Жасмина все еще стояла у двери в глубине гостиной и не могла прийти в себя от того, что ей открыла Мелисса, когда к ней подошел Джэард. Глаза у него блестели, лицо раскраснелось, и она невольно подумала, сколько же он мог выпить сегодня.

— Жасмина, пойдем со мной — настоятельно попросил он.

Жасмина молча смотрела на него, не зная, что сказать, как поступить. Ей очень хотелось верить в Джэарда; но после того, что она услышала от Мелиссы, она уже не была уверена, что знает его вообще, и сомневалась, может ли она ему доверять…

— Я устала, — сказала она неуверенно.

Он не обратил внимания на ее возражения и увлек ее за собой мимо веселящихся парочек на веранде, через парадный двор, по росистой траве в темноту ночи, наполненной ароматами цветов.

— Куда ты меня ведешь? — спрашивала она, приподнимая юбки до щиколоток, чтобы не замочить подол платья о мокрую траву.

Он хранил мрачное молчание и вел ее мимо беседки, туда, где стоял маленький летний домик. Побеленное восьмиугольное строение использовалось очень редко, для гостей, которые оставались ночевать. Сегодня, при свете луны, отражавшейся в стеклах его многочисленных темных окон, оно выглядело заброшенным.

Джэард открыл заскрипевшую при этом дверь и потянул Жасмину внутрь. Она почувствовала запах плесени и затхлости нежилого помещения. Когда он повернулся к ней, сердце Жасмины бешено забилось.

— Зачем ты привел меня сюда? — спросила она, инстинктивно пятясь от него.

Он шел на нее. Свет луны через оконное стекло очерчивал серебром красивые черты его лица и подобно звездам в озерах, отражался в его глазах.

— Жасмина, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, — сегодня, — просто сказал он.

Пораженная Жасмина остановилась.

— Джэард, ты с ума сошел!

— Вовсе нет. Давай убежим с тобой — в Луизиану. Мы там можем получить разрешение на брак гораздо быстрее. Ты только подумай, любимая, через несколько часов мы уже можем быть мужем и женой!

У Жасмины еще сильнее забилось сердце, и каждый мускул в теле напрягся при этих словах Джэарда. Она знала, что меньше всего она хотела бежать с Джэардом сегодня, терзаемая этими новыми сомнениями. Как она могла быть уверена, что Джэард вообще собирался жениться на ней? Может быть, он уговаривал ее убежать с ним только для того, чтобы заманить ее к себе в постель и одержать еще одну победу, как о том говорила Мелисса?

— Нет, Джэард, я не могу убежать с тобой, — наконец сказала она. — Мы не можем ничего сделать, пока церковь не объявит мой брак с Клодом недействительным.

Сердито жестикулируя, он возразил:

— Но ведь юридически этот брак уже расторгнут.

Она покачала головой:

— Этого недостаточно. Он должен быть расторгнут церковью тоже, перед тем как я выйду замуж во второй раз.

Он провел рукой по ее волосам.

— Жасмина, мы обвенчаемся в церкви позже…

— Нет, — непреклонно отвечала она.

Голос его истерически зазвенел, и она на шаг отступила от двери. Он смотрел на нее с недоумением.

— Жасмина, что с тобой? Почему ты пятишься от меня?

— Н… ничего, — запинаясь и пряча слезы, проговорила она.

Он нахмурил брови и уже более настойчиво продолжал:

— Жасмина, час назад ты обнимала меня, когда мы танцевали, а теперь как будто боишься меня. Что произошло с тех пор, почему ты так изменилась?

— Ничего, — повторила она с мольбой в голосе. — Джэард, пожалуйста, давай вернемся.

— Нет. Пойди сюда, Жасмина.

Но она снова отступила. Тогда он повысил голос:

— Черт! Ты что, смеешься надо мною?

В два прыжка Джэард настиг Жасмину, схватил и сжал в своих объятиях. Она хотела закричать, но не смогла, потому что он зажал ей рот губами. От него пахло бренди, а его поцелуй был отчаянным и требовательным. Его губы терзали ее до тех пор, пока она не уступила и не приоткрыла рот, почувствовав там его язык. Она обвила руками его шею.

— О Жасмина, Жасмина, — прошептал он, осыпая нежными поцелуями ее лицо и шею. — Любимая, ты не должна бояться меня! Я не вынесу, если потеряю тебя. Скажи мне, что расстроило тебя сегодня… какая-нибудь сплетня, наверное?

Жасмина сразу напряглась, а Джэард слегка отстранился, взял ее лицо в ладони и внимательно посмотрел ей в глаза.

У Жасмины на ресницах были слезы. Она не могла ответить на его вопросы сейчас. Она еще сама не разобралась в своих чувствах и боялась узнать что-то, что могло разрушить ее будущее с ним. Сейчас, когда она так легко могла потерять его, она поняла, что любит его! Вот почему она так ревновала, когда увидела его с Мелиссой! Вот почему она сразу же не опровергла его объявление об их помолвке! Она любила его, несмотря на то, что он дерзкий, неугомонный и… просто невозможный! Кажется, она любит его уже давно.

