Джорджи осмотрела свою грязную измятую коричневую куртку, порыжевшие широкие брюки и старые изношенные ботинки. Потом она перевела взгляд на берег, на красивые новые отели и магазины, на огромные особняки, построенные на холмах. Что ж, у нее был безобразный затрапезный вид, как обычно. Но все изменится, когда удастся найти отца.

Он сразу увидит, что Джорджи нужны деньги на новую одежду. Может быть, даже на несколько прелестных платьев, если вдруг случится чудо и им с Пирсом удастся найти выход из опутавшей их паутиной сети. Если отец еще не растратил выигранные деньги.

У Джорджи екнуло сердце. Она быстро взглянула на Блэкуэлла, а потом, чувствуя, что медлить больше нельзя, потихоньку подошла к лебедке и стала сама опускать шлюпку, не дожидаясь разрешения.

Пирс подошел к Джорджи. Усмешка на его лице сменилась хмурым выражением. Он оглянулся и пожал плечами. Обычная уверенная улыбка вновь заиграла на его губах, он подошел к Джорджи и подал руку:

— Похоже, никто не возражает.

Расти, младший матрос, перевез на берег Джорджи и других пассажиров. Пока шлюпка приближалась к берегу, Джорджи рассматривала длинную набережную. Казалось, у нее не было конца. Это зрелище производило сильное впечатление, ведь Сан-Франциско был построен всего лишь пять лет назад.

Расти провел шлюпку через глубокий проход между двумя клиперами стоявшими на одном стапеле, а затем ловко подошел на крохотной лодочке к спускавшейся с пристани лестнице.

Джорджи вскочила и проворно пробежала по ногам остальных пассажиров. Ухватившись рукой за ступеньку, она быстро добралась почти до середины, как вдруг вспомнила, что нужно поблагодарить рыжеволосого моряка. Джорджи опустила ногу и повернулась к Расти.

— Расти, передай всем матросам, что я очень им облагодарен за то, что они были так добры ко мне во время нашего плавания.

— Это нам надо тебя благодарить, — сказал Расти, обращаясь к Джорджи. — Ты ведь нам все время помогал.

Пирс, стоявший на несколько ступенек ниже Джорджи, взглянул на нее снизу вверх, удивленно приподняв брови.

Джорджи поняла, что ее речь была слишком вежливой и «взрослой». Быстро отвернувшись, она побежала вверх по лестнице, не давая Пирсу времени на размышления.

Шумная набережная была наполнена запахом рыбы и ароматом свежеиспеченного хлеба, последний был для Джорджи гораздо приятнее.

Вокруг снова рабочие, пассажиры и праздно шатающаяся публика. Их гомон смешивался с грохотом грузовых тележек, ездивших по деревянной набережной и резкими криками уличных торговцев.

Когда Джорджи и Пирс стали проталкиваться через толпу, она могла различить призывы лоточников, которые пытались заинтересовать покупателей всем, что душе угодно: от покупки необходимого для добычи золота инструмента, до танцевального зала с оркестром струнных инструментов.

Почти на всех домах, стоящих вдоль пристани, были вывески «Салун» или «Публичный дом». Одна из вывесок хвастливо заявляла, что здесь работают только самые очаровательные девицы, каких только можно найти к Западу от Парижа.

Джорджи думала, что готова к встрече с Сан-Франциско, после всего, что ей довелось услышать об этом городе. Однако, откровенное бесстыдство, выставляемое повсюду напоказ, ошеломило и ужаснуло девушку.

Шаркающей походкой к ним подошел тощий китаец в широких обвислых штанах из бумажной ткани. Он стал на пути у Пирса и несколько раз низко поклонился, а затем подобострастно заглянул ему в глаза.

— Хотите купить девственницу? Хорошая красивая китайская девушка. Совсем дешево.

С непроницаемым выражением лица Пирс посмотрел на маленького китайца.

Сколько?

Если бы Пирс вдруг ударил ее по лицу, то не смог бы оглушить больше. И это тот самый человек, который непрестанно говорил о своей леди Лак? А теперь он готов променять ее на первую попавшуюся девственницу? Замечально! Ну, тем лучше. Уж теперь-то она ему ничем больше не обязана.

— Двадцать долларов, — сказал китаец, — плата вперед.

Проходя мимо, Джорджи грубо толкнула Пирса. Пирс схватил ее за шиворот и оттащил назад, а сам стал торговаться дальше.

— Я сначала хочу взглянуть на девушку, а заплачу, когда поднимем все бумаги.

Джоржи изумительно взглянула на Пирса. Китаец был тоже сильно озадачен.

Бумаги? Нет. Вы покупаете девственницу. Двадцать долларов за час.

— А-а-а. — На лице у Пирса появилась глупая ухмылка.

Так вы продаете не ее саму, а ее услуги… — Покачав головой, он обошел торговца человеческой.

— Очень жаль, но сегодня меня не интересуют бывшие в употреблении девственницы.

Китаец не стал зря тратить время и тут же зашаркал к очередному предполагаемому клиенту. Последние слова о «бывших в употреблении девственницах» резали слух. Действительно, бывшая в употреблении девственница. Вот, во что он ее превратил. Она попыталась вырваться, но Пирс крепко держал ее за руку.

— Это, не то совсем не то, что ты думаешь. Я ненавижу. Ну, успокойся, — сказал Пирс, отпуская ее.

