспоминаний о его теплых пальцах. По его поведению нельзя было сказать, что он выделял это утро из многих других. Приготовив чай и достав остатки кукурузной лепешки, они начали собирать вещи. Солнце уже поднялось и освещало холмы на востоке.

Бакстеры не пришли к завтраку, ожидая их у дороги. Братья двинулись вперед, даже не поздоровавшись с Мерси и Даниэлем.

– Интересно, что это с ними? – спросила Мерси. Даниэль усмехнулся.

– Кто их знает. Мне казалось, что после разговора с тобой они немного смягчились.

– С ними трудно разговаривать. Пока их не спросишь, сами ничего не расскажут.

– Я уже достаточно узнал их. Ленни сказал, что мы будем там завтра к полудню.

– Мы будем сегодня устраивать ночлег?

– Если не найдем ничего подходящего, где можно остановиться, то нам придется заночевать под открытым небом.