Вдруг, осознав все это, Жасмина заглянула в его прекрасные любящие глаза и почувствовала себя перед ним совершенно беззащитной и слабой. Вопреки всякой логике она обняла его и прижалась к его груди.

— Любимая, ну, пожалуйста, скажи, в чем дело? — повторил он таким встревоженным голосом, что у нее защемило сердце.

— Я расскажу тебе потом, может быть, Джэард, — пообещала она тихо, прижимаясь щекой к его плечу. — А сейчас, пожалуйста, обними меня.

— Любимая!

Он еще крепче прижал ее к себе и опять поцеловал, нежно и крепко. Почувствовав, что она отвечает ему, он осторожно просунул руку за вырез ее платья и начал нежно ласкать ее грудь. Она вздрогнула и прижалась к нему, а Джэард почти простонал:

— Ты божественно хороша, у тебя такая нежная кожа!

Пальцы Джэарда сжимали грудь Жасмины медленно и ритмично пробуждая ее чувственность, ускоряя ее дыхание в такт этому ритму и посылая по всему ее телу волны нарождающейся страсти. Она знала, что ей нужно прекратить это, но любовь к нему, которую она только что обнаружила в себе, делала ее бессильной перед ним. Его губы опять были слиты с ее, они соблазняли и увлекали, и разбивали все ее сомнения. Все о чем она могла думать в этот момент, было, как он ей нужен и как она хотела принадлежать ему. Когда он наклонился, решительно отодвинув платье и сорочку с ее груди, и прижался к ней губами, она не удержалась и вскрикнула от острого наслаждения, пронзившего все ее тело. Его язык умело и уверенно ласкал нежный сосок ее груди, а она вздрагивала от чувственного восторга и непременно выпала бы из его объятий, если бы он не держал ее так крепко. Она чувствовала, что растворяется в его объятиях. Кожа у нее горела, дыхание было прерывистым. Она погрузила пальцы в его шелковистые волосы и еще крепче прижимала его губы к своей груди, желая, настоятельно требуя, чтобы он дотронулся до ее груди зубами.

Наконец он выпрямился и посмотрел сверху вниз на ее преображенное страстью лицо взглядом, полным желания.

— Жасмина, сегодня я должен знать, что ты моя, — с мукой в голосе произнес он. — Если мы и правда не можем пожениться формально, разве мы не можем стать мужем и женой в наших сердцах с сегодняшнего дня?

Он кивком указал на кровать в углу комнаты:

— Будь моей, любовь моя!

Слова Джэарда непроизвольно вернули Жасмину из состояния очарованности к действительности, напомнив ей обо всем, что говорила Мелисса, заставив ее осознать, что только что она бесстыдно прижимала свою грудь к губам Джэарда, как какая-нибудь шлюха, что она почти что дала ему то, что, как говорила Мелисса, ему только и нужно от женщин.

— Нет! — вскрикнула она голосом, полным боли, страха и смятения. — Я не могу!

И оставив Джэарда стоять как в столбняке, Жасмина выбежала из домика в прохладу ночи и бросилась, как к спасительному маяку, к видневшемуся вдалеке большому дому.

17

На следующий день было воскресенье, и хотя Жасмина чувствовала себя уставшей, она встала рано, и они с Мэгги приготовились идти в церковь на мессу. Джэард, как всегда пунктуальный, приехал, чтобы отвезти их в собор святой Марии. Жасмина послушно последовала за ним и Мэгги, но все время настороженно молчала и избегала смотреть Джэарду в глаза. А сразу же по возвращении в «Магнолию Бенд» она пробормотала какое-то извинение и быстро пошла к себе наверх. Но через несколько минут Сара вошла к ней в комнату, чтобы доложить, что Джэард настоятельно просил ее спуститься вниз. Она собралась с духом, взяла бархатную коробочку с изумрудами и пошла вниз.

Пока Жасмина спускалась по лестнице в холл, Джэард сильно нервничал. А когда увидел у нее в руках коробочку с драгоценностями — совсем растерялся.

— Дорогая, я надеялся, что ты согласишься поехать со мной на прогулку. Тебе не кажется, что нам надо с тобой поговорить?

Увидев его встревоженный взгляд, Жасмина заколебалась, но она знала, что в таком состоянии она все равно не сможет с ним разговаривать. Ее все еще мучили сомнения прошлой ночи.

— Джэард, извини, но я очень устала после бала, — попыталась оправдаться она. — Я думаю, мне лучше поспать сегодня.

И, не дав ему ответить, она сунула в его руку коробочку и поспешно пошла к лестнице. Оказавшись одна в своей комнате, она почувствовала угрызения совести от того, что так строго обошлась с Джэардом, но она действительно чувствовала себя уставшей, и ей нужно было время, чтобы она могла разобраться в своих чувствах. Конечно, она должна привести свои мысли в порядок перед тем, как решиться сказать Джэарду об обвинениях, выдвинутых против него Мелиссой. После событий прошедшей ночи она чувствовала себя совершенно выжатой.

Через несколько дней, в среду днем, когда Жасмина готовилась поехать в приют, заехал Джэард.