Увы, нашлись и такие, от кого ее взгляд не укрылся. Чуть в стороне, почти на носу клипера, несколько матросов чинили парус. Один из них подмигнул Жоржетте, повел головой в сторону Пирса и сделал недвусмысленный непристойный жест.

Она поспешно отвела глаза, чувствуя невыразимое отвращение, потом и вовсе отвернулась. Ей случалось плавать на разных пароходах, знать разных людей, но даже если кто-то из них и имел похожие интересы, то тщательно это скрывал, а не выставлял напоказ. Где эти люди могли набраться такого бесстыдства? Должно быть, в трущобах восточных портов, где процветали самые невероятные извращения. В Гонконге, например, куда они с Пирсом как раз и направлялись.

— Ничего сегодня денек, правда, мистер Кингстон? — плутовато осведомился один из матросов. — Вышли немного проветрить вашего… хм… подопечного?

Пирс не подал виду, что слышал вопрос, но Жоржетта заметила, что костяшки его пальцев на поручнях побелели, и задалась вопросом, что рассердило его больше: откровенная похоть, проявленная по отношению к его протеже, или намек, что он сам предпочитает мальчиков? Так или иначе, мысленно Пирс, должно быть, ответил любопытному матросу хорошим ударом в челюсть. Только мысленно, потому что иначе завязалась бы драка, в которой перевес был явно на стороне команды. Что касается капитана, даже если бы он и вступился за пассажира, ему бы представили ситуацию в еще более гнусном свете.

— Земля по курсу! — донеслось с «бочки», и девушка отбросила мрачные мысли, ощутив радостный подъем.

После целого месяца водной глади за бортом, чье однообразие нарушалось разве что стаей китов-касаток или встречным судном, они наконец достигли первой суши к западу от Калифорнии — Гавайских, или Сандвичевых, островов. Жоржетта заслонила глаза ладонью и подняла взгляд на «бочку», где вахтенный разглядывал горизонт в подзорную трубу. Забыв об алчных взглядах и насмешках матросов, она схватила Пирса за руку и потащила за собой на самый нос судна. Насмешники заулюлюкали им вслед. Пирс не замедлил шага, но довольно резко высвободил руку. Жоржетта этого даже не заметила.

На носу она покрепче ухватилась за поручни и свесилась вперед так, что могла видеть, как стремительное движение клипера заставляет гребни волн веером разлетаться в стороны. Однако она смотрела не вниз, а вперед.

— Вон там! — вдруг крикнул Пирс, указывая чуть в сторону.

И в самом деле, на горизонте виднелось какое-то темное пятнышко.

— А вон еще! — продолжал он, указывая теперь восточнее. — И еще! Целых три острова.

— Еще немного — и мы в порту!

— Когда я в последний раз говорил с капитаном… — Пирсу пришлось сильно повысить голос, чтобы он был слышен над шумом рассекаемой воды, — он сказал, что мы идем с хорошей скоростью и скорее всего даже опередим «Ванду Колл». На этот раз опоздания не будет.

Забывшись в своем радостном нетерпении, он схватил и крепко стиснул руку Жоржетты. Девушка, напротив, впала в уныние при виде его сверкающих глаз. Острова быстро приближались, уже можно было разглядеть верхушки гор, и ей показалось, что через несколько минут они нависнут над ней, как дамоклов меч.


Близость островов оказалась обманчивой. Клипер достиг порта Гонолулу только к вечеру. То был один из самых длинных дней в жизни Пирса. Состояние его души напоминало бушующие прибрежные воды, которые вдоволь пошвыряли «Вестерли» до того, как тот оказался в гладкой, как зеркало, бухте. Все это время он не отходил от поручней, жадно вглядываясь в панораму берега. Взгляд, утомленный ежедневным мельканием солнечных бликов на волнах, с наслаждением покоился на обильной зелени. На календаре был август, однако вместо изнурительной жары, которой Пирс втайне опасался, здесь царило благодатное тепло, и хотелось верить, что он попал в тот самый рай земной, который все время расхваливал капитан.

Жорж тоже смотрел на берег, и на лице его была кислая мина. В который уже раз Пирс спросил себя, что у парня на душе. Он не переставал удивляться переменчивости настроений своего протеже, однако даже самая угрюмая физиономия не могла в этот день омрачить его радость, так как он рассчитывал заключить Ласточку в объятия еще до наступления ночи.

В бухте хватало туземных лодок, но настоящих судов было всего пять, и первым же названием, на которое упал взгляд Пирса, было «Ванда Колл». На один момент сердце его прекратило биться, не в силах вынести всплеска безумной радости, и он чуть было не издал дикий торжествующий вопль. Бесконечно благодарный судьбе, он поклялся, что первую из своих дочерей назовет Вандой.

— Вот мы и здесь, — заметил Жорж без энтузиазма.

— Что с тобой? — рассеянно спросил Пирс, надеясь, что парнишка не заболел — это было бы на редкость некстати.

— Со мной ничего. — Жорж поднял взгляд, в его красивых медно-карих глазах застыла печаль. — Я просто хотел взять с вас слово, чтобы вы не били отца, что бы он ни сказал. Он не так уж и виноват, если разобраться. Все началось с маминой смерти, а потом… потом…

— Тебе не о чем беспокоиться, я вовсе не собираюсь никого бить! — засмеялся Пирс. — Для этого я слишком счастлив. Пойдем-ка лучше за моим кофром.


