Эрин Уатт - Разрушенный дворец

Но скоро все встает на свои места. Потому что как только Стив залетает в кабинет Берингера, то тут же жмет ему руку и говорит:

– Спасибо, что позвонили мне. Я боялся, что нечто подобное произойдет.

Элла, сидящая на стуле рядом со мной, становится красной как помидор. Ей явно неловко из-за того, за чем нас поймали, но и в ее глазах полыхает огонь гнева. Она, как и я, поняла, что за всем этим стоит Стив. Наверное, он предупредил учителей, чтобы те следили за нами.

– Вставай, – говорит Стив Элле. – Ты возвращаешься домой вместе со мной.

Она с негодованием отвечает:

– Нет! Ты не можешь снова забрать меня из школы. Я больше не хочу пропускать занятия, Стив.

– Но до этого у тебя не было проблем с тем, чтобы пропускать занятия. Франсуа говорит, что ты опоздала на первый урок на десять минут, – ледяным тоном говорит Стив.

Элла умолкает.

Папа почему-то тоже необычно молчалив. Он смотрит на меня с неопределенным выражением лица. Это не неодобрение, не разочарование. Но что именно, я никак не могу разобрать.

– Такое поведение недопустимо, – продолжает кипятиться Стив. – Это храм науки.

– Да, действительно, – холодно соглашается с ним Берингер. – И уверяю вас, мистер О’Халлоран, мы не будем мириться с такого рода инцидентами.

Я даже открываю рот от изумления.

– Да неужели? А то, что Джордан Каррингтон приклеила на скотч девятиклассницу у парадного входа, – это, по-вашему, нормально?

– Рид, – одергивает меня отец.

Я разворачиваюсь к нему.

– Что? Ты же знаешь, что я прав. Джордан, черт подери, напала на другую ученицу, а он, – я грубо тычу пальцем в директора, – допустил, чтобы это сошло ей с рук. Нас с Эллой застукали за тем, что мы целовались как два нормальных подростка, и…

– Нормальных подростка? – резко усмехнувшись, повторяет Стив. – На этой неделе в суде будет слушание по твоему делу, Рид! Тебе предъявляют обвинение в убийстве.

Во мне вспыхивает раздражение. Господи, зачем постоянно напоминать мне об этом? Я прекрасно знаю, в каком тяжелом положении сейчас нахожусь.

И тут до меня доходит, что именно он сказал.

– Что за слушание? – спрашиваю я у отца.

Выражение его лица резко меняется.

– Мы обсудим это, когда ты вернешься домой после школы.

– Вы можете обсудить это по дороге домой, – вмешивается Берингер, – потому что я отстраняю Рида от учебы на два дня.

– Какого черта? – со злостью спрашиваю я.

– Следите за языком, – резким голосом говорит директор. – И вы меня слышали. Отстранение от учебы на два дня.

Он переводит взгляд на Стива.

– Элла может остаться в школе, если вас это устраивает.

После долгого, напряженного момента тишины Стив кивает.

– Меня это устраивает. Если его здесь не будет, она может спокойно остаться.

Стив говорит «его» таким тоном, как будто у меня вирус Эбола. Я этого не понимаю, совершенно. В прошлом у нас со Стивом никогда не было проблем. Мы не были близки, но и не враждовали. Теперь же я чувствую столько неприязни к себе, что она едва не душит меня.

– Тогда все улажено. – Берингер подходит к своему столу. – Мистер Ройал, я освобождаю Рида под вашу ответственность. А вы, Элла, можете вернуться в свой класс.

Она в нерешительности застывает на месте, но Стив сердито смотрит на нее, и Элла быстро подходит к двери. Перед тем как выйти из кабинета, она бросает на меня полный отчаяния взгляд. Уверен, на моем лице отражаются те же самые чувства.

Стоит ей уйти, как раздражение Стива тут же обрушивается на меня.

– Держись подальше от моей дочери, Рид.

– Она моя девушка, – сквозь зубы отвечаю я.

– Больше нет. Я попросил тебя уважать ее и думал, что ты прислушаешься, – тогда я был бы совсем не против, чтобы вы встречались. Но после того, что произошло сегодня утром, я изменил свое решение. – Затем он обращается к отцу. – Наши дети только что расстались, Каллум. Если я снова увижу их вместе или услышу об этом, у нас с тобой будет серьезный разговор.

Сказав это, он выходит из кабинета и хлопает дверью.

Второй день подряд я приезжаю в школу злая как черт. Вчера Стив и Дина спустили на меня всех собак из-за юбки. Сегодня Рид сидит дома, потому что его отстранили от занятий из-за моего отца, который помешался на своих родительских обязанностях. Единственный плюс во всем этом – я так зла на Стива, что у меня нет сил волноваться из-за Дины.

Поверить не могу, что отец приказал Берингеру заставить учителей следить за нами! Чер-те что. Заезжая на школьную парковку, я все никак не могу успокоиться. К счастью, на лужайке перед школой я замечаю Вэл, и это поднимает мне настроение.

– Эй, секси! – кричу я ей из машины.

Она поворачивает в мою сторону свою темноволосую голову со стрижкой боб, держа средний палец наготове. Но как только Вэл понимает, что это я, то тут же бежит ко мне.

