Алина Кускова - Развод с незнакомцем

– Откуда ты взял мою фотографию? – уже более спокойно спросила Лариса.

– Я еще не брал, – засуетился Куролесов, – но я пришлю к тебе лучшего фотографа. Только не порти мне сюрприз для Ляли. Где ты хочешь висеть?

– На центральной площади!

– Хорошо, сегодня же сниму гаишников и повешу тебя.

– Я там уже вишу! – брызнула слюной Лариса.

– Что ты там делаешь? – не понял директор рекламного агентства.

Лариса села и разрыдалась. Настя, поджидающая ее в приемной, тоже всхлипнула.

– Там уже висит моя самая худшая на свете фотография с наглой подписью «Хочу в гарем!». Ты только представь себе, Куролесов, я – и в гарем!

– А что? Вполне нормально. После того как к тебе приезжал арабский принц, возможно, ты захотела в гарем. Естественное желание симпатичной девушки.

По городу уже поползли слухи про Али. Вот теперь объясняй каждому, что ни в какой гарем она не хочет.

– Ладно, опустим то, что я хочу. Куролесов, я не хочу больше там висеть!

– Снимем! – Он вызвал к себе тощего длинного парня. – Женя, кто повесил ее в центре? – И указал пальцем на Ларису.

– А! – И парень улыбнулся, как и все, кто видел эту злополучную фотографию. – Так это, заказ оплачен. На три дня. По высшей стоимости, без скидок и льгот.

– Кто оплатил? – поинтересовался Куролесов, подбадривая Ларису.

– Так это, – парень снова улыбнулся, – мужик, что принес фотографию. С ним Вадик верстал. Они и подпись сочиняли вместе. Я ничего не знаю. А Вадик вчера уехал в Турцию.

– Все ясно, – откинулся в своем крутящемся кресле Куролесов, – заказ оплачен, Вадик в Турции.

– Ты снимешь плакат? – поинтересовалась Лариса.

– Конечно, – махнул ей рукой Куролесов, – через три дня. Я ж не могу терять состоятельных клиентов.

– Тогда я пошла к Ляле портить сюрприз.

– Ладно, ладно, Кочеткова, ты еще в суд сходи! – засуетился директор.

– А что, хорошая мысль, – согласилась с ним Лариса. – После Лели – сразу туда. За моральный ущерб возьму с тебя…

Она пригвоздила Куролесова взглядом, тот вжался в кресло.

– Не надо, – простонал он, – никуда не ходи. Сейчас ребятам скажу, они снимут.

– И чтобы, – Лариса пригрозила ему указательным пальцем, – больше ни-ни!

Через полчаса плакат действительно сняли. Лариса с Настей наблюдали из-за угла, как тощий парень скручивал его трубочкой, и выбежали в тот момент, когда он собирался сунуть его в урну. Лариса забрала у него вещественное доказательство, чтобы продолжить разбирательство на месте. Дома у Ольги Петровны.

– Ой, надо же, ты! Какая чудесная фотография! – умилялась та, когда дочь разложила перед ней плакат. – А, помню, помню. Это же в прошлом году на даче. Как мы тогда хорошо отдохнули! Ты помнишь, Ларочка? Какая природа, погода, соседи!

– Мама, откуда на этом плакате могла взяться моя фотография?

– Так это мальчику, забыла, как его звали, подарили фотоаппарат. Он тебя и щелкнул.

– Мама, я помню, что он меня щелкнул. Но откуда взялась эта фотография? Кому ее мог дать тот мальчик, имени которого ты не помнишь?

– Как кому? – искренне удивилась Ольга Петровна. – Мне. Он дал ее мне. Вернее, продал за десять, или нет, за пять, нет, все-таки за десять рублей.

– Так все это время этот снимок был у нас?!

– Конечно, я изредка любовалась им. Ты на нем чудо как хороша. Такая экспрессия, выстраданность взгляда. Буря чувств. Ну, разве ж скажешь, что ты просто переела слив?

– Мама, кому ты еще показывала этот снимок?

– Ну, какая разница, кому.

– Большая, вспоминай, большая разница.

– Всем гостям.

– Значит, всем подряд. Значит, каждый мог взять тихонько эту фотографию…

– Почему «мог взять»? Я сама ему отдала, – раскололась Ольга Петровна.

То, что дальше услышала Лариса, было вообще неописуемо. Она так надеялась, что у них с мамой навсегда сложились искренние доверительные отношения. Ни у одной, ни у другой нет секретов друг от друга. А тут – бац! Выясняется такое!

На днях к Ольге Петровне зашел мужчина. Он представился ей мужем ее дочери Василием Степанцовым. Мама, как радушная хозяйка, посадила зятя в красный угол и принялась расспрашивать. После того как она узнала, что этот скромный благородный человек любит ее дочь и не желает с ней разводиться, она прониклась к нему всей душой. И выудила на свет божий альбом с фотографиями. И, ясное дело, похвасталась экспрессией чувств. Тому фотография ужас как понравилась. И мама сделала щедрый жест – подарила ее.

Степанцов! Подлый Степанцов! Прикинулся скромным и благородным. А потом такое выкинул! Ларисе не терпелось с ним разобраться. Она отправилась к его дому, на ходу представляя, как накинется на него и поцарапает. Больше ничего она с ним сделать не сможет – весовая категория не та. Но поцарапать мужика истинное удовольствие. Пусть потом объясняется со своей брюнеткой, что это не отметины бурной страстной ночи. Подъезд Степанцова встретил ее прохладой лестничной клетки и полным молчанием. Лариса несколько раз давила на кнопку звонка, но дверь квартиры никто не открывал. Она прислушалась, за дверью была тишина. Нашкодил, а теперь скрывается! А где, интересно? У родителей, на даче у друзей или еще не возвращался от брюнетки? Все, Степанцов, до– игрался: развод и девичья фамилия! Ах, да, фамилия у нее все еще девичья. Но все равно – развод!

Лариса решила начать поиски с родительского крова. Не ехать же, в самом деле, опять в эту Нудельную и скакать там по полям вместо тореадора. Брюнетку найти тоже проблематично. Хотя, если постараться, поднять связи, можно узнать, какая организация оплатила ей поездку и тому подобное. Через день у Ларисы будет в кармане адрес этой самой брюнетки. В принципе, Степанцову некуда скрыться. Если не у его квартиры, то у родительской она его возьмет точно. Голыми руками с длинными когтями.

Открыл ей Василий Иванович. Он ее сразу узнал и так обрадовался этому визиту, что заорал на весь дом:

– Наталья, гляди, кто к нам пришел!

– Ой, надо же, какими судьбами, а мы так переживали, куда вы делись, – запричитала прибежавшая на зов супруга Наталья Владимировна.

Они провели ее в комнату и посадили на лучшее место. Если у Ларисы где-то в закоулках души и промелькнула частица света, то остальная ее душа была потемками. Подумаешь, суетятся. Это они не ради нее делают, а чтобы ублажить своего любимого сыночка, подлого Степанцова! Это они не ей чай с пирогами несут, а своему любимому сыночку, мерзкому Степанцову! Нет, чай несли, конечно же, ей. И пироги, черничное варенье, и конфеты в хрупкой хрустальной вазочке. Старались не ударить в грязь лицом перед невесткой.

– Ну, и как вы живете? – рядом с ней села Наталья Владимировна и принялась расспрашивать.

– Очень хорошо, – соврала ей Лариса. – А альбомчика с фотографиями у вас нет? Очень уж хочется на Васю посмотреть.

– Что же, не нагляделась на него дома-то? – удивился Василий Иванович. Но альбом принес. И сам стал показывать фотографии, подробно рассказывая о каждой.

– А можно одну на память? – попросила Лариса, прикидывая, из которой бы получился привлекающий внимание сограждан веселенький баннер, растянутый над проезжей частью главной улицы.

Фотографию они дали. Ту, какую захотела Лариса. Но она не знала, что конкретно ей хочется. Ничего криминального в этих фотографиях не было. За исключением одной. На ней Степанцов возлежал на постели. Совершенно голый! Было ему от роду семь месяцев. Лежал он на животе, являя народу белую попу. И, кстати, был совершенно на себя теперешнего не похож. Лариса все же взяла эту фотографию, смутно надеясь, что мастера рекламного агентства «Штиль» сделают из нее то, что ей нужно. К примеру, вместо головы малыша прилепят голову взрослого Степанцова. Она уже собралась уходить, когда Наталья Владимировна выдвинула предположение, что у них, у Ларисы со Степанцовым, не все хорошо на самом деле. Лариса, потупив глаза, призналась, что они поссорились в очередной раз, потому что Василий увлекся дородной брюнеткой. Василий Иванович пообещал открутить сыну его хозяйство, а Наталья Владимировна пригласила Ларису на завтрашнее мероприятие. День рождения младшего Степанцова. Кстати, на самом деле его день рождения приходился на трескучий морозный декабрь. Просто таким образом она решила помирить поссорившихся супругов. Она пообещала Ларисе, что Василий завтра вечером будет у них, пусть и невестка приходит… Совет да любовь.

«Я-то приду, – думала на обратном пути Лариса, – ух, как я приду. Только вот его родителей жалко. Такие милые люди».

Василий метался по комнате, как тигр в клетке. Что с ним происходит? Раньше он боялся женщин как огня, сторонился их и жил спокойно. Благодаря этой вертихвостке ему пришлось вступить на скользкую тропу межполовых отношений, в результате чего он стал грубым, ветреным и вредным. То, что он таким стал, Василий осознавал полностью. Ни с того ни с сего задурил голову Татьяне, с которой познакомился на теплоходе. А как только сошел на берег, сбежал от нее, словно заяц. И все из-за этой профурсетки! Обидел хорошую девчонку, та на что-то надеялась. И вообще, зачем он потащился на этот теплоход? Чтобы любоваться романтическим путешествием влюбленной парочки? Во всем виновата Лариса. Если бы не ее подруга, он бы знать не знал, что они собираются путешествовать.

– Ах, Василий, как я рада, что встретила вас, – щебетала Настя, – как вы отдыхаете, как проводите отпуск? Вот Лариса с Романом завтра собираются плыть по Волге на теплоходе. Они отправляются от пристани в два часа дня.

И он, как последний дурак, побежал за билетом.

Сложно жить в человеческом обществе мужчине, очень сложно. Вот обезьянам легче. У них в каждой стае самец-доминант выбирает ту самочку, которая ему приглянулась. И она не смеет ему отказать! А здесь, на глазах практически всего города, она выпендривается, как хочет. Кстати, как хорошо Вадик придумал про весь город. Получилась такая забавная фотография. Если он действительно повесит ее на центральной площади, вот смеху-то будет. Да, подумал Степанцов, к тому же он стал мстительным.