— Ты не мог бы побыстрее переставлять ноги? — не без досады бросил Пирс через плечо некоторое время спустя, когда они поднимались по сходням «Ванды Колл».

Жоржетта подавила вздох. Ей, конечно, хотелось увидеть отца и удостовериться, что с ним все в порядке, но встреча грозила разоблачением, и ноги отказывались нести ее навстречу судьбе.

— Можно нам подняться на борт? — осведомился Пирс у первого помощника, под присмотром которого шла погрузка.

Тот отмахнулся, выкрикивая указания. Наконец массивный ящик был водружен на палубу, толстенные тросы отвязаны, и он неторопливо повернулся к гостям. Вид у него был довольно заносчивый, а седеющие бачки воинственно топорщились. Смерив Пирса взглядом, он, очевидно, нашел его достаточно приличным для того, чтобы попирать ногами палубу вверенного его заботам судна.

— Поднимайтесь, — величественно произнес он. — Чем могу служить?

Пока Пирс представлялся и пожимал первому помощнику руку, Жоржетта оглядывалась в надежде высмотреть отца. Поблизости его не оказалось, и это ее не удивило — скорее всего он сейчас сидел в каком-нибудь местном салуне, крытом пальмовыми листьями, и поглощал местные горячительные напитки.

— Я ищу некоего Луи Пакуина, в недавнем прошлом капитана, — наконец объяснил Пирс. — У меня есть сведения, что он приплыл в Гонолулу на вашем судне.

— Ах, Пакуин, — поморщился первый помощник. — В самом деле, мистер Митчелл, владелец, нанял его в Сан-Франциско. Однако этот человек обманул доверие своего нанимателя, и теперь мистер Митчелл вынужден спешно искать ему замену. Не знаком ли вам кто-нибудь, имеющий опыт с пароходными моторами?

Жоржетта почувствовала такое облегчение, что едва сумела скрыть свои чувства. Судьба давала ей еще одну отсрочку.

— Как, вы хотите сказать, что Пакуина с вами не было?! — воскликнул Пирс потрясенно.

— Был, сэр, но только до вчерашнего дня. Он втайне завербовался на «Грозовую тучу», о чем сообщил нам запиской. Записку, надо сказать, нам доставил какой-то туземец уже после того, как «Грозовая туча» покинула порт.

«Записка. Еще одна записка, пропади они пропадом», — подумала Жоржетта с горечью, когда до нее наконец дошло, что отец совершил еще один неблаговидный поступок. Опасливо покосившись на Пирса, она заметила, как тяжело он дышит, как бьется нервный тик у него на щеке.

— Не скажете ли, куда взял курс тот корабль? — процедил он.

— На Сан-Франциско, сэр. В записке Пакуин объяснил свое дезертирство тем, что он, видите ли, не желает удаляться от своих детей на такое расстояние. Насколько я понимаю, он что-то натворил на родине и поначалу хотел замести следы, но потом решил вернуться и расхлебать заваренную кашу. Мистеру Митчеллу, конечно, от этого ничуть не легче.

— А что насчет лошади? Серой, в яблоках? Вы не упомянули ни о ней, ни о дочери Пакуина, — спросил Пирс почти безнадежным тоном.

Жоржетта инстинктивно сжалась в ожидании ответа.

— Увы, сэр, тут я ничем не могу быть вам полезен. Ни о дочери, ни о лошади я ничего не слышал. Пакуин никогда о себе не рассказывал, держался особняком.

Пирс круто повернулся, оттолкнул Жоржетту, оказавшуюся на пути, и зашагал к сходням. Девушка проводила его взглядом, потом с извиняющейся улыбкой глянула на первого помощника:

— Видите ли, эти новости потрясли мистера Кингстона, и он забыл о приличиях. Благодарю за помощь и прощайте.

К тому времени, как она оказалась на пристани, Пирс успел удалиться на значительное расстояние. Его намерение становилось очевидным, стоило бросить взгляд на вывеску строения, к которому он направлялся, — «Приют моряка». Оно было покрыто пальмовыми листьями.

Девушка бросилась вдогонку, не имея ни малейшего понятия о том, что скажет, если он согласится ее выслушать. Их ожидал новый морской вояж, теперь уже в обратном направлении. А Пегас! Жоржетте становилось дурно при одной мысли о судьбе великолепного животного.

И все же она не сбавила темпа и ухватила Пирса за рукав как раз тогда, когда он приблизился к входу в «салун», где вместо двери болтался занавес из кусочков бамбука. При виде его искаженного лица она отшатнулась.

— Убирайся с глаз моих, пока я не!.. — Он стиснул разом и зубы, и кулаки, потом шагнул внутрь, обрывая нити занавеса, а девушка осталась стоять на месте, не зная, что теперь предпринять.

Наконец ей пришло в голову, что лучше дать Пирсу немного выпустить пар, а потом лезть с уговорами. Если даже он не обрушит на нее свой гнев, то засыплет вопросами, а это немногим лучше.

— Пойду-ка я выясню, не отправляется ли кто-нибудь в Америку в ближайшее время, — сказала она занавесу и ответила за него: — Конечно иди, Жорж. — И направилась в порт.