– Привет! Я уже начала волноваться за тебя. Ну что, выслушала вчера после школы лекцию?

Я въезжаю на свободное место и глушу двигатель.

– Еще бы!

Подруга уже в курсе вчерашней идиотской ситуации, потому что весь ланч я только и делала, что жаловалась ей на это, а потом еще добрых минут десять плакалась на то, что не смогу поехать на выездной матч и соблазнить Рида. И у меня не будет первого секса!

– И что было? – спрашивает Вэл, пока я вылезаю из машины, прихватив свой рюкзак.

– Было много споров, криков и взаимных оскорблений. В итоге Стив сказал, что мне пора перестать быть такой доступной, что парни не считают это привлекательным.

Вэл морщится.

– Хм, ерунда какая-то.

– Стало совсем невыносимо, я уже хочу как можно больше времени проводить в школе.

– Да ладно, не так уж все и плохо, – говорит Вэл, зная мое отвращение ко всему, что связано с Астором. – Тебе только так кажется, потому что ты не привыкла к родителям, которые устанавливают свои правила, и все такое. Судя по тому, что ты рассказывала, в вашей семье ребенком была твоя мама, а не ты, да и Каллум позволяет своим сыновьям делать все что им вздумается, следя лишь, чтобы они совсем с катушек не слетели.

– То есть ты хочешь сказать, что Стив ведет себя совершенно нормально? – с вызовом спрашиваю я.

Вэл пожимает плечами.

– Ну, аномальным это точно не назовешь. Просто, по-моему, твоя мама и Каллум более снисходительны по сравнению с другими родителями.

– Но тебе можно устраивать дома вечеринки. И тебе не установили комендантский час.

Она смеется.

– Кто тебе сказал? Мне нужно быть дома к десяти часам по учебным дням, а по уик-эндам – в двенадцать, если я заранее не предупрежу дядю Марка или тетю Кэти. И мне ни за что не позволят оставить парня на ночь. С Тэмом все было просто, потому что он жил в этом же доме. – Тэм – сын экономки Каррингтонов. – Уверена, многие родители не позволяют девочкам оставлять мальчиков на ночь. Как думаешь, почему еще Уэйд так много занимается сексом в школе? Его мама очень строгих правил. – Она хлопает меня по плечу. – Может, Стива и заносит, но это лишь означает, что ему не все равно. Не принимай это близко к сердцу.

Может, она права? У меня почти не было опыта воспитания нормальными родителями, но вот у Вэлери, думаю, он есть, и подруга утверждает, что поведение Стива – совершенно обычное. Может, я просто слишком эмоционально реагирую?

Наверное. Но все равно мне не нравятся все эти правила, и я вряд ли когда-нибудь с ними смирюсь.

– Даже если все это в порядке вещей, мне не хочется так жить, – признаю́сь я по дороге к зданию школы.

– Просто пережди, – советует Вэл. – Для вас обоих все это в новинку. Ты еще ребенок, а Стив пытается быть взрослым. Понятное дело, между вами будут возникать конфликты. Но уверена, ты что-нибудь придумаешь.

– Я не ребенок, мне семнадцать.

– Ха! Вот в этом ты ошибаешься. Моя мама всегда говорит, что неважно, сколько мне лет, для нее я навсегда останусь малышкой. Это же родители, они такие. – Она толкает мое плечо своим. – Если честно, я думаю, это даже круто, что он воскрес из мертвых. Ты больше не одна.

Но дело в том, что еще до возвращения Стива я уже не чувствовала себя одинокой. Вот где не складывается пазл. Стив не заполняет никакой пустоты. Ройалы уже сделали это, а он лишь пытается вытолкнуть кого-нибудь, чтобы занять освободившееся место.

Вэл, похоже, видит мои сомнения.

– Не ломай себе голову, думая об этом. Ты должна выступить со встречным предложением.

– То есть?

– Стив не хочет, чтобы ты была с Ридом, потому что?..

– Он говорит, что Рид безбашенный и хочет от меня только секса.

Вэл задирает голову к небу, словно молит о терпении.

– Милая, Стив ведет себя как любой отец!

Но во мне снова просыпается желание защитить Рида. Такое ощущение, что я все время его от чего-нибудь защищаю.

– Может, Рид когда-то и думал только о сексе, но точно не сейчас. И он не ведет себя как Истон. Не спит с кем попало. Он избирательный.

Вэл открывает рот, чтобы ответить мне, но звонок прерывает ее.

– Вернемся к этому разговору попозже. Давай встретимся в южном туалете во время перерыва на ланч? Тогда и продолжим.

– В южном туалете? – Я понятия не имею, о чем она говорит.

– Это тот, что рядом с мужской раздевалкой. Уэйд часто им пользуется в личных интересах.

Сказав это, она уходит, оставив меня в раздумьях, не придираюсь ли я к Стиву.

После звонка я, притормозив у шкафчика, чтобы положить учебники, спешу в южный туалет. На его поиски у меня уходит минут десять, потому что эта школа нереально огромная.

Толкнув дверь, я замираю на месте: в туалете полно девчонок. Вэл красит губы перед зеркалом у самой дальней раковины, и я быстрым шагом подхожу к ней.

– Почему здесь так много народа? – шепчу я ей. – Я думала, что Уэйд занимается здесь сексом.