Вскоре в гостиной собралась вся компания.

– Ах, Марианна, – сказал Сэр Джон, – кажется, сегодня вам не суждено совершить вашу обычную прогулку в Алленхэм.

Марианна посмотрела очень сердито и ничего не сказала.

– Не скрывайте от нас то, что всем уже давно известно, – мягко сказала миссис Палмер. Я полностью одобряю ваш выбор, так как тоже нахожу его весьма привлекательным. Мы живем недалеко от него летом. Совсем рядом, не больше десяти миль.

– Почти тридцать, – уточнил ее муж.

– Да какая разница, я всё равно ни разу не была в его доме, хотя некоторые говорят, что это очень миленькое и приятное местечко!

– Более гнусного места в своей жизни не встречал! – сказал мистер Палмер.

Марианна старалась не вмешиваться в разговор, хотя этот вопрос ее очень интересовал.

– Что, действительно такое скверное место? – спросила миссис Палмер, – Тогда, возможно, речь шла о другом доме, который был назван прелестным?

Когда всех пригласили к столу и гости заняли свои места, сэр Джон глазами пересчитал всех и убедился, что гостей всего восемь.

– Моя дорогая, – обратился он к своей жене, – это очень досадно, что нас так мало. Почему ты не пригласила Джильбертов приехать к нам?

– А разве, я вам не говорила до этого, сэр Джон, – что этого нельзя делать? Они обедали у нас прошлый раз.

– Вы, сэр Джон, и я, – вмешалась миссис Дженнингс, – не стали бы думать о таких пустяках.

– Тогда с вами будет очень тяжело общаться, – воскликнул мистер Палмер.

– Любовь моя, вы опять настраиваете всех против себя, – сказала его жена с обычным для нее смешком, – разве вы не замечаете, что это так грубо?

– Я не думаю, что только один за этим столом, считаю вашу мать плохо воспитанной.

– Похоже, вы злоупотребляете моим терпением, – сказала хорошо воспитанная старая леди, – Вы забрали мою милую Шарлоту из моих материнских рук, и никогда не отдадите обратно. Поэтому теперь я уже никому не нужна?

Шарлота засмеялась искренне над тем, что ее муж уже никак не сможет от нее избавиться, и пошутила по поводу того, что теперь бесполезно сердиться друг на друга, так как жить всем всё равно вместе. Она была очень благоразумна и сдержанна и даже полное безразличие со стороны мужа не делали ее несчастной, и когда он задевал или оскорблял ее, она этого как будто не замечала.

– Мистер Палмер такой шутник, – сказала она шепотом Элинор, – Он всегда полон сарказма!

Элинор, внимательно посмотрев на мистера Палмера, решила, что он не так груб и колюч, каким хочет казаться. Может быть, это следствие его разочарованности в жене, как раз тот случай, когда милашка оказалась глупышкой? А она знала, что именно этот недостаток часто является тем, что привлекает в ней умных мужчин. Это было, скорее, ее желание, чтоб всем объяснять манеру его поведения, шокирующую окружающих. Это была попытка изменить мнение других людей о нем. Но мотив такого желания и методы, которыми он добился успеха, были слишком ясны для всех, чтоб его считали оригинальным. А то, что он был плохо воспитан, никого не интересовало, кроме его собственной жены.

– О! Дорогая мисс Дэшвуд, – вдруг сказала миссис Палмер за столом. – Я прошу разрешения кое о чем просить вас и вашу сестру. Можете ли вы приехать и провести некоторое время в Кливленде на Рождество? Думаю, что Вестингтоны все еще будут у нас. Вы не представляете, как счастлива я буду! Это будет просто восхитительно! Мой дорогой, – затем обратилась она к своему мужу, – Разве, ты не хотел бы пригласить мисс Дэшвуд к нам в Кливленд?

– Естественно, – ответил он с усмешкой, – Я приехал в Девоншир только ради этого.

– Ну, вот, теперь вы видите, – сказала миссис Палмер, – что мистер Палмер ждет вас, и вы не сможете отказаться!

Сестры обе в один голос снова отказались от приглашения.

– Но, правда, вы должны обязательно приехать. Я уверена, что вам там все понравится. Вестингтоны будут с нами, и все будет превосходно. Вы и представить себе не можете, какое прелестное местечко Кливленд! Мы сейчас так веселы там, потому что мистер Палмер часто ездит по этой части страны, выступая против выборов, и много людей приходит пообедать с нами. Даже больше, чем я когда-либо раньше видела, и это просто восхитительно! Но, бедный мой! Как же это все его утомляет, так как он желает каждого сделать таким же, как он сам.

Элинор еле выдерживала ее разговоры, так как едва могла противостоять напору такого приглашения.

– Как прелестно, – сказала Шарлота, – если он будет в Парламенте. А разве нет? Как же я буду смеяться! Будет забавно видеть адресованные ему письма с пометкой «ЧП», то есть «члену парламента». Но вы знаете, он сознался, что никогда не будет рассказывать мне, о чем в них написано. Он так и заявил. Разве не так, мистер Палмер?

Мистер Палмер даже не обратил на нее внимание.

– Смешно! Он не выносит писанины! Вы знаете, – она продолжала, – он сказал, что это просто жуть.

– Жуть? – переспросил мистер Палмер. – Нет, я никогда не говорил ничего подобного, нерационального. Не надо вкладывать в мои уста ваши словечки.

– Ну, теперь вы видите, какой он шутник. Это он всегда так. Иногда даже не разговаривает со мной по полдня, сидит рядом и молчит, а потом вдруг как скажет что-нибудь в таком роде, очень смешное.

Когда все встали из-за стола и вернулись в художественную гостиную, миссис Палмер вдруг спросила Элинор, не считает ли она ее супруга замкнутым? Этот вопрос удивил Элинор, но она ответила, не стушевавшись:

– Вовсе нет, – сказала Элинор, – он выглядит очень общительным.

– Да, я так рада, что вы смогли разглядеть это. Я так и думала, что вы поймете, что он очень приятный. А мистеру Палмеру, думаю, понравились и вы, и ваша сестра. И вы не можете представить себе, как он будет разочарован, если вы не приедете в Кливленд. Я не понимаю, почему же вы отказываетесь?

Элинор пришлось еще раз тактично отказаться от ее приглашения и, чтобы сменить тему, решила расспросить Шарлотту о Уиллингби, ведь они когда-то были соседями. Мистер Палмер, возможно, мог внести некоторые добавления к его портрету Эдварда, кроме того, Элинор была рада использовать любую возможность, включая и различные знакомства Миддлтонов, чтобы помочь Марианне. Она начала с того, что поинтересовалась, как давно они знают ли они мистера Уиллингби?

– Конечно, я знаю его очень хорошо, – сказала миссис Палмер, – хотя ни разу с ним не говорила. Я, правда, встречала его только в Лондоне. Так уж получилось, что мне не приходилось бывать в Бартоне, когда он гостил по соседству в Алленхэме. Мама как-то видела его до этого раз, но я в это время была с моим дядей в Веймуте. Вместе с тем могу сказать, что мы много слышали о нем в Соммерсетшире, хотя ни разу не встретились там, к сожалению. Он мало бывает в своем имении Комб-Магна, я думаю, но даже, если б он и бывал там часто, не думаю, что мистер Палмер навестил бы его, так как они находятся в политической оппозиции. А вы же знаете, что это неприлично? Я понимаю, почему вы интересуетесь им, ваша сестра собирается за него замуж. Я ужасно рада этому, так как она будет моей соседкой.

– По-моему, миссис Палмер, вы осведомлены даже больше, чем я.

– Не скрывайте, об этом говорят все. И могу вас заверить, что слышала об этом еще до отъезда из Лондона.

– Но миссис Палмер, с чего вы взяли?

– Честное слово! Я встретила полковника Брэндона в понедельник утром на Бондон-Стрит перед нашим отъездом. И он мне все рассказал, как есть.

– Вы меня удивляете. Полковник Брэндон рассказал вам об этом? Вы, должно быть, ошибаетесь, придав такую заинтересованность лицу, которое вряд ли это интересует. Поэтому я не верю, что полковник Брэндона говорил о таких вещах.

– Но могу вас заверить, что это именно он. И могу рассказать, как это было. Когда мы его встретили, он пошел пройтись с нами, мы начали говорить о моей сестре, о зяте, о том, о сем… И я сказала ему, что новая семья приехала в Бартон-Коттедж, мама написала мне об этом несколько слов, что три сестры очень миленькие, и что одна из них собирается выйти замуж за мистера Уиллингби из Комб-Магна. Спросила его, что он знает об этом, ведь он только что из Девоншира?

– А, что сказал полковник?

– О, он сказал не так много, но с видом очень осведомленного человека. И я решила, что всё это правда, тем более так замечательно, когда кто-то выходит замуж. Так, когда же свадьба?

– Мистер Брэндон, надеюсь, был здоров и в здравом уме?

– Да. Он был в прекрасной форме. Всё время вспоминал ваши фразы и много хорошего говорил о вас. Только хорошее!

– Приятно слышать. Мне он тоже показался крайне приятным джентльменом.

– Ой, он так приятен! Но только очень печален и серьезен. Мама сказала, что полковник Брэндон тоже был влюблен в вас. Могу сказать, что это большой вам комплимент, так как он редко влюбляется, если вообще способен влюбляться в кого-нибудь.

– А что, мистер Уиллингби хорошо известен в вашей части Соммерсетширра? – спросила Элинор, пытаясь вернуть разговор в прежнее русло.

– О! Очень хорошо. Правда, не думаю, что многие были ему представлены, потому что Комб-Магна находится в глуши, но все считают его чрезвычайно покладистым, я уверена. Он всегда приходится ко двору, этот мистер Уиллингби, впрочем, как и ваша сестра. Она ужасно удачливая девушка, раз получила такого жениха. А он, он тоже удачлив, сосватав такую милую и душевную девушку. Так, что они – прекрасная пара. Но вместе с тем, я не думаю, что она более красива, чем вы. Я считаю вас обеих очень хорошенькими, и мистер Палмер тоже, хотя прошлым вечером мы не смогли его на этом поймать.

Увы, но миссис Палмер не сказала о Уиллингби ничего нового, он казался ей «ужасно приятным», как и все остальные.

– Я так рада, что мы все познакомились, наконец, – продолжала Шарлота, – и теперь, надеюсь, мы станем подругами. Вы не можете представить себе, как я хотела вас видеть. Это просто замечательно, что вы живете в коттедже. Ничего лучше этого не может быть! Я так рада, что ваша сестра выходит замуж! Думаю, что это будет большим событием для Комб-Магна. Это приятное место во всех отношениях.