— Неужели, — зло ответила Джорджи. — Ну, ладно, у нас нет времени на подобную благотворительность.

Перед ними с грохотом распахнулась дверь.

Джоджи отскочила назад, иначе ее бы сбила с ног хохучущая толпа посетителей, распевающих пепенку со скабрезными словами. В помещении кто-то колотил по клавишам пианино.

Пирс направился к входу.

— Для начала это заведение выглядит не хуже других.

Заглянув через двухстворчатую дверь, Джорджи увидела мужчин, увивавшихся вокруг женщин в блестящих платьях, с обнаженными до середины ногами.

Пораженная ужасом, Джорджи ухватила Пирса за рукав, пытаясь его остановить. В это время здоровый детина вытолкал пинком какого-то посетителя. Изгнанный из заведения бедняга растянулся на тротуаре прямо у ног Пирса и Джорджи.

— И не возвращайся сюда, пока не протрезвеешь! — кричал вслед плечистый вышибала.

Кто-то сзади толкнул Джорджи.

Блэкуэлл! Он, должно быть, шел за ними следом.

— Что случилось, малыш? Разве ты не мужчина, что боишься заглянуть сюда? — с обычной ухмылкой Блэкуэлл проталкивался в дверь.

Пирс убрал руку Джорджи со своего рукава.

— В чем дело?

Даже если бы Блэкуэлл только что не зашел в этот притон, вид хныкающего пьяницы, что лежал перед ними, источая запах пива и пота, должен был вызвать у Пирса отвращение, также, как и у нее.

Однако Пирс, казалось, ничего не замечает.

— Я не пойду туда. Кроме того, потребуется много времени, чтобы пройти по всем салунам и найти кого-нибудь, кто встречал отца. И уверен «Пэсифик Куин» все еще в порту. Кто-нибудь на корабле скажет нам, где отец. Бьюсь об заклад, что он ждет корабль, идущий на юг, а может он уже на него сел.

— Ты бы мог биться об заклад, если бы у тебя были деньги, — ядовитого заметил Пирс и презрительно фыркнул. — Но, пожалуй, ты прав. Невозможно вообразить, чтобы такой нежный цветок, как Лак, мог находиться в этой помойной яме. — Он развел руки. — Даже у твоего отца достаточно здравого смысла, чтобы это понять. Пошли. Если поторопимся, может удастся разыскать корабль до наступления темноты. Возможно, он держит Лак и Пегаса на боту, пока не закончит все дела.

От последних слов Пирса ноги у Джорджи сделались свинцовыми. Он найдет Пегаса, да еще узнает всю правду о ней самой. А потом, нетрудно представить, как он поступит. Тут Джорджи пришла в голову еще одна мысль, от которой мороз прошел по коже. У нее не было никаких сомнений относительно намерений Блэкуэлла. Не долго думая, она припустилась вслед за Пирсом.

Сильный порыв ветра чуть не сорвал с головы Джорджи шляпу. Пирс усмехался, глядя на старания мальчишки непременно удержать свою потрепанную шляпу.

Держась обеими руками за это воронье гнездо, он семенил рядом с Пирсом, стараясь не отставать. Нужно купить мальчишке новую шляпу. Пирс оглядел убогий наряд мальчика и решил, что как только отыщет свою Лак, тут же полностью экипирует ее младшего братца.

— Эй, красавчик, — раздался страстный призыв откуда-то сверху.

Пирс поднял голову и увидел рыжеволосую девицу, высовывающуюся из окна на третьем этаже. Казалось, ее пышный бюст сейчас выкатится из красного шелкового пеньюара. Она протянула руку и знаком поманила Пирса.

— Иди ко мне, тут тебя ждет очень радушный прием.

Не останавливаясь, Пирс вежливо приподнял шляпу и прошел мимо. Он улыбнулся, представив Лак, которая обязательно обратится к нему с таким же предложением. Как он будет ласкать ее шелковистую кожу! При этой мысли пальцы Пирса заныли, и по всему телу прошла волнующая дрожь.

Быстрый стук башмаков напомнил Пирсу о бегущем с ним рысью мальчишке. Тут Пирс вдруг решил, что когда он найдет Лак, с покупкой одежды для сорванца можно и подождать. Во всяком случае, он не собирается сразу бежать в магазин. Черт возьми, сорванец будет рад получить новый костюм даже через год.

Они подошли к следующему причалу, и Пирс с трудом различил в густом тумане громоздкие очертания кораблей, стоявших на якоре по обе стороны причала.

Джорджи припустился бежать, как будто за ним кто-то гнался… Он побежал к кораблям, его холщовый мешок бился по плечу.

Пирс поспешил за ним, чтобы подойти поближе и прочесть названия кораблей.

Он не успел догнать мальчика, как тот вернулся и побежал мимо Пирса.

— Их там нет, — бросил он через плечо и снова побежал на набережную. Проталкиваясь сквозь толпу, мальчишка бежал по направлению к следующему складу, где находился еще один причал. Он снова вернулся, и снова убежал, чтобы обследовать остальные причалы. Безуспешно.

Когда в спускавшихся сумерках Джорджи возвращался к Пирсу, ожидавшему его в конце пристани, он споткнулся о валявшуюся доску и вытянулся во весь рост.

Прежде чем мальчик пришел в себя, Пирс наклонился к нему и помог встать на ноги.

— Если ты не сбавишь ход, то свернешь себе шею. Не принимай все так близко к сердцу. Мы их